Седьмое путешествие Сизифа

– Да, помотало тебя. А в ссылке?

– А за что меня в ссылку?

– А за границу тебя за что сослали?

– Так это… обмен опытом.

– И что? Есть у них что перенимать теперь? Маркса проходят?

– Теперь не уверен, а до недавних пор было чему поучиться.

– Вот, правильно мыслишь: своё надо строить, товарищ. Веди меня по лабиринтам.

– А как мне Вас называть?

– Называй просто – товарищ Каменев.

– Что—то имя будто бы знакомое.

– Да нет, это моего однофамильца тогда расстреляли. Я выкрутился.

– Так Вы что и сидели?

– Я и сейчас сижу. На пару недель отпустили погулять. В седьмой раз.

– Круто. То—то я и гляжу, что странно себя как—то ведёте и изъясняется на сленге.

– Какой такой сленг? Это мой родной язык.

– Круто. А за что Вас посадили… в первый раз.

– Не поверишь, за антирелигиозные убеждения. Главного объегорил.

– Так это выходит, что по экономической статье?

– Какое там. Чистая политика.

– Так Вы из протестных? Уважаю. А сколько накинули?

– Поначалу пожизненное. Но всегда же есть добрые люди. Помогли.

– А знаете, я, наверное, пойду. Вы сами коньяк пейте. У меня характеристика, анкета.

– С виду пролетарий, а сознательности нет. Ну что ж, иди, студент. Без ссылки учение твое будет оставаться неполным. А я опытом поделиться собирался.

На том и расстались.

    Воскресенье, 4 февраля 2024 г.

2. Мирона

Мирона не находила себе места. Она то разгоралась, то гасла. Всё выстраданное в ней горело, все надежды – тускли. Особенно она не выносила своё настоящее имя – Миропа. Это глухое «п» убивало её. Она всегда знала, что из всех сестёр она – самая бледная. Нет, она даже не Мирона, она – Мириам!

Она почувствовала, что он опять на Земле и ждёт встречи с ней. Он всегда ждал встречи только с ней. Это убивало её и удерживало в жизни. «Мужчина живёт делом… женщина телом». Как это пошло, думала она, и вспыхивала ярче других, а потом вспоминала, что он ждёт её там… совсем ненадолго. И гасла. Чужим теплом – его теплом – наполнялся свет её души. И ничего она поделать с собой не могла и не смела. Мирона, рождённая плеядой Миропой – самой тусклой из всех сестёр, самой поруганной… она, Миропа, стала Мириам и вскормила брошенного её же ребёнка, как чужого. Эту тайну знал один единственный земной человек. Он всё это и придумал. Бедный Одиссей… ему так и не довелось узнать, кто и почему кидал его по морям и островам десять долгих лет, кто его учитель хитрости.

В ней всё горело. Она сдерживала себя, но Красная Луна властвовала над чувствами женщины. В который раз она разгорелась ярче своих тусклых сестёр, желая оставаться самой неприметной из них… особенно сейчас «Они не могут простить мне такое счастье – счастье быть женой смертного. Сизиф, я чувствую, что ты опять со мной. Я иду к тебе».

* * *

«Что он там говорил о прогнозе погоды? Он же не просто так это упомянул».

* * *

– Эй, парень, постой. Какая погода будет завтра?

– Ясно и солнце.

– А ночью?

– Ты что, дядя, не видишь? Снег проходит, Луна появилась. Ясно будет ночью.

– Ясно… ясно. Красная Луна. Уходи. Ты мне больше не нужен.

– Я уйду, но ты-то вообще ни во что не врубаешься. Где ночевать-то будешь?

– На конспиративной квартире. Это какая улица?

– «Ополчения». И что?

– Не знаю такую.

– А ты хоть что-то здесь знаешь? Или ты из дурки сбежал?

– Знаю. У меня есть деньги. Дай мне два дня, и я узнаю всё. Два дня из вечности.

– Ладно. Есть вариант. Руки покажи. Татуировки твои хочу посмотреть.

– Их нет у меня.

– Ну как же: сидел, семь ходок.

– Ты меня по-своему понял. Что за вариант?

– Тётка у меня тут рядом живёт. Сдаёт вторую квартиру. Мне помогает. Тебе надолго?

– На две недели, вряд ли дольше. И почему ты мне тыкаешь?

– Не знаю. Вроде и вижу в первый раз, а что-то родное в лице, знакомое.