В больнице тоже режут ноги

– Идемте.

Блондинка шла впереди Габриэля. Он нехотя, но все равно смотрел на ее идеальную фигуру, ее бедра нежно покачивались. Походка была грациозна. Ни одного изъяна он так и не смог увидеть на ее теле. Она остановилась у витой лестнице. Своей нежной рукой показала, что нужно подниматься по лестнице. Габриэль понял ее. Она подмигнула ему и направилась по своим делам. Поднявшись по лестнице, он наткнулся на дверь, она была заперта. Он постучал. Дверь открылась. Дверь открыл Даниэль.

– Заходи, не стой в проходе. Привет, братишка.

– Я тоже рад тебя видеть, но зачем ты меня позвал сюда.

– Расслабься, посмотри какое хорошее место, VIP-ложа в стриптиз-баре, моем баре. Кожаные кресла, вид на основной зал, где ходят голые девки.

– Я знаю, что это твой бар. Но почему ты позвал меня сюда?

– Какой же ты зануда, брат. Садись. Моему бару уже восемь лет, и он только расцветает, а ты сегодня первый раз в нем.

– У меня есть жена.

– Какой молодец, дай я пожму тебе руку, – они пожали руки.

– Хватит шуток, Даниэль, я серьезно.

– Ладно, слушай, – Даниэль сел рядом с братом. – Помнишь наш секрет, речь пойдет о нем.

– Такое не забывается.

– Один мой источник утверждает, что дело закрыто.

– Поконкретнее.

– Полицейские закрыли дело как самоубийство.

Наступила тишина, Габриэль глубоко вздохнул. Провел руками по волосам. Откинулся на спинку дивана.

– Теперь мы можем не вздрагивать, – сказал Даниэль.

– У меня один вопрос: что за источник?

– Не беспокойся, у меня в этом заведении бывают полицейские, как-то ко мне пришел один из них. Я ведь люблю с гостями поболтать, тем более с такими. Мы познакомились, выпили, я дал ему двух девочек бесплатно. Мы стали друзьями. Он пару месяцев назад проболтался на счет этого, именно он приходил на вызов. Всех подробностей он, конечно, не рассказывал. Но я знал, что он ведет это дело. Он упомянул эту ужасную комнату. Сказал, что Джонатан псих, и, похоже, что сам застрелил себя. Сегодня мы с ним случайно встретились, – Даниэль сделал воздушные кавычки над словом «случайно» – , так вот, этот коп закрыл дело пару недель назад, закрыл как самоубийство.

– Его не беспокоило, почему ты этим интересовался?

– Он, конечно, умный парень, но на счет этого у него нет никаких догадок, я уверен.

– Эта новость, конечно, не радостная, но теперь мы можем спать спокойно.

– Габриэль, теперь мы закром эту тему раз и навсегда. Сейчас я зову девочек и буду развлекаться. Ты со мной?

– Такие развлечения не для меня, ты ведь знаешь.

– Да, ты прав, у тебя семья. Я попрошу, чтобы тебя довезли, когда выйдешь на улицу, тебя будет ждать машина. Езжай к семье.

– Ты тоже моя семья, не забывай.

Они обнялись и попрощались.

Габриэль вышел из комнаты, захлопнул за собой дверь, спустился по лестнице и направился к выходу. На половине пути он встретился глазами с той самой блондинкой, которая его встречала.

– Уже уходишь, красавчик? – спросила она.

– Да, – с равнодушием ответил Габриэль.

– Постой, – блондинка взяла его за руку и остановила, – я думаю, ты хочешь пойти со мной в комнату для уединения. Я для тебя потанцую, а потом, – она что-то сказала Габриэлю на ушко. Ее взгляд и движения манили его, зазывали пойти с ней.

– Сколько ты хочешь, котик? – спросил Габриэль.

– Сколько раз? – засмеявшись, спросила блондинка. – Я хочу тебя на всю ночь.

– Сколько денег, я спрашиваю.

Блондинка улыбнулась, сделала шаг к Габриэлю, и их лица были расположены в каких-то сантиметрах друг от друга, они смотрели друг другу в глаза.

– Сто баксов, красавчик, – сказала блондинка.

– Хм, – начал Габриэль, – ты понимаешь, это все заманчиво, но лучше на эти деньги я куплю своему сыну весеннюю куртку.

Больше Габриэль ничего не сказал, отвернулся от блондинки и пошел к выходу. Выйдя на улицу, увидел машину, ждавшую его.

– Вы быстро, мистер Рикинвальд, – сказал Джек.

– Просто Габриэль, не нужно официальностей. Доброй ночи, Джек.

– Доброй ночи, мистер Рикинвальд.

Габриэль подошел к машине, посмотрел вверх, увидел, как снежинки падают с неба. Выдохнул с облегчением, сел в машину и поехал домой.

Глава 10

Декабрь 2003

Прошло уже три года после инцидента с моей ногой. Я уже смирился с этим. Как ни странно, не чувствую себя ущербным или обиженным на жизнь. По правде, первые полгода мне было трудно. Меня очень часто посещали фантомные боли, ужасное чувство. Вскоре они прекратились. Мои родители беспокоились о моем образовании: чтобы я не отставал от сверстников, меня обучали дома квалифицированные репетиторы. Поначалу было непривычно учиться дома, но вскоре мне это понравилось. Не нужно было рано вставать и тащиться в школу. Отец сказал, что полтора года я точно буду на домашнем обучении, пока не научусь ходить с помощью протеза. Через восемь месяцев после инцидента мне купили протез. Как ни странно, купили родители Виктора, они чувствовали вину, что именно он позвал меня гулять в этот день. Конечно, это мое предположение, но, во всяком случае, они не сказали причину. У меня складывалось ощущение, что Виктор что-то не договаривает. Такое ощущение, что он знает то чего не знаю я. Но подозревать его в том что он умалчивает о чем то странно, а может и нет.

Я начал осваивать ходьбу с помощью протеза. В этом мне изначально помогали в специальной клинике, у меня хорошо получалось. Ровно через год после инцидента я мог ходить при помощи протеза. Через пару месяцев отец установил у меня в комнате турник и принес несколько гантелей, объяснив это тем, что нужно развивать руки и спину. Я даже слышать об этом не хотел. Полнейшая апатия к этим «развивающим предметам» была у меня.

Однажды, когда никого не было дома, я взглянул на этот турник с презрением и все-таки решился хотя бы повисеть на нем. Я запрыгнул на него, и получилось подтянуться дважды. Что-то проснулось во мне, какой-то вызов, мне нужно было сделать больше. Начало было положено, с каждым днем я все совершенствовался в подтягиваниях, затем в ход шли гантели и приседания на той ноге, которая еще осталась. Отец даже ничего не сказал, когда случайно заметил, что я тренируюсь у себя в комнате. Только лишь спустя пару недель дал несколько советов в этом деле. Я увлекся тренировками, моя хватка стала сильнее, и я чувствовал силу в моих руках. За советами по тренировкам я обращался к отцу, он был как рыба в воде в этих вопросах.

В декабре 2004 года мое домашнее обучение должно закончиться, следовательно, после зимних каникул в январе я иду в школу. Я изрядно нервничал по этому поводу, ходить я мог, но хромоту никак не исправить. Хромал я не так заметно, совсем немного покачиваясь в сторону. Обучение у меня было на высоте, преподаватели даже сказали, что я учусь дома лучше, чем большинство детей в школе. С точки зрения знаний я дам фору лучшим ученикам в моем классе, сомнений в этом нет.

Наступил «первый день» в школе, я пришел в школу с Виктором. После инцидента до этого дня мы не виделись. Небольшое напряжение было между нами, он все еще чувствовал вину за собой, но я смог его разубедить в этом. Мы договорились забыть об этом и больше не разговаривать на эту тему. В школе с удивление смотрели на меня, ведь все знали, что со мной произошло. Большинство из них думали, что меня переведут в школу для людей с ограниченными возможностями, но родители наотрез отказались, именно поэтому я продолжу обучение в своей школе. Я поздоровался с одноклассниками, большинство из них по правде беспокоились за меня. Виктор на всех уроках сидел вместе со мной.

Наша дружба с Виктором становилась все крепче. Мы помогали друг другу на уроках. Ходили в школу и домой вместе а так же гуляли как раньше. Свои домашние тренировки я не бросил, они стали еще изнурительнее. Я втянулся в жизнь обычного ученика.