– Интересно. Или это секрет?
– Какие у нас секреты? – Игнат пожал плечами. – Я бабочек собираю. У меня одна из лучших коллекций в мире. Две комнаты занимает.
– Достойно, – согласился я.
– Заходи как-нибудь, посмотришь, – предложил Игнат. – Со Светой заходите, она говорит, ей тоже бабочки нравятся.
Я смеялся так долго, что даже его проняло. Игнат поднялся, неуверенно улыбаясь, пробормотал:
– Пойду помогу завтрак готовить.
– Удачи, – только и выдавил я. Но все-таки не удержался и, когда наш светоносный ловелас подошел к двери, еще раз окликнул его: – Слушай, шеф не зря о Светке беспокоится?
Игнат картинным жестом подпер подбородок. Подумал:
– Ты знаешь, не зря. Она действительно напряженная какая-то, все никак не расслабится. А ей ведь предстоят великие дела, не то что нам.
– Но ты старался?
– Спрашиваешь! – обиделся Игнат. – Вы заходите, честное слово, рад буду видеть!
Джин стал теплым, лед в стакане растаял. На трубочке остался легкий отпечаток губной помады. Я покачал головой и отставил стакан.
Гесер, ты не можешь предусмотреть все.
Но чтобы сразиться с тобой не в магическом поединке, конечно, об этом и думать смешно, сразиться на единственно доступном поле из слов и поступков, я должен знать, чего ты хочешь. Должен знать расклад карт в колоде. И то, что у тебя на руках.
Кто в игре?
Гесер – организатор и вдохновитель. Ольга – его любовница, проштрафившаяся волшебница, консультант. Светлана – старательно пестуемый исполнитель. Я – одно из орудий ее воспитания. Игната, Тигренка, Семена, всех остальных Светлых можно в расчет не брать. Это тоже орудия, но второго плана. И рассчитывать на них я не могу.
Темные?
Разумеется, они участвуют, но не в явном виде. И Завулон, и все его подручные обеспокоены появлением в нашем лагере Светланы. Но впрямую они ничего сделать не могут. Либо пакостить исподтишка, либо готовить сокрушительный удар, который поставит Дозоры на грань войны.
Что еще?
Инквизиция?
Я побарабанил пальцами по подлокотнику шезлонга.
Инквизиция. Структура над Дозорами. Она рассматривает спорные случаи, наказывает оступившихся – с любой стороны. Она бдит. Собирает данные о каждом из нас. Но ее вмешательство – редчайший случай, да и сила ее – скорее в скрытности, чем в боевой мощи. Когда Инквизиция рассматривает дело о достаточно могучем маге, она привлекает боевиков со стороны Дозоров.
И все-таки Инквизиция замешана. Я шефа знаю. Он из всего извлекает по меньшей мере две-три выгоды. И недавняя история с Максимом, диким Иным, Светлым, ушедшим работать в Инквизицию, тому пример. Шеф натаскал в этом деле Светлану, дал ей уроки самоконтроля и интриги, но попутно выявил нового Инквизитора.
Знать бы, к чему готовят Светлану!
Пока я иду в темноте. И что самое страшное – удаляюсь от Света.
Я надел наушники, закрыл глаза.
В эту ночь дивным цветом
распустится папоротник,
В эту ночь домовые вернутся домой,
Тучи с севера, ветер с запада,
Значит, скоро колдунья махнет мне рукой.
Я живу в ожидании чуда, как маузер в кобуре,
Словно я паук в паутине,
Словно дерево в пустыне,
Словно черная лиса в норе.
Я рискую. Я очень рискую. Великие волшебники идут по своим, но даже они не рискуют идти против своих. Одиночки не выживают.
Я бежал сквозь подзорные трубы
от испуганных глаз детей,
Я хотел переспать с русалкой,
но не знал, как быть с ней,
Я хотел обернуться трамваем
и въехать в твое окно,
Ветер дует с окраин, нам уже все равно,
Ветер дует с окраин, а нам уже все равно.
Будь моей тенью, скрипучей ступенью,
цветным воскресеньем, грибным дождем,
Будь моим богом, березовым соком,
электрическим током, кривым ружьем.
Я был свидетель тому, что ты ветер,
ты дуешь в лицо мне, а я смеюсь,
Я не хочу расставаться с тобою без боя,
покуда тебе я снюсь.
Будь моей тенью…
Рука легла на мое плечо.
– Доброе утро, Света, – сказал я и открыл глаза.
Она была в шортах и купальнике. Волосы влажные и аккуратно уложены. Наверное, душ приняла. А я, свинья, даже не подумал.
– Как ты после вчерашнего? – полюбопытствовала она.
– Нормально. А ты?
– Ничего. – Она отвернулась.
Я ждал. В наушниках наигрывал «Сплин».
– Чего ты от меня ждал? – резко спросила Света. – Я нормальная, здоровая, молодая женщина. У меня с зимы мужика не было. Понимаю, ты вбил себе в голову, что Гесер нас свел, как лошадей на случку, вот и уперся.
– Ничего я не ждал.