Собакалипсис

Внезапно из зловещей тьмы протянулось кожистое щупальце и обвило хозяина за талию. А потом рвануло и вместе со мной кинуло в пропасть.

Хозяин в ужасе закричал, замахал руками. Я тоже готов был заорать, но это означало бы отпустить и, скорее всего, потерять дядю Фёдора.

Этот нескончаемый кошмар, казалось, длится вечно. И нет от него спасения. Страшно. Темно. Холодно. И где закончится бесконечное падение, совершенно не понятно. Зато хозяин рядом. А это дорогого стоит.

Что-то коснулось моего уха. Я скосил глаза и увидел пролетающую мимо черепаху.

С умиротворённым видом Бабуля проплыла в сторону головы орущего человека. Он продолжал кричать, но выпученными от ужаса глазами следил за черепахой. Эта картинка зародила в моей голове сомнение – а так ли всё кошмарно на самом деле?

Окружающая тьма словно прочитала мои мысли. И чтобы подтвердить страхи делом снова выпустила щупальца. Одно обвило Фёдора Степаныча, другое попыталось поймать черепаху. Но она голышом выскочила из захвата и с восторженным «их-ху!» унеслась вдаль.

Ну, это уже наглость! Хватать человека при его собаке! Мало ему, этому осьминогу, того, что мы с хозяином напуганы и не понятно куда падаем.

Лихорадочно соображая, каким образом укусить щупальце, не потеряв при этом дядю Фёдора, я яростно замахал лапами на манер крыльев. Если черепаха так ловко летела, может и у меня получится? А там, глядишь, и хвост поможет? Чего зря болтается?

Наконец, я решился отпустить полу халата. Отчаянно оттолкнулся лапами, вытянулся стрелой. Хвост завращался вентилятором с такой частотой, что я побоялся, как бы он не отвалился.

Щёлк!

Зубы клацнули в двух пальцах от отростка, сцапавшего Фёдора Степаныча. Промазал!

Зато второе щупальце, так опростоволосившееся с черепахой, поспешило реабилитироваться. Я получил от него хороший пинок под хвост и, вращаясь, полетел прочь от хозяина.

Это было обидно! Это было унизительно! А ещё у меня закружилась голова, и я полностью потерял ориентацию в пространстве. Впрочем, о какой ориентации вообще могла идти речь, когда вокруг стояла только холодная гнетущая темнота?

И что мне оставалось делать? Я завыл.

19

– Просыпайся, Джек, залижи тебя болонка! – услышал я раздражённый голос.

И только потом почувствовал, что меня форменным образом топчут.

– Слезь с меня, чучело пучеглазое! – я оттолкнул Хуа и перевернулся на живот. – Уж лучше бы на самом деле болонка зализала!

Оказывается, я почему-то лежал на полу в паре метров от стола. Фёдор Степаныч испуганно выглядывал из-под столешницы, а Бабуля глазела сверху.

– Ты чего орёшь, как поросёнок недорезанный? – спросил Роти из дверного проёма. – Сейчас всех диких напугаешь.

– Меня уже напугал, – заявил Сеня из-за его спины.

– Отстаньте от парня, – встала на мою защиту черепаха. – Ему кошмар приснился.

– Да я уж понял, что он бессовестно дрых, вместо того, чтобы лечить Фёдора Степаныча, – Хуа заглянул под стол. – Слышь, Джек, ты зачем так человека напугал?

Я смущённо прижал уши. Нельзя сказать, чтобы эксперимент совсем не удался. Я ведь действительно попал в сон дяди Фёдора. Или это был мой сон?

В любом случае, всё оказалось не так просто, как казалось сначала. Нет, я не думал, что засну на руках у человека, а потом он сразу вернётся в нормальное состояние.

Но что же делать теперь? Снова лезть к нему в сон и сражаться с неведомым чудовищем? И каким образом? Взять с собой какое-то оружие?

В таком случае надо туда Роти протащить. У него в пиджаке целый арсенал.

– Я знаю, что у тебя в голове, – прорвался в мои мысли голос Бабули. – Но это глупая мысль.

– Почему ?– я подошёл поближе к черепахе.

– Во сне всё не так, как в реальности. Ваши палки там не помогут.

– О чём речь? – Хуа сунул между нами свою любопытную мордочку.

У меня не было никакого желания рассказывать ему о снах. Вздумай я изложить ему теорию исцеления через сны, он, без сомнения, поднял бы меня на смех.

– Забудь, – отмахнулся я. – Так, чепуха приснилась.

– Не будешь спать на посту! – заявил чихуахуа и покинул комнату.

– Пост – это святое, – услышал я доносящийся из-за спины бас сенбернара. Сеня в очередной раз услышал слово, вырванное из контекста.

– Так что ты предлагаешь? – дождавшись, когда мы остались наедине, я продолжил разговор. – Только не говори, что надо бросить попытки.

– А я и не говорю, – черепаха кашлянула. – Просто надо подойти к процессу творчески, но учитывая последние достижения науки.

– Это как?

– Тебе лучше знать. Это же ты с учёным человеком общался, – Бабуля кивнула на показавшуюся из-под стола голову дяди Фёдора. – А я только с маленьким мальчиком.

Я вздохнул.

– Тот факт, что я общался с Фёдором Степанычем, ещё не говорит о моём научном опыте. Я умею пользоваться кое-какими приборами. Могу смешивать порошки и получать растворы. Но только те, которые мне когда-то показали. А придумать что-то своё – это уже другой уровень.

– Значит, пора перейти на другой уровень! – заявила Бабуля и спрятала голову в панцирь. – А я пока подумаю в темноте и уединении.

Знаю я, как она будет думать! Заснёт, поди, сразу.

– Кажется, учёные ведут журнал экспериментов, – начал рассуждать вслух я. – Постепенно меняют условия, пока результаты не станут такими, какие нужно. Что мне нужно для проведения экспериментов? Просто какое-то удобное место и подопытный объект, – я покосился на человека, разглядывающего меня с любопытством. – С объектом всё понятно. А вот место… Не стоит ли мне забрать Фёдора Степаныча с собой?

– Предпочитаешь брать работу на дом? – донеслось из панциря. – А что по этому поводу скажут остальные?

Замечание было весомым. Роти на моё предложение сразу запротестовал.

– Получается, зря мы их собирали в питомнике? Теперь будем раздавать на попечение собак?

– Речь идёт только о Фёдоре Степаныче, – пояснил я. – Хочу провести с ним ряд опытов.

– Опыты только на самых бесполезных членах общества! – заявил Хуа. – На Сене, вон, поэкспериментируй. А дядя Фёдор всегда был ценным экземпляром.

Сенбернар покорно потупил взор. Мол, делайте со мной всё, что хотите. Готов исполнить свой долг в полной мере независимо от последствий.