Другая сторона

– Именно, – сказал я. – Вряд ли мне получится все объяснить, но если коротко, то сейчас любое проникновение в игру возможно только через вредоносный код.

– Вирус.

– Точно! – я обрадовался, что Зара понимает, о чем говорю. – Я, ты и спецназовцы будем свое рода вирусами, которые должны найти способ уничтожить нейросеть либо отрезать ее от серверов «Новой жизни».

Я думал, что Зара воскликнет о том, что я сумасшедший, потому что собрался воевать с богиней, которая и является нейросетью, или что-нибудь в этом роде, но Зара лишь задумчиво смотрела мне в глаза.

– Вирус? – повторила девушка, будто пробуя это слово на вкус. – Вредоносный код?

Зара смотрела мимо меня, взгляд сделался отстраненным, но ненадолго. Поймав важную мысль, встрепенувшись, она вонзила в меня взор и спросила:

– Зачем мы им? Они могут войти в игру без нас?

– Могут. Но, например, внедрение моего кода будет производиться на основе данных моего прежнего персонажа и поэтому мой новый код будет гораздо устойчивее. Я не программист и не смогу объяснить, почему мой… э… вирус окажется более устойчивым, но так мне объяснили.

– А я? Надо полагать, мой новый код тоже с повышенной устойчивостью.

– Думаю, что именно так, – произнес я. – Точнее не думаю, а знаю. Про тебя сказали тоже самое.

– Они с тобой не до конца откровенны, – подозрительно сощурившись, Зара посмотрела на оперативников, терпеливо ждущих окончание нашего разговора.

– Почему так думаешь? – я, конечно, и сам был уверен, что со мной не до конца честны, иначе и быть не может, но Зара спровоцировала меня на вполне определенный вопрос.

– Ты нужен им… Не знаю, по какой причине…

– Хотя бы по тому, что в группу нужен опытный игрок, – я перебил Зару, чтобы уточнить свою роль. – Им нужен проводник.

– Допустим, – девушка посмотрела на меня извиняющимся взглядом. – Прости, но я сейчас не про тебя думаю.

– Хорошо. Прощаю, – усмехнувшись, я покосился на Дмитрия, а тот дал знак, что наше время истекает – У нас мало времени. Но пару минут еще есть.

– Поняла, – Зара тоже покосилась на двоих в черном, на Дмитрия и оперативника рядом с ним. – Тогда отвечай мне только «да» или «нет». Они знают, что я воплощение Айзирис?

– Да.

Я ответил коротко, но хотелось добавить еще пару слов покрепче. Разговор сдвигается в нежелательное русло. Конечно, нужно поговорить с Зарой обо всех рисках, но я хотел отложить этот разговор на потом. Но, может, лучше сейчас все проговорить?

– Они в курсе, что я не только одно из воплощений темной богини, но одновременно уязвимость в коде, который связывает нейросеть с игрой?

– Да.

Признаться, я давил на именно на это, когда спорил со следователем, убеждая и требуя взять Зару в «Новую жизнь». А он привел убийственный довод против… Убийственный для Зары в прямом смысле, и сейчас я услышал по сути тот же вопрос.

– Если уничтожить Айзирис, я тоже погибну? Ведь я одно из ее воплощений?

– Не знаю, что будет с тобой в «Новой жизни», – я повторил свое возражение, сказанное следователю, но только обращаясь сейчас к Заре, – однако точно знаю, что произойдет с тобой в реальном мире.

– Я тоже, – стоявшая передо мной девушка помрачнела, – просто исчезну в личности Нины. Скорей всего это произойдет довольно скоро.

Согласившись с Зарой, я кивнул в очередной раз за этот разговор.

– Мы что-нибудь придумаем, – пообещал я. – Там, в «Новой жизни».

– Надеюсь на это, – Зара посмотрела на меня с затаенной надеждой в глазах. – Мы вернемся в игру вместе?

– Обязательно! – на сей раз я был уверен.

Когда заключал сделку со следствием, я долго спорил и настаивал на том, что я и Зара будем вместе внедрены в «Новую жизнь». Я говорил, что готов участвовать в готовящейся операции только при условии, что мы окажемся в составе одной группы. В итоге со мной согласились, потому что я был категоричен, но спорили о Заре дольше всего.

Сперва я не понимал, почему не хотят использовать ее возможности, ведь Зара – это уязвимость в коде игры. Именно поэтому нейросеть в облике темной богини вышвырнула ее в реальный мир. Но потом дошло, что Зару приберегали для другой группы, которую я называл «резервной». Разумеется, о второй группе мне не сказали ни слова, но не могли местные штабисты, разрабатывающие план отсечения нейросети от серверов «Новой жизни», делать ставку лишь на одну группу.

– У тебя есть уверенность, – Зара многозначительно покосилась на черное здание главного корпуса, – что ты здесь, потому что им нужен проводник и код твоего персонажа якобы более устойчив?

– Нет, – признался я и мысленно выругался. Ни в чем я не уверен и особенно в том, что мне говорили здесь на базе и вчера в общении со следователями. Хотя бы по тому, что не могут они быть со мной полностью откровенны. К тому же объяснение, зачем я нужен в «Новой жизни», вполне может быть совсем не таким, как мне озвучили. Я отчетливо понимал шаткость и ненадежность своего нынешнего положения.

Но иных вариантов нет. Я уже «умер», сбежать и спрятаться от таинственной спецслужбы шансов тоже нет – это надо понимать и не лелеять глупых надежд. Мне обещали свободу, жизнь с новыми документами и без нужды в деньгах после успешного завершения операции, и я согласился. А еще я верну Зару в «Новую жизнь». Какого-то другого способа возвратить ее в игру кроме сотрудничества со спецслужбой не имеется; и тем более нет иной возможности вернуться в виртуальную реальность у Зары, если бы она действовала самостоятельно.

– К нам идут, – сказала Зара.

Покосившись на площадку под навесом входа в главный корпус, я обнаружил, что там никого нет. Зато рядом появились Дмитрий и второй оперативник. Они не стали представляться, Дмитрий просто сообщил, что проводит нас на первый брифинг.

Мы поднялись в главный корпус. Дмитрий шел впереди, его коллега ступал последним, будто следил за мной и Зарой. Смешно… Куда мы денемся? Шли по коридорам недолго. В прямоугольном кабинете на втором этаже вместе с Дмитрием устроились за длинным столом, во главе которого уже сидели трое. В черной полевой форме и без каких-либо опознавательных знаков – как было принято на этой безымянной, затерянной в густом лесу базе.

Прибывших встретили три хмурых взгляда. Зара поздоровалась, но ничего не услышала в ответ. Нас безмолвно разглядывали три человека в черной форме. В возрасте, я принял их за высокопоставленных офицеров. Чувствовалось, что они привыкли отдавать приказы, да и Дмитрий подобрался – как это обычно делают подчиненные перед начальством с большими звездами на погонах.

К черту их! Я, Зара и Дмитрий тоже молча сидели и ждали чего-то. Минут через десять выяснилось, что ждем семерых спецназовцев в полной боевой выкладке – с оружием и в бронежилетах. На каждом разгрузка, туго набитая магазинами для оружия, гранатами и прочими полезными в бою вещами. Я недоуменно посмотрел на Дмитрия. К чему этот маскарад?

– Опаздываете! – мрачным голосом произнес одни из старших офицеров.

– Виноват! Мы… – один из спецназовцев осекся после знака другого начальника.

– Садитесь!

Когда семеро спецназов устроились напротив, заговорил третий старший офицер.

– Брифинг номер один, – сказал он поставленным командным голосом. – Производится видео и аудио запись. Начинаем. Цель брифинга – знакомство членов группы. Группа состоит из семерых штатных сотрудников. Посмотрите на них!

Неожиданно я понял, что говоривший обращается ко мне и Заре.

– Семь бойцов будут обеспечивать выполнение задания в том же виде, в котором находятся сейчас перед вами.

Я непонимающе уставился на вооруженных спецназовцев. Они появятся в «Новой жизни» вот так? С автоматами и гранатами?

– Вижу ваше недоумение, – продолжил говоривший, – но мы не можем подвергать операцию риску срыва. Поэтому ваша группа войдет в виртуальную реальность, снаряженная штатными средствами.

– Это невозможно, – пробормотал я, – «Новая жизнь» всегда была миром меча и магии.

– Вам уже говорили, – обратился ко мне другой офицер, – что внедрение произойдет через вирусный код.