15 интервью с Эдмундом Шклярским

– Эдмунд, похоже, в жизни группы «Пикник» происходят определенные изменения. Я имею в виду повышенное внимание к вам в этом году средств массовой информации: твои фото появляются на обложках глянцевых изданий, «Наше Радио» регулярно запускает в эфир твои песни. Ведь этого раньше не было?

– Всё то, о чём ты говоришь, происходит без нашего участия. То есть мы не прилагаем к этому никаких усилий. Может быть, это нужно тем, кто устраивает наши концерты. У нас же как не было директора группы, так его и нет до сих пор. И вообще, слово «директор» у нас ругательное. Как мы к этому всему относимся? Мы считаем, что все эти акции дают дополнительную информацию, и это для нас неплохо. А то ведь как иногда получается? Недавно одна московская газета провела опрос, и в разделе «Новые рок-группы» появилось название «Пикник» (улыбается).

– Но внимание прессы и радио наверняка сказывается на количестве концертов?

– Я бы не сказал. Мы заметили, что на количестве концертов больше сказывается общая ситуация в стране, чем какие-то рекламные акции. В этом смысле могу выделить 1988 год. Тогда люди значительно охотнее ходили на концерты, чем, допустим, сейчас. Но, в целом, я бы сказал, что ситуация постепенно нормализуется.

– В этом году вышел очередной ваш альбом «Говорит и показывает». Вы его как-то выделяете среди других альбомов?

– Выделять или не выделять альбом может только время. Я могу лишь сказать, что при записи мы старались в звуке сделать упор на гитару, добиться, чтобы она звучала разнообразно. Могу сказать, какие песни прижились в нашей теперешней концертной программе: «Говорит и показывает», «Леса-горы», «Серебра!», «Клянись же, ешь землю».

– Не мог бы ты подробнее рассказать о песне «Серебра!» Какой смысл несет само это слово в контексте песни?

– Вообще-то в песне несколько опорных фраз: «поднимите им веки», «Квазимода» и «серебра». Первая фраза из Гоголя, который мне очень нравится. Вторая – из Гюго. В каком-то фильме я видел кадры, где Квазимода стоит на возвышенности и защищается от потока злобы и толпы потоком расплавленного блестящего металла… Я подумал, что это могло быть серебро. На сцене во время этой песни у нас появляются световой инструмент, карлик с блестящими огоньками вместо глаз…

– После твоего пояснения всё ставится на свои места. Мне еще нравится песня «Иероним»…

– В этой песне есть последовательность событий, то есть, рассказ. Подобно нашей старой песне «Золушка». Но на концерте мы её не исполняем, так как её трудно «внедрить» в канву представления.

– Послушав ваш последний альбом, я отметил, что звучит он достаточно традиционно, и нет каких-то новых музыкальных идей. Более того, услышав звуки разбивающегося вдребезги стекла в одной из песен, я вспомнил тот же прием в одной из старых песен «Nazareth». Не слишком ли всё консервативно?

– Понимаешь, каждый слышит то, что он слышит. И любое мнение может существовать. Я все такие рецензии принимаю к сведению. Сам же я оцениваю наши альбомы по тому, как они влияют на нашу судьбу. Знаешь, в своё время все высоко оценивали наш альбом «Родом ниоткуда». Его даже выпустили где-то в Германии. Ну и что? Позднее выяснилось, что для нас он значит гораздо меньше, чем, к примеру, альбом «Дым», который критиковали чаще. Так что посмотрим…

– На обложке альбома много твоих рисунков. Есть и ребусы. Например, на вкладке загадочно написано «Потом я расскажу тебе, что произошло с „Пикником“ в Гамбурге во время паломничества по битловским клубам». Что же там такое произошло?

– Все клубы оказались закрытыми (улыбается). Дело в том, что в январе этого года нас пригласили в Германию на фестиваль. Его организовали выходцы из России. И зрители там были в основном русскоговорящие. От России выступали мы и Инна Желанная. Концерт проходил в ночное время, а днем, когда мы решили посетить битловские места, все клубы оказались закрытыми. Вот такая грустная история…

– Вы сейчас часто выступаете, в том числе в сборных концертах с другими группами. Можно ли выделить какие-то отечественные рок-составы?

– Это вопрос вкуса. Когда-то появились «БИ-2», «Король и Шут», Земфира, и были разные мнения. Но все эти музыканты по-своему убедительны, и отмахнуться просто так нельзя. Я бы ещё отметил свердловских исполнителей – «Агату Кристи», «Чай Ф» и В. Бутусова, питерских – Гребенщикова, «АукцЫон», «ДДТ»…

– Завершу мои вопросы традиционно: расскажи о ближайших планах «Пикника».

– Совсем недавно мы договорились с Вадимом Самойловым о выпуске с «Агатой Кристи» совместного альбома с вампирской тематикой (улыбается). Подразумевается, что в этом альбоме не будет доминировать чей-то один вокал, а будет некое многоголосье. Чтобы не сглазить, я не буду говорить о каких-то конкретных сроках реализации этой идеи.

– Спасибо, Эдмунд. В Смоленске достаточно много почитателей творчества «Пикника», и все мы надеемся, что группа ещё не раз выступит у нас с концертами.

– Если будет приглашение, мы приедем. Всё в ваших руках.

2005 год

«Важно выглядеть на сцене естественно»

С Эдмундом Шклярским встречаться всегда приятно. Внимательный, тихий и интеллигентный человек. Впечатляющий концерт в Смоленске только через 3 часа, и у нас есть время поговорить в его номере 418 гостиницы «Россия». Пятнадцатилетнее знакомство позволяет обращаться друг к другу на «ты»:

– Эдмунд, ты ведь по профессии инженер-конструктор атомных станций…

– Да, я заканчивал электромеханический факультет с атомной направленностью, так скажем. Но до работы дело не дошло, все закончилось учением. А где бы я ни учился, думаю, была бы примерно такая же атмосфера студенческой вольготности. Даже если человеку не очень нравится специальность, то само время обучения все равно хорошее…

– Со своими одногруппниками, одноклассниками поддерживаешь отношения? Для них твоя известность стала неожиданностью?

– Мы иногда на День энергетика собираемся. Один из одногруппников был у меня свидетелем на свадьбе, и поэтому он до сих пор «ангел-хранитель» (смеется). Я не думаю, что моя «известность» для них большая неожиданность, потому что с некоторыми одногруппниками мы играли еще в студенческом ансамбле. Все происходило на их глазах…

– А в быту известность как-то ощущаешь?

– Это вопрос к Элвису Пресли. Есть звезды планетарного масштаба – наверное, они ощущают на себе всю силу и мощь «медных труб». Вот читал интервью певицы из «No Doubt». Она говорит, что переехала в Англию, и там в супермаркете можно встретить Ринго Старра. Причем никто не обращает на него внимания, потому что он занимается тем же самым делом, что и остальные покупатели. И даже узнав, они не сбивают его с ног. Но есть такое место – на концерте или после него, где уместна экзальтированная реакция. Если ты хочешь, чтобы тебя повсюду узнавали, обращали внимание, то наверняка можешь это сделать. Можно, например, одеться достаточно броско, ходить на всякие тусовки, или просто начать орать. Это вопрос выбора. Мне это не нужно, поэтому меня не узнают.

– Твоя семья как-то ощущает свою причастность к известной группе?

– Понимаешь, если бы им нечем было заняться (смеется), кроме как смотреть и ощущать себя кем-то, чем-то… У каждого есть свои более важные дела. У детей, например – учеба, сессии…

– Кстати, о детях. У тебя взрослые дочь и сын. Учитывая характер твоей деятельности – с постоянными отлучками, переездами, концертами, репетициями – удавалось ли влиять как-то на их воспитание?

– Ну как можно повлиять? Этот вопрос, наверное, любопытен и для тебя… Ты же не можешь сказать сыну: вот, делай так, или веди себя так?! Во-первых, есть, наверное, некая «программа», которая в каждом человеке заложена от рождения. Я, например, заметил, что если двое детей в семье, то первый ребенок – он более сложный, второй – с более покладистым характером.

– Но ведь ты как отец пытался как-то воздействовать?

– Я пытался что-то говорить. Говорил часто эмоционально – и в то же время понимал, что слова – они… неизвестно как воспринимаются. Тут, знаешь, надежда на провидение, на «отведет – не отведет». Есть много всего…

– Ты прежде всего старался учитывать их желания, склонности, или больше «внедрял» свой жизненный опыт?

– Нет, я не могу сказать, что что-то наверняка лучше знаю… Допустим, дочка сейчас поет в церковном хоре, несколько недель ходит. Ну, нравится – и слава богу. В любом случае это полезно для души и тела. Лучше, когда человеку это нравится. Мы не можем послать ее насильно: иди, пой!.. Тяжело человеку привить что-то искусственно.

– Недавно твой земляк актер Кирилл Лавров, отмечая очередной юбилей, тоже заметил, что чем дольше живешь, тем более осознаешь некую запрограммированность. В нашей жизни много мистической предопределенности?

– Запрограммированность наверняка где-то присутствует. Может, не 100%-ная, но некоторые рамки предопределены заранее.

– То есть, основные события от нас не зависят?

– Да, и скорее, они определены не прошлой жизнью, а чем-то свыше. Есть у каждого из нас не то что предназначение (это громко говорить), но есть свой узор в общем ковре. Не важно, какую ты создаешь закорючку в этом узоре. Но ты должен быть этой закорючкой. И исполнять спокойно эту роль. Если тебе кажется, например, что кто-то лучше живет, так найдется еще кто-то, кто еще лучше живет… Бесконечный процесс, который ни к чему, кроме душевного дискомфорта, не приведет. Тут я не оригинален. К этому выводу приходят многие, кто задумывался о своей жизни.

– Теперь немножко о другом. Пожалуй, ты – наиболее статичный артист на нашей рок-сцене…

– Ну, некоторые вообще сидят (улыбается). А из стоячих – да! (общий смех)

– Этому есть какое-то объяснение, какой-то пример или концепция?

– Как человек себя ощущает на сцене, так он и двигается. Поэтому когда нас снимают, допустим, на какое-то видео, мы их предупреждаем, что делать из нас актеров не нужно – мы этого не умеем. Для нас важно выглядеть на сцене естественно и органично.

– Наше поколение жило в двух политических системах. Можешь их сравнить хотя бы в общих чертах? Ты – не политик и твое мнение особенно интересно.

– Для меня оптимальный момент был на стыке – когда оставалось что-то от предыдущего и что-то от нарождающегося. Но нельзя было полностью вытеснять все из заповедных времен! Не зря там в Англии не ломают, а пристраивают. Резко менять что-то на такой большой территории – это слишком легкомысленно. Я помню, мы были где-то под Тюменью. Так там люди, чтобы заработать себе на квартиры, жили в каких-то металлических цистернах с окнами. А потом вдруг все их накопления превратились в «тренировочный костюм»!.. И такая ситуация получалась везде. И со структурой звукозаписи, и с кинематографом… Пока это все вернется в какие-то хотя бы приблизительные организации, думаю, времени пройдет еще немерено.

– Не знаю, часто ли ты слушаешь радио, смотришь телевизор? Удивительно много появилось желающих анализировать историю страны. Постоянно выносятся обвинительные приговоры различным личностям… Я всегда вспоминаю поговорку «мертвого льва может лягнуть даже осел».

– (посмеивается) Соблазн-то всегда велик, прикоснуться так или иначе, хотя бы пинком… Мы, допустим, говорим о Петре I только хорошее, – город построил и так далее. Чтобы узнать результат и как-то оценивать, должно пройти достаточно много времени. Потому что и при Петре творилось черте что.

– Как можно обвинять – не важно, дворника или бывшего руководителя страны —если обвиняемый не имеет возможности защитить себя? Определить ведь виновность может только суд, а никак не журналист или писатель. Это же так очевидно.