Питомник

Питомник
Сергей Леонидович Скурихин

Маленькие следы иногда приводят к совсем другому зверю – большому и сильному. Это знает каждый космический охотник, иначе он сам может стать добычей…

Сергей Скурихин

Питомник

Цепочка полузаметённых следов вела на север. Хотя «север» тут был повсюду: хмурое дымчатое небо нависало над обширной ледяной пустошью. Местный снег имел сероватый оттенок, чем походил на своего весеннего собрата из умеренных широт Земли, вот-вот уже готового сойти под лучами набирающего силу солнца. Но только этот снег уходить никуда не собирался, впрочем, как и люди, что самовольно объявились в его стылых владениях.

Глеб заглушил транспортный модуль, переделанный под аэросани, и спрыгнул в серое льдистое крошево. Парные следы терялись на горном склоне, и дальше передвигаться можно было только пешком, что противоречило приказу. Глеб установил радиомаячок и включил встроенную в шлем рацию:

– Саша, приём.

– Да, Глеб, – не сразу ответил бортинженер, по голосу которого было понятно, что он занят ещё каким-то делом.

– Удалось посмотреть мою запись?

– Да… Исходя из здешней силы тяжести, плотности снега и глубины следов, тело, их оставившее, весит на наши килограмм тридцать. Конечностей, как ты сам видел, четыре, и каждая заканчивается чем-то вроде копыта. Расстояние между передней парой конечностей и задней чуть более метра. Ещё можно сказать, что тело передвигалось довольно медленно и что передняя часть у него тяжелее.

– М-да. Столько отмахать в космосе ради встречи с горным козлом…

– Ты его для начала излови! – в озабоченном голосе Сашки появились весёлые нотки. – А потом, знаешь, на безрыбье и инопланетный козёл будет успехом для экспедиции. Хотя такие следы мог оставить любой шагающий механизм.

– Интересно, чей?

– Спроси что полегче!

– Ладно… Как там у Женьки дела?

– Её группа произвела бурение в нескольких контрольных точках. Везде одна и та же картина: снег, потом спрессованный снег или лёд, под ними слой вулканического пепла, а уже под этим бутербродом идёт грунт с остатками растительности и микрофлоры.

– Понятно. Как вернусь, переговорю с ней сам.

– Ну, твоему обществу она всегда рада.

– Ты-то откуда знаешь? – буркнул Глеб с наигранным недовольством. – Поймал сигнал?

– Да. Ты находишься сейчас на гористом берегу замёрзшего моря.

При слове «море» Глеб невольно вспомнил жёлтый пляж, шум прибоя и бронзовых от загара родителей, лежащих рядом на песке. Воспоминания из детства тёплой волной окатили душу. Других же источников тепла вокруг не наблюдалось. Глеб поёжился, хоть был в скафандре, и уточнил:

– Что уже вывели спутник-сканер?

– Да, вовсю мотает витки.

– На сверхнизкой?

– Конечно. По-другому же тут не получится.

– Может, он и моего козла засечёт? – пошутил Глеб.

– Не надейся, – в тон ответил Сашка.

Глеб хотел было развить беззлобную пикировку дальше, но передумал:

– Я возвращаюсь к кораблю. Конец связи.

– Ждём тебя. Конец связи.

Глеб оседлал импровизированные аэросани и завёл двигатель. Развернувшись, он встал в свою же снежную колею. Однообразный пейзаж настраивал на минорный лад, и Глеб вскоре поддался этому настроению. Действительно, их радость от обнаружения кислородной планеты земного типа вышла недолгой. Четвёртый мир в системе жёлтого карлика оказался ледяной равниной, лишь в экваториальной его части высились пики гигантских вулканов. Они-то, похоже, и погубили жизнь на этой планете.

***

Глеб успел к самому совещанию. Корнеев – командир корабля и начальник экспедиции – уже собрал всех ответственных в кают-компании. Всех, кроме дежурных.

– Приступим, коллеги, – традиционно начал Корнеев: – Евгения, вам, как планетологу, предоставляется первое слово.

– Спасибо, Иван Андреевич, – поблагодарила Женя. – Вычислительной мощности бортового компьютера, увы, недостаточно для построения точной модели, но с высокой вероятностью можно сказать, что суммарный объём выбросов вулканического пепла и сернистых газов составил до тысячи кубических километров. Извержения здесь носили каскадный характер, а сам цикл вулканической активности длился около года. Началось это не более трёх лет назад. Тогда-то поросшие травой плато двух центральных континентов и превратились в снежные равнины, а реки, моря и океаны, занимающие свыше семидесяти процентов поверхности, замёрзли…

– Эх, немного не успели! – в сердцах перебил бортовой врач Пегов. Он давно раздражал Глеба своей несдержанностью, но ещё больше – попытками ухаживать за Женей.

– А что бы ты сделал? Заткнул жерла исполинскими пробками? Вылил бы на вулканы моря? – Глеб тоже не удержался от язвительного выпада.

– Тихо! – скомандовал Корнеев. – Евгения, продолжайте.

– Так вот, этот мир и до катаклизма был холоднее нашего из-за большей удалённости от светила – звезды спектрального класса G. Но потока энергии, получаемой от неё, всё же хватило для зарождения на планете жизни в виде простейших микроорганизмов и примитивных растений. Как и на Земле, очагом их появления стали моря и океаны, а уже позднее произошло освоение суши. Сейчас, в результате наступившей вулканической зимы, развитие местных форм жизни практически остановилось…

– Чьи же тогда следы инспектировал сегодня Глеб? – на этот раз докладчицу перебил сам Корнеев.

– Пока это только предположение, Иван Андреевич, – пришёл на выручку коллеге биолог Завадский, – но, возможно, мы имеем дело с неким земноводным существом, которого планетарный катаклизм застал не в воде, а на суше. Либо пристанищем ему мог послужить, например, небольшой водоём с геотермальным источником. Доступ к большой воде для существа был отрезан, и ему пришлось питаться водорослями, что росли в этом тёплом водоёме. Когда пища закончилась, несчастное животное, движимое голодом, отправилось на её поиски.

– Насколько я помню, древние земноводные Земли имели перепончатые лапы и длинный хвост для перемещения в воде, – вмешался в обсуждение Глеб. – Здесь же мы не видим следов волочения хвоста по снегу, только отпечатки каких-то ороговевших конечностей.

– Глеб, древнейшие бесхвостые земноводные появились на Земле двести миллионов лет назад, и такой современный их потомок, как лягушка обыкновенная, тебе должен быть хорошо известен, – спокойно возразил биолог. – А если мы будем слепо проецировать на данный мир эволюционные процессы с нашей планеты, то рано или поздно зайдём в тупик.

– Полностью согласен с Борисом, – поддакнул Пегов, чтобы не столько поддержать Завадского, сколько досадить Глебу.

Глеб представил себе Пегова верхом на исполинской жабе, ползущей по снежному полю, и едва не рассмеялся. Зато эта короткая юмористическая фантазия уберегла его от вступления в совсем уж неуместную перепалку.

– Под толщей льда в здешних морях и океанах точно сохранилась жизнь, но её изучение нам пока недоступно, – Женя вернула бразды доклада в свои руки, чтобы тот закончить. – Версия о случайно выжившем земноводном имеет право на существование. Как и версия о том, что эти следы здесь оставили такие же как мы пришельцы.

На последних словах планетолога Корнеев нахмурился. Видно было, что вариант с не очень крупным и медлительным животным нравится ему куда больше. Оно и понятно: встреча с неведомыми братьями по разуму влекла за собой такие же неведомые последствия. Конечно, корабль и экипаж могли дать серьёзнейший отпор любому агрессору, даже самому технически продвинутому, но такого «контакта» начальнику экспедиции хотелось бы избежать. А в «братание» с инопланетянами Корнеев, как и Глеб, не очень-то верил.

Глеб прекрасно знал, что некоторые члены команды принимают осторожность Корнеева за нерешительность, считают проявлением мягкости характера. Знал он и про поверхностность и ошибочность таких суждений. Приказ Космофлота свёл их с нынешним командиром ещё на Софии, и в тех непростых обстоятельствах Корнеев проявил и твёрдость, и решительность. Поэтому здесь Глеб никого не пытался переубеждать, а просто сразу пресекал подобные разговоры о командире в своём присутствии.

– Завтра с рассветом начинаем поиски в горном массиве, – вынес решение Корнеев и, обращаясь уже непосредственно к Глебу, добавил: – Пойдёте вдвоём с Борисом. Ты за старшего. Связь через каждые двадцать минут. Табельное получите в оружейке. Остальное, в том числе альпинистское снаряжение, выдаст старпом. Сейчас – отдыхать. Совещание закончено. Всем спасибо, коллеги.

***