Обречённые. Второе дело

– Спасибо Светик, что ты приехала. Маме, что-то совсем плохо, не знаю, что делать. Позвонил нашему домашнему врачу, попросил его приехать. А тут дождь такой. Боюсь, как бы это его не задержало.

– Надо дать ей успокоительного, а потом ей не помешает горячий чай. Где она?

– Послушай, ты вся дрожишь. Всё, быстро в ванну. Насчёт успокоительных, я и сам сообразил. Ну а чай будем вместе пить, когда ты выйдешь. Там мой халат висит, можешь им воспользоваться. И без разговоров.

Когда дверь в ванну закрылась, Борис поставил чайник на плиту и отправился в спальню к матери. Та лежала на кровати, прикрыв глаза. Правая рука её нервно теребила кончик покрывала.

– Боря, кто там приехал, может быть, что-то про отца? – голос её был с хрипотцой и слегка вибрировал.

– Мам, это Света приехала. Она, как-то узнала и приехала нас поддержать. Вымокла до нитки, так я её в ванну отправил, пусть отогреется.

– Может она и правда не такая плохая, вот ведь приехала. Может у вас всё сложится, и хорошо будет. А я теперь одна на белом свете. Кончилась моя жизнь, Боренька, – по щеке матери потекла слеза.

Борис присел рядом и обнял её за плечи.

– Ну что ты такое говоришь. Я у тебя есть, я же никуда не делся. Как жили с тобой вместе, так и будем жить дальше, – Борис поглаживал мать по спине.

– У тебя теперь будет слишком много забот. Нельзя допустить, что бы папин бизнес пропал. Он так много сил потратил на создание фирмы. Придётся много работать. Я понимаю, что на меня времени будет не хватать.

Борис хотел возразить, но в дверь постучали. Открыв входную дверь он впустил в гостиную доктора. Николай Иванович выглядел получше, чем Светлана, в руках он держал большой тёмный зонт, с которого стекала вода. Озабоченно поглядев на Бориса, он бросил зонт в чугунную подставку и собрался идти в ванну мыть руки.

– Николай Иванович, здравствуйте. Извините, что пришлось вас выдернуть в такую погоду. Погиб отец, ну и можете представить в каком состоянии мать.

Доктор удивлённо посмотрел на Бориса.

– Как погиб, когда это случилось? Я только вчера видел его в клубе. Он прекрасно себя чувствовал, выиграл три партии подряд, был очень весел.

– Это случилось сегодня, он разбился на машине, машина сгорела.

– Ах ты боже мой, какое горе. Прими мои соболезнования. Так, а где же Ирина Михайловна? Пожалуй, укольчик ей не помешает, вот только руки помою.

– Если можно, сделайте это на кухне, а то ванна занята. Света приехала, вымокла до нитки, так я её туда отправил.

– Ну что ж, это вы правильно поступили голубчик. Сейчас простудиться – ничего не стоит. Ладно кухня, так кухня, – доктор, подхватив свой саквояж вышел. Тут же открылась дверь в ванну и оттуда вышла Светлана, облачённая в халат Бориса. На ногах были одеты резиновые шлёпанцы сорок второго размера, которые так и норовили сбежать. Борис с улыбкой указал на диван.

– Сейчас я принесу тебе чаю. Пришёл доктор, ты его не пугайся – милейший человек.

Борис отправился на кухню, где сейчас же раздалась приглушённая речь, а потом и свист закипевшего чайника. Ещё через минуту из кухни вышел пожилой человек с докторским саквояжем, кивнул Светлане и направился к лестнице на второй этаж, где располагалась спальня Ирины Михайловны. Борис появился с подносом в руках, на котором стояли две чашки с чаем, сахарница и вазочка с малиновым вареньем.

– Говорят, что малина при простуде просто миф, но лишним, я думаю, не будет. В конце концов – это просто вкусно, – поднос удобно расположился на столике возле дивана.

– Спасибо Боря. Теперь мне уж точно простуда не грозит, – Светлана взяла чашку. – Что ты собираешься делать завтра. Если надо, что-нибудь помочь, то я в твоём распоряжении.

– Пока не знаю. Сначала нужно в офис, потом узнать, кто проводит расследование, когда можно будет забрать тело. От этого будет зависеть дата похорон. Так что, пока помощь не требуется. Хотя, если матери завтра не станет лучше, я попрошу тебя побыть с ней. Да, я попрошу тебя завтра побыть с мамой, независимо от того, как она будет себя чувствовать. Ты сможешь?

– Конечно, я побуду, делай свои дела спокойно. Вообще, можешь на меня рассчитывать, на работе я возьму отпуск на недельку.

На лестнице со второго этажа послышались шаги. Доктор быстро спустился в гостиную. Подошёл к большому обеденному столу, уселся на стул и стал заполнять бланк рецепта. Закончив эту работу, протянул рецепт Борису.

– Вот эти лекарства нужно купить завтра. А пока, я ввёл Ирине Михайловне успокоительное. Так что сегодняшнюю ночь она проведёт спокойно, можете не волноваться.

Борис взял рецепт и положил его в задний карман брюк. Доктор посмотрел на часы и засобирался.

– Спасибо вам Николай Иванович, не знаю, что бы мы без вас делали.

– Ну что вы, это мой долг, как и всякого врача. Однако, уже поздно. Честь имею кланяться, – и доктор, подхватив саквояж и уже обсохший зонт, вышел на улицу.

Борис тоже посмотрел на часы и приподнял брови.

– Я и не думал, что уже так поздно. Ты вот что, ложись в моей комнате, чистое бельё возьми в шкафу, а я сегодня посплю в спальне матери, там есть превосходный диван. Утром я уеду рано, постараюсь ничем не греметь. Мать, после укола, вряд ли рано встанет, так что спи спокойно.

Проводив Светлану до своей комнаты, Борис поцеловал её и отправился на второй этаж.

6

Последующая неделя для Бориса стала очень насыщенной. После вступления им в должность руководителя фирмы, на него навалилось множество обязанностей и не решённых вопросов, о которых раньше он даже не подозревал. Отец, за годы его правления, хотя и создал стройный механизм, который работал безупречно, однако, нет такого механизма, который не давал бы сбоя. А тут ещё перед самым происшествием, его покинул Валентин Петрович – финансовый гений компании, между прочим, как оказалось по вине Бориса. Найти ему замену не просто. Борис звонил, просил вернуться его на работу, но тот даже отказался с ним разговаривать. Понять его не сложно, достаточно поставить себя на его место. Только поздно вечером возвращался он домой, до предела измученный работой с непривычки. Мать встречала его с радостью после казавшегося ей бесконечного дня. Её одиночество скрашивала Светлана, которая всю неделю провела рядом с ней. За это время они очень сблизились. Как говорится: не было бы счастья, да не счастье помогло. Они проводили дни за разговорами, строили планы на будующее и, даже выходили в сад, приводили клумбы Ирины Михайловны в порядок после долгой зимы. Вечерами все вместе ужинали, пили чай, обменивались новостями, после чего Борис падал спать, как убитый. Просыпался утром он уже не один, Светлана перебралась в его комнату. Мать Светланы, так и не позвонила, а позвонил отец. Выразил соболезнование за обоих и предположил, что в дальнейшем отношения между семьями станут намного ближе. Ирина Михайловна намёк поняла и со своей стороны дала понять, что тоже этого бы хотела. К пятнице Ирина Михайловна уже настолько освоилась со своим новым положением, что Светлана решила покинуть этот гостеприимный дом, тем более, что отпуск взятый на работе заканчивался.

В понедельник Борису пришла повестка из следственного управления. Следователь закончил все положенные по происшествию действия. В управление надлежало явиться к четырнадцати часам. В назначенное время, Борис прибыл по указанному адресу и после оформления пропуска оказался перед дверью следователя. На двери красовалась табличка, сообщающая о том, что хозяином кабинета является Фролов М. Ю. Борис постучал и открыл дверь.

– Разрешите. У меня повестка на два часа. Я по делу моего отца Жаркова Сергей Сергеевича.

– Проходите, присаживайтесь, – не отрываясь от чтения, какого-то документа, предложил хозяин кабинета. Это был человек лет сорока с уставшим лицом. Лицо его как будто говорило, что ему всё осточертело, а особенно бесконечная писанина, без которой юриспруденция и дня не проживёт. Закончив изучать документ, он положил его в папку, и поднял глаза на Бориса.

– Вы сказали по делу вашего отца? Нет, дело открыто не будет из-за отсутствия состава преступления. Вот, наконец, пришло заключение авто экспертизы. – Фролов порылся в папке и достал нужный документ, полистал его и остановился на последнем листе, – Тут много, чего написано, но суть заключения сводится к тому, что автомобиль вашего отца потерял управляемость в результате того, что правое переднее колесо пошло на разрыв. Мгновенно потеряв воздух оно стало причиной неуправляемости автомобиля. Из-за чего это произошло, установить не удалось. В результате возникшего пожара от машины мало, что осталось. Если хотите ознакомиться – пожалуйста, – и следователь протянул Борису заключение экспертизы.