Истинная история царевны-лягушки

– Что, прости? – последнее название вызвало у меня непонятные ассоциации.

– Ну, там травка, грибочки, водичка…

– Хороший предмет. В малых дозах, – с умным видом кивнул я. Василиса странно на меня покосилась и продолжила:

– Всё эти предметы мы проходим в специальных классах. Там нет никаких учителей. Только машины.

– Жуть какая. Чему эти железяки могут научить?

– Всему, – улыбнулась девушка. – Всему, где нужны только знания. А вот всё, что касается чувств, морали и души, дают воспитатели.

– Няни? – уточнил я.

– Вроде того, – не стала спорить Василиса.

– А откуда твоя няня меня знает? Подожди, – я нахмурил брови. – В одном из моих снов я попал в Верхний город, и там была старушка, которая называла себя моей няней… Но она-то как раз потом оказалась не человеком. Зато какой пендель отвесила тому лысому!

– Няни-сервы как раз не редкость. Но они просто следят за детишками. Кормят, играют, книжки читают, – жена вздохнула. – Нет, моя воспитательница не серв.

– Кто такие эти сервы? – спросил я. – Ты не забывай, где находишься. А то сыплешь непонятными словами – уши в трубочку сворачиваются.

– Про киборгов знаешь?

– Конечно. Папаша их в своё время знатно погонял! – с гордостью произнёс я.

– Так вот сервы – те же киборги, но не военные, а мирные. Слуги.

– Ага. Понял, – кивнул я. – А кто был тот лысый, который за мной по всем снам гоняется?

– Я видела всё… по-другому. Опиши его.

– Высокий, тощий, лысый. Доспехи какие-то странные, – стал вспоминать я. – Да, на левой стороне груди эмблема со щитом и большими буквами КЩ-02.

– Киборг класса Щит. Модификация 2, усиленная броня и ускоренные рефлексы, – Василиса вновь потеребила волосы. – Часто используется в качестве телохранителя. Но вполне может быть и охотником. Опасный механизм.

– Ничего, если придёт – огребёт по полной.

– Не факт, – усомнилась девушка. – Это новое поколение.

– Так почему же ты сбежала от отца? – я попытался заглянуть Василисе в глаза, но она спрятала их за прядью волос.

– Завтра у меня день рожденья, – вроде бы не в тему проговорила девушка. – Точнее, уже сегодня.

– Поздравляю, – машинально ответил я. – И сколько нам долбануло?

– Совершеннолетие, по законам моего мира, – продолжила Василиса. – И я теперь могу сама решать. – Она порывисто повернулась ко мне: – Ваня, ты мне нужен.

Какое-то время мы молча глядели друг другу в глаза. Меня накрыло странное чувство. Сам не понимая, что делаю, я обнял её и прильнул к её губам. Но в ту же секунду меня здорово тряхнуло, перед глазами сверкнули молнии. Уже теряя сознание, я услышал голос Василисы:

– Блин, долбаный рефлекс! Как не вовремя!

24

Когда я проснулся, было уже светло. За окном раздавался скрип ворота – кто-то вышел за водой. С кухни доносился стук – Жанна что-то профессионально нарезала.

Я приподнялся на локте и оглядел комнату. Василисы нигде не было видно. На столе лежал чистый и выглаженный наряд для пира – белая рубаха с красным узором, красный кушак, полосатые штаны и шейный платок, который отец назвал галстуком. У двери посверкивали на солнце сапоги. Я поднялся, повертел поясницей из стороны в сторону – мышцы живота были как-то чересчур напряжены. На столе белела записка от жены.

«Принц мой, Ванюша. Мне пришлось срочно отлучиться. Дело чрезвычайное. Поэтому иди на пир один. Если кто спросит, где я, скажи – будет позже. Как услышишь стук да гром – не пугайся, а говори: «Это моя Лягушонка в коробчонке приехала». Как-то так.

P.S.: Всё будет хорошо.

P.P.S.: Извини за электрошок. Глупо вышло».

Что ж, во всяком случае, эта ночь мне не приснилась. Интересно, в каком виде Василиса планирует посетить сегодняшний пир? Вряд ли в образе Лягушки. Надеюсь, и не под теми мороками, что я видел. Здоровье отца надо беречь.

Живот что-то жалобно пробурчал, давая понять, что пора бы позавтракать. Я с ним согласился и отправился на кухню.

– Ванюша, доброе утро! – Жанна взмахнула здоровенным ножом и одним движением рассекла кочан капусты пополам.

– Хороший удар! Тебе бы фехтование преподавать, – улыбнулся я. – Что на завтрак?

– Завтрака не будет.

– Как так? – удивился я. – Готовка, вроде, полным ходом идёт.

– Велено подготавливать блюда к пиру. Но ты присоединяйся. Поможешь, чем сможешь. Голодным не останешься – повар с пальчиков сыт.

Кухарка была полностью права. Пока я носился от кухни к колодцу, от колодца в кладовку, оттуда с корзиной продуктов обратно на кухню, успел нахвататься пальчиками так, что уже больше не лезло. Однако и тяжести на желудке не чувствовалось. А говорят ещё, что есть на бегу вредно.

– Жан, а ты не видела, когда Василиса убежать успела? – спросил я, улучив момент.

Жанна пожала могучими плечами и слегка ворчливо ответила:

– Муж должен за женой смотреть. Нечего ей летать, как бабочка беззаботная.

– Скажи уж, что крепко спала и ничего не слышала.

– Ну, да. Что-то сморило меня, – кухарка развела руками. – Наскакалась у плиты за день.

– Обычно ты чутко спишь.

– Обычно не значит всегда. Хватит болтать, дуй за картошкой! – безапелляционно скомандовала Жанна. Пришлось повиноваться.

Освободился я только через три часа. До пира времени ещё было предостаточно. Я решил навестить моего изредка разговорчивого философа, не забыв прихватить ему и Тишке морковки.

Однако, к моему глубочайшему удивлению, Ницше в стойле не оказалось. Я повернулся к бычку и, подавая ему корнеплод, спросил:

– А где осёл?