Агент вождя

– Эх, как бы я хотел отправиться туда вместе с вами…

– Так в чём же дело?

– Служба, мил человек!

– Так и мы вроде как без дела не сидим…

– Вашего отсутствия никто и не заметит. А у меня – сотни, нет – тысячи студентов. Уеду – кто будет сеять доброе, разумное, вечное?

– Логично, чёрт побери!

– Вот, даст Бог, доживу до выходного – и в Несвиж.

– Вы там родились, если не ошибаюсь?

– Именно, милейший Лаврентий Фомич. Так точно!

– А давайте так… Я постараюсь быстренько уладить свои дела и на выходной присоединиться к вам. Если не будете возражать, конечно.

– Но как вы нас найдёте?

– Это мои проблемы. Заодно костёл Тела Господня[11 - Правильное название: фарный костёл Наисвятейшего Божьего Тела, но некоторые люди (особенно православного вероисповедания) иногда говорят: «Костёл Тела Господня». Особой ошибки в этом нет… Так что не обессудьте, уважаемые коллеги – ревнители уникальной белорусской истории. А что значит «фарный» – объясню позже, когда для этого представится удобный случай. – С.Б.] посетим. Говорят, краса – неописуемая.

– Ещё бы!

– По рукам?

– По рукам, товарищ нарком!

* * *

23 сентября 1939 года в Стране Советов, как и положено, был короткий рабочий день. Суббота!

Фролушкин и Плечов читали лекции в разных корпусах университета и никак не надеялись на встречу.

Но она состоялась.

Случайно.

Фёдор Алексеевич выходил на улицу и в дверях едва не столкнулся с главным продолжателем своего дела.

И хотя особого дефицита общения друг с другом наши герои явно не испытывали – всё же с момента возвращения в Минск профессор продолжал жить, как он сам не раз говаривал, – вместе с молодожёнами, – в их уютной «двушке», радости их не было предела.

– Что, батя, наконец-то – свобода?

– Нас встретила с тобой у входа…

– Точно. Я только забегу ненадолго в деканат – и пойдём домой. А завтра утром вместе отправимся в Несвиж! Машина прибудет в семь утра.

– Ты уже договорился?

– Да. С Толиком. Вы его знаете.

– Это он возил тебя на вокзал в тот день, когда я вернулся из Белокаменной?

– Ага.

– Прекрасно. Вот только сейчас я не могу составить тебе компанию – хочу посетить старую квартиру, проветрить помещения, вытереть пыль…

– Может, сделаем это вместе?

– Не стоит, сынок. Ольга уже надорвала руки – то с малым, то с домашним хозяйством; лучше подмени её на часок-другой.

– Слушаюсь, товарищ профессор!

– Долго я не задержусь. Так что готовьте ужин. Кстати, картошка у нас есть?

– Нет. Вчера закончилась.

– Плохо.

– Сам знаю.

– Сделай милость, купи по дороге немного бульбы[12 - Бульба – картошка (бел.). Даже как-то неудобно сегодня растолковывать такие, ставшие общеизвестными, понятия. – С.Б.], уж больно драников[13 - Драники – картофельные блинчики, очень популярные в Белоруссии.] захотелось.

– Будет исполнено, отец!

– Спасибо, родной…

* * *

Плечова разбирало любопытство (очень уж неожиданно Фёдор Алексеевич решил уборкой заняться), но совесть – неизменная спутница каждого истинного интеллигента – не позволяла следить за человеком, которого он безмерно уважал. Да что там уважал – обожал, любил больше отца родного!

Поэтому Ярослав коротко обнял своего учителя и направился в другом, противоположном направлении.

А зря!

Иначе бы он стал свидетелем очередной встречи профессора с таинственным священником и, возможно, признал в нём кое-кого из своих старых знакомых, после чего уже тогда стал бы готовиться к неизбежным неприятностям. Недаром ведь люди говорят: «Предупреждён – значит, вооружён». Значит, сможешь вовремя принять все необходимые меры, чтобы изменить ход событий и в конечном итоге избежать трагического исхода…

Но этого не случилось.

И произошло то, что произошло…

* * *

Первые шаги Санька начал делать ещё несколько месяцев тому назад. Теперь он не просто ходил – летал по квартире, пытаясь везде сунуть свой маленький носик.

Из спальни – в кухню, из кухни по коридору – в комнату любимого «деда».