Отсчет теней

Подул легкий ветерок, шевельнувший тени ветвей ароны на лицах друзей, скрипнул флюгер и развернулся вытянутой мордой на юго-запад.

– Отличная работа, – заметил старик. – Отец Дана ковал. Мой младший брат.

– Пора нам, – сказал Хейграст, и мальчишка понял, что друзья пришли сюда к Форгерну, чтобы проститься с юным спутником, но рады тому, что Дан продолжает путь.

– Подождите, – поднялся Форгерн, подошел к племяннику, сжал его за плечи. – Покажи мне свой меч, Дан, сын Микофана.

Дан взглянул на Хейграста, дождался кивка, вытащил меч из ножен и на ладонях подал старику.

– Ты ковал? – спросил Форгерн Хейграста.

– Нет, – покачал головой нари, – но мне не было бы стыдно за такую работу. Этому мечу лет варма три-четыре. Годится для подростка или женщины. Отличная сталь, упругость. Работа банги.

– Согласен, меч очень хороший. Отличный! – сказал старик, внезапно закрутив его в руках, окружив себя расплывающимся маревом клинка.

– Не рано ли тебя отправили в караульную службу? – восхищенно спросил Хейграст.

– В самый раз, – сдвинул брови Форгерн. – Правда, тех инструкторов, которые теперь молодых учат, я еще сам продолжаю натаскивать. Но дело не в этом. Предлагаю мену. Парню скоро четырнадцать, нужен и меч побольше, и… еще кое-что. А этот я оставлю вот этому карапузу, – кивнул старик на младенца, которого Макта пустила ползать по расстеленному на земле одеялу.

– Покажи, – попросил Дан.

– Макта! – крикнул Форгерн. – Неси серый меч!

Женщина нырнула в низкую дверь, громыхнула горшками и вскоре появилась с длинным свертком в руках. Старик положил меч Дана на стол, принял сверток, сбросил ткань и вытянул руки перед собой. Дыхание у мальчишки перехватило. В руках у дяди был настоящий плежский клинок! Длинные, чуть изогнутые ножны, обтянутые коричневой кожей и скрепленные медными скобами. Костяная ребристая рукоять длиннее обычной. Изящная округлая гарда. Навершие в виде сжатой в кулак когтистой лапы. Форгерн торжествующе огляделся и выдвинул из ножен на две ладони клинок. Золотом блеснуло отражение Алателя.

– Позволь мне, – попросил Хейграст, шагнул вперед и осторожно принял меч, рассматривая разбегающийся по узкому лезвию еле различимый узор. – Удивительно! Это ковал его отец?

Старик утвердительно кивнул.

– Хотел бы я кое-чему у него научиться, – сжал губы нари. – Эх! Теперь уже меня не удивляет, что ты, Дан, знаешь рецепт отжигающего порошка. Дженга сейчас бы на слюну изошел! Со многими банги я разговаривал, да только все считают, что секреты плежских кузнецов, которые жили и работали прямо в рудных горах, навсегда утеряны. А многие вообще в эти секреты не верят!

– Хочешь сказать, что эта работа не хуже твоего клинка? – удивился Лукус.

– Может быть, и лучше, – вздохнул Хейграст. – Варм косичек вплетено в заготовку, каждая косичка из двенадцати нитей. Одиннадцать нитей из лучшей стали. Двенадцатая из фаргусской меди. И еще кое-что добавлено. И вот еще. Смотрите!

Хейграст пошевелил мечом под лучами Алателя – и все отчетливо увидели силуэт цветка, сплетенный из вьющихся под поверхностью металла волосков. Становясь все бледнее от гарды в сторону острия, он повторялся через палец.

– Полгода работы, – покачал головой нари. – И для его закалки плежскому кузнецу вовсе не требовались жирные свиньи, пленники или ученики-недотепы, чтобы погружать раскаленную сталь в их изнеженные тела, как это делают радды. Мастер привязывал к рукояти веревку длиной в полторы дюжины локтей, забирался на камень и раскручивал меч над головой.

– Отец делал это на пустыре, – прошептал побелевшими губами Дан. – Мне было года три или четыре. Я хотел подбежать к нему, но мама взяла меня на руки. Отец чуть опустил руку – и меч пошел по траве, срезая верхушки стеблей…

– Снимай ножны, – сказал Хейграст Дану и, обернувшись к Форгерну, поклонился. – Это очень дорогой меч!

– Для мальчишки он вообще не имеет цены, – вздохнул старик и поднял глаза. – А мне для памяти хватит флюгера над головой.

– Что ж, Дан, – усмехнулся Хейграст, новый меч – новая наука. Будем продолжать обучение!

Обратно Дан нес меч укутанным в ткань и прижимал его к груди так, словно судьба всего Эл-Айрана была заключена в этом клинке. Хейграст и Лукус остановились у лотка Залки-рыбника, где нари с лихвой выполнил свое обещание. Торговец пересчитал монеты, поднял полу халата, высыпал их в кожаный мешочек, подвязанный к колену, и расплылся в улыбке.

– Однако следили за вами, нари. Человек. Расспрашивал. Не местный. Акцент имперский. И вот что меня удивило больше всего – доспехи гвардии на нем не по росту. Стражники Инокса, когда следят за кем, так специально в обычное платье переодеваются. А уж салмские гвардейцы точно в латах не ходят по Глаулину. Я ему так и сказал: чего, спрашиваю, народ дивишь? Как он на меня глазищами своими зыркнул!

– Вспомнил, – поморщившись, сказал Лукус, когда шумная улица осталась позади. – Я, конечно, не Саш, чтобы мысли там читать или угадывать за дюжину ли, но думаю, что именно этот человек проскакал вместе с кьердами мимо нас с Лингой, когда отряд врага прорвался через утонский мост.

– Может быть, – сузил глаза Хейграст. – Осталось и мне понять, что знакомого я увидел в его фигуре.

– Джанки нет, – растерянно пробормотал Дан.

Друзья вышли на берег, поодаль у пристани колыхались суда и лодки, за сараями галдела рыночная площадь, а перед друзьями простиралась полоса чистой воды.

– Где наша «Акка»? – удивился Хейграст. – Где Стаки?

– Стаки, судя по всему, там же, где и «Акка»! – зло сплюнул белу.

– Подожди! – нахмурился нари. – Не так часто я ошибался в элбанах. Эй! – окликнул Хейграст берегового служку, который откуда ни возьмись появился у берега. – Куда делся наш корабль, белу?

– Я не нанимался следить за вашим кораблем, хотя, если подумать… – Белу всплеснул руками. – Из головы все вылетело! Тут такой ужас приключился! Огромный пес! И хотя некоторые говорят, что это была зубастая неподкованная лошадь, но я вас уверяю, это был огромный пес!

– Что за пес?! – в один голос воскликнули друзья.

– Огромный пес, по слухам, еще утром пробежал через рыночную площадь, – торжественно объявил белу. – Торговцы просто сшибали друг друга с ног, пытаясь спастись от него. Образовалось немало куч, лотки были перевернуты. Конечно, мелкие и крупные воришки хорошо поживились. Хотя я думаю, что пес не такой уж и большой, скорее всего, он вырос уже после, так же как растет рыба, выловленная в Силаулисе, – до первого локтя за всю жизнь в воде, и до второго локтя, пока рыбак дойдет до ближайшего трактира.

– Куда побежал пес? – досадуя на словоохотливого белу, спросил нари.

– А знаешь ли ты, сколько мне платят за то, что я машу целый день веслом? – прищурился белу.

Хейграст со вздохом взглянул на покрасневшего от возмущения Лукуса и бросил служке медную монету. Тот поймал ее, разглядел и, отправив куда-то за воротник, улыбнулся:

– Он убежал туда, куда и собирался. Через рыночную площадь к этим сараям. Может, и сейчас прячется в одном из них. Стража, во всяком случае, его здесь искала. А может быть, последовал дальше вдоль берега.

– Надо срочно плыть вниз по течению! – заторопился Дан. – Мы еще сможем догнать его!

– Зачем он вам сдался? – удивился белу. – Если он столь здоров, как о нем говорят, то с ним лучше не встречаться. Хотя на вашей джанке это могло бы оказаться безопасным… Еще одна монета.

– Какая монета? – раздраженно спросил Хейграст.

– Медная, – успокоил его белу. – Еще одна монета – и я скажу, где ваша джанка.

– Держи, – бросил нари.

– Она ниже по течению, – сообщил, зевнув, белу. – В каких-то пол-ли. Стоит на якоре ближе к этому берегу, но слишком далеко, чтобы доплыть без лодки…

– Сколько? – напрягся Хейграст.

– Пять монет, и деньги вперед, – посерьезнел белу. – По монете с носа и две за то, что я буду грести двумя веслами. И не вертеться, лодка маленькая!

Лодка почти ушла в воду и прилично хватанула воды, когда служка начал работать веслами. Дан принялся было вычерпывать воду деревянным черпаком, но это уже не имело значения, потому что, едва отойдя от берега, друзья увидели джанку.

– Сначала я разберусь с этим Стаки, – прошипел Хейграст, – а потом уже поплывем искать пса.