Философические этюды

Две тысячи лет назад люди были более легковерны. Они задумались: а что, если этот проповедник хоть на полушечку прав? Что тогда? Разом исчезает все, чем они жили? Не надо идти на работу, на базар, не надо молиться, можно забыть про все заботы и тяготы – Бог сам пришел к тебе, и любое твое желание может быть исполнено. Да это же полное крушение обыденности! Нужно заново учиться жить, а это… так сложно. Как страшно становится! Куда там шекспировскому Гамлету с его «быть или не быть». Бог, конечно, пусть будет, но… вдалеке, как фрейдовская иллюзия, а рядом? – ни за что! Хорошо, что нашелся удачный выход – крест на Голгофе, и можно спокойно возвращаться к своим баранам.

Сделал дело – гуляй смело.

Можно сказать и так: ничто нас в жизни не может вышибить из седла.

Что планируем

Человек рациональный постоянно строит планов громадье. Конечно, мысленно можно распланировать всю жизнь – род занятий, семью, дом, детей, внуков. Все задуманное, естественно, исполнится… если удастся поступить в приглянувшееся учебное заведение, устроиться на хорошую работу, найти надежного спутника жизни, если дети вырастут здоровыми и умными, если не подхватишь какую-нибудь болезнь, если… Каждое из этих «если» можно множить и раскладывать на составляющие до тех пор, пока не надоест. Да что там говорить: проснувшись утром, можно надеяться, что сумеешь дойти до рабочего места, если при выходе из подъезда на тебя не свалится кирпич, если не попадешь в автомобильную аварию, если не случится землетрясения, цунами или какого-нибудь иного стихийного бедствия, если тебя не хватит удар, если ты не станешь случайной жертвой преступника, если… Короче говоря, человек ставит цели, считая, что он хозяин своей судьбы, но достичь их он может только в том случае, если позволят обстоятельства, охватить даже ничтожнейшую часть которых он не в силах.

Уместно предложить следующую умозрительную модель.

В школе вам рассказывали о так называемом броуновском движении – хаотичном метании мельчайших частиц в жидкостях и газах. Соударяясь с молекулами среды, эти частицы движутся по непредсказуемым траекториям. Предположим, что одна маленькая частичка решила вдруг добраться до дальней стенки сосуда. Набрала скорость, полетела – и вдруг на нее сбоку налетает неразумная молекула, сбивает с курса. А там еще одна. За ней третья, и конца краю им не видно. Справится наша частичка с поставленной задачей? Может, да, а может – и нет. Все зависит от конкретной реализации соответствующего случайного процесса. Так и человек по жизни.

Что же делать? Обратиться к профессиональным предсказателям? На заре цивилизации, да и в библейские времена так и делали. Более того, полагали, что одним из главных отличий человека от неразумных существ является возможность попросить богов приподнять завесу с Будущего. Все важные жизненные шаги совершали в соответствии с рекомендациями прорицателей и оракулов.

Отвлекаясь от механизма сотворения пророчеств, отметим, что любое предсказание несет в себе противоречие. Знание будущего не может не изменять поведение людей. Налицо инверсия причинно-следственных связей, когда предстоящие, возможные события определяют прошлые, уже сбывшиеся. Как-то: мышка должна родиться потому, что через год ее съела кошка; имярек должен погулять на морозе потому, что простудился и заболел. Вот почему человек рациональный, не верящий в высшие силы, не должен, если желает быть последовательным в пестовании своих недостатков и достоинств, обращаться к гадалкам и предсказателям.

Для ведомых Им предложим иное рассуждение. Если Создатель видит будущее, значит, оно предопределено. Значит, Он не ограничился единичным актом творения, а написал весь сценарий существования Мироздания, каждой его частице отвел строго определенную роль. В таком мире у человека не было, нет и не может быть никакой свободы воли. Следовательно, нет ни грешников и святых, ни подлецов и героев – это у них жребий такой. Не виноватые они. И молиться не надо – все уже предопределено. Вы согласны с такой картиной мира? Не кипят ваши религиозные чувства? Если ж вы отметаете все логические умозаключения, то подумайте над следующим вопросом: не оскорбляет ли величие Создателя любое ваше обращение к Нему?

В общем, как ни крути, но мы не знаем и не можем узнать, каково наше будущее.

Рождаясь, человек может быть уверен только в том, что он умрет.

Менее минорно звучит так: человек предполагает, да только Бог располагает.

Что делаем

Речь здесь пойдет о прогрессе.

Говорят, что история никого ничему не учит. Не совсем точно: она демонстрирует хотя бы то, что человек, задумывая одно, получает, как правило, совершенно другое. Плыли в Индию, а открыли Америку. Искали Философский камень, а приобрели химию и все, что сотворили с ее помощью. Предсказывали будущее по звездам, а заложили фундамент естествознания. После этого началась якобы непрерывно ускоряющаяся научно-техническая революция и прочие прелести. Одним словом, пошел прогресс.

Пробегая мысленно по страницам прошлого, невольно приходишь к убеждению, что человечество ведет какая-то невидимая счастливая звезда. Так, будь у Тихо Браге аппаратура получше, он располагал бы более точными астрономическими данными, но сверхдотошный Кеплер тогда не смог бы вывести свои законы. А там, гляди, и Ньютон не придумал бы математическое выражение для закона всемирного тяготения. Что произошло б далее, даже представить невозможно.

Однако здоровый оптимизм тоже должен иметь пределы. То, что развитие искусств, накопление знаний и принятие хороших законов позволяют жить лучше и счастливее, есть одно из многих человеческих заблуждений. Сомневаетесь? Да одни только душевные муки узников гитлеровских лагерей цивилизованного двадцатого века с лихвой перевешивают людское горе всех войн прежних эпох! А были еще страдания гнилой интеллигенции в жерновах китайской культурной революции, североафриканская засуха, ныне – вымирание титульного народа на одной шестой Земли…

Конец шестнадцатого века дает пример прямого сопоставления: в варварской России за все годы царствования кровавого тирана, прозванного Грозным, по политическим мотивам было казнено менее трех тысяч человек. А в пережившей Возрождение и потому очень цивилизованной Франции, подарившей миру Рабле, Монтеня и Нострадамуса, за одну Варфоломеевскую ночь зарезали двадцать тысяч гугенотов, без преувеличения – цвет нации.

Еще одна параллель. Сейчас много слез льется о тяжкой доле узников ГУЛАГА, но редко упоминают о том, что почти что в наше время в стране, претендующей называться образцом демократии и свободы, миллионы людей увольнялись с государственной службы, подвергались травле, лишались средств существования по политическим мотивам – из подозрения, что они симпатизируют коммунистической идеологии. Извините, это замечание, конечно, не к месту. Случайно прорвалось. Не в этом главное.

Главное в том, что мы даже не понимаем, что такое прогресс. Очевидно, это не только и не столько научные открытия и изобретения, улучшение условий и продолжительности жизни, снижение доли ручного труда, достижения культуры, новые высоты философской мысли и все такое прочее. Ни одно известное определение прогресса не выдерживает критики. Но смело можно утверждать, что мы не влияем на этот процесс, не управляем им, а только получаем от него то пряники, то шишки. Одним словом, прогресс сам по себе, а мы – сами по себе. Организация и воля приносят кой-какие плоды только в разборках между людьми: с системой бороться невозможно, и тысяча страдающих от безделья тупиц рано или поздно найдет способ взять за жабры любого мудреца. В играх с природой такой фокус не проходит.

Для подтверждения прозвучавшего утверждения приведем ряд примеров. Поскольку в гуманитарной области сколько человек – столько и мнений, ограничимся естественнонаучной сферой.

Каковы самые удивительные научные прорывы? Рискуя смертельно обидеть массу уважаемых людей, назовем лишь ньютоновы формулировки основных законов механики, максвелловские уравнения электромагнитного поля, принцип неопределенности да научно-популярную заметку в журнал для любознательного юношества, из которой затем выросла специальная теория относительности. Кто-нибудь мог предсказать их появление? Кто-нибудь заставлял ученых работать над этими проблемами?

В противовес – свидетельства вопиющей близорукости людей.

Оптические свойства стекла давно известны. В Древнем мире была распространена лупа. В Средние века слабые зрением люди пользовали очки. Но только сравнительно недавно догадались разместить два оптических стекла друг за другом и изобрели архиважные приспособления – микроскоп и телескоп. Что мешало сделать это раньше? Ведь соответствующие потребности ощущались давно. Подозрения Гиппократа о существовании микробов не получили должного отклика, наделение Марса двумя спутниками произошло только благодаря прозорливой фантазии Свифта, и так далее.

А сколько тысяч лет назад человек приручил лошадь? Однако важнейший элемент конской сбруи – стремена – появились только в пятом веке нашей эры. Чудо, не так ли?

Еще один печальный пример. Когда под занавес Средних веков европейцы в очередной раз добрались до Америки, они решили, что аборигены не знакомы с понятием колеса. На самом деле колесо там было давно и повсеместно известно, использовалось в детских игрушках. Индейцы не преодолели самую малость: не обратили внимания на то, что у колеса есть ось. Поэтому тяжести перевозили не на тележках, а на волокушах. Цена ничтожного шажка мышления – огромная расточительность общественного труда.

А сейчас главный аргумент. Вы задумывались, каковы самые фундаментальные научно-технические достижения человечества? Их, вероятно, немного. Напрашивается сказать об изобретении письменности, позволившей человечеству улучшить общую память, а вам, в частности, – читать эти строчки. Обязательно надо снова упомянуть о колесе, на идее которого в той или иной степени основываются все механические устройства. А также о разрядной системе записи чисел, позволившей разработать простые и удобные алгоритмы счета. Мы не знаем, когда были сделаны эти открытия, кто их автор. Показатель прогресса здесь в том, что спустя многие века, а то и тысячелетия, стала понятна их важность.

Итак, ничего не ждите от прогресса. Ни хорошего, ни плохого. Однако помните: если вам показалось, что жизнь стала лучше, то наверняка вы чего-то не заметили.

Где обитаем

История естествознания – это падение. Люди постоянно претендовали на привилегированное место в Мироздании, и раз за разом низвергались в пучину ничтожества.

Когда-то мир казался маленьким. Чуть больше той территории, которую можно было охватить взглядом, взобравшись на высокое дерево или поднявшись на гору. Рассказы путешественников о дальних странах укладывались в существующую систему мифов и сказок. Так появлялись собакоголовые, амазонки, сирены, грифоны и прочее. А в двух-трех днях пути пряталось жилище доброго волшебника или Прокруста, первого в истории стандартизатора – он выравнивал по росту усталых путников. Чуть дальше обитали боги, не считавшие зазорным время от времени пообщаться со смертными.

Солнце жарким фонариком исправно вставало на востоке, проплывало по небу и тонуло на западе. Казалось очевидным, что оно много меньше окрестных полей и лугов. Древние греки, впрочем, додумались, что Земля круглая, попробовали определить ее радиус. Получили огромное, с их точки зрения совершенно несуразное число (но, честно говоря, значительно меньше истинного) и засомневались в своих теоретических изысках. А после этого многие выдающиеся мыслители на основе вдумчивого анализа священных текстов убедительно доказали, что Земля – плоскость, и нечего огород городить. Один из них, кстати, был монахом и носил звучное имя Космос – может, в насмешку?

Много позже наука все же взяла реванш, смогла определить более-менее правильное соотношение размеров Земли и Солнца и убедила в этом сомневающихся.

Только в двадцатом веке выяснили, что легкая туманность на ночном небе – так называемый Млечный Путь – на самом деле есть огромное скопление звезд. Назвали ее Галактикой. Подсчитали количество звезд в ней – более ста миллиардов. К Солнцу стали относиться как к ничем не выделяющейся звездочке, находящейся далеко-далеко от центра Галактики, совсем на периферии, на отшибе.

Потом открыли другие галактики. Снова принялись подсчитывать. Пришли к выводу, что количество этих образований значительно – в миллионы, а то и во много более раз – превосходит количество звезд Млечного Пути. Наша-то Галактика, оказывается, зауряднейшее звездное скопление, лежащее внутри чего-то очень большого, названного Метагалактикой.

А затем – так вообще чудеса в решете (почти в буквальном смысле этого слова). Стали подозревать, что наблюдаемая нами часть Вселенной обладает ячеистой структурой, будто ажурная этажерка или, скажем, заготовка для железобетонной конструкции. Она как бы состоит из кубиков, на гранях которых плотность галактик выше, чем в серединке. Размеры каждого такого кубика, однако, столь велики, что не следует без особой нужды их называть.

Теоретические построения пошли еще дальше. Кое-кто решился утверждать, что наша Метагалактика – одна из многочисленных частичек Мира, каждая из которых образовалась в результате своего Большого взрыва. А вместе они словно виноградные грозди, висящие в… непонятно где и как. Другие ученые приписали нашему родному пространству не три измерения, а больше – одни шесть, другие двенадцать, третьи двадцать четыре – и множат виртуальные реальности без зазрения совести. Красиво жить не запретишь, пусть теоретики измышляют что хотят. Однако заметим, что более логично приписывать пространству бесконечно много измерений – всеобщие категории существуют в Мироздании либо в единственном числе, либо в неопределенно большом. Но даже если ограничиться любым конечным количеством пространственных измерений, все равно страшно за себя – не сыщешь в них ни нашу Метагалактику, ни Галактику, ни Солнце с милой нашему сердцу Землей.

Великое достижение человеческого гения – изображение молекулы, полученное с помощью электронного микроскопа. Но габариты Галактики относительно метагалактических расстояний много меньше, чем соотношение размеров Земли и атомного ядра. Наша планета – даже не микробылинка, а настолько ничтожная часть Большого Мира, что для такой малости пока не придумано названия.

В общем, мы фатально затеряны в безбрежности Космоса. Почти без натяжки можно было бы сказать, что мы – ничто, да как-то не хочется.

Из ложной гордости человек не желает приравниваться к нулю. Якобы для анализа процессов, происходивших во времена возникновения нашей Метагалактики, ученые придумали антропный принцип. Формулировок его много. Приведем одну из самых скромных: основные параметры среды на момент Большого взрыва, в результате которого образовалась Метагалактика, ее фундаментальные физические константы подобраны таким образом, чтобы появилось человечество. И мы с вами.

Чем бы дитя не тешилось.

Как обитаем

Психологически человек чувствует себя комфортно только в покое. Тогда он может думать о жизни своей непростой, замышлять что-либо эдакое, а немногие выдающиеся особи – даже философствовать. Максимальная скорость, которую человек может лично развить в форс-мажорных обстоятельствах, – например, при установлении мирового рекорда в беге на сто метров, – менее одиннадцати метров в секунду, что составляет около сорока километров в час. Езда в автомобиле со скоростью сто километров в час (примерно двадцать восемь метров в секунду) по обычной дороге или в черте города – удовольствие уже для экстремалов.

Без преувеличений можно сказать, что человек мыслящий – это человек либо сидящий, либо лежащий. Короче говоря, чувствующий прочную опору под собой.

Однако мало кто задумывается над тем, что за счет вращения Земли каждый проживающий вблизи экватора постоянно движется со скоростью… четыреста шестьдесят три метра в секунду – тысяча шестьсот шестьдесят семь километров в час. Для москвича, находящегося ближе к полюсу, чем к экватору нашей планеты, эта скорость ненамного меньше – около двухсот пятидесяти восьми метров в секунду. Не закружилась голова? Не потерялась точка опоры?

Но это еще не все. Орбитальная скорость Земли относительно Солнца – примерно тридцать километров в секунду, то есть сто тысяч километров в час. Ужас! Зацепиться бы за что-нибудь хоть на мгновение… Но не за что. Более того, настала пора вспомнить, что Солнце принадлежит Галактике и вместе со своими соседками обращается вокруг общегалактического центра масс. Скорость этого вращения – около двухсот двадцати километров в секунду, то есть почти восемьсот тысяч километров в час. На этом фоне можно пренебречь и собственным вращением Земли, и движением ее вокруг Солнца. Но только наивные и ограниченные люди не смотрят, что дальше.

А дальше вот что. В видимой нами части Вселенной существует так называемое реликтовое, или фоновое излучение. Спектр этого излучения примерно соответствует спектру излучения черного тела с температурой около трех градусов Кельвина (это двести семьдесят градусов ниже нуля по Цельсию). Все существующие ныне теории происхождения Вселенной – будь то «горячий» или «холодный» взрыв, или же скушная стационарная жизнь – так вот, все они утверждают, что фоновое излучение можно считать покоящимся относительно центра Вселенной. А наша Галактика, согласно последним астрономическим измерениям, движется относительно этого излучения. Поэтому и Солнце вместе со всеми окружающими ее светилами мчится сейчас по направлению к созвездию Льва со скоростью четыреста километров в секунду. Это составляет почти полтора миллиона километров в час. За то время, пока вы читаете данное предложение, вы пролетели вместе с вашим любимым диваном, домом, с ближайшими окрестностями и со всей Землей такое расстояние, которое вы сможете преодолеть на автомобиле за год непрерывной, изнуряющей гонки!

Все? Конечно же, нет. Перечислена ничтожная часть тех движений, которые можно приписать нам, обитающим на поверхности Земли. И, сами понимаете, никто не гарантирует, что завтра ученые не заговорят о том, что мы участвуем еще в каком-нибудь движении, что подвергаемся воздействию еще каких-то, пока неведомых сил.

Комментарии, наверное, излишни. Однако все же хочется сказать следующее.