– Перед тем, как разразилась неприятность, которую вы называете Последней войной, – начал он свой рассказ, – здесь шло непрекращающееся противостояние за контроль над северным морским путём и арктическим шельфом.
– Между кем и кем, простите? – поинтересовался Аркадий Петрович.
– Между Россией и НАТО, конечно же, – пояснил Один, словно учитель нерадивому ученику.
– А кто такая эта Ната? – спросил Антуан.– Видимо, эта Наташка – суровая баба, если с самой Россией удумала спорить.
– North Atlantic Treaty Organization, – поморщившись, ответил ас и тут же перевёл:– Организация Североатлантического Договора.
– Прошу прощения, – снова подал голос Аркадий Петрович, – но, судя по карте, здесь далековато до Атлантического океана.
– Да брось, – отмахнулся ас.– Дело не в названии. В этот альянс готовы были взять даже страны, у которых и выхода к морю-то нет. Лишь бы была возможность свои базы располагать как можно восточнее. Поближе к границам потенциального противника.– Он снова громко отхлебнул своего витаминизированного кофе и добавил:– Кроме того, граница между океанами весьма условна, и где конкретно сливаются Атлантика и Северный Ледовитый – вопрос спорный.
– Можно ещё один вопрос? – это снова был поэт.– А на кой ляд им всем сдался арктический шельф? Там раньше, конечно, добывали нефть. Но мы же давно перешли на иные источники энергии. Или тогда ещё использовали нефть?
Локи хмыкнул. Один повернул к нему голову:
– Они и не должны об этом знать. Это была секретная информация.
– Чего мы не должны знать? – Ницше от любопытства даже подскочил на месте.
– Уверен, что им стоит говорить? – плут с сомнением поглядел на правителя асов.
– Да все, кому надо, уже знают, – взмахнул рукой Один.– Так что я не вижу никакой беды в том, если кто-то ещё окажется в курсе.
– В курсе чего? – теперь уже Антуан чуть ли не подпрыгивал от желания узнать тайну.
Ас усмехнулся в бороду.
– У побережья был найден новый, чрезвычайно мощный источник энергии.
– Икра, что ли? – вспомнил я упоминание вещицы, с помощью которой Ахти поднял из воды наш многострадальный драккар.
Один поглядел на меня с интересом. По крайней мере, мне так показалось. За тёмными очками, конечно, я не видел его глаз. Но явственно почувствовал, как его взгляд прожигает в моём лбу дырку.
– Какой осведомлённый мальчик, – хмыкнул он после недолгой паузы.– Но это была не икра. Хотя тоже живой организм.
Я кивнул. В конце концов, мне-то какая разница? Лично мне и своей энергии вполне хватает. Ас же продолжил рассказ:
– Непосредственно перед началом Последней войны произошло открытое столкновение между гарнизоном Мурманска и войсками НАТО. Все правительства тщательно скрывали любую информацию об этом конфликте. Но шила в мешке не утаишь. Поэтому русские со своей стороны объявили строгий карантин, ссылаясь на болезнь, которую принесли беженцы с одного из кораблей. На Западе же привычно состряпали фейковые ролики, из которых следовало, что войска альянса оказывают помощь карелам, угнетаемым российской кликой.
Признаться, я не всё понял из его рассказа. Одно было ясно – мы, судя по всему, направляемся в этот самый Мурманск.
– Соотношение сил было далеко не в пользу гарнизона, – возобновил повествование Один после долгого глотка.– Русские по некоторым причинам не могли перебросить на помощь какое-либо весомое подкрепление. Но защитники города продержались до начала Последней войны. А потом про гарнизон попросту забыли. Было просто не до него.
– И какое отношение всё это имеет к нашему путешествию? – поинтересовался Аркадий Петрович.
– Последний пеленг похищенных катеров был над Мурманском, – подал голос Локи.
Я чуть улыбнулся. Мои выводы оказались верными.
– Так вот, спасатели недобитые, – как-то странно обратился к нам повелитель асов.– Вы встретитесь с валькириями в районе Верхнетуломского. Оттуда по Туломе спуститесь к Мурманску. Потом проведёте разведку и спасёте моих непутёвых сынков.
– Можно ещё вопросик? – поднял руку Аркадий Петрович. Один кивнул.– А о каких великанах шла речь? Что ещё за великаны?
Ас пожал плечами:
– Обычные великаны. Йотуны.
8
К установленной Одином точке встречи с подкреплением мы прибыли глубокой ночью. Лично я сладко спал в обнимку с Ницше. И побудка Хеймдаля оказалась для меня неприятной неожиданностью. Особенно такая… бестактная.
Трубный глас просто подбросил меня на кровати. В полёте я получил копытом под рёбра от моего ослика, который напугался от резкого звука не меньше.
– Что происходит? – Ницше забился в угол и, прижав уши, озирался по сторонам.
– Да, Хо-хо, что происходит? – спросил я, потирая ушибленный бок.
– К нам стучатся, – ответил страж.– Не заставляйте дам ждать.
Я быстренько натянул одежду и поспешил на палубу. На выходе из трюма меня догнал Аркадий Петрович. Он был похож на взъерошенного и жутко недовольного воробья.
– Что им неймётся? – буркнул он.– Не могли, что ли, до утра потерпеть?
А вот Локи и Антуан неожиданно оказались на палубе. Когда мы вышли наружу, они уже встречали первых гостий. Их транспорт, отдалённо напоминающий недавно атаковавшие нас флаеры, завис в паре метров от борта драккара. С Варяга был перекинут трап, по которому уже кто-то шёл.
– Старушка Хильд, проходи, – плут помог перебраться высокой блондинке в длинном сером плаще. На старушку она вовсе не походила.
Антуан учтиво поклонился ей и даже прищёлкнул каблуками. Проходя мимо него, Хильд улыбнулась уголком рта.
– Скёгуль, добро пожаловать, – следом на палубу взошла рыжеволосая дама в серебристом нагруднике женского фасона. Её я, кажется, уже видел в ложе асов на Арене.
После неё к нам вспорхнули, иначе и не скажешь, две фигуры в куртках цвета лесной маскировки. Лица их были скрыты под капюшонами.
– Мист, Сигрюн, – Локи поприветствовал их коротким кивком.
За ними по трапу широким шагом прошла крепышка Труд. Лопнула пузырь жвачки и помахала нам пальчиками, затянутыми в белую перчатку.
– Хей, онкель Локи. Хей, Иван.
– Она тебя знает? – удивился Аркадий Петрович.
– Это Труд, – ответил я.– Она дочка Тора.
– Здравствуй, милая девочка, – Антуан широко улыбнулся ей и неосторожно протянул руку.
– Привет, дядя, – Труд хлопнула по протянутой ладони и присоединилась к товаркам. А протодиакон зашипел от боли и принялся трясти ушибленной конечностью.