Тесей

Ответив на страстный поцелуй Тесея, рассудительная девушка остудила его пыл, сказав, что сделана только половина дела. До рассвета осталось совсем мало времени, а им надо было успеть на корабль. Она сказала так же, что Минос почти каждый день как – то общается с Минотавром через какую-то сделанную Дедалом трубу и встревожится его долгим молчанием.

Тесей, конечно, не сомневался в том, что критский царь не простит ему убийства божественного сына, ведь именно благодаря ему, в последние годы он внушал страх и уважение соседним племенам и народам. Выскочив из дверей Лабиринта, юноша и девушка бросились к кносскому дворцу, в двух комнатах которого были заперты афинская молодежь, прибывшая на Крит вместе с Тесеем.

Ариадна, которую знали все стражники, одна подошла к двери царского дворца и встала так, чтобы стражник повернулся к ней лицом и оказался спиной с скрывавшемуся в предутренней темноте Тесею. Герой тихо подкрался к стражнику, занятому разговором с царевной, и убил его точным ударом кинжала под лопатку. Он снял с убитого одежду и доспехи и надел все на себя. Поэтому освободить афинских юношей и девушек было не трудно. Тесей вместе с, как будто, охраняемой им Ариадной подходил к страже, дежурившей у комнат с юношами и девушками, и убивал стражников.

Алая заря еще не начала лить росу из своих двух сосудов на многодарную землю, а только лишь начала разгонять мрак ночной своим сполохом алым, как бывшие афинские пленники вместе с критской царевной, что было сил, неслись по широким ровным улицам Кносса в бухту к своему кораблю.

130. Тесей с Ариадной бегут с Крита

На корабле оставалась команда моряков, доставившая из Афин на Крит Тесея и 13 афинских подростков. Кормчим судна был сын Посейдона и Перибеи Навсифой (стремительный мореплаватель) – вождь морелюбивых феаков, которым долгое время покровительствовал сам Посейдон, пока они не разгневали его своей помощью Одиссею.

Ферекид Сиросский сообщает, что пока феаки спускали вытащенный на берег корабль на воду и потом ставили мачту для паруса, Тесей вместе с другими афинскими юношами успел пробить дно у всех готовых к плаванию критских судов, чтобы лишить критян возможности преследовать беглецов по морю. Юноши взяли буравы, а те, кому сверл не хватило, вооружились острыми ножами. Они тихо подбирались к критским кораблям, наиболее готовым к отплытию и делали в их днищах или нижней части бортов отверстия. Когда на берегу прозвучал сигнал тревоги, корабль Тесея уже на веслах вышел на глубокое место и ставил черные паруса.

Говорят, при выходе из гавани беглецам пришлось вступить в бой с критянами, возглавляемыми военачальником Тавром, которые перегородили им путь в открытое море. Бой был коротким, но жестоким. Тесей быстро понял, что критяне не питают к ним непримиримой вражды, и все дело в их мстительном начальнике Тавре, который затаил злобу на Тесея за позорное поражение от него в гимнастических состязаниях. Он приказал всем, у кого был лук, стрелять только в Тавра, и вскоре одна из стрел, попала военачальнику в горло, и глаза его мраком багровым покрылись. Страшно Тавр захрипел, умирая, как бык, которого тащат в жертву Посейдону вокруг алтаря.

Как и ожидал юный герой, некоторых подчиненных теперь уже мертвого Тавра, охватил страх, и они побросали оружие, и сами, как дельфины попрыгали в воду. Другие же просто не пожелали сражаться и гнаться за пленниками, и афинянам удалось выскользнуть в открытое море. И вот чернобокий корабль под всеми парусами, словно чернокрылая птица по лазурному небу, летел по хребту широкодорожного моря все дальше и дальше от стоградного Крита.

Некоторые говорят, что, победив Минотавра и похитив Ариадну, Тесей отправился на родину, но отплыв в темноте, сбился с пути и прибыл на остров, который назывался тогда Дия, а ныне называется Наксос. Тесею и Ариадне, бежавшим с Крита, пришлось причалить к нему, чтобы пополнить запасы пищи и воды.

Впереди них, крича и пылая, летела крылатая Осса (молва, вещий голос), богиня, рожденная грозной Эридой. Эрида или сама мать земля Молву породила, быстротой ее наделив и необычайной резвостью крыльев. Проворней Молвы никого нет на свете, она все везде видит и слышит, что в небе высоком творится, в море вечно шумящем и на широкодорожной земле, – все в мире ей надобно вызнать и людей как можно быстрее обо всем известить! Алчна Осса не только для правды, но и до кривды и лжи, и напрасно она часто души людские морочит. Так впереди Тесея тысячеустая Слава пернатая быстро летела и рассказывала всем о его подвиге самом великом – о его победе над быкоголовым чудовищем Минотавром.

Поэтому Тесея и его возлюбленную Ариадну встретили на острове Дия – Наксосе с великим почетом. Как только они сошли с корабля, их посадили на носилки и отнесли во дворец, где поле купания в одетой мрамором ванне и умащивания тела благовонными маслами нарядили в богатые одежды и отвели в царскую спальню. На следующий день на этом большом и богатом острове справляли праздник в честь Диониса, который сам посадил здесь некогда виноград.

131. Вакханалия на Наксосе

Утром всех разбудила громкая музыка и пение. Тесей и Ариадна вместе с царем и царицей Наксоса и остальным им подвластным народом сошли к морю. Вокруг все плясали, пели и радовались. Сатиры, вечные спутники Диониса, из мехов разливали по чашам и кубкам неразбавленное вино, которые тут же передавалось из рук в руки.

Тесей и Ариадна после пережитых потрясений на Крите тоже не отставали от других, и, ликуя вместе со всеми, пили вино искрометное, наполняя чашу за чашей. Все, что случилось в Лабиринте, перед внутренним взором Тесея вновь и вновь представлялось.

Женщины с восторженными криками бросились в воду, сняли бога с парусной лодки и на руках понесли на берег. Развеселившуюся Ариадну толпа женщин словно оторвала от Тесея, и она была одной из первых, кто дотронулся до Диониса. Музыка и песни слились под аккомпанемент бубнов в ритмичный грохот, и все мужчины и женщины извивались и дергались в едином ритме танца. Многие женщины начали срывать с себя все одежды и рядиться в шкуры животных, обвивались плющом и виноградными лозами. Мужчины тоже натягивали на себя шкуры, на головы надевали бычьи рога, а к паху привязывали огромные фаллосы из свернутой в трубку кожи козлов. Фаллосы болтались в такт дерганьям и прыжкам и вызывали дикий хохот, крики и непристойные шутки.

Дионис, плывущий на женских руках над толпой, тоже что-то кричал и, приняв из чьих – то рук очередной кувшин с вином немного отпивал, а остальное разбрызгивал вокруг себя. Полуодетые в накинутые шкуры и совсем раздетые женщины с распущенными волосами и дикими глазами пытались ловить ртами брызги вина. Вино попадало им на лица и тела, и они растирали его руками и царапали до крови себя ногтями, затем хватали кубки с вином из рук сатиров, везде снующих, и пили, пили, пили.

Больше всех бесновались сатиры и менады. Опоясанные змеями, они все сокрушали на своем пути, охваченные священным безумием. С воплями "Вакх!" они славили Диониса – Бромия, неся повсюду разрушения. Многие женщины, малых детей несли на плечах, не подвязав, и, удивительно, что на землю малютки не падали. Все, что хотели, на руки они могли поднять, казалось, тяжесть им не противилась. Они били в тимпаны и, упиваясь кровью растерзанных диких зверей, вырывали с корнями небольшие деревца и увлекали за собой орущие толпы женщин и мужчин.

Тесей вначале тревожился за Ариадну, и безуспешно пытался ее найти среди беснующихся женщин, но затем под влиянием выпитого буйное веселье охватило и его. Он, наконец, только теперь смог полностью отойти от страшного напряжения, испытанного в Лабиринте, когда он шел по неизвестным коридорам почти в полном мраке в ожидании нападения ужасного чудовища. От выпитого вина теплота разливалась по телу, и приятно шумело в голове, а в висках ритмично стучали барабаны, наполняя тело бодрой силой.

Какая-то оказавшаяся рядом совсем молоденькая очень красивая менада внезапно обхватила шею Тесея и стала его сильно и нежно целовать, а затем срывать с себя и с него остатки одежды. Когда на нем совсем ничего не осталось, вакханка с визгом вырвалась от него и бросилась с задорным криком, все время призывно оглядываясь, бежать. Тесей, опьяненный вином и всеобщим веселием, погнался за ней и когда догнал на полянке в прибрежном лесу, она сама повалила его на траву, и они сплелись как пара змей в тесный клубок и вскоре провалились в небытие.

В течение этой ночи Тесей больше не покидал эту полянку и совокуплялся на ней еще с несколькими менадами. Весь лес вокруг них шумел от поцелуев и любовного шепота, от игривых вскриков женщин и нестерпимого рычания мужчин, заканчивающегося довольным мычанием.

132. Тесей покидает Ариадну

Утром Тесей очнулся от какого-то бредового сна. Он лежал в обнимку с двумя нагими девушками, вокруг лежали и другие парочки и небольшие группы мужчин и женщин. То одна, то другая вакханка вставала, искала одежду и, не находя, одевалась в плющ и виноградные ветви. Стали все разбредаться кто куда. Тесей долго пытался вспомнить подробности сна, но так до конца и не смог. Он помнил только, что в этом сне к нему явился Дионис и то ли потребовал, то ли попросил, чтобы он оставил Ариадну на этом острове. Юноша решил пойти во дворец, надеясь там найти Ариадну и по дороге все неспешно раздумывал над запомнившимися обрывками сна:

– А ведь сон вещий был потому, что не готов я еще жениться. И сам я молод еще и Ариадну почти не знаю так же, как и она толком не знает меня. Говорят, если жену из породы зловредной судьба подкинет тебе, то душу и сердце тяжкая скорбь будет всю жизнь наполнять, и не будет от этой беды никогда избавленья! Да, я дал ей клятву и потому, если она будет настаивать, я, наверное, женюсь. Хотя нарушение клятв, которые приносят друг другу любовники, не навлекает гнева богов. Афродита, знающая о любви больше всех, говорит, что каждый любовник хоть иногда обманывал, хоть в чем-нибудь предавал любимую, а она – его. Сам Зевс с небес не гневается, а лишь понимающе улыбается клятвам влюбленных, ведь никто столько, сколько он так беззастенчиво и нагло возлюбленным и супруге не лгал.

На дороге Тесей догнал легкую повозку, которую свободно тянули два веселых с вечера все еще пьяных сатира в одних леопардовых шкурах. И тут Тесей окончательно протрезвел, увидев в их коляске, лежащую на спине, обнаженную Ариадну. Ее лицо, грудь и руки были в синяках и каплях запекшейся крови. Увидев ее плотно закрытые глаза, Тесей вскрикнул, подумав, что она мертва, но грудь ее медленно поднималась и опускалась – она спала. Он подошел ближе и нагнулся, чтобы лучше ее разглядеть и в нос ударила нестерпимая вонь. От девушки разило винным перегаром, смешанным с запахом крови, пота и мочи. Она вдруг открыла глаза, и, увидев Тесея, глупо улыбнулась и поманила его к себе окровавленными по локоть руками. Когда Тесей нагнулся к ней, чтобы выслушать, она вдруг захохотала и оттолкнула его. Девушка что-то крикнула нечленораздельное и опять захохотала, – она все еще была пьяна, находилась в каком-то полусонном состоянии и не узнавала Тесея.

– Куда вы везете ее?

Спросил Тесей у сатиров, беззаботно бормотавших под нос слова каких-то песен.

– В храм. Теперь там ее место. Ей повезло. Она будет первой среди бассарид или, может быть, даже супругой бога.

Тесей шел за сатирами до самого храма, где их встретил сам Дионис, окруженный небольшой толпой приближенных жрецов и менад. Бог, не обратил никакого внимания на Тесея, а жрецам сказал, чтобы они отнесли Ариадну на берег, омыли ее и оставили там для встречи с ним.

Тесей глядел как два жреца мыли спящую Ариадну, переворачивали ее, словно обрубок бревна, терли ей спину, груди, бедра, промежность… Кносская Дева лишь то бессмысленно улыбалась, то что-то мычала нечленораздельное – она так и не протрезвела и не проснулась и юношу охватило чувство брезгливости к ней, и он окончательно понял, что не любит ее.

Эгеид решительно тряхнул головой и поспешил на корабль, где ожидавшим его афинским подросткам торжественно объявил:

– Этой ночью мне явился Дионис и приказал навсегда Ариадну оставить, ибо так предначертала непреложная Мойра и ему самому взять ее в жены угодно.

Товарищи это известие встретили радостно, ведь ко всем критянам они относились враждебно и не знали, что только благодаря помощи Ариадны Тесей смог победить Минотавра и выйти из Лабиринта. Афиняне быстро парус поставили на мачте высокой и, подгоняемые свежим дыханием попутного ветра, покинули остров Дию.

133. Разные мнения о расставании Тесея с Ариадной

Многие и по сей день недоумевают и спорят: почему самый знаменитый афинский герой, яркий цвет всей благочестивой Эллады Тесей оставил Ариадну одну, спящей на пустынном морском берегу, а сам уплыл. Об этом и по сей день ходит немало разных преданий, иногда ни в чем друг с другом не схожих.

Согласно Гигину, Тесей, задержанный сильной бурей на острове Дии, думал, что афиняне его будут бранить, если он привезет критянку Ариадну на родину в Афины. Поэтому он, чтобы избежать всяческих неприятностей, оставил ее на острове Дии, пока она спала.

Некоторые, как Плутарх, говорят, будто Ариадна с горя удавилась, брошенная Тесеем, полюбившим другую, иные – будто моряки увезли ее на остров Наксос, и там она разделяла ложе с Онаром, похотливым жрецом Диониса.

Гесиод же поет о страсти, пожиравшей Тесея к Панопеевой дочери Эгле.

Многие говорят, что Дионис, явившийся во сне Тесею, стал угрожать и требовать для себя Ариадну. Они утверждают, что, когда Тесей проснулся после вакхической ночи и увидел флот Диониса, державший курс на Диа, то, поддавшись внезапному страху, поднял якорь и уплыл, даже не простившись со своей спасительницей. Дионис же, использовав чары, заставил его забыть и обещание, данное Ариадне, и даже само ее существование.

Согласно Павсанию, Дионис, встретив Ариадну, или случайно по воле какого-либо демона, или сознательно подкараулив ее, явился с более многочисленным флотом и отнял ее у Тесея. Этот Дионис был тот самый, который первый ходил войной на индийцев и первый навел мост через Евфрат. Павсаний так же рассказывает, что у делосцев есть небольшой ксоан Афродиты, у которой правая рука попорчена от времени, внизу же вместо ног у нее четырехугольная колонна. Эту статую Ариадна получила от Дедала, и когда она последовала за Тесеем, то она захватила из дому и это изображение. Делосцы говорят, что, лишившись Ариадны, Тесей посвятил этот ксоан богини Аполлону Делосскому для того, чтобы, привезя его домой, при виде его, невольно вспоминая об Ариадне, он не испытывал бы все новых страданий от этой любви или от того, что он ее бросил, нарушив клятву.

Согласно еще одному толкованию истории о любви Тесея и Ариадны, старшая дочь Миноса считается жрицей луны, и, согласно критским законам, ее брак с Тесеем сделал его владыкой Кносса, самого главного из сотни городов Крита. Интересно, что на одной из древних кносских монет народившаяся луна помещена в центре Лабиринта. Матрилинейный обычай наследования лишал наследницу всех прав на землю, если она, выйдя замуж, покидала родину с мужем. Таким образом, матрилинейность является еще одним объяснением, почему Тесей не взял Ариадну с собой в Афины и не увез дальше острова Диа, который принадлежал Криту и был виден даже с невысоких гор Кносса.

Какой бы ни была правда, жрецы Диониса в Афинах подтверждают, что, когда Ариадна обнаружила, что осталась одна, покинутой на острове, она стала горько рыдать и причитать.

134. Горе Ариадны [133]

Дева проснулась на пустынном берегу острова Дия и в сонной истоме еще, до конца не сбросив дремоты, чуть приподнявшись, стала руки тянуть, чтобы возлюбленного Тесея обнять, но его рядом не было! Она снова и снова к нему протягивала обе руки, даже, спросонья, шарила по песку, искала ощупью, но все напрасно – нигде его не было! Тут охватил Ариадну страх и всю дремоту прогнал.

Миносида в испуге вскочила с покрывал, заботливо подстеленных под вымытую Ариадну жрецами, и покинула свое ложе пустынное. Окончательно проснувшись, дева начала громко кричать, звать Тесея и метаться по берегу. Громким криком «Тесей!» оглашает она берег пустынный – и окрестные горы эхом имя его ей возвращают тотчас. Ариадна забралась на самый высокий утес (придало ей много сил смятенье девичьей души), чтобы ее взору предстал шире и дальше простор. И тут среди бескрайнего синего моря она увидела надутый ветром черный парус знакомый, летящий словно чернокрылая птица в небесной дали. Стала дева громко кричать:

– Стой мой любимый, куда от меня ты бежишь? Воротись Тесей, не будь таким вероломным! Скорее руль назад поверни! Не знаешь разве, что большой недобор есть на быстроходном твоем корабле с парусом черным!

Ариадна и подпрыгивала, и махала руками, и даже, найдя длинную жердь, на ней белую ткань покрывала подняла, чтоб видно было дальше, но все было тщетно. Вскоре скрылся в высоких волнах безмолвный чернеющий парус из глаз, и Ариадна заплакала горько навзрыд. Она, наконец, поняла, что любимый, ради которого она пожертвовала своей жизнью, предав родину и отца, помогла убить быкоголового брата, бросил ее. От застывшего страха и боли, словно, окаменело заплаканное девы лицо, как у Ниобы. Только хвастливая Ниоба сама была виновата в постигшем ее горе, а в горе Ариадны виноват был Тесей.

Дева бессильно рыдала, вспоминая, как истово она давала обеты и жарко молилась, чтобы только он победил чудовищного ее брата, и как из-за любви к нему она бросила милых родителей и любимую родину, совсем как колхидская царевна Медея, ее двоюродная сестра. И какую ужасную долю уготовили Мойры искусной волшебнице и колдунье, внучке могучего солнечного титана Гелиоса?! Что же ожидает ее, смертную деву простую? Царапая щек нежную кожу и ударяя ладонями в упругие груди, Ариадна непрерывно твердила:

– Что же несчастной мне делать? Как дальше мне быть? Как мне жить одинокой на этом диком враждебном мне берегу?..

Гулко девичья грудь кулакам отвечала, и долго нежные губы в надежде кричали: