Город Отверженных. Цикл Книг: «Сказания о Святых Девах Лаверии и Рыцаре Света». Том I

– Да ладно вам… Мне вот честно наплевать чья она подстилка! Как закончу с этим жалким червем – охотно с тобой повеселюсь, – злобно зарычал парень. скривив жестокую усмешку.

Отвесив напоследок сильный удар ногой по распластавшемуся на сырой земле юноше, Динар, пожирая глазами Сиру, готов был наброситься на неё.

– Пусти сволочь! – зашипела на разгоряченного парня бедняжка, когда тот схватил её за руки и с силой сжал запястья.

– Пищи – не пищи, тебе всё равно от меня не уйти! Уж я с тобой всласть позабавлюсь… – всё ближе и ближе тянул к себе девушку мерзавец, теряя всякий облик человека и превращаясь на глазах друзей в жестокое похотливое животное.

В тот самый момент, когда его губы готовились сомкнуть уста жертвы, а руки так и порывались разорвать на ней платье, откуда не возьмись позади них вырос средних лет рослый мужчина с совершенно непроницаемым выражением лица. Возложив свои мощные руки на плечи негодяю, он с силой сжал их, чем заставил его остудить свой пыл и глухо зашипеть от боли.

– Ты еще кто таков?! – прорычал Динар, когда осознал, что ему не позволят довести начатое.

Ответом последовал сильный удар под дых от Сиры. После чего, всего скрюченного от жуткой боли мерзавца, угрюмый мужик, приставленный для её охраны, с легкостью пушинки оторвал от земли и швырнул к его приятелям.

– Тот, кто посмеет поднять руку на собственность Его Величества – будет строго наказан… – сказал, как отрезал телохранитель Сиры, играя кулаками и надвигаясь уже на трех парней.

Повторять дважды ему не пришлось. Перепуганные донельзя они, «поджав хвосты» кинулись наутек. Спустя минуту здесь, в чаще Проклятого леса снова воцарилась тишина.

– Архен, спасибо Вам, – виновато прошептала девушка и поспешила скрыть свой позор от глаз девочки, которая, как только нагнала её, скрылась за ближайшим деревом и не смела показаться на глаза.

– Вам нужно быть более разборчивой в выборе друзей, – прохрипел он в ответ, и даже не удосужившись убедиться жив ли спасенный его подопечной паренек, скрылся из виду.

– Сажен! – как только тот удалился, упала перед юношей на колени девушка и хотела помочь ему.

– Не утруждайся… Они все правы… Я полное ничтожество и не достоин таких друзей… Как и самой Жизни… – сквозь боль, проскрипел побитый паренек, на котором более живого места не оказалось.

Не желая, чтобы на него смотрели, когда он находится в таком состоянии, на четвереньках Сажен пополз прочь от всех. Не в силах словами передать всю боль и жалость, которую он вызывал у неё, Сира безнадежно поднялась на ноги. Зная, какой её друг упрямый гордец, девушка не посмела последовать за ним. Что не скажешь о девочке, которая просто не смогла устоять на месте при виде подобной несправедливости.

Спустя несколько минут ей удалось выйти на то место, которое юноша выбрал для своего уничижения. Он еле стоял на ногах, весь пребывал в мелкой дрожи и то и дело сплевывал кровь.

– А знаешь, что… – обратился он к девочке, которая хоть и приблизилась к нему на цыпочках, не осталась незамеченной. – А ведь ты была права!

– О чем ты?! – с некой тревогой в голосе прошептала Мира, застыв на месте.

– Как мог такой как я, надеяться на твою благосклонность?! Вкусить пищу вот из этих самых рук… – поднял он ладони к лицу и затряс ими.

– Ни в это дело, я…

– Не лги мне! – прикрикнул на неё паренек, не оборачиваясь. – Как-будто я не заметил, как сильно ты напугалась моих скрученных, переломанных пальцев! Да они просто повергли тебя в неописуемый ужас… Как, впрочем, и весь мой внешний вид…

– Сажен, я…

– Мне раньше говорили: «Не суди людей по внешности». Но в моем случае ты не ошиблась. Я полное Ничтожество… Никто и звать меня – Никак! Вся моя жизнь – один сплошной кошмар, которому нет конца и края. Я всего лишь песчинка, что развеет дуновением ветром. Никто не станет горевать, если меня не станет! Так что оставь меня, поди прочь! Убирайся туда, откуда пришла! Я вовсе не желал спасать тебя! Я… я… – чуть не плача, оглашал вслух все эти мерзкие речи юноша, сам особо не веря своим словам.

– Всё это ложь! – взмолилась к нему девочка, готовая кинуться к юноше, прижать к сердцу и заставить любой ценой одуматься.

Но некий страх раз за разом останавливал сей благородный порыв помочь ему. Всё, на что она оказалась сейчас способна – это молча глотать слезы горечи и обиды.

– Разве?! – резко обернулся на неё паренек, чьи глаза вспыхнули ярким огнем.

Переполненный яростью, гневом, жалостью и ненавистью ко всему живому, он готов был лично удавить себя на месте. Но прежде, пусть силой, но заткнуть ротик этой балаболке, что осмелилась вот так внезапно ворваться в его бесполезную жизнь и нарушить привычный ход событий.

– Сажен… – проглотила ком в горле девочка, когда почувствовала на себе его испепеляющий взгляд.

– Заткнись и слушай меня! – все надвигался на малышку озверелый бедолага, лишившийся всяческого чувства собственного достоинства.

От подобного натиска Мира попятилась назад, но тут же оступилась и упала в сырую грязь.

– Все эти годы… Ты даже не представляешь, как тяжко нам всем приходилось здесь… Да как ты вообще смеешь указывать мне на мои проступки?! Разве это тебе приходилось выживать там, где сама Жизнь стала нам в тягость!? Или питаться тем, что сможем откопать в сырой земле?! Раз за разом получать удары судьбы прямо в лицо, а после, как ни в чем не бывало, делая вид, что ничего и не произошло – подниматься на ноги и идти дальше?! Я столько раз оказывался на грани, и вот теперь, когда наконец решился освободиться, ты пришла и помешала! Так назови мне хоть одну причину не ударить тебя в назидание за Твое Преступление?!

Подобные речи, доведенного до полного отчаяния паренька казались такими безумными и одновременно не лишенными глубокого смыла, отчего в первые мгновения у девочки язык к небу присох.

А когда, спасший её юноша, навис над ней, готовый привести свою угрозу в жизнь, она вдруг увидела чуть позади них, упавшую на колени Сиру. Не веря своим ушам, прижимая к груди ладошки, она готова была разрыдаться, а её сердце так и разрывалось на части.

Понимая, что еще одно необдуманное слово, невольный жест со стороны Сажена и она погибнет раньше его, а после, от осознания всего содеянного, у него точно не останется иного выбора, как покончить с собой – девочка воспаряла духом.

Стиснув зубки, загоревшись новой целью, она осмелилась поднять голову и громко прокричала:

– Да хватит уже думать только о себе!

– Что ты сказала?! – прорычал юноша, скрежета зубами.

– Я… Я… Я… Только и слышу от тебя: «Как несправедлива обошлась со мной жизнь. Насколько же я жалок! Лучше бы я умер!». А о чувствах других ты не подумал?! Неужели ты думаешь, что твоя погибель сможет сделать тех, кто за тебя беспокоиться и волнуется – счастливыми?! Хотя бы на миг поставь себя на их место, и скажи – если у тебя оставался хоть кто-то родной и любимый сердцу человек – ты бы пожелал ему смерти?!

– Я… – опешил Сажен от подобных нападок на его догмы.

– Вот именно… Нет! Так почему же ты ведешь себя как последний эгоист?! Неужели все беды и несчастья вытравили из тебя остатки Человечности и Заботы?! Не отвечай – я сама нынче убедилась, что в тебе еще есть Добро!

– Ты еще ребенок и ничего не понимаешь… – хотел было отмахнуться от надоедливой малявки паренек и даже сделал шаг назад.

Слова этой малышки так сильно терзали душу и ему вдруг захотелось вновь пуститься бежать куда глаза глядят, лишь бы больше не слышать их. Ведь она осмелилась огласить вслух то, о чем он боялся даже подумать.

– Ты снова бежишь?! Ну уж нет! – вскочив на ноги, храбрая девочка преградила ему путь к бегству. – Прежде ты меня выслушаешь! Да – я всего лишь ребенок… И мне далеко до Вас – наделенных мудростью «взрослых», но в отличии от тебя – я никогда не бежала от опасности! – с неким упреком развела ручонками девочка.

– И что?! Посмотри куда тебя привела твоя хваленая стойкость и показная храбрость?! Ты находишься в месте, где благородство не в чести! Ты в Городе Отверженных, где царят иные нравы! И кроме того – тебя саму чуть не погубили за твое упрямство! Так скажи мне – это того стоило?!

– Я…я… – чуть запнулась девочка от подобных речей.

– Вот и я про тоже… Лучше беги отсюда, оставь нас – мы больше не люди, а некие бесформенные Существа, и жить нам осталось не так долго…

– Нет! Нет! И еще раз нет! – грозно топнула ножками Мира, никак не желая сдаваться на произвол Судьбы. – Ты забываешь, что я тоже, как и все – человек… Смертное существо, наделенное Душой и Сердцем… И мне также больно от вида твоих страданий и мучений… Так скажи мне – почему?! Почему ты так желаешь расстаться с Великим Даром Жизни?!

– Оставь меня! – захрипел юноша, когда в конец осмелевшая девочка кинулась к нему и силой дернула за руку.

Тем самым она заставила его повернуться к ней лицом. Только раз заглянув в её полные боли и слез большие глазки, у него екнуло в груди. Ноги сами так и подкосились, и он рухнул перед ней на колени.

Не зная, что и сказать в своё оправдание, уткнувшись девочке в животик и обняв за ноги, Сажен хрипло на разрыв зарыдал, как малое дитя. А Мира, словно заботливая любящая мать, возложив ему на макушку ладошки – принялась гладить по головке, как неразумного сынишку.

– Прости… Прости меня… Я… Я… Вовсе не желал тебе зла… Я… Сам не знаю, что мне делать?! Как мне жить дальше?! Я… Я в конец запутался в себе… – сдавленным голоском хрипел юноша, не в силах более подняться на ноги и посмотреть в глаза той, которой наговорил столько гадостей, что и в жизни не отмыться.