Старый альбом. Очерки о «звездах» советской эстрады

ВИА «Аракс» (1971—1982)

Про группу «Аракс» вполне уместно сказать, что люди «слышали ее гораздо чаще, нежели можно было себе представить». Этот коллектив «стартовал» в самом начале 1970-х годов, выступал на подпольных концертах и танцплощадках, работал в театре и записывался со многими известными исполнителями – причем, как правило, анонимно.

Ансамбль «Аракс» родился в 1971 году как самодеятельный коллектив экономического факультета МГУ. На волне популярности ВИА студенческую группу собрали три выходца из Азербайджана: Эрик Касабов, Гарик Касабов и Юрий Шахназаров. Постепенно музыканты менялись, некоторые по окончании МГУ разъезжались. В результате через несколько лет из первоначального состава остался лишь руководитель ансамбля, бас-гитарист Юрий Шахназаров. Осталось и экзотическое название: к нему привыкли, оно стало у студенчества популярной «фирменной маркой».

Аракс – это река на границе с Турцией и Ираном, бурный характер которой был под стать напору рок-н-ролла. В 1972-ом в группе начинают играть небезызвестный Александр Буйнов и известный часто только любителям отечественного рока Александр Лерман. В то время «Аракс» играл на концертах в первом отделении композиции «Santana», «Led Zeppelin», «Deep Purple», во втором – русскоязычные песни. Как самодеятельный коллектив они успешно выступают в Москве и Московской области. Особенно полюбили «Аракс» на танцах в Люберцах.

Профессионализм музыкантов коллектива ни у кого не вызывал сомнений, и вскоре некоторых исполнителей пригласили к себе по-настоящему профессиональные ВИА – «Самоцветы», «Веселые ребята», «Добры молодцы». Для «Аракса» же обстановка становилась кризисной. Один из выходов – поменять статус.

Однажды в конце 1973 года на концерт «Аракса» в Люберцах попал Марк Захаров, который только-только стал режиссером Московского театра имени Ленинского Комсомола. Захаров носился с идеей создания нового театра. Он искал группу для участия в своих революционных по тем временам постановках. «Аракс» с его профессиональным подходом и мощным ансамблевым звучанием, стал для режиссера идеальным вариантом. Так в 1974 году музыкантов группы «Аракс» официально зачислили в труппу в Московском театре имени Ленинского комсомола.

Для участников ансамбля началась интересная и новая творческая работа – спектакли, приближавшиеся по жанру к мюзиклу. Во всяком случае, живая музыка в постановках звучала почти постоянно. В пьесе Юрия Визбора «Автоград» музыканты «Аракса», одетые в стройотрядовские комбинезоны, время от времени выходили на сценическую площадку, помост, вознесенный высоко над уровнем сцены, чтобы спеть свои «зонги» или аккомпанировать актерам. В спектакле «Тиль» музыканты, одетые в монашеские рясы с капюшонами, открывали спектакль исполнением негромкого псалма, после чего спускались в партер и откуда, сидя в первом ряду, аккомпанировали и пели. Все это было очень необычно. Требовалось умение двигаться, носить специальные костюмы, в какой-то степени подключаться к действию – привыкать к режиссуре, законам театра, сцены.

В 1974 году группа «Аракс» появляется на съемочной площадке фильма Г. Данелии «Афоня». Это был первый опыт работы в кино. Ребята спели свой тогдашний хит «Мемуары» на стихи будущего текстовика группы «Круиз» Валерия Сауткина.

Продолжалась и работа в театре. В 1976 году на сцене Ленкома появился третий музыкальный спектакль – рок-опера Алексея Рыбникова «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» по сценарию П. Грушко. В ней музыканты впервые выступили не просто как квалифицированные исполнители, но и как соавторы композитора. Они предложили свою редакцию всех сцен, придумали свой рисунок ударных в аккомпанементе (первоначально Рыбников планировал вообще отказаться от постоянного ритма барабанов). Работали над каждым эпизодом совместно, создавая своеобразную коллективную аранжировку. Вместе искали, вместе экспериментировали.

Состав ансамбля к тому времени существенно изменился: Сергей Рудницкий (клавишные), Анатолий Абрамов (ударные), Сергей Беликов (вокал, бас-гитара, флейта), Александр Садо (вокал, акустическая гитара, флейта), Юрий Шахназаров (гитара). В этом составе и была записана нашумевшая рок-опера «Звезда и смерть Хоакина Мурьетты», которая появилась на пластинке в 1978 году. Через год часть труппы Театра им. Ленинского комсомола отправилась на гастроли в Португалию. Везли один-единственный спектакль – рок-оперу «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты».

В 1978-79-ом годах, как сессионный коллектив, «Аракс» работает с композитором Александром Зацепиным, различными эстрадными оркестрами, с Татьяной Анциферовой, Ксенией Георгиади, Яаком Йоалой, Жанной Рождественской, Ларисой Долиной, Юрием Антоновым. Группа записывает музыку к спектаклю Г. Гладкова «Жестокие игры», к фильмам «Узнай меня», «31 июня», «Берегите женщин». По сути дела, «Аракс» в конце 1970-х годов превратился в лучший «студийный» коллектив Москвы, отлично понимающий, как надо записывать современную эстраду. К тому времени в группе «Аракс» играли Анатолий Алешин (вокал, скрипка), Сергей Беликов (вокал, бас-гитара), Вадим Голутвин (гитара), Тимур Мардалейшвили (гитара), Сергей Рудницкий (клавишные).

Музыканты почувствовали, что пришла пора покинуть стены театра им. Ленинского комсомола и попробовать себя на эстраде. Отсутствие «штатного» текстовика создавало некоторые проблемы с песенным репертуаром. Но постепенно общими усилиями сложилась концертная программа, в которую вошли многие известные хиты. В 1980 году «Аракс» пустился в «свободное плавание». Группа выступала от Мособлфилармонии и за три года побывала во многих городах СССР. Параллельно на студии «Мелодия» они записывают диск «Колокол тревоги», начинают запись нового альбома под названием «Исповедь».

Все, вроде бы, было в порядке, но…

В 1982-ом году вышел указ Министерства культуры РСФСР, который фактически был направлен на борьбу с развитием советской рок-музыки. Власти принялись планомерно уничтожать группы, имевшие ярко выраженное индивидуальное начало в своей музыке. «Аракс» стал первым в списке жертв. Потом к этому списку добавились «Воскресенье», «ДК», «Браво», «Круиз» и др. Летом 1982 года Министерство культуры РСФСР издало приказ о расформировании группы «Аракс». Этот приказ догнал коллектив 22 июня в Харькове. Там были отменены все концерты, а сам ансамбль срочно отправили обратно в Москву. Против организатора гастролей и участника ансамбля Валерия Андреева возбудили уголовное дело. В качестве его соучастников привлекались еще два администратора. Андреева после полутора лет следствия взяли под стражу. Другие музыканты ансамбля тоже оказались в угрожающем положении. На принадлежащую им дорогостоящую аппаратуру был наложен арест. Всем стало не до песен. Прокуратура инкриминировала Андрееву хищение и обращение в свою пользу и в пользу других участников ансамбля более полутораста тысяч рублей из государственной казны.

Дело было в том, что в соответствии с инструкциями Министерства культуры СССР артистам различных жанров устанавливались категории, каждой из которых соответствует определенная концертная ставка. Диапазон был большой. Так, скрипач камерного ансамбля высшей категории получал по тем временам 26 рублей за концерт, а артист вокально-инструментального ансамбля низшей категории – только 5 рублей. (Для сравнения – зарплата в 120 рублей считалась тогда вполне приличной, а доллар стоил 64 копейки.)

Музыканты рок-группы «Аракс» консерваторий не заканчивали и в установленном порядке аттестованы не были. Однако, приказом по Московской областной филармонии ведущим артистам ансамбля была установлена оплата 25 рублей 50 копеек за сольное выступление в одном отделении плюс аккомпанирование во втором. Дирекция издала приказ в обход существовавших правил о тарификации. Теперь, чтобы определить сумму «государственного хищения», следствию оставалось произвести несложные арифметические расчеты. С сентября 1980 по апрель 1982 года «Аракс» под флагом Московской областной филармонии и других концертных и общественных организаций дал 876 гастрольных концертов Все, что было получено участниками сверх минимальных ставок, следствие посчитало наживой.

Во время судебного разбирательства руководители Московской филармонии говорили, что «Аракс» был для них подарком судьбы. Если до прихода рок-группы в 1980 году филармония из-за хронически пустующих залов сидела в безвылазных долгах, то популярный рок за короткое время буквально спас организацию от банкротства. А музыканты, прекрасно понимая, что их искусство ценится дороже, не соглашались работать по 5 рублей за отделение. Филармония пошла им навстречу. Об этом же говорили в зале суда и другие руководители. Десятки концертных организаций с помощью «Аракса» избежали финансового банкротства. В вину администратору группы Андрееву поставили и то, что часть денег за концерты он якобы присваивал, обирая товарищей. Но никто из товарищей на суде никаких претензий к нему не высказал. По существу «Аракс» был дружной, сплотившейся вокруг любимого дела, группой единомышленников, которые работали бригадным методом. Оплата шла в общий котел, откуда за вычетом общих трат с общего же согласия перераспределялась по личному вкладу каждого в общую музыку.

Первое заседание Московского областного суда по делу ансамбля «Аракс» продолжалось пять месяцев, второе – ровно год. В результате все трое участников процесса были полностью оправданы. Справедливость восторжествовала. Всех освободили, обвинения сняли…

Вот только группы «Аракс» – той, что была – уже не стало! Музыканты просто разбрелись по другим составам…

Во второй половине 1980-х, когда рок-коллективы появлялись как грибы после дождя, имена бывших «араксовцев» можно встретить в группах «Феникс», «Ветер», «Глобус», «Аэробус», «Наутилус», «СВ», «Кинематограф», «Рок-ателье». В 1989-ом Сергей Рудницкий решает возродить группу со старым репертуаром. Даже организовывает запись альбома с программой популярных песен. В Москве в студии Ленкома записывали инструментальную дорожку и отсылали в США. Там Анатолий Алешин, перебравшийся на пмж в Америку, накладывал вокальные партии. В результате совместной работы на разных континентах в 1996 годы появился альбом «Old, But Gold!». Но у каждого времени – свои песни: популярность группы была уже не та.

Очередная попытка возродить имя «Аракса» была в 2003-ем. Потом в 2006-ом, потом в 2009-ом. Но дважды войти в одну реку, как известно, невозможно. Популярность была уже не та…

Вместе музыканты «Аракса» были высокими профессионалами, но по большей части аккомпанировали другим. На это ушли практически все и силы, и время. Своего репертуара у группы фактически не было. Часто менялись солисты, а значит и «лицо» ансамбля.

И все-таки это и не помешало группе вписать свое имя в историю «эпохи ВИА» на советской эстраде.

АЛЛА БАЯНОВА: несостоявшаяся княгиня, посвятившая жизнь романсу

Алла Баянова (1914—2011)

Романс как песенный жанр постепенно отмирает, занимая свое место в музыкальной культуре. Может быть, правы те, кто утверждают, что до романсов надо дорасти. Тексты и музыка в них бывают простоваты, а бывают и вершинами поэтического творчества. Но в любом случае, романс – это, прежде всего, демонстрация мастерства исполнителя. А если это еще к тому же и представитель старой школы, то кажется, будто бездны смысла открываются в каждой пропетой строчке.

Аллу Баянову называют певицей, которая распространила искусство русского романса по всему миру. Настоящая имя Аллы Баяновой – Алла Левицкая. Баяновой она стала, приняв этот псевдоним от отца. Он был оперный певец. Вокальное образование получил в Италии. В начале 20 века пел в Оперных театрах Киева, Одессы, Кишинева. Однажды время гастролей он влюбился в девушку из очень просвещенной семьи помещика Скородинского. Евгения – так звали мать будущей певицы – ответила взаимностью, но родители были против этого брака. Тогда молодые просто убежали из дома. Жили у дальних родственников в Бессарабии. Сейчас это Молдавия, а тогда – юго-западный край Российской империи. Николай или как его именовали в афишах – Коко Баянов пел, а его жена Евгения танцевала в кордебалете. Вот в такой артистической семье 18 мая 1914 года в Кишиневе родилась дочь Алла, которой будто бы с рождения суждено было стать артисткой.

Через два месяца после рождения Аллы Баяновой-Левицкой началась Первая мировая война. Отец певицы ушел на фронт и вернулся после двух ранений в 1918-ом. Бессарабия к тому времени отошла к Румынии, и русские артисты оказались заграницей. В поисках заработка Николай Баянов с женой и дочкой колесил по Европе, пока не осели в Париже. Здесь в середине 1920-х профессиональных певец расстался с оперным творчеством и перешел на эстрадный жанр, который был более востребован – ведь в Париже тогда было много русских эмигрантов. Пока Коко Баянов вместе с театром «Летучая мышь» выступал в Париже, Лондоне, Риме, его дочь Алла училась в частной школе при католическом монастыре. Здесь она в совершенстве выучила французский. Здесь научилась танцевать, чтобы в 1927-ом году выйти на сцену.

Первый сценический выход был, как не трудно догадаться, вместе с отцом. В ресторане «Казбек», загримированный под русского слепого певца-сказителя Кудеяра, Баянов проходил с посохом через зал, держась за мальчика-поводыря, у которого в руке была тарелочка для подаяния. Этим мальчиком и была тогда десятилетняя Алла. А в 13 лет она сама уже пела в баре «Казанова», где ее заметил Александр Вертинский. Он пригласил Аллу Баянову петь в своей программе в парижском ресторане «Эрмитаж». И хотя мама весьма противилась этому, заманчивые финансовые предложения сделали свое дело.

У Вертинского в «Эрмитаже», где собирался цвет русской белой эмиграции, настигла её первая любовь. На Аллу обратил внимание красавец князь Андрей Оболенский. После недолгого романа по старому обычаю, он попросил у родителей её руки. Мама, как водится, поблагодарила и дала свое и отцовское согласие, но… через три года, когда «невесте» исполнится 17 лет…

Первая любовь Аллы Баяновой закончилась трагически. Её избранник разбился насмерть в автомобильной аварии. Уже в России, в одном из интервью Алла Баянова заметила: «Будучи княгиней Оболенской, я бы, конечно, никогда не узнала своих русских зрителей. Так, видно, хотела моя звезда….»

А звезда её вела на сцену – на европейскую сцену с репертуаром старинных цыганских песен и русских романсов. Завоевав известность у парижской публики, в конце 1920-х – начале 1930-х годов она работает в самых престижных ресторанах Сербии, Греции, Сирии, Ливана, Палестины. А в 1934-ом году вместе с родителями возвращается в Бухарест, чтобы петь в популярном тогда ночном баре «Лещенко» на одной сцене с Александром Вертинским, Константином Сокольским и самим Петром Лещенко.

В ресторане «Лещенко» Алла Баянова пела почти до начала Второй мировой войны. В одном из интервью она вспоминала: «Понимаете, прежние кабаки очень отличались от нынешних ресторанов. Когда на эстраду выходил артист, официанты не имели права обслуживать посетителей, никто не входил и не выходил из зала. Если подъезжали гости, их просили подождать до конца номера. Сейчас все иначе. Певец выступает, а прямо у него перед носом жуют шашлыки. Я этого не понимаю. Для артистов моего поколения выступления в ресторанах было настоящей школой». Такую школу проходила Алла Баянова перед тем как выйти на эстрадную сцену.

В Бухаресте Алла Баянова влюбляется в музыкального руководителя оркестра ресторана «Лещенко» пианиста Жоржа Силантьева. Втайне от родителей – почти как её мать – она выходит замуж. Но брак скоро распадается. Перед началом Второй мировой войны, когда в Румынии пришел к власти фашистский диктатор Антонеску, и все русское подверглось гонениям, Баянова работает в румынском театре «Альгамбра». Причем по-прежнему поет цыганские песни и романсы, только не на русском, а на румынском языке. Но это не спасает ее от преследований. Однажды певицу попросили записать самое лучшее из репертуара на пленку. Пленку прослушали, «где следует». В результате в марте 1941 года Алла Баянова оказалась в концлагере – за «исполнение русских песен». Выпустили только в мае 1942 года, и до конца войны певица находилась под надзором румынских спецслужб.

В годы войны в Бухаресте Алла Баянова случайно на улице встретила человека, который стал после её мужем. Его звали Стэфан Шендря. Он был вхож к румынскому королю и сказочно богат. Вскоре Алла стала его женой и из певицы превратилась в помещицу. У нее было большое хозяйство и большое женское счастье. Однако судьба не дала супругам детей. Баянова была на четвертом месяце беременности, когда пришло сообщение, что русские прорвали фронт и нужно эвакуироваться. Алла вела под уздцы лошадь, и, как говорила она после в одном из интервью, «видимо, очень напряглась, да так, что случилось что-то непоправимое и трагическое. Потом врач сказал, что детей у неё уже никогда больше не будет».

Пришедшие к власти после войны коммунисты сослали мужа певицы и румынского магната Стэфана Шендрю на каторгу. Когда он вернулся, измученный и подозрительный, Алла надеялась, что вновь будет счастлива. Дальше цитата из интервью Аллы Баяновой: «Счастье было недолгим. Между мной и моим мужем встала женщина. Но тут вмешалась сила, странная космическая сила моей звезды. В его отсутствие я спокойно покинула свое гнездо. Я все оставила и ушла в чем была, забрав только своего котика и чемоданчик с необходимым. Я забила ему холодильник, расставила вазы со свежими цветами и ушла – не к любовнику, а к подруге. Моя звездочка отвела от меня лишнее страдание. Он через год с лишним скоропостижно скончался. У нее – не у меня».

После войны Алла Баянова осталась в Бухаресте. Пела в баре «Можарден». Оказалось, что люди изголодались по простой, чистой, откровенной народной песне. Баячнова переводила многие советские песни на румынский язык и исполняла их. И конечно пела свои любимые цыганские песни и русские романсы. Уже в 1960-1970-х годах записала 8 грампластинок, много гастролировала. В 1976 году впервые побывала в СССР в составе румынского эстрадного ансамбля. Потом приезжала еще несколько раз. А во время Перестройки, в 1989 году Баянова эмигрировала из Румынии в Россию. Эта история была связана с третьим замужеством певицы, но сама Баянова предпочитала не распространяться об этом. В том же 89-ом – в 75 лет – Алла Баянова получила советское гражданство и поселилась в Москве на Старом Арбате.

Только за восемь лет, прожитых в России – с 1989 по 1997 – Алла Баянова дала около пятисот концертов! Несмотря на преклонный возраст, все равно выходила на сцену, которая была для неё самой жизнью. В 1993-ем певице было присвоено звание Заслуженной артистки России, в 1997 она стала Народной артисткой.

С песнями Аллы Баяновой выпущено около 20 пластинок, в основном румынских. Несколько альбомов вышло на компакт-дисках. Она автор двух книг воспоминаний, последняя из которых «Я буду петь для вас всегда» издана в 2003 году.

Исполнительница цыганских песен и русских романсов, Народная артистка России Алла Николаевна Баянова-Левицкая ушла из жизни 30 августа 2011 года. Ей было 97 лет.

РАШИД БЕЙБУТОВ: создатель первого в СССР «Театра песни»

Рашид Бейбутов (1915—1989)

14 декабря 1915 года в горах на границе Азербайджана и Армении родился внук ашуга Бейбуталы, сын ханенде Меджида – Рафаэль. Он стал певцом и на протяжении более сорока лет его песни звучали буквально по всему миру. Имя этого певца – Рашид Бейбутов….

Это было в середине 60-х годов прошлого века. Поезд шел по ночной Индии. Он вез делегацию советских артистов. Свет в вагоне погас. Плисецкая, Тургунбаева, Михайлов, Масленникова, Бейбутов и другие артисты уже готовились отойти ко сну. Внезапно поезд остановился. Из вагона было слышно, как снаружи начал нарастать неясный гул толпы… Голоса звучали отчетливей, сливаясь в дружное скандирование: «Рашид Бейбутов! Рашид Бейбутов!..» Это жители окрестных индийских деревень, узнав, что едет Бейбутов, преградили путь поезду. Они хотели видеть и слышать советского певца. И он пел им – прямо со ступенек вагона – азербайджанские и индийские песни на языке хинди…

Наверное, не многие певцы смогут найти в своей творческой биографии примеры подобной популярности. А Рашид Бейбутов в те годы был удивительно популярен. Его голос помнят в Болгарии и в Иране, в Бельгии и в Турции, в Венгрии и в Финляндии, в Эфиопии и в Чили, в Италии и в Египте.

Далеко в горах Азербайджана среди сверкающих снежных вершин и густых вековых лесов раскинулась живописная местность – Карабах. Этот край издавна славился в Закавказье не только знаменитыми карабахскими скакунами, но и своими старинными музыкальными и поэтическими традициями. Здесь, в городе Шуша, родился и провел детство и юность Маджид Бейбутов. Он был курдом и зарабатывал на хлеб тяжелым, утомительным трудом аршина-малчи (так называли в дореволюционном Азербайджане торговцев-разносчиков мелкого товара, что-то вроде славянских коробейников). В жару и в дождь ходил Маджид по узким улочкам родного города, привлекая покупателей своим пением. Его артистизм и красивый голос быстро обратили на себя внимание. Маджид и сам не заметил, как стал певцом-профессионалом. Он прославился по всему Закавказью, выступал в Таврии, Стамбуле, Софии, Варшаве. С 1904 по 1920 год самые известные мировые студии звукозаписи записали и выпустили более сорока грампластинок с исполнением Меджида Бейбутова. В настоящее время в знаменитой Королевской библиотеке Лондона хранятся 16 грампластинок Меджида Бейбутова, выпущенные «Граммофон рекордс».

Женившись Меджид, перебрался на постоянное жительство в Тифлис, нынешний Тбилиси. Здесь в 1915 году третьим ребенком в семье и родился сын. В доме Бейбутовых все играли на музыкальных инструментах, все пели. И только маленький Рашид стеснялся петь при людях. Но, согласно домашней легенде, однажды, раскладывая на чердаке фрукты для сушки, он забылся и запел во весь голос. Услыхав его пенье, отец чуть не силком стащил мальчика с чердака и заставил повторить песню. Домашние были поражены звучным и красивым голосом Рашида. С тех пор в традиционных домашних спектаклях в семье Бейбутовых ведущие роли отдавались ему.

Рашид рос веселым, жизнерадостным, общительным парнем. Ни одной событие в школьной самодеятельности не обходилось без запевалы школьного хора. В 1933 году он поступает в железнодорожный техникум. Однако премудрости железнодорожного дела он постигает неохотно – все свое время и силы Рашид отдает самодеятельному студенческому оркестру, который был им и организован. Уход в армию, где он сразу стал певцом-солистом армейского ансамбля, оказался лучшим выходом из этого двусмысленного положения. После окончания армейской службы Бейбутов становится солистом одного из тбилисских эстрадных коллективов, а еще через некоторое время переезжает в Ереван и переходит в Государственный джаз Армении под руководством талантливого композитора А. Айвазяна. Здесь его называют Рафаэль – на армянский манер. В конце тридцатых годов ереванский Государственный джаз Армении был очень популярным коллективом. Стать его солистом уже означало определенное признание и успех. Коллектив много гастролировал не только по Кавказу, но и по всей стране. Добрался даже до Владивостока.

Летом 1941 в Москве планировалось проведение II Всесоюзного конкурса артистов эстрады. Рафаэль Бейбутов тщательно готовился к конкурсу. Еще в поезде, он узнает о начале Великой Отечественной войны. Конкурс был отменен, и Бейбутов вернулся в Ереван. В мае 1942 года Армянский джаз-оркестр командируется на Крымский фронт. Там Бейбутов в составе коллектива выступает в солдатских окопах под открытым небом, в землянках, в наскоро сколоченных бараках походных госпиталей в любое время дня и ночи.

В 1943 году Бейбутов встретился с первым секретарем азербайджанской коммунистической партии Мирджафаром Багировым. Вот как один из свидетелей передает эту встречу. «Ты кто?» – спросил Багиров. «Певец», – ответил Бейбутов. «Я знаю… Как тебя зовут?» – «Рашид, сын внук ашуга Бейбуталы, сын ханенде Меджида». – «Тогда почему на афишах пишут Рафаэль?» – И Багиров добавил: «Иди и помни – ты азербайджанец и должен жить и петь в Баку, для Азербайджана…» Так солист Армянского госджазоркестра Рафаэль Бейбудов стал азербайджанским певцом Рашидом Бейбутовым.