Путешествие туда и сюда. Часть 1. В Асгарде. Оптимистический постапокалипсис. История третья

– Величественно, но странно, – промолвил Ароз Азорин, обведя взглядом помещение и останавливая взгляд на двери.

– И зачем эта пещера перед кабинетом? – скептически повёл рукой Бронислав Матвеевич. – Тут вполне можно склад устроить.

– И секретарши не хватает, – вставил Антуан Пустопорожний.

Локи на эти замечания никак не отреагировал. Просто подошёл к двери и открыл. Отошёл в сторону и жестом пригласил нас заходить.

Мы почему-то застыли на своих местах. Плут нас не торопил, лишь ехидная улыбочка чуть тронула его губы.

– Ну, кто первый? – облизнув губы, спросил Аркадий Петрович. – Не тушуйтесь. Это же такая честь, первым войти к владыке Асгарда!

– Дамы вперёд? – предложил Антуан.

Василиса помотала головой и спряталась за моим плечом.

– Первым должен идти самый умный, – пискнула она, подразумевая, кажется, блогера. Но ответил её отец:

– Я рад, дочка, что ты в меня веришь. Но я бы предпочёл, чтобы первым был кто-то более красноречивый. Я же сухарь и технарь, и ни разу не дипломат.

– Не, я бы пошёл, – замялся Аркадий Петрович под переброшенными на него взглядами общественности, – но я ведь уже пожилой человек. От волнения у меня может случиться всё что угодно. Да и не зря говорят в народе – молодым везде у нас дорога.

Разумеется, после этого все посмотрели на меня. Ну, я и пошёл. Но прежде, чем я успел перешагнуть через порог, мой непарнокопытный скакун взмахнул ушами и, прищёлкнув копытами, первым просто-таки влетел в покои владыки Асгарда с громким приветственным воплем.

– Здрасте! Мы в гости! – успел выпалить он и тут же выскочил наружу, чуть не сбив уже собирающегося входить меня.

В косяк справа от двери что-то громко ударило. По стене пошла трещина, которая, впрочем, тут же затянулась с тихим шипением.

Разумеется, я сделал благоразумный шаг назад и чуть вбок, пропуская Ницше. Наступил на ногу Локи, чуть не упал. Дверь захлопнулась.

– Прости, я случайно, – извинился я перед плутом. Тот ответил злым взглядом, но промолчал.

Василиса тут же притянула меня своими цепкими ручками и поставила между собой и дверью.

– Что там было? – спросил я ослика, с опаской выглядывающего из-под её локтя.

– Палками кидается! – пожаловался он и прижал уши.

– Палками? – удивился Аркадий Петрович. – Он там что, в городки играет?

– Должно быть, это было копьё, – произнёс Антуан и вопросительно взглянул на Локи. – Гунгнир, если не ошибаюсь?

Плут скривился.

– Интересно, что бы сказал Двалин, если бы узнал, что его шедевром кидаются в ослов? – хмыкнул он и окинул нас нетерпеливым взглядом: – Ну, чего встали?

Только никто даже не сдвинулся с места. Если мы и до этого не могли решиться, то уж после неудачной попытки Ницше и подавно никто не горел желанием попасть под суровую божественную длань.

Локи возвёл очи к невидимому потолку, вздохнул и подошёл к двери. Легонько постучал по ней костяшками пальцев.

– Владыка, это я и наши гости с юга, – чуть повысив голос, сообщил он.

После небольшой паузы дверь сама открылась, и из скрывающегося за ней помещения донёсся тихий, но твёрдый голос:

– Войдите.

Локи вопросительно поглядел на нас, сразу понял, что добровольцев нет, и сам вошёл внутрь. Вроде бы, без опаски.

Я изобразил на лице беспечность и шагнул следом.

Помещение совсем не походило на тронный зал. Это был просто рабочий кабинет вроде того, что я видел в доме Антуана Пустопорожнего. Такой же строгий и массивный стол, только места за ним побольше, чем у нашего блогера. Вместо шкафа-витрины на стенах головы неведомых чудовищ. Но, насколько я понял, не настоящие, а лишь голограммы. Впрочем, я ни капли не сомневался, что у них были реальные прототипы, которых в своё время в качестве охотничьих трофеев получил хозяин кабинета. Кресло-качалка у очень похожего на настоящий камина. А в кресле – он. Верховный владыка и отец скандинавских богов-асов. Один.

– Проходите, – не вставая, проговорил он.

Без тени улыбки наблюдал владыка Асгарда, как мои спутники опасливо входят в его покои и удивлённо осматриваются. Впрочем, глаза его, как и в тот раз, когда он появился перед нами на палубе «Варяга», скрывали крупные тёмные очки, так что судить о выражении лица Одина я не берусь.

Когда самым последним вошёл Ницше, ас чуть привстал, но тут же снова расслабился. Хмыкнул и произнёс, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Не ожидал. Подумал, из зверинца кто сбежал. А у нас такой зверинец, что надо держать руку на кольте, хотя лучше подошёл бы стингер.

Ослик спрятался за мной и постарался не отбрасывать тени.

– Кофе? – предложил Один, покачиваясь в кресле. – Локи, организуй, будь ласков.

Плут кивнул и отошёл куда-то к столу.

– Можете не представляться – я о вас уже всё знаю, – позволил себе лёгкую улыбку владыка и, чуть наклонив голову, добавил: – Почти. Благодарен за помощь моим мальчикам. Они, конечно, асы, но слишком легкомысленные.

По комнате разлился аромат кофе. Отчего-то сразу стало гораздо спокойнее.

Локи раздал всем по увесистой кружке, наполненной бежевого цвета напитком. Сначала Василисе, потом её отцу. Антуан при виде своей ёмкости поморщился и пробормотал что-то вроде «бурда», но отказаться не решился. Аркадий Петрович поглядел в свою кружку ещё более скептическим взглядом, а я не стал изображать из себя ценителя и сразу же сделал большой глоток, не забыв поблагодарить и Локи, и хозяина кабинета.

Ну, что могу сказать. Я не избалован всякими там кофиями. Пить мне доводилось лишь растворимый порошок, что изредка попадался на свалках. И наши отвары из всяких трав и цветов мне нравились больше. Но этот напиток я оценил в полной мере. Гортань обожгло, по пищеводу разлилось тепло, распространяясь по всему телу, а в голове словно хрустальные колокольчики зазвенели.

Василиса закашлялась, Антуан с шумом втянул воздух, а Аркадий Петрович явственно скрипнул зубами.

6

В общем, посидели приятно. Точнее, постояли. Один оказался почти что милым дедушкой и даже не пытался произвести на нас впечатления нервного громовержца, норовящего с высоты небес прижучить любого, кто не понравится.

В основном, разговор шёл о Москве и Петербурге, я же больше отмалчивался. Впрочем, через некоторое время Один повернул ко мне лицо и спросил, чуть наклонив голову:

– Ну, а ты, молодой человек, какого роду-племени?

Я смутился. После рассказов моих спутников о чудесах их родных городов наш медвежий угол никоим образом не мог произвести хоть какого-то положительного впечатления. Ницше увидел мои сомнения и, несмотря на опасения быть пригвождённым к стене копьём могучего старика, вступился за нашу общую родину:

– Мы с Ваней из Тридевятого царства, что находится в пределах московского ареала, – произнёс он, высовываясь из-за моей спины. – Наше государство хоть и маленькое, но процветающее. И морковка у нас гораздо вкуснее, чем всё, что я видел в Верхнем мире. А уж репа – не репа, а репища!

– Репа? – удивился Один.