После взрыва

Когда забор дизбата кончился, разведчики вышли к небольшому городку, состоявшему из трехэтажных домов. Он так густо зарос деревьями и кустарником, что мужчины не сразу заметили сами этажки.

– Это тоже военный городок, точнее одна из трех его частей. Моя часть расположена чуть дальше.

Напротив городка, с другой стороны дороги, была какая-то производственная территория с высоким забором и большими металлическими воротами, над которыми еще читалась надпись “СМУ Геология”. Метров через триста от нее командир свернул направо и, пройдя еще столько же, вышел на параллельную дорогу. По левую сторону от нее были видны металлические гаражи, изрядно заросшие растительностью, а справа виднелась еще одна группа трехэтажных домов.

– Вот мой городок, – командир остановился и как будто бы не решался идти дальше. Потом совладав с собой, сделал сначала несколько неуверенных шагов, но потом уже твердой походкой направился к домам. – Мой двор чуть дальше.

Найдя искомый квадрат, командир указал на трехэтажку, в которой жил сам. Но квартира в ней была продана еще до его отъезда в Россию. Так что заходить в нее никакого смысла не было. А вот та квартира, в которой мама оставалась с бабушкой. Могла дать наводку, откуда начать поиски. Благо бабушкин дом располагался по соседству в том же дворе.

– Вот туда и направимся, – командир начала продираться сквозь высокие заросли травы, которая была вше человеческого роста. Бабушкин подъезд был самым крайним. Подняв голову, Сергей увидел, что со всех окон вытащены рамы. А с бабушкиного, которое было на первом этаже, еще и железные решетки. Надо полагать, что внутри квартир тоже мало что осталось. Мародеры, наверняка, вытащили все, что можно.

Кое-как пробравшись через кусты, старший разведчик зашел в подъезд. Бабушкина квартира располагалась справа. Найдя искомую дверь, Сергей осторожно потянул за ручку, но она не поддалась. Он попробовал более настойчиво – результат оказался таким же.

– Закрыто, – с недоумением констатировал он и принялся внимательно осматривать дверь. В самом ее верху, в небольшой щели была заткнута бумажка. Сергей аккуратно вытащил ее, развернул и, прочитав, облокотился спиной о стену и медленно сполз вниз.

– Что случилось, командир? – подскочил к нему Ашот. У Сергея на глаза навернулись слезы, и он молча протянул ему листок. Разведчик взял ее и начал читать вслух, чтобы слышали все остальные. – Сынок, доченька, мы с тетей Таней живем у нее на даче. Если вы найдете эту записку, приходите туда. Дорогу вы знаете.

– Это она, командир? – радостно спросил Андрей. Старший разведчик утвердительно кивнул головой.

– Листочек явно старый и даты на записке нет, – заключил Ашот, повертев ее в руках.

– И что? – зло фыркнул на него Андрей. – Написано же, надо идти на дачу. Далеко это?

– Километров двадцать пять отсюда, – кое-как выдавил из себя Сергей. – За сегодня уже не успеем дойти, скоро стемнеет. Нужно искать ночлег.

– Чего его искать? Здесь и заночуем, – предложил Игорь. – Судя по траве, через которую мы продирались, сюда давным-давно никто не наведывался, а, значит, тут безопасно. Войдем в какую-нибудь из квартир, да в ней и останемся.

– Давайте тогда уже в бабушкину, – поддержал предложение Сергей. – Только придется через окно лезть, замок закрыт.

Бойцы вышли на улицу и оглядели высоту первого этажа. Она была на уровне двух метров от земли. С одной стороны этого достаточно, чтобы туда не запрыгнули те же собаки, а с другой, разведчики смогли без проблем туда залезть, подсаживая друг друга, закинув пса и подав руки последнему.

Квартира была однокомнатной. Мебели внутри нее никакой не было, только старый палас, лежащий на полу и покрывшийся толстым слоем пыли. Раз дверной замок закрыт, значит, мародеры вытаскивали весь скарб через окна.

Мужчины разложили подстилки и достали провиант, которым с ними поделились караванщики. После ужина командир приказал всем спать, а вот самому заснуть у него никак не получалось. Он вертел в руках заветный листочек, хотя в темноте уже не мог его перечитать. Интересно, когда мама его написала? Год назад или пять лет? Или может сразу после взрыва, когда только уходила на дачу?

Прежде чем заснуть он битых два часа задавал себе одни и те же вопросы, на которые у него все равно не было ответов. Потом как обычно провалился в пустоту, и открыл глаза только тогда, когда стрелки на циферблате показали половину седьмого утра. Окна бабушкиной квартиры выходили на западную сторону, а потому первые лучи солнца не могли пробраться в квартиру. Однако уже хорошо просматривался весь поросший травой двор.

Сергей встал и вышел на лоджию. Отсюда он смог рассмотреть тот дом, в котором раньше жил сам. Он стоял справа, перпендикулярно бабушкиному и в нем также как и в остальных не было ни единого окна. Детская площадка двора заросла настолько, что увидеть стоявшие на ней горку и качели было невозможно. На командира неожиданно нахлынули воспоминания. Он вспомнил, как они еще мальчишками гоняли здесь мяч, потом, уже повзрослев, шумными компаниями собирались на одной из лавочек и несколько его друзей устраивали дворовые гитарные концерты. Жильцам это не нравилось, и они периодически гоняли молодежь, которая через время возвращалась снова.

Отмахнувшись от ностальгической ауры, командир вернулся в квартиру и разбудил весь отряд. Быстро перекусив, мужчины выпрыгнули в окно, и вышли на ту улицу, по которой пришли сюда.

– Так, народ, – на ходу проинструктировал своих подопечных Сергей. – Дача находится возле пригородного поселка Беш-Кунгей. До него идти примерно 4-5 часов. Дорога идет в гору, поэтому будет чуть тяжеловато. К тому же, примем в расчет советы караванщиков на счет диких собак. Поэтому идем очень быстро и очень тихо.

Дорога снова шла через разобранный на запчасти и полуразрушенный временем частный сектор. Через пустые глазницы окон можно было без труда разглядеть, что внутреннее содержимое строений уже давненько разграблено. Потом частные дома закончились, и бойцы вышли к большой трассе, которая шла перпендикулярно их пути.

– Это проспект Дэн Сяопина – одна из центральных улиц Бишкека, – объяснил командир. – Но мы пойдем дальше по Садыгалиевой. В общем, маршрут будет проходить по самым окраинам города, поэтому, надеюсь, собак мы не увидим.

Перейдя через проспект, путники вышли на дорогу, которая вся была заставлена вдоль обочин большими грузовиками. Сергей специально заглянул в кабину к нескольким и удивился, что внутри ничего не тронуто. Потом неожиданно перебежал на другую сторону и подошел к небольшому строению с надписью “АЗС”, которое густо заросло травой.

– Где-то недалеко должны быть зарытые в землю цистерны. Их люки выходят наружу. Разойдитесь по территории и найдите их, – приказал командир.

– Нашел! – буквально через минуту отозвался Ашот. Командир подбежал к нему и увидел, что он стоит возле открытых люков. Заглядывать в них не было никакого смысла, потому как даже запах горючего не ощущался – цистерны были совершенно пустыми.

– Интересно, все ли заправки прошерстили местные? – непонятно к кому обращаясь, спросил Сергей. – Посмотрим. Идем дальше!

Весь путь сопровождался негромкими рассказами командира о той или иной улице, по которой они проходили. Вот, например, Льва Толстого. Она проходит через один из самых старых районов города – Пишпек. Здесь жили преимущественно железнодорожники. Потом группа поднялась по Тимура Фрунзе, заодно полюбовавшись на хорошо сохранившееся здание летного училища, и повернула налево Гагарина. По ней путь пролегал до горбольницы № 4, которая занимала огромную территорию, и состояла из десятка многоэтажных зданий. Больничные корпуса выглядели как-то жутковато, поэтому ни у кого из разведчиков не возникло желание подойти к ним поближе, чтобы получше все рассмотреть.

От больницы дорога снова уходила вверх через огромную новостройку. Командир рассказал, что называлась она “Арча Бешик” и была заложена еще в советское время. Однако через самый ее центр проходила широкая борозда, оставленная авиационными бомбами. Шириной она была примерно километр, а глубина воронок доходила до пятнадцати-двадцати метров.

Затем вся группа повернула на восток, на улицу Масалиева, которая каким-то чудом сохранилась. Воронки были от нее буквально в двадцати метрах. Но сама дорога осталась целехонькой. Только камни и грунт, поднятые ударной волной, то тут, то там валялись на асфальте.

– Посмотрите налево, – минут через пятнадцать пути, привлек внимание бойцов командир. – Видите вот эти огромные бетонные кучи? Здесь когда-то был целый микрорайон, назывался Джал. Здесь были десятки высотных домов, а теперь нет ни одного.

Бойцы пригляделись. Действительно, на месте домов зияли глубокие воронки, на месте других, вероятно, уничтоженных ударной волной, только бетонные кучи. Судя по площади всего этого безобразия, микрорайон действительно был большим.

Зато чуть дальше него, вдоль дороги, сохранился небольшой ряд двухэтажных частных домов. Как и те, которые встретились бойцам раньше, строения были разобраны, а часть кирпичных стен уже осыпалась. Но судя по всему, до войны их было куда больше. Скорее всего, основную часть просто сдуло ударной волной при бомбардировке.

– А вот на этом месте была целая группа микрорайонов, – через час пути, указывая на левую сторону, сказал командир. – Их называли южными. Не наврал караванщик, разбомбили их подчистую.

Слева, насколько хватало глаз, лежала бетонная пустыня. На ней не росло ни одной травинки, хотя вдоль границ этого бетонного поля деревья были настолько густыми, что бойцам пришлось пролезть через них, чтобы посмотреть на масштаб бомбардировок.

– Ты представляешь, сколько людей погребено под этими завалами? – с ужасом спросил Игорь.

– Десятки тысяч, – ответил Сергей. – Идем дальше, нам осталось немного.

На бетонную пустыню он старался больше не смотреть. Он прекрасно знал этот район и знал, что домов в южных микрорайонах было раз в десять больше, чем в Джале. А потому мог себе представить, для скольких людей это место стало кладбищем.

В скорости группа вышла к небольшой реке. Воды в ней было немного, но хватило, чтобы разведчики умылись, напились и пополнили свои запасы.

– Это река Аламедин, – объяснил Сергей. – Теперь наш путь будет пролегать вдоль нее. Правда, пойдем не вдоль русла, а вон по той дороге, что в ста метрах от нас, – указал рукой Сергей. – Это Алма-Атинская. Через нее мы переезжали вчера с караванщиками, только гораздо севернее. А до дачи осталось буквально пять-семь километров. Только вот что странно, мы по идее должны были пройти еще одну реку, Ала-Арчу, но я ее не видел.

– Я видел что-то похожее на русло, когда мы отошли от Джала, но еще не дошли до южных микрорайонов, – сказал Андрей. – Но оно было сухим.

– Да, примерно в том районе она и находилась. Значит, пересохла. Жаль.

Группа двинулась к Алма-Атинской и на ней повернула направо. Здесь дорога еще круче уходила наверх. Вплотную к ней стояли ряды полуразрушенных домов, а где-то справа негромко шумела река. Через пару километров бойцы вышли к огромной запруде, полностью заполненной водой.

– Это озеро еще до взрыва было. Может, кто-то сейчас с его помощью регулирует стоки, – предположил командир.

Метров через двести с правой стороны дороги начинался забор из бетонных плит. Судя по звукам, доносившимся из-за него, территория внутри была жилой. Но увидеть, что происходило за оградой, не получилось, так как плиты были высокие. Подходить ближе бойцы не стали, продолжив путь строго по трассе.

– Раньше здесь был военный госпиталь. И бетонный забор остался от него. Наверное, люди обжили его.

Сразу за медучреждением начинался тот самый поселок Беш-Кунгей, к которому они так долго шли. Вот только поворот на дачи находился в самом конце населенного пункта, который растянулся на несколько километров. К тому же нужно было снова спускаться к реке.

Поселок был хорошо обжит, хотя не был огорожен по периметру. Из труб на некоторых домах шел дымок, видимо, готовили еду на печках. Во дворах копошились люди, занимаясь домашними делами, возле некоторых жилищ играли дети. Однако никто не обращал внимания на путников.

От самого госпиталя командир не просто шел быстро, он почти бежал, иногда оставлял группу метров на пятьдесят позади себя. А когда свернул в сторону реки на грунтовую дорогу, уже конкретно перешел на бег трусцой. Парням ничего не оставалось, как последовать за ним.