Древние знания – на службе современности. Ancient knowledge – to the service of today

Сошлемся в который раз на нашего надежного эксперта, Бенедикта Спинозу «…Люди заблуждаются, считая себя абсолютно свободными в своих действиях. Это мнение основывается только на том, что свои действия они сознают – причин же, которыми они определяются, не знают…»., Этика, ч.3 «О происхождении и природе аффектов», Теорема 35, Схолия (Дополнение).

Спиноза привел весьма сложные для восприятия доказательства геометрическим способом – кому будет не лень, может убедиться, заглянув в его «Этику». В это надо очень долго и упорно вживаться – да и то успех заранее не гарантирован.

(я и сам несколько лет с этим маялся без особых результатов – видимо, пока не дозрел. И в один внешне ничем не примечательный день все это было, наконец, воспринято и осознано. Практически одномоментно, по всему «обьему» и в основных деталях. Примерно так же, как кратко и сухо описан «диалектический скачок»: переход количества в качество. Только очевидно, количества этого самого должно накопиться действительно очень много.. С тех пор к Спинозе у меня вопросов не было. И к большинству остальных мыслителей тоже, кстати. Все подробности – дальше).

Мы же здесь попробуем показать это уже проверенным здесь путем: используя современные данные нейрофизиологии/ нейропсихологии. Но не спеша откладывать в сторону интегрирующую, фокусирующую философскую «призму».

Что же нужно для того, чтобы познать самого себя? Очевидно, посмотреть на себя как бы со стороны. С одним необычным условием: придется выйти для этого за пределы психологии как науки – это если со стороны познания. А если по жизни – то за пределы привычного каждому живущему человеческого круга. Во всеобьемлющую область общечеловеческой практики – и человековедения…

Зачем это нужно? А вот зачем: если рассматривается очень сложное явление, к которому из-за его многомерности трудно подступиться, единственно надежным будет взять за отправной пункт наиболее общие и достаточно изученные законы природы. Они не обманут и не дадут уйти в сторону – потому что лишены человеческой субьективности.

Только опираясь при этом на хорошо известный, – но, как правило, неумело, некорректно применяемый – принцип: все познается в сравнении. А чтобы обеспечить необходимую точность, формулировка и этого принципа должна быть усилена: все познается только в сравнении. И то если сравнение выполняется правильно. Вроде бы мелочь – но только так и устроен и работает наш мозг.

Как же именно это сделать?

Во-первых, следует как можно точнее обозначать базовые, исходные понятия. Это и будут те самые, основополагающие меры, к которым мы только начинаем подбираться. И тщательно проверять их на истинность – самым надежным критерием, практикой человеческой жизни. Но не индивидуальной, а всего человечества.

Второе: (любые) сравниваемые обьекты или явления должны быть равноценны: по родовым признакам и по месту в иерархии систем – если обьект сам входит в состав более сложной системы.

В-третьих, меры для сравнения должны быть достаточно четко обозначены количественно – не «плюс-минус километр», как говорят в народе.

Далее, нужно обозначить точки отсчета (реперные точки или, можно сказать, начало координат). И еще установить границы применимости выбранной меры или мер.

Без всего этого выводы снова будут только качественными, слишком расплывчатыми – с иллюзией количественных оценок. И, следовательно, непригодными для эффективного анализа и использования в реальной действительности.

Но, как и во всех других случаях, для применения любых критериев нужно иметь правильную, тщательно выбранную (давайте будем по возможности избегать модного сейчас слова «адекватный») базу или эталон для сравнения. Ведь именно так работает наш мозг. Если такой базы нет, он просто игнорирует событие – «проходит мимо, не замечая». Или интуитивно пытается «прикинуть на авось»: выбирает оценку из двух крайних значений – скажем, 0 или 1 – всего диапазона возможного изменения. Вот и весь скудный выбор.

В практическом, прикладном плане, людей, с которыми близко не знакомы и, тем более, своих лидеров, политиков, обычно оценивают по одному критерию: нравится – не нравится. Точно так же оцениваются и дела конкретных людей – особенно если мы не слишком хорошо разбираемся в существе проблемы. Так что насчет достоверности оценки деятельности здесь вообще нет смысла говорить.

Все это детально, с ФИО описано в конкретных, «точечных» работах. Так что теперешний цикл в значительной степени опирается на уже полученные результаты. Но они органично включаются в единую матрицу целостного знания, которую мы и пытаемся смастерить.

Теперь разберемся: что же конкретно нам нужно познать? Очевидно, свою сущность. Или, простыми словами, истину или правду о себе. Которая по определению не может находиться где-то на поверхности явлений. Это впервые заявил еще Демокрит, 5-й в. до н.э.: «Истина скрыта на дне бездны/ глубокой пропасти». А значит добыть ее непросто. Кто не согласится с этим – пусть не начинает спор со мной, а прямо с Демокритом.

В новейшей истории серьезно продвинул эту тему Георг Гегель, 18 – 19 в.: «Истина рождается как ересь и умирает как заблуждение».Кроме того, он сдержанно прошелся по широко распространенным заблуждениям: «Здравый смысл есть сумма предрассудков своего времени».

Вспомним еще раз факты – которые, конечно, имеют много непохожих и часто несовместимых трактовок. Наша, напомню, основана на материалистическом монизме и исключает теологические и, тем более, оккультные или мистические варианты.

Все мы, рожденные на Земле, по определению называемся людьми: разных рас, мужчины и женщины, здоровые и увечные, добрые и злые, богатые и бедные, верующие каждый в своих богов и неверующие… И как положено всему живому, имеем от рождения общую для нашего вида биологическую сущность. Она заключена в неосознаваемых, воистину биологических, стремлениях – их реализуют вовне инстинкты или безусловные рефлексы. Обеспечивающие, удовлетворяющие столь же естественные потребности. И уже на их основе развиваются чувства – сначала единые у нас и у всего живого, а затем и чисто человеческие. Те, что относятся к социальной и духовной сферам личности. Вся их многоступенчатая иерархия описана в предыдущем разделе.

Социальная сущность, как известно, у младенца существует только в потенции – но как реальная возможность! – и постепенно формируется в раннем детстве. В дальнейшем она, конечно, может несколько изменяться – в лучшую или худшую сторону. В зависимости от ближнего окружения и окружающей среды. Но очень сильно, радикально – только под воздействием чрезвычайных обстоятельств, что мы рассмотрим дальше.

При несформированной социальной сущности мы фактически имеем дело с биологическими квазиавтоматами, одаренными разумом – как ни грубо это не звучит. Если ребенок воспитывался среди животных, получается нечто вроде Маугли – сообщения о таких случаях приходят до наших дней. Воспитать такого человеческого детеныша в полноценного зрелого человека практически невозможно – время, отведенное для этого природой, безвозвратно упущено. Они не могут нормально сосуществовать в обществе с себе подобными.

Но очень часто такое происходит с детьми, выросшими среди людей – в нормальных или не очень, семьях. Они тоже не могут мирно вписаться в человеческое общество – т.е., в приемлемой степени соблюдать его нормы. В самом широком смысле, это присуще всем эгоистам – они стремятся всех и вся «подогнать под себя». Насколько позволят эти самые «все» и обстоятельства. Напомню, что латинское «эгоист» по-русски «себялюбец».

В науке же их именуют социопатами – с разной степенью патологии. А в предельном, социально-опасном случае по-простому, нелюдями (классификация предложена в начале 2010 г., по-русски это звучит чрезмерно грубо, а по-украински полегче, «видлюдок»). Причем, высокие социальное положение и уровень образования здесь мало существенны. Даже хуже: практика показывает, что это вполне закономерно увеличивает опасность такой нелюди для общества.

Чем же они отличаются от людей – исходить будем из известных на сегодня законов нейрофизиологии. Главное их свойство: гипертрофия инстинкта самосохранения при несформированной социальной сущности. Если она в какой-то степени успела сформироваться, то при сильной психотравме она закономерно деформируется. И тогда имеем человека с нравственным увечьем – но гораздо менее опасного для общества, чем истинная нелюдь.

Нашу гипотезу косвенно подтверждает еще Аристотель: «Эгоизм заключается не в любви к самому себе, а в чрезмерной степени такой любви». Поэтому становится тошно, когда слышишь советы от многих новоявленных учителей жизни о том, что нужно любить себя. Так, мол, удастся решить все ваши жизненные проблемы. Не осознают они то, с чего мы и начали: главное – это мера! И если ее перейти, наказание за нарушение обьективных законов природы неотвратимо – им ведь взятку не дашь и даже на жалость не возьмешь. Только наказание это никем специально не озвучивается (законы природы безгласны!), да и реализуется как-то неявно – так что и претензий предьявить некому. Разве что другим людям – не себе же, чрезмерно любимому. И такая жаба давит тех, кто выбрал этот кривой путь, до конца жизни. Так что тем, кто еще сможет, есть смысл остановиться и крепко подумать…

Вернемся к нашей линии анализа: как же такой социопат формируется? Точка отсчета почти всегда раннее детство. Инициирует процесс какое-либо очень сильное внешнее воздействие на психику – и происходит ее изменение. Которое, понятно, отследить в будущем иногда невозможно. Сейчас принято говорить об импринтинге, оставлении в ней стойкого отпечатка. Формируется доминанта, стабильный очаг возбуждения в мозгу (по А.Р. Лурии). Результат может быть положительным, когда эти изменения происходят в социальной или духовной сущности – если они к этому времени уже сформированы.

Если же таких условий нет – это психотравма. Результатом ее закономерно является прямая и интенсивная стимуляция уровня физиологических потребностей: инстинктов, в первую очередь, инстинкта самосохранения. Ведущей, определяющей, становится биологическая сущность личности. Социальная сущность в таком случае почти не формируется. Тогда имеем в самом мягком случае просто себялюбца. В худшем – то, что описано.

В результате такого патологического развития вырастает среди людей такой (или такая) Маугли – только говорящий, умеющий ходить, пользоваться туалетом, чистить зубы, держать ложку и вилку, пристойно одеваться, водить машину и т.д. То есть субьект, практически неотличимый от нормальных людей. Это как раз и есть самое страшное. А потом он учится читать и писать и, вполне возможно, поступает в ВУЗ. И, скажем, даже получает ученую степень и т. д., и т. п....

Ведь все это – процесс обучения, практически не связанный с воспитанием и моралью – для этого нашей человеческой природой отведено детство. Обучение только усиливает операциональную мощность интеллекта. Который по определению бесстрастен; задания ему дают и оценивают его работу подкорковые центры эмоций. В т.ч., обобщающие, интегрирующие: удовольствия и неудовольствия. Определяющие главное в нашей теме: что такое хорошо и что такое плохо. И начинает такой внешне особо не отличимый от других человек где-то работать. Ну и так далее – причем, пол, социальный статус, наличие семьи и детей не имеют решающего значения. Всяко бывает – это очевидно из новостных и милицейских сводок и репортажей из зала суда. А когда возникают подходящие условия в окружающей среде (а для человека это общество), то такая мина замедленного действия может взорваться. Не потому, что сама так захотела, а по законам той же человеческой природы. И практически всегда нормальные люди задают потом разные недоуменные вопросы, верно?

Очередная часть нашего цикла получилась довольно длинной. Так уж вышло: новые нити многомерного анализа сами вплетались в целостную ткань нашего исследования. Продолжим дело с новыми постулатами…

Часть 5. Наша склонность к познанию ограничивается стремлением к самосохранению

Своеобразное развитие и уточнение предыдущего базового постулата («Познай самого себя, и ты познаешь богов и вселенную») прозвучало через 21 век. «Наша склонность к познанию ограничивается стремлением к самосохранению». Пьер Гассенди, 17-й в, Франция. Этого философа вообще очень редко вспоминают – разве что французы. А напрасно: ведь в то время, в отсутствие развитой психологии, он сумел апостериори сформулировать важнейший закон – подтвержденный современной нейропсихологий. Одно несомненно: он тоже черпал из древней мудрости.

Как и прежде, будем рассматривать этот афоризм как аксиому или постулат. На первый взгляд, он кажется правдоподобным – но не более того. Иди проверь… У многих могут возникнуть сомнения, в оправдание которых они

отыщут достаточно аргументов. Но ведь уже говорилось о зыбкости, многомерности большинства базовых определений разных аспектов и свойств человеческой природы. Именно это мы и стараемся в какой-то степени преодолеть. И уместно еще раз вспомнить две фундаментальные теоремы о неполноте Курта Геделя. Тем более, что сполна оценили их только в нашу информационную эпоху – а для нашего дела им цены нет.

Напомню вкратце их смысл. Не для математиков и специалистов по информационным технологиям – они в общем в курсе, но только для своих технических проблем. А нам нужно – для всей многомерной и туманной сферы человековедения . И становится очевидно, как они раз за разом помогают нам в исследованиях.

Представим какое-то (любое!) человеческое сообщество как сверхбольшую систему «типа живого» – это определение Н. М. Амосова. Что Украина, Россия или США, неважно – вплоть до всего человечества. И в нем можно услышать огромное разнообразие утверждений или мнений самых разных людей по любому конкретному вопросу. Ведь реально? Некоторые из них – верные, истинные, большинство – неверных, ложных. Но согласно этим теоремам, определить, какие именно истинны, какие – нет, невозможно, если оставаться внутри нее. Или, другими словами, если использовать только наличные ресурсы системы. Для этого необходимо выйти за ее пределы и воспользоваться внесистемными ресурсами.

Система в нашем случае – привычный (малый или большой) человеческий круг, то есть каждодневная человеческая жизнь в обществе. Куда же в таком случае выходить? Очевидно, в надсистему, в область общечеловеческих критериев – сущностей человеческой природы. Очищенных не только от забот и круговерти, «шелухи» повседневности, но и от сословных, имущественных, расовых, религиозных, образовательных и иных различий. Тогда эти критерии по определению будут универсальными и приближаться к обьективности.

Напомним вывод по этому вопросу Б. Спинозы: «…Люди заблуждаются, считая себя абсолютно свободными в своих действиях. Это мнение основывается только на том, что свои действия они сознают – причин же, которыми они определяются, не знают…».

Это положение, аргументированно доказанное (правда, до сих пор непривычным для большинства геометрическим методом), вполне соответствует интуитивному выводу П. Гассенди. И подтверждается современными данными нейропсихологии.

Человеку законами его природы «запрещен» прямой вход в собственное подсознание. Правда, теоретически возможен вариант существенного и долговременного понижения защитного барьера, отделяющего его от сознания – но это чревато очень большими неприятностями, которые науке в целом известны. От психического спазма до сумасшествия – «бурный океан подсознания» вполне способен затопить тонкий слой коры или неокортекса. Что и случается с пациентами невропатологических диспансеров и психбольниц. Похожие варианты были рассмотрены и при давнем исследовании природы таланта и гениальности.

В прошлом разделе мы говорили, что для познания собственной сущности человек должен попытаться посмотреть на себя как бы со стороны. То есть выйти за пределы собственного «Я» или «Эго», верно? А здесь добавился еще и выход за привычный круг человеческого бытия…

Что мешает человеку сделать это? Психологическая или личностная защита. Присутствие и функционирование которой человеком в норме не ощущается – и пока с большим трудом фиксируется инструментально. Поэтому перечислим только достоверно известное на сегодня науке:

Не нужно доказывать, что чрезвычайная сложность человека как объекта изучения пока еще заметно ограничивает (во временном плане) его познаваемость. В первую очередь это относится к психике, одной из наиболее сложных систем «типа живого» или как ее иногда справедливо называют, «микрокосму». И особенно к проникновению в ее «ядро», в области «древней коры» или подкорки, расположенные под корой головного мозга, где локализованы обусловленные природной сущностью человека врожденные стремления или влечения. А ведь на их основе и формируется иерархическая, от низшего к высшему, система потребностей и вся эмоциональная или чувственная сфера психики человека.

Эти наиболее глубоко залегающие области и структуры надежно скрыты как от стороннего наблюдателя, так и от самого индивида также иерархической, как и все в организме, системой психологической или личностной защиты. Она многофункциональна и обладает очень высокой надежностью, так как должна незримо стоять на страже не только «психологического комфорта», но самой целостности психики, психического здоровья. У нее есть два рубежа.

«Внутренний» отделяет, как образно выразили это некоторые исследователи, «бурлящий океан подсознания» от «тонкого упорядоченного слоя на его поверхности», которому уподобляют кору или собственно сознание. И горе человеку, когда волны глубокого и бурного океана начинают прорывать эту природную дамбу.

«Внешний» же ее рубеж делает психику человека в целом закрытой от психики других людей (но и не дает проникать в психику других!) Вероятно, наиболее близким аналогом этого можно назвать кожу, защищающую организм (живых существ, в т.ч. и человека) от опасных для него воздействий окружающей (природной) среды. Для человека, существа еще и социального, такой средой очевидно следует считать других людей или человеческое сообщество в целом.

Без кожи организм обречен: все знают о лечении особо тяжелых ожоговых травм. А как-то в Интернете было сообщение об азиатском мальчике с чрезвычайно редким заболеванием (латинское название не могу вспомнить): нарушен механизм формирования клеток кожи – нет исходного «строительного материала», коллагена. На фото мальчик обмотан бинтами до самой шеи, каждые 5 дней бинты меняют. Снимали их фактически вместе с кожей. Врачи проводят исследования и ищут методы лечения. Продолжение этой истории мне неизвестно, жив тот мальчик или нет…

Без психологической защиты, конечно, не такой ужас – но жить с этим очень трудно. Как и при любом нарушении законов человеческой природы. Подробности – ниже.

Именно это следует из вывода Спинозы: человек способен (конечно, если он в здравом уме – вставка моя – С.К.), отдавать себе отчет в своих действиях, но не в мотивах этих действий. Поэтому их участие как «пускового механизма» в любом функциональном акте (высказывании, действии) может быть установлено только по косвенным признакам.