Удар блокируют ударом

– Хорошо, – кивнул Роман. – Скоро мы это выясним.

Марта вздохнула и выскочила из автомобиля, хлопнув дверцей сильнее, чем следовало.

Роман тоже вышел на теплый тротуар, вдохнул запах цветущих лип.. Остаться бы здесь навсегда, на этих тихих улицах, среди тенистых бульваров. Нужны ему те майорские звезды в далекой, холодной России? Только проблем прибавится – на что, на что, а на это родина была особенно торовата. А так… Устроиться водителем такси, благо язык знает, тихо зарабатывать себе на кров и пищу и радоваться жизни, как увиденные на перекрестке монахи, точно вышедшие из сказки.

– Вы идете? – окликнула его Марта по-французски.

«Умно», – одобрил Роман, направляясь к большой витрине, в который стояли сюрреалистические статуэтки из гипса и бронзы.

Окна в «Пежо» отсвечивали, мешая разглядеть тех, кто находился в салоне. Но Роману показалось, что там всего один человек. Где же остальные? Ушли за пончиками? Или все-таки выдумка?

Марта открыла стеклянную дверь – при этом прозвенел подвешенный над порогом колокольчик – и жестом пригласила Романа следовать за собой.

Первоначально Роман хотел выйти из «Мерседеса» раньше и дойти до галереи в одиночку, чтобы люди, следящие за домом, не связали его с Мартой. Но затем он решил, что если их видели в «Улитке», то его маневр вызовет подозрение. Проще было держаться той линии поведения, что они – старые знакомые, встретились за кофе, мило поболтали и Марта повезла его к себе, чтобы показать новые экспонаты.

Галерея называлась простенько: «Марта». Видимо, хозяйка очень дорожила своим именем. Сейчас же на входе посетителя ошеломлял портрет обнаженной женщины, выполненный с гипертрофированными физиологическими подробностями. Краски были кричащие, поза – ужасающая. Наверное, это было сделано в целях контраста с названием галереи, отдающим воскресным пирогом и тремя очаровательными карапузами.

Далее налево шла непосредственно галерея, разделенная перегородками на разной величины отсеки. Справа, рядом с входом, находился офис хозяйки. За ним была лестница, ведущая на второй этаж.

«Пани удобно устроилась, – думал Роман, оглядывая коридорчик перед лестницей. – Тут тебе сразу и работа, и дом, и все сопутствующие удовольствия».

– Марта, здесь черный ход имеется?

– Нет, – сказала Марта, ходившая за ним с уксусным выражением на лице. – Отсюда можно подняться только наверх, в мою квартиру.

– К квартире тоже нет черного хода?

– Нет. Есть обычный выход на лестничную клетку, к лифту.

– Насколько я понял, подъезд выходит на улицу?

– Вы правильно поняли.

– Значит, из дома вы можете попасть только на улицу.

– Совершенно верно.

– Понятно.

– Что вам понятно? – осведомилась Марта.

– Понятно, что за вами очень легко следить. Квартиру и галерею вы можете покинуть только через переднюю часть дома. Значит, у тех, кто за вами наблюдает, задача облегчена. Вот если бы был черный ход, то вы могли бы уйти другим путем, через дворы, и тогда проследить вас было бы гораздо сложнее…

– Я не собираюсь бегать по дворам от каких-то типов, – заявила Марта. – Я хоть и польская гражданка, но имею вид на жительство, плачу налоги и нахожусь под защитой французского закона.

Это прозвучало так, будто Марта говорили о своей принадлежности к королевскому роду. Роман лишь покивал на это головой, думая о том, что легкой прогулки точно не получится.

– Хорошо, – поднял он обе руки. – Я не принуждаю вас к бегству. Мы можем зайти в ваш кабинет и спокойно все обсудить?

– А вы не будете осматривать мою квартиру? – удивилась Марта.

– А вам этого хочется? – усмехнулся Роман.

Марта передернула плечами и открыла дверь офиса.

– Подождите меня здесь. Я разберусь с делами.

Немолодой господин с зализанной головой и сухими брылями на вытянутом лице делал издали ей знаки. Он был одет в белые, в обтяжку, брюки, желтую шелковую рубаху и пестрый жилет.

На шее у него пузырилось цветастое шелковое кашне. Он не подходил, видя, что Марта занята гостем, но, судя по жестам, хотел сказать ей что-то важное.

Роман вошел в кабинет, прикрыл за собой дверь. Выглянул сквозь окно, забранное жалюзи, на улицу. Отсюда красный «Пежо» не виден. Но это не столь существенно. Устраивать здесь длительную засаду с целью контрнаблюдения Роман не собирался. Слишком долго и непродуктивно. Времени у него мало, поэтому следует проводить операцию в темпе, пользуясь тем, что его инкогнито дает ему некоторые преимущества.

Несколько минут Роман уделил знакомству с офисом. Устроено все в деловом стиле. Никаких сюсек-пусек, говорящих о том, что хозяйка – женщина. Рабочий стол с компьютером и оргтехникой в углу у окна. Строгие серые стулья, серый ковролин, прямые линии шкафа, сделанного во всю ширину стены. Как дань профессии – пара небольших занятных картинок на стене и бронзовая фигура какого-то рогатого существа, не то Пана, не то кого похуже. Вместо букета цветов – лаконичная икебана на дальнем конце стола.

Роман открыл дверцы шкафа. Справа – гардеробная с вещами хозяйки и холодильник с напитками. Слева – что-то типа склада, где были аккуратными стопками составлены картины, дожидающиеся своего часа на продажу. Во всем просматривался железный порядок.

Звякнул колокольчик, в галерею кто-то вошел. Роман посмотрел в боковое окно-зеркало, прозрачное со стороны офиса. Парень и девушка, по виду – студенты. Одеты просто, но в одежде известных марок, что выдавало их не бедное происхождение. На руке у парня – хронометр «Longines». Они вошли в обнимку и застыли перед портретом обнаженной.

– Похоже, ее писали в анатомическом музее, – громко сказал парень.

Девушка прыснула, после чего парочка, явно не принадлежащая к тем, кто следил за Мартой, двинулась в глубь галереи. Судя по шутке, студенты-медики, решил Роман, теряя к ним интерес.

К молодым людям с медовой улыбкой подкатил шелковый господин, замахал бескостными руками. Марта наметанным глазом оглядела клиентов и направилась наконец к офису.

– Хорошо идет торговля? – спросил Роман, когда она вошла и закрыла дверь.

– Не жалуюсь, – сухо ответила Марта.

Она прошла в угол и села за свой рабочий стол, как бы сразу давая понять, кто здесь хозяин положения.

– У вас один продавец? – спросил Роман, наблюдая за действиями шелкового господина, который делал пассы перед одной из картин, расписывая ее достоинства.

Молодые люди, как очарованные, слушали его с открытыми ртами.

– Продавцы у вас в России, – отрезала Марта. – Это мой помощник и отчасти компаньон.

– Как его зовут?

– Жак Ланглуа.

– Вы живете с ним?

Марта сверкнула глазами, но сдержалась.

– Нет, я с ним не живу. Зачем вы об этом спрашиваете?

– Марта, ваша личная жизнь мне безразлична. Я лишь хочу очертить круг тех, кто может быть для вас опасен.