Абсурд. Сборник рассказов

– Ладно, что мы всё о плохом, – Викентий попытался сменить тему разговора. – Расскажи лучше, как вчера на свидание с Беатрис сходил?

– Лучше бы ты меня с ней вообще не знакомил. Она же не вампирша, а какая-то куртизанка яблочная. Ничего не стесняясь, заявила: пока ты не подаришь мне новый айфон, я с тобой в гроб не лягу! Все уши мне прожужжала про него, и как сильно он ей нужен. А ещё, говорит, что теперь модно засыпать не в гробовой тишине, а под расслабляющую музыку из аирподов. И вообще, что у каждого уважающего себя вампира должен быть гаджет с логотипом Дьявола. Тьфу, тупая дура. Без году неделя, как её обратили, а жизни меня учить пытается.

– Ладно тебе, не заводись. Вся молодёжь нынче такая. И вообще, в чём-то она права. Сейчас и правда, без гаджетов никуда.

– Никуда?! – воскликнул Люций, чем спугнул ворон с соседних веток. Они взлетели большой стаей, громко каркая проклятия в адрес несдержанного кровопийцы. – Зачем они вообще нужны нам – вампирам? Делать тупые селфи на фоне гроба? Может быть едой хвастаться? А что это за мода такая пошла, в церквях чикиниться? Вы что, совсем с ума посходили?

– Зря ты недооцениваешь технический прогресс.

– Ещё скажи, что у тебя тоже телефон есть? – возмущённо спросил Люций.

– Конечно, есть, – спокойно ответил Викентий. – Очень, кстати, полезная штука. Можно не ждать шабаш, и по скайпу договориться с ведьмами о безбашенной пати. Через специальное приложение можно видеть онлайн, где тусуются оборотни, и не нарваться на них. А можно просто повисеть в вампирском чате.

– Викентий, ты же не столетка какая-нибудь сопливая. Тебе уже седьмая сотня пошла, а всё туда же. Как же наши вампирские традиции, устои, обычаи? Правила, в конце концов? Такими темпами мы вымрем скоро, или того хуже – обратно людьми станем.

– Упаси тебя Дьявол! Люций, что ты такое говоришь! – настало время Викентию повышать голос. – Мир меняется, и мы должны подстраиваться под него.

– Не мир должен менять нас, а мы его! – воскликнул Люций. – Мы – идеальные создания! Мы – вершина эволюции!

Несмотря на громкие во всех отношениях слова Люция, Викентий лишь рассмеялся.

– Ты чего ржёшь?

– Вспомнил нашего общего друга – Влада. – Оскалившись улыбкой, пояснил Викентий. – Так же размышлял, как ты. Пытался он пойти против системы мироустройства. С турками воевать взялся. Помнишь, чем это для него кончилось?

– Не смей вплетать в свою ересь Колосажателя! – вспылил Люций, и его глаза вспыхнули дьявольским огнём. – Он был великим вампиром, до которого всем вам никогда не дорасти!

– Люций, брат мой, не стоит так гневаться, – видя состояние собеседника, и зная то, к чему всё это может привести, Викентий поспешил успокоить друга. – Это только беседа. Обычный ночной трёп. Давай закончим всё это, и немного пошалим – убьём кого-нибудь не для еды, а забавы ради?

– Ради забавы? – переспросил Люций.

– Ну да. Нападём на загулявшихся прохожих, и разорвём в клочья… Смотри, нам даже лететь никуда не придётся. Людишки сами к нам идут.

По тропинке городского парка, уткнувшись лицами в светящиеся экраны мобильных телефонов, запинаясь о неровно уложенную брусчатку, шла молодая парочка. Остановившись, они уселись аккурат на скамейку под «вампирским» дубом.

– Выбирай свою жертву, – любезно предложил Викентий.

– Пожалуй, возьму себе девушку, – сказал Люций, и нацелился на человека с длинными волосами, и миловидным, припудренным лицом.

– Постой. Разве ты не видишь, что это юноша?

На мертвецки бледном лице Люция отобразилось непонимание. Он долго всматривался в беззаботную людскую парочку, и наконец-то промолвил:

– Нет, ну это точно девка. Не может парень такие обтягивающие, цветастые одежды носить. Да и манеры у него женские.

– Пари? – предложил спор Викентий.

– К чёрту пари, – отмахнулся от предложения Люций, и бесшумно слетел вниз.

Неопределённо выглядящая парочка оторвалась на секунду от экранов телефонов. Они синхронно посмотрели на странного мужчину, который появился словно ниоткуда, и снова уткнулись в гаджеты.

– Тебе чего, дядя?

Люций не смог по голосу определить пол человека. Вампир подошёл ближе.

– Ты парень или девка? – прорычал Люций.

– Фу, как грубо, – заявило человеческое существо, и в лицо кровососа брызнула струя едкого перечного газа.

– А-А-А!!! – закричал Люций, закрыл руками глаза, и упал на колени.

– Ну, что, выяснил? – не сдерживая свой звонкий смех, спросил Викентий.

– Садисты проклятые! Нелюди! Что б вас черти разодрали!.. Всё! Уезжаю! Прямо сейчас уезжаю! В деревню! В самую глухую деревню, где нет дорог и электричества! Где люди до сих пор топят печи дровами и молятся двумя перстами!

Люций обратился в летучую мышь, и полетел по направлению железнодорожного вокзала. Викентий проводил его взглядом и, переведя внимание на тусклый экран своего телефона, горестно промолвил:

– Да уж. А жить-то и в правду становится тяжелее.

Индикатор заряда батареи показывал один процент.

ЮРИЙ ТУБОЛЬЦЕВ, ДИАЛЕКТИК. СЕ ЛЯ СЕЛФИ

Рисунок Юлии Ростовцевой

Жили-были Иван-дурак да жена его, Василиса Прекрасная, на краю леса дремучего. И решил Иван этот дремучий лес цифровизировать, чтобы всякое лесное зверье могло в онлайн выйти и селфи сделать. Взял рассаду селфи-палок, уложил в корзину и пошёл в лес. Идёт, ищет место повсходистее. А посреди леса низинка была, где всегда после дождей лужа образовывалась. Думает Иван: пойду к этой луже, там посажу рассаду.

Пришёл, глядь – а вместо лужи целое озеро! Решил он дать озеру название – Эпатаж, от слова «эмпатия». Посадил он рассаду, и вырос целый лес селфи-палок. И набежало к этим селфи-палкам селфи-зверьё, зашумел лес от селфи-мычания этого селфи-зверья.

Испугался Иван, что пришёл без фоторужья лес оцифровывать, потому что опасно в нём стало, того и гляди селфи-звери нападут да цифровую подпись подделают – тут и конец настанет его уникальности! А как без уникальности прожить? Решил домой идти побыстрее, да прежде селфи-палок на рассаду набрать надо было, чтобы другие части леса оцифровывать. Срезал одну, в корзинку положил. И тут из зарослей Лесник выходит, хвать эту срезанную селфи-палку и Ивану по голове – шмяк!

– Ты что, против цифровизации, что ли? – завопил Иван.

– Нет, я за цифровую законность. В оцифрованном лесу только лежачий валежник можно собирать, а это стоячие селфи-палки, их нельзя брать!

Осерчал тут Иван и плюнул в Лесника своим коронным вирусом. Того аж заколдобило, и он убежал в заросли, делать перезагрузку. Перезагрузился, да только при загрузке мультизагрузчик сбойнул, и вместо Лесника появился Сказочник. А тот про цифровизацию ничего не знает, по своей отсталости. Видит, Иван палки какие-то сажает, и решил его уму-разуму поучить. Говорит:

– Уж лучше б ты коноплю посадил! Хоть какой-то прок был бы.

– Коноплю сам сажай! – отвечает Иван. – А мне недосуг, я короноплю сажаю.

– Твоя коронопля – ниже короноплинтуса! У тебя короновиндоус не загрузится, ты не в ту сказку попал! – засмеялся Сказочник.

– Смейся, паяц! – вскричал Иван и затолкал короноплюшку в смешливый рот Сказочника. Сказочника заколдобило, он пошёл на перезагрузку, и загрузилась оболочка Метасказочника.

Метасказочника пронесло, и он доверху закидал озеро Эпатажа абсурдом. Взял Иван метлу, которую Баба-Яга на бережку оставила, и начал сметать смыслы в кучу. Но потом вспомнил, что Баба Яга будет против, и забросил метлу в озеро.

– А была ли метла? – громко спросил кто-то из глубины озера.