В больнице тоже режут ноги

– Это не правда, я ведь теперь инвалид, – возразил я, и слезы покатились по моим щекам.

Даниэль пододвинул стул, на котором сидел, поближе ко мне. Теперь мы сидели напротив друг друга, в расстояние вытянутой руки. Тяжело вздохнув, он начал говорить.

– Послушай, Макс, жизнь иногда дает нам удар под дых или пинок под задницу. У каждого из нас бывают разные ситуации. Нам лишь остается принять это и идти дальше. Главное – не дать себя сломить. Откровенно говоря, теперь ты не сможешь быть как все, ты будешь выделяться, с не самой лучшей стороны. Многие вещи ты не сможешь теперь делать. Но пройдет время, и ты окрепнешь, ты должен быть сильным, не дай сломать твое внутреннее «я». Ты понимаешь, о чем я?

– Да, постараюсь быть сильным, – вытирая слезы с глаз, сказал я.

– Макс, я не скажу тебе не плачь, потому что слезы не всегда плохо. Но постарайся, чтобы другие не видели их, хорошо?

– Да, я понял тебя.

– Скоро твои родители приедут, – резко сменил тему Даниэль, как будто этого разговора и не было.

– А почему вы не вместе?

– Я решил приехать пораньше. У твоего отца сегодня какое-то дело в суде, а твоя мама ждет его в машине. Они в суде с самого утра. После обеда должны приехать.

– У меня как раз сейчас обед по расписанию, отвезешь меня в столовую?

– Глупости, – сказал Даниэль и сделал такую гримасу, как будто его тоже заставляют кушать невкусную больничную пищу, – я привез целый пакет вкусной еды, она специально для тебя. Сам готовил. Давай налетай, а я тебе помогу. Помогу скушать это все.

Я подкатился к столу, Даниэль занялся сервировкой стола из того, что было. Через некоторое время на столе появились несколько салатов, запеченная курица и фрукты. Должным образом, надо признать, Даниэль умеет вкусно готовить. Пока мы кушали, к нам в палату зашел дежурный врач, он только поздоровался с Даниэлем и вышел. Видимо, он понял, что я не приду на обед. Мы только улыбнулись. С обедом было покончено. Мы откинулись на спинки стульев. В этот момент зашла Шани Андерсон, и за ее спиной стоял дежурный врач.

– Молодой человек, между прочим, у этого мальчика строгая диета, – с порога начала свой монолог Шани. – Вы кто такой? Почему без разрешения кормите ребенка чем попало. Вот уедет он домой, и кормите его, чем захотите, а здесь больница, и здесь я требую соблюдения всех правил по уходу за больными. Чего вы молчите? Может, скажете уже что-нибудь?

Даниэль сидел с таким взглядом, как будто его поймали за преступлением: кражи мандарин на рынке в количестве двух штук. Ему было так неловко, что он даже отвернулся в окно, после первых слов доктора Шани Андерсон. Когда Шани закончила, он повернулся на нее и застыл. Шани, в свою очередь, открыла рот, и взгляд ее был удивленный. Через пару секунд она взяла себя в руки и попросила дежурного врача выйти.

– Здравствуй, Даниэль, – с улыбкой сказала она.

– Здравствуй, Шани, – с милой улыбкой сказал Даниэль.

– Что ты здесь делаешь?

– Это мой племянник. Как ты думаешь, что я тут делаю?

– Я даже не знала, что это твой племянник, – с сожалением сказала она.

– Что-то не так? – подозрительно спросил Даниэль.

– Нет, что ты. Просто не ожидала тебя увидеть здесь.

– Шани, у меня к тебе серьезный вопрос.

– Какой же?

– Мы можем пообщаться наедине?

– Палата напротив пустая, подходи туда.

– Дай мне минуту.

Шани вышла из палаты, я совсем не понимал, что происходит, но было очевидно, что они давние знакомые. Даниэль попросил меня не заходить в ту палату, а когда придут родители, ждать его здесь же. Я утвердительно кивнул головой, и он вышел из моей палаты.

Даниэль осторожно зашел в палату, где ждала его Шани, закрыл за собой дверь. Она сидела на кровати, он подошел к ней и сел рядом.

– Шани, неожиданно, что мы встретились сегодня, даже не думал о том, что ты станешь доктором.

– Я тоже рада встрече. Сколько же мы не виделись?

– Примерно десять лет.

– Ты стал красивее с последней нашей встречи.

– А ты как была красивая, так и осталась. Ты не забыла, как мы любили друг друга?

– Нет, может, мы до сих пор любили бы друг друга, если бы не твои вечные вечеринки, которые проходили непонятно где и непонятно с кем.

– Успокойся, я тогда был молодой и энергичный.

– Мне кажется, ты и сейчас такой же, – с улыбкой сказала Шани.

– Хочешь, я покажу тебе, насколько я энергичный, – Даниэль провел пальцами правой руки по щеке, коснулся ушка, завел руку за волосы и попытался поцеловать.

Шани отвернулась.

– Не смей, – сказала она.

– Что-то не так?

– Я замужем, – Шани сразу встала.

– Прости, я не знал. У тебя ведь нет кольца на руке.

– Я потеряла его. Я ухожу, не стоило нам тут с тобой разговаривать, теперь я себя чувствую виноватой.

– Постой, – Даниэль взял руку Шани. – Можешь мне помочь?

– Чем же?

– Когда мой брат сообщил по телефону, что случилось с Максом, и это все как-то завуалировано в этой операции. Им не дают никакой ясности. Можешь рассказать, что случилось на самом деле?

Шани выхватила свою руку. Начала ходить по палате с одного конца в другой. Смутные сомнения терзали ее. Даниэль понял, что она в сомнениях, рассказывать или нет. Он знал, нужно лишь чуть надавить, и она все расскажет.

– Шани, расскажи, пожалуйста. Чтобы родители этого мальчика спали спокойно.

– Спать спокойно они точно не будут, – с тяжелым вздохом сказала она. – Я была там во время операции.

Даниэль ничего не ответил, показал жестом, чтобы она продолжала. Шани села на стул и рассказала, что произошло в операционной. Рассказала, что хирурга покрывает его кузен, работающий главным врачом. Рассказала, что ампутации можно было избежать.