За веру, царя и Отечество

– Ой, Анастасия Михайловна, мне уже в корпус пора! Спасибо вам за такой приём! Мне, честно, очень интересно с вами!

– Володинька, ты не представляешь, как мне было приятно беседовать с тобой. – Тётушка обняла его и поцеловала в щёку. – У тебя, дорогой мой, уже сейчас имеется особый лоск, лоск русского офицера: ты очень умён, начитан… И настоящий русский офицер должен иметь, – Анастасия Михайловна неожиданно замолчала, лукаво смотря на племянника.

– Что должен иметь? – не выдержав паузы, перебил её Владимир.

– Офицер должен иметь вот такой предмет и, обязательно, слышишь, обязательно, с достойным содержанием. – Анастасия Михайловна вручила ему новенький, резко пахнущий кожей бумажник.

– Спасибо, тётушка! – обрадовался Владимир и, чмокнув её в щёку, вышел из прихожей.

На улице он не удержался: вынул из кармана брюк бумажник и принялся его рассматривать при свете электрического фонаря на столбе.

«Теперь будет куда десять рублей прятать, которые отец мне каждый месяц будет посылать, – подумал с восторгом Владимир, – а отделений здесь сколько! Тяжеленный какой! Солидный подарок! А это что?»

Головинский вытащил две новенькие сотенные банкноты… Он испугался.

– Анастасия Михайловна ошиблась наверное? Забыла свои деньги? Надо ей сейчас же их вернуть! – лихорадочно подумалось ему.

Но в другом отделении бумажника Владимир нашёл маленькую открытку. На ней изящным почерком было выведено:

«Володинька, с началом учебного года! Можешь тратить эти деньги, как считаешь нужным. Целую тебя. А.М.»

У Головинского затряслись пальцы: у него никогда не было таких больших, нет не больших, а огромных денег.

– Вот это деньжищи! – вслух произнёс он.

Теперь все свои увольнения Владимир проводил у тётушки: играл на рояле, пел романсы, беседовал с Анастасией Михайловной и наслаждался чтением книг из её огромной библиотеки.

Быстро летело время. Вот и наступил декабрь.

На Рождество тётушка подарила Владимиру «Сокровища Лувра» – шикарную книгу на французском языке. В ней Головинский нашёл поздравительную открытку и… пятьсот рублей.

23 декабря он приехал в родительский дом, чтобы провести здесь свои рождественские каникулы. Целую неделю Владимир не выходил на улицу. Стояли сильные морозы, а потом, совершенно неожиданно наступила оттепель. Днём так пригрело яркое солннце, что с крыш закапали сосульки. Владимир решил прогуляться по окрестностям на лыжах.

Он прошёл через дубовую рощу, поднялся на холм. От открывающегося отсюда пейзажа у него перехватило дыхание.

«Разве увидишь такую красоту в Питере?» – подумал Владимир.

Он спустился с холма к реке. Здесь, на берегу, в окружении большой группы деревенских мальчишек лет тринадцати – четырнадцати стоял его друг детства и ровесник Колька Курицын, по кличке Курица, и оживленно размахивал руками.

– Привет, орлы! – поздоровался с ними Владимир.

– Ого, Володя приехал! Давно? – раздались радостные голоса.

Один только Курицын конопатый и задиристый презрительно плюнул себе под ноги:

– А, га-а-а- спа-ди – ин каде-ет, с приездом! – напирая на букву «а», ехидно произнёс он.

– Спасибо, Колька! А по какому поводу вы здесь собрались? – поинтересовался Головинский.

– А я, тута, говорю мальцам, что могу перейти речку, а они мене не верят. – Курица снова сплюнул.

– А зачем это тебе, Колька? – не мог никак понять Владимир.

– Хочу, чтобы все видели кто такой Курицын! А может ты тоже хочешь, а, га-ас-па-адин ка-а-дет?

– Зачем мне это? Ты же видишь, что лёд тонкий Да в саженях пяти отсюда виднеется огромная полынья. Ты видел? – Головинский показал пальцем на середину реки.

– Это для га-а-спод ка-а-детов тонкий! Кишка – сла-а-а- боватая у бла-га-родных! А мы простые. Смотри, что деревенский парень Колька Курицын делает! Берёт и запросто переходит речку.

Курицын смело ступил на лёд и сделал три шага. Под валенками у него стало скрипеть.

Колька сделал ещё три шага.

– Скрип, скр-и-ип. – Казалось, что скрипели старые рассохшиеся паркетные доски.

– Курица, вертайся! Утопнишь! Вертайся! – закричали в один голос мальчишки.

– Хрясь! – Курицын с головой ушёл под воду.

Все от ужаса застыли… В полынье показалась голова Кольки без шапки. Он молча и отчаянно бил руками поводе.

– Чего мальцы стоите? – давайте, кто-нибудь в деревню за мужиками! – закричал Владимир.

Он быстро снял лыжи и взял их в руки. Осторожно, с опаской, ступил на лёд.

– Скр-и-ип… скри-и-ип – раздавался противный звук из-под ног.

– Колька, держись! Сейчас я тебя вытащу! Держись! – кричал Владимир.

Лёд под ногами Головинского начал опасно шататься. Казалось, что он вот-вот опрокинется. Тогда Владимир кинул лыжи на лёд. Лёг на них и протянул лыжную палку Курицыну.

– Колька, хватайся за неё! Покрепче! – кричал Головинский, – а вы, мальцы, будете тащить меня за ноги! Только не все! Два человека! Да смотрите сами не провалитесь!

Курицын дотянулся до палки правой рукой, а левой рукой продолжал бить по воде.

– Колька, двумя! Двумя руками держись! – кричал Владимир, с ужасом ощущая, как под его телом трескался лёд.

Курица изловчился и из последних сил схватил лыжную палку двумя руками.

– Тяните! За ноги меня тяните! – громким голосом приказал Владимир.

Кто-то из мальчишек схватил его за ноги и начали тянуть. Головинский подтягивал к себе Кольку.

– Ещё, мальцы! Ещё! – спокойно приказывал Владимир, сам изо всех сил вытягивая Курицына.

Тот уже по грудь показался из полыньи…

– Не бойся! Держись! Чуток уже осталось! Держись, Курица! Держись! – говорил Владимир, продолжая делать неимоверные усилия…