Экскурсия

– О, наконец-то свобода! Да здравствует вольный ветер и синее небо!

Небо было далеко не синее, а серое в разводах осенних облаков. Но после долгой дороги с закрытыми глазами даже холодный ветер вызвал у Кости радостное возбуждение.

Последней из машины, за Игорем, вышла Катя и обратилась к Меркурию:

– Простите, а Вы не можете нам теперь отдать трубки? Мне надо маме позвонить, она уже, наверное, волнуется.

Меркурий раздвинул губы в своей загадочной улыбке.

– Да, конечно, Катя. Можете звонить, кому хотите и сколько хотите. У нас примерно минут двадцать на звонки и перекур.

Он достал из карманов три сотовых телефона и протянул молодым людям. Катя сразу включила свою трубку и нахмурив брови стала листать список непринятых звонков. Чем дольше она просматривала все звонки, тем больше хмурилась. Звонок от мамы был только один. И это могло означать только одно, что ее мама очень обиделась.

– Ну, я же предупреждала тебя мамулька! – Прошептала Катя расстроенным голосом. – Не надо на меня сердиться.

Костя свой телефон не включал, (кому звонить то?) а с грустной улыбкой наблюдал за Катей. За тем, как шевелятся ее губы, как хмурятся тонкие брови. «Интересно, а какой вкус у ее губ?» – Подумал он. «Ведь целует кто-то эти губы. Целует. Но это не я».

Игорь уже успел поговорить с Аллой, послав ей горячий поцелуй и пообещав вернуться завтра вечером, а Катя все еще проверяла непринятые звонки. Наконец она вздохнула и набрала номер мамы.

– Здравствуй мамулька, это я!

Меркурий тронул за плечо Костю.

– Если Вы хотите покурить, то курите здесь. В доме курит только один хозяин, а все остальные выходят на перекур на улицу.

– Как? А зимой? На улице холодно, да и ветерок бывает такой, что просто не прикурить.

– Не совсем на улице, а вон в той будочке. – Меркурий показал рукой на небольшую будку, которая стояла вплотную к крыльцу и с первого взгляда казалась его продолжением.

Приглядевшись внимательней, Костя заметил, что деревянное крыльцо разделено на две части стеклянной перегородкой. «Забавно, – подумал он, – оригинальная конструкция». Он закурил и стал оглядывать окрестности. И чем больше он всматривался в окружающую действительность, тем больше удивлялся.

С обеих сторон от дома шел высокий забор, до уровня второго этажа. Да и весь участок земли, окружающий видимую часть дома, был окружен каменным забором. С первого взгляда казалось, что ничего необычного здесь нет. Но это только с первого взгляда. У правой стены находилась непонятная конструкция, немного напоминающая душевую кабинку. Только от угла дома до нее был укреплен металлический брус на опорах. А за кабинкой из каменного забора торчали металлические крюки. Они совсем не вписывались в окружающую обстановку.

– Интересно, зачем они нужны? – Подошедший Игорь также с любопытством рассматривал непонятные детали забора.

– Спросим. Узнаем. Поймем. – Костя посмотрел на Игоря и добавил. – А вообще мне здесь не нравится. Есть ощущение чего-то нехорошего. Просто в воздухе витает какая-то зловещая тайна.

– Собственно для этого нас сюда и пригласили. – Криво усмехнулся Игорь. – Чтобы шокировать до невозможности.

– Кто-то там по дороге по поводу моего литературного русского языка плохие слова говорил. Не помнишь кто? – Костя ткнул пальцем в грудь Игоря.

Тот удивленно посмотрел на товарища и непонимающе пожал плечами.

– Причем здесь литературный язык?

– Как причем? – Театрально поднял руки Костя. – Послушай сам себя: шокировать до невозможности!

– Ладно, ладно! Я надеюсь, что мы не зря сюда приехали. Будем все шокированы, пусть не до невозможности, но хотя бы до потери пульса.

Костя засмеялся. Несмотря на то, что у него действительно было ощущение чего-то неприятного, но это чувство не могло перебороть его веселый нрав.

– А вот еще нечто любопытное. – Игорь кивнул в сторону ворот, откуда они приехали.

Около обычной, стандартной, как подумал Костя, будки охраны, вдоль забора протянулся ряд из четырех собачьих конур.

– И что же здесь необычного? – Костя непонимающе уставился на собеседника. – Будки как будки. То, что их четыре… ну может для того, чтобы собачкам не грустно было по одной. Вечером их, наверное, выпускают на территорию, дом сторожить.

– А ты невнимателен. Обрати внимание – все лазы в будках закрыты железной решеткой.

Игорь закурил вторую сигарету и протянул зажигалку Косте, который тоже достал еще одну сигарету.

– Хм. А ты прав любезный. Странно это. Хотя если подумать ничего странного нет. Возможно, там такие волкодавы, что один их вид весь обслуживающий персонал в дрожь вводит. И есть один или два охранника, которых они, собачки эти, только и слушаются. Вечером выпускают собачек на волю, а рано утром опять запирают по будкам.

– Возможно. Но вот как это ты мне объяснишь?

В углу забора стояла большая оранжевая цистерна, на которой красовалась надпись -

"Вакуум".

Костя похлопал в ладоши и весело уставился на Игоря.

– Лично я ничего удивительного не наблюдаю. Представляешь ситуацию: Меркурий прибегает к хозяину и кричит – Василий Петрович, или как его там зовут? – неважно, у нас катастрофа! – заканчивается вакуум, срочно надо еще 10 кубов!

– Да, да, – Усмехнулся Игорь, – а хозяин ему типа отвечает: куда весь вакуум дели, только вчера ведь привезли.

– Хозяин, хочешь, верь, хочешь, нет, а вчера на поливку огорода весь ушел! – Подражая под голос Меркурия, сказал Костя.

– Вот вопрос только у меня есть один, – серьезно сказал Игорь. – Как его будут выгружать, вакуум этот?

Они молча курили, разглядывая теперь уже забор с левой стороны от дома. Ничего примечательного там не было, если не считать одиноко стоящего крупного чурбана, с воткнутым в него большим топором.

– Прямо-таки лобное место напоминает. Не хватает для полной картины палача и красивой обнаженной девушки с головой на плахе. – Невесело пошутил Игорь.

– Палача говоришь? – Задумчиво произнес Костя.

Он посмотрел в глаза Игорю.

– Слушай, а я сейчас понял, почему мне здесь так некомфортно.

– Почему?

– У меня такое чувство, что за нами кто-то все время наблюдает. Причем наблюдает с пристрастием. Типа, казнить их или помиловать.

Игорь сердито бросил окурок на землю и затоптал его каблуком. Ему не хотелось признаться, что такое же чувство гнетет и его.

– В конце концов нам все объяснят. И сейчас не средние века. – Сказал он раздраженно.

– Это ты к чему? – Не понял Костя.