Черновик

– О, точно, – оживился я.

– А потом, когда ты нигде не обнаруживаешь своих документов…

– Почему нигде? – Я мигом протрезвел.

– Кирилл, судя по размаху аферы, за тебя взялись всерьез. Я не понимаю, кто и зачем, но устраивать в квартире скоростной ремонт и делать фальшивые документы, не изъяв настоящих, – глупо. А твои неведомые враги – не глупцы! Итак, документов ты не находишь. После этого идешь к юристу. Хорошему. Очень хорошему, если деньги есть, а не в рядовую юридическую консультацию. Если денег нет, я могу занять… ну, полштуки точно займу.

– Спасибо, – только и сказал я. – Ничего, деньги есть. У меня на карточке почти штука, да и у родителей… в общем, знаю, где их заначки.

– Хорошо. Юрист даст тебе мудрые советы. Я тем временем попробую познакомиться с этой ба… – Котя сделал над собой усилие и мужественно сказал: – …дамой. Вряд ли они ожидают такого хода.

– Они?

– А что, она похожа на бога Шиву? Одной парой рук кафель клала, другой – обои клеила, третьей линолеум стелила? Точно хочу познакомиться с затейницей… Да! Об удивительном ремонте! Еще ты идешь в строительную фирму. Хорошую фирму, серьезную. Попытайся выглядеть психом при деньгах. И пытай их насчет того, можно ли в однокомнатной квартире за восемь часов сделать ремонт. Вот именно то, что у тебя в квартире изменилось, и перечисляй. Скажи, что хочешь сделать сюрприз жене… какой жене, кольца ты не носишь… подруге. Или еще чего скажи. Нет, с подругой правдоподобнее всего будет. Очень важно, что они скажут…

Котя оживлялся на глазах. И виной тому явно был не коньяк, а ситуация, в которую я влип. Вот так всегда в жизни – твои проблемы доставляют развлечение даже самым лучшим друзьям!

– Я в прошлом году унитаз менял, – рассказывал он. – Так… раскокал по дурости… Хорошего мастера нашел, непьющего, пожилого. В сантехнике ведь как?

На всякий случай я неопределенно кивнул.

– Опыт нужно иметь! Опыт – главное, – заявил Котя. – Так вот старый опытный мастер целый день провозился. С восьми утра и до десяти часов вечера. Я извелся, он сам страдал… у хороших мастеров примета есть – пока унитаз не закончишь ставить, в туалет нельзя ходить. Зато уж потом обновить его по полной программе – их святое право и обязанность… Четырнадцать часов! На один унитаз! А у тебя весь ремонт за восемь…

Из кухонного шкафа Котя достал сигареты и пепельницу. Я кивнул, хотя курил так же редко, как и он. Спичек Котя не нашел, мы прикурили от газовой плиты с автоподжигом.

– Как ты унитаз-то рассадил? – спросил я.

– Говорю же – по дурости. Знаешь, есть такие китайские хлопушки, маленькие, будто спички. Чиркнул, бросил – она взрывается. Под Новый год дети ими на улице балуются…

– Ну?

– Я летом с друзьями ходил купаться. Завалялась коробка этих хлопушек, я и стал ими бросать в воду. Они не гасли, а в воде взрывались… прикольно так. Друзья очень веселились. А домой приехал, решил показать… одной дамочке… что эти хлопушки в воде продолжают гореть. Не наливать же ванну? Я бросил одну в унитаз… хорошо, что дверь прикрыл. Грохот – и унитаз на кусочки! Только труба торчит, а края – острым венчиком…

– Гидродинамический удар, – сказал я. – Взрыв в жидкой среде в замкнутом пространстве. Думать надо было.

Котя не спорил. Вздохнул, затянулся сигаретой. Сказал:

– Вот еще что… Очень меня волнует твой пес. Крайне волнует.

– И мент то же самое говорил…

– Прав был мент. Стены можно перекрасить. Люди могут соврать. Собака не предаст никогда…

Некоторое время он молча курил. Потом с удовольствием повторил:

– Люди могут обмануть. Собака никогда не предаст… Надо вставить в рассказик про зоофила…

– Сволочь ты гнусная, – сказал я. – Точно писателем станешь. Из человеческой беды сюжет делаешь!

– Не из человеческой беды, а из собственной удачной фразы, – возразил Котя. – Пока все. Буду думать, но больше ничего посоветовать не могу. Расскажи лучше, что у тебя с Анькой?

– Да ничего. Ей хочется стабильности, уверенности. В общем – кольца на пальце.

– А ты против? Пора и остепениться. Четверть века прожил, а до сих пор болтаешься менеджером в торговой фирме, запчастями к компам торгуешь… Это что – работа? Да это все равно что сказать: «Моя работа в ОТК, презервативы надуваю!» Тебе нужна хорошая работа, верная жена, ребенок какой-нибудь завалящий…

Я вытаращил глаза.

– Да шучу, шучу, – пробормотал Котя. – Не мне тебя учить. А все-таки жаль, что ты с Анькой расстался, она мне нравилась.

Кажется, он не шутил. Я подумал и плеснул коньяк по рюмкам.

– Мне тоже жаль, Котя. Но так уж сложилось.

– Анька-то свидетелем выступит, если что?

– Выступит, – уверенно сказал я. – Мы, в общем, не разругались, по-интеллигентному разошлись.

– Когда интеллигенты расходятся, тут-то самая грызня и начинается… ни один сантехник такого не учудит.

– Дались тебе эти сантехники… – пробормотал я. – Наливай лучше…

Мы просидели еще часа два. До третьей бутылки, слава Богу, дело не дошло. Но и к концу второй мы развеселились изрядно. Происшествие с квартирой окончательно превратилось в приключение. Котя рассказал историю своего дальнего родственника, путем хитрых обменов, разводов и схождений превратившего две однокомнатные на противоположных концах Москвы в четырехкомнатную «почти в центре». История почему-то показалась нам очень смешной, мы хохотали в голос, и даже когда Котя сообщил, что в результате перенапряжения сил его родственник схватил инфаркт, его бросила жена и теперь он, как дурак, сидит один в большой квартире, больной и никому не нужный, это нас не огорчило.

По этому поводу Котя заметил, что самое главное в жизни человека – исполнить свое предназначение, об этом даже писал великий мыслитель Коэльо. Видимо, предназначение родственника в том и заключалось, чтобы совершить этот грандиозный обмен. А по сравнению с исполненным предназначением и потерянное здоровье, и утраченная жена – мелочи жизни.

Потом Котя постелил мне на диване и вернулся к своему недописанному произведению. Я уронил голову на подушку, сообщил, что сна нет ни в одном глазу, и мгновенно уснул под ровное постукивание клавиш.

3

Встал я рано, на удивление свежим и бодрым. Припомнился старый анекдот о том, что в двадцать лет всю ночь пьешь и гуляешь – утром встаешь бодрый, в тридцать лет всю ночь пьешь и гуляешь – утром встаешь и чувствуешь, что всю ночь пил и гулял, а в сорок всю ночь спишь – а утром встаешь, будто всю ночь пил и гулял. Поскольку я пока был между двадцатью и тридцатью, то у меня ночь на ночь не приходилась.

Эта выдалась удачной.

Котя еще дрых. Я принял душ, вычистил зубы намазанным пастой пальцем, порылся в холодильнике и сделал себе пару бутербродов с докторской колбасой. Ждать, пока работник умственного труда и вольного графика проснется, не было никакого желания. Хотелось действовать. Хотелось бороться и искать, найти и не сдаваться. Я заглянул в спальню.

Котя спал на широкой двуспальной кровати, сиротливо прижавшись к стенке. Я потряс его за плечо.

– Вставайте, граф!

Замычав, Котя открыл глаза. Удивленно уставился на меня.

– Пошел я. Правду искать. По дэзам, нотариусам и прочим адвокатам. Дверь закрой.

– А… Киря… – Котя потер переносицу. – Что-то мы вчера изрядно кирнули…

Ненавижу глупые каламбуры! Даже с похмелья.

– На Черкизовский заедешь?