Шаги в глубину

Чтобы побороть мысли о ругани, я выудила из холодильника бутылку кафтиана и отправилась к рубке.

«Все равно этот обормот наверняка пошел свою любовь размораживать, а я честно выпью за начало новой жизни. За приборами, лежа на ложементе».

Мысль об алкоголизме, анекдоты и статистика о спившихся капитанах синглов – это уже веселая компания. Завтра с утра встану, водя языком по пересохшим губам, и буду думать, как все глупо прошло накануне. Завтра я проанализирую эту ерунду и выставлю себе диагноз.

Да, человек хандрит, но куда хуже то, что он хандрит внезапно.

Дверь в рубку оказалась открыта, и там было странно темно. Я облизала горький кафтиан с губ и остановилась.

Обзорные экраны показывали картинку звездного неба – самый обыкновенный оптический диапазон. Яркие блестки двигались едва заметно, а по разные стороны от ложемента стояли Дональд и Рея. Просто стояли, держа в руках высокие стаканы с синеватой, кажется, пакостью. Черно-белый скафандр Лиминали со спины и над плечами щетинился какими-то наростами – я их не разглядела в прошлый раз.

Просто звезды, просто две фигуры.

Я тихо поднесла к губам бутылку и отхлебнула, любуясь неожиданно успокаивающим зрелищем. Похоже, я ошиблась. Не только я не умею радоваться победе.

Глава пятая

– Вставай.

«Телесфор» тихой сапой пробрался к окраинам Империи и теперь висел у крупной планеты-улья X67. Мы здесь должны то ли принять новый заказ, то ли чем-то закупиться – Дональд уже сутки стоически терпел подначки, но сдавать планы не торопился. И вот теперь горе-капитан дрых прямиком на ложементе, а я болтала ножкой, сидя на прицельных консолях.

– Хы-аых… Д-доброе утро.

Он протер глаза, будто стараясь размазать их по всему лицу. Он сел, поправляя эластичную безрукавку. Он вел себя как пародия на позорище космофлота, в то время как я до блеска зашлифовала все программы автоматического прицеливания, и виртуальный интеллект начал произносить мое имя с отчетливой уважительной интонацией.

Ну а еще я проснулась с мыслью, что в определенных вопросах фраза «Я подумаю об этом завтра» больше не прокатит.

– Что-то н-не так, Алекса?

Дональд старательно приглаживал воронье гнездо на голове и окидывал взглядом приборы.

– Слюнку вытри.

– А, ч-черт…

– Пора уже объясниться, ага?

Прикрывая рот кулаком, он поднял на меня взгляд. Нормальный такой взгляд, проснувшийся, но все равно еще отдающий сладкой дремой, – вот это я и называю «брать тепленьким».

– Что мы будем делать дальше? Гони план.

– П-план? Хорошо. Давай п-поедим и обсудим.

Не пойдет, засранец.

– Сейчас, – я мягко воткнула кулак ему в плечо, останавливая готового подняться парня. Ты смотри, скрытный какой.

Дональд сел на место.

– Д-да ничего особенного, – раздраженно сказал он. – П-просто на X67 есть доктор, работавший в обслуге Лиминали. М-может, он что-то знает.

Я нахмурилась: ничего особенного, да? Перспектива общения с медиком из проекта Его Меча – сомнительное удовольствие. Вдобавок, люди, работавшие на канцлера, редко покидали такого шикарного работодателя, а если и уходили, то это либо покойники, либо съехавшие с катушек, либо беглецы под очень хорошей крышей. Первые две рубрики – я искренне надеюсь – Дональду не нужны, а значит…

– Ну и сколько ты слил за информацию об этом Докторе Смерть?

– Семь с половиной.

Ох, все не так плохо. Всего ничего, я бы сказала.

– Понятно. И как ты надеешься общаться с врачом? Что-нибудь в духе: «Не взглянете ли на редкий экспонат»?

Дональд поерзал и посмотрел на меня снова, но теперь уже вполне осмысленно и даже как-то жестко.

– Разумеется, н-никто не собирается везти Рею на п-планету. Я продумал п-прикрытие для беседы. Если буду уверен, что доктор знает, что делать, – д-договорюсь.

На первый взгляд недурно, совсем даже. Вот только, во-первых, я сейчас пройдусь каточком по этому самому прикрытию, во-вторых, попахивает чем-то вроде «главное ввязаться, а дальше посмотрим».

– И что ж за легенду ты себе придумал?

– П-писатель-документалист. Изучаю б-бессмертную гвардию Его Меча. История и все такое.

– Оригинально. И что ты скажешь? Мол, заплатил уйму денег за встречу, раскройте тайны?

Дональд пошевелил пальцами, вызывая сенсорную панель.

– Алекса, что ты знаешь о Лиминали?

Надавать бы ему, обормоту, по шее. Я сгорю в аду за нетерпимость вот к таким дешевым эффектам: дескать, я здесь умный и знаю все, а вы подвиньте самомнение прямо и немного вправо.

– Много я знаю. Жила себе планета, жила и горя не знала. Ну, кроме того, что она враждебна Империи Мономифа. А потом – бах, небо темнеет, в атмосферу входит «Тень», ноосфера целой планеты исчезает, и остается на всем шарике одна-единственная девочка. Мертвая. Концентрат, так сказать. Продолжать?

В свое время меня это поражало: семь планет ушло, чтобы появилось семь бессмертных гвардейцев Его Меча, семь Лиминалей. Империя знала об этом, а потом как-то приелось: там инициировали взрыв сверхновой, испепелив укрепленную систему баронианцев, тут изобрели генные бомбы, а от сцинтиан к нам прикочевала привычка пускать неугодные миры на питательный холодец для квазиорганических боевых и не очень единиц.

На фоне этого Лиминали и их происхождение как-то меркли.

– П-правильно, – спокойно сказал Дональд. – Вот это – м-мой личный архив. А вот здесь – коллекция роликов о боевом применении Лиминалей. Д-даже раритет есть – телеметрия гибели второй Лиминали в черной д-дыре.

На экраны «Телесфора» выплескивались все новые окна, на которых мелькало и вспыхивало, на некоторых люди разлетались на части, а вот здесь справа в чудовищно замедленном темпе видно было едва заметную тень, которая огненным бичом пластала посадочную зону. Легкие штурмовики сгорали и лопались.

– Я собрал отчеты очевидцев и к-кое-что из лабораторий Его Меча. На уровне слухов.

«Да ты чертов псих, – подумала я, слегка обескураженная основательным подходом. – Как там у нас по науке такое помешательство называется?» Вопрос об отношении Дональда к замороженному чудо-оружию больше не стоял.

– Впечатляет, – осторожно сказала я. – Можешь сойти за документалиста. Схему я поняла. Ты упомянешь радиационное заражение и начнешь расспрашивать в этом ключе?

– Ага, – Дональд кивнул. – Слушай, ну д-давай поедим уже, а? Очень хочется.

Я кивнула и пошла из рубки. Черта с два я подарю тебе спокойный завтрак, но пусть будет так. Потому что впереди у нас вылазка – и, говоря «у нас», я имею в виду именно «у него и у меня», и причин на то много.