Сборник рассказов. Новогодняя серия книг группы ВК «Наше оружие – слово»

Да и пора поднять тост за мальчишник, что объединяет сердца

НЕ ОТПУСКАЙ МЕНЯ…

Вокруг единственной многоэтажки возле парка собралось бесчисленное множество ротозеев. Местный участковый с двумя сотрудниками патрульно-постовой службы, ожидая команду спасателей, хотел разогнать толпу или отодвинуть куда нибудь подальше, да не тут то было… Ведь народу хлеба не надо- зрелище давай. А чем не зрелище симпатичная девица в открытом купальнике на крыше, что неистово истерит и желает покончить с жизнью, бросившись с высоты восемнадцати этажной башни, забаррикадировав единственный выход на крышу. Вон смотри ноги свесила! – заорал лысый дед. Сейчас полетит!!! – поддержал его молодой широкоплечий парень и тут же завопила девица, что была с ним: Валера! Ты идиот! Не ужели тебе не жалко человека!

Эх, был бы человек! Самовлюбленная курица! Все равно ведь не прыгнет! – вмешалась в их разговор соседка этой самой красавицы на крыше.

И в этот самый момент уличные речи заглушила сирена пожарной машины, которая подьехала вплотную к дому. Наступая на работников правоохранительных. органов толпа постаралась как можно ближе продвинуться к спасателям, что стали выдвигать свою лестницу.

Глянь! – опять завопил лысый дед и показал рукой на окно лестничной клетки последнего этажа.

Пашка! Пашка не смей! – падая в обморок выдавила из себя соседка.

А молодой крепкий парень в джинсах и черной рубашке уже встал на подоконник и начал размахивать крепкой веревкой. Забросив один конец на металлическое кровельное ограждение крыши обычной шваброй он стал подтягивать конец веревки к себе. Показав большой палец руки, поднятый вверх, всем кто его лицезрел, молодой человек привязал веревку к батареи и начал восхождение наверх. Лихо упираясь кроссовками в стену руками он мастерски поднимал свое тело и в считанные секунды оказался возле заграждения. Уцепившись за него рукой он что то крикнул пожарным и подобно цирковому артисту оказался на самой крыше. Внизу раздались аплодисменты.

До девушки было метра три – четыре. Вцепившись руками за выступ она свесив ноги сидела на узком пространстве переступив кровельное ограждение, благодаря которому юноша смог забраться.

Подняв голову к небу что есть силы она заорала:" Ты кто такой! Не приближайся ко мне мразь! Я брошусь вниз! Брошусь!»

«Так ведь одной несподручно! Что жених? муж бросил?» – сделав несколько коротких шагов в ее сторону ответил на истерику смельчак- " С другой небось застукала! Бывает! От меня тоже сегодня жена ушла… Так что я твой брат по несчастью! Слух до меня дошел, что красивая девушка эффектно хочет расстаться с жизнью… Дай думаю я ей компанию составлю! Вместе то умирать не так страшно!

Еще несколько более смелых шагов и его рука легла на плечо девушки. От неожиданности та сильно дернулась и ее тело скользнуло с крыши. Но крепкая, сильная, по- настоящему мужская рука мертвой хваткой впилась в локоть самоубийцы.

«Все еще хочешь прыгнуть, детка! Ты только скажи, я отпущу твой изящный локоток» – издевательски сказал тот, в руке которого находилась жизнь девчонки

Лифчик… лифчик! – шептала она, пытаясь упереться ногой в стену.

– Что! Что лифчик?

– Он расстегнулся!

– Ну и что?

– Стыдно!

Во дает! Стыдно! А полуголой на крыше быть не стыдно! Умирать в двадцать лет не стыдно!

В восемнадцать! – прошептала девица и потеряла сознание. Паренек наклонился и стал пытаться занять лежачее положение, цепляясь ногами за вертикальные перегородки. Получилось! Но как только его вторая рука схватила другую руку «мадам без лифчика», который улетел к зевакам внизу, с высоты казавшиеся муравьями, перегородка под правой ногой издала противный звук и звонко прогремев возле его головы полетела вниз к лифчику. Сам спаситель, сохраняя хладнокровие, не смотря на то, что его нога скользила по краешку крыши, попытался потянуть девушку наверх. Достаточной опоры не было и боясь самому соскользнуть вниз мужчина еще крепче вцепился в ее руки и замер в раздумье. На какое то время, пришедшая в себя девчонка взглянула снизу в его глаза и то ли прошептала, то ли промычала чуть слышно сухими губами: Не отпускай меня! Пожалуйста…

Громкие шаги тяжелых башмаков совсем рядом предали уверенности парню, который извиваясь змеей перенес свою ногу к следующей перегородке и рванул легонькое тельце девицы на себя. Еще рывок, мгновение и вот она уже лежит далеко от края на безопасном месте. Сняв с себя рубашку и прикрыв ее обнаженную грудь он сел рядом, вяло помахав рукой подбежавшим спасателям.

Кажется ребята, я переусердствовал и этой дурехе руку сломал. Да и сам с ней бросаться передумал… – выдавил он из себя и достав из джинсов сигарету закурил…

Люди! Люди! Это сын мой Пашенька! – визжала среди еще не разошедшейся толпы соседка девушки. Лысый дед утирал слезы. А девушка широкоплечего парня сыпала один за другим воздушные поцелуи герою на крыше.

Через несколько минут Пашка вернулся в дом тем же способом, по своей веревке и спустившись вниз на два этажа остановился у своей квартиры. Посмотрев на свою ободранную руку и «вдв-шную татуировку», что сделал в армии он интуитивно обернулся!

На ступеньках стояла и влюбленно смотрела на него жена.

«Я вернулась, Паша! Если можешь прости! Если нет…» – еле слышно сказала она и замолчала из за навернувшихся на глазах слезы.

Бывший десантник подбежал к ней обнял и потом поднял на руки и понес к двери квартиры

Лиза смотрела в его глаза и шептала: Не опускай и не отпускай меня, Пашка! Не отпускай меня, герой!

В глазах у Павла навернулись слезы, ведь только он один и знал, что на крышу полез не спасать девушку, а вместе с ней покинуть этот мир из за нелепой ссоры сначала с женой, а потом с матерью…

УРАГАН

Синевато-серые облака, затянувшие с утра небо сплошным ковром, к полудню смешались с сородичами цвета древесного угля и не предвещали ничего хорошего. В течении получаса в эту двух этажность небесной канцелярии добавилось немного бордово-красного крепления и поднялся ветер, раскачивающий вековые сосны и заставляющий сгибаться девичий стан березок до самой матушки-земли. Сбиваемые в кучу, недовольные облака, тем что не желали так сильно двигаться в небесной высоте, словно обиделись и моментально окрасились в цвет бычьей крови. Сверкнула ослепительно молния и словно канонада артиллерийской орудий грозно заголосил гром.

Лес трепетал в страхе. Трещали поломанные сучья деревьев, скрипели корни, что не в силах были сопротивляться внезапной стихии и самые слабые падали, издавая гневные звуки, цепляясь в смятении за ветви тех, кто еще держался. Еще более яркая молния сверкнула стрелой, будто выпущенная из лука известного библейского пророка и вонзилась в крону самой высокой сосны.

Ага! Попали! – по звериному захохотал гром и на какую то долю секунды угомонившись заворчал оглушающе, приводя в трепет все вокруг. Искры огня поползли по стволу обожженной сосны. Новый порыв ветра отодрал от нее пару здоровенных веток- головешек и потащил вместе с десятками поменьше с другим, сопротивляющихся ему деревьев в стороны огромной нивы. Та была похожа на бушующий океан с одной гигантской волной, что вот вот поднимется и разобьется о черную скалу у горизонта, в коем небо было просто, как смоль. После третьего разряда молнии и еще более устрашающего рыка грома на землю упали первые капли дождя. А через мгновение выросла стена из непрекращающегося потока воды с сверкающих и орущих воинственный клич небес, коей испугался даже неугомонный ветер. Роняя в месиво грязи, в которую превратилась земля, он немного притих, а потом устыдившись своего страха, завыл по-волчьи и круша, и роняя, то, что в могучем лесу ему было до этого не под силу, увлекая за собой страшные облака понесся с большей силой на город. Туда, догоняя ветер и устремилась стена водопада. В небе цвета советских сигарет» Дымок» появились проблески солнца. Лес, хоть уже и вытянулся по стойке смирно, считая потери, все еще дрожал, то ли от холодных капель дождя, то ли переживая стресс. Смелый бельчонок высунул мордочку из дупла поваленной трехметровой сосны и смешно скинув лапы вверх замер, будто бы ругался с небесами и спрашивал: " Ну и где мама! Где теперь будет мой дом! Что натворили!!!

А оно уже сияло голубой лазурью, щедро даря тепло летнего солнца, которое превращало дрожащие капельки воды, на листочках и ветвях в жемчуг. И это украшение было к лицу выдержавшим стихию героям- исполинам. Выдергивая босые ноги из жижи на поляне перед соснами и отбиваясь от мошек и комаров, до нитки промокший, совершенно забывший, где оставил корзину с грибами, благодаря дух леса за временное убежище от пронесшийся стихии и теребя в руках развалившиеся резиновые сапоги я медленно вышагивал по тому, что сейчас нельзя назвать тропинкой по направлению к железнодорожной станции, до которой если через поле, то почти рукой подать, где то километра три.