Абсурд. Сборник рассказов

– Прощаю… Сказать, что ожидание встречи с тобой давно стало для меня пыткой, а ждать и догонять, и терпеть противно сердцу всякого русского человека, значит не сказать ничего. Я пока не могу назвать точную дату, когда мы, наконец, увидимся, наверное, это случится не скоро…

Я не могу измерить точность ожидания часами… Да и зачем, если встречи не будет. Заказана встреча. Тобой заказана. Тебе просто нравится дразнить меня.

– Знаешь, как в Священном писании? «И будут двое одна плоть». Нас двое, но мы не вместе. Я жалею, что встретила тебя. Раньше было так просто, вот мир, вот небо, а вот я. Но тут пришёл ты, и я поняла, что больше не хочу одиночества. Мне холодно. Но согреть на расстоянии невозможно. Я не знаю, как теперь жить. Я разучилась быть одна, но и быть с тобой не получается. Ты же волшебник. Сделай так, чтобы я забыла тебя. Верни мне покой и свободу.

– Что Бог сочетал, того человек не разлучит. Человек – я, не волшебник, а человек.

Не обманывай себя, и меня не придумывай. Не хочу я ни твоего покоя, ни твоей свободы, всё бы отдал, чтобы обладать ими, но силой не возьму.

Закрой глаза, на миг замри и не различишь никогда, где ты: в небе с миром чудес, со мной в плену узилища, с избранником счастливым во дворце сияющем.

– Ты мастер плести кружева слов. Раньше я запутывалась в них, как глупая мушка в паутине. Но сегодня я прозрела. Хорошо, что я не различаю цветов. Только чёрное, белое и серое. Белый цвет – счастье. Чёрный – утрата. Но ты кажешься мне однотонным. Пепельным. Я не вижу контраста. Скажи, почему?

– Потому что другим ты будешь рассказывать о том, чему научилась у меня, врунишка. Я насквозь тебя вижу и знаю, чего ты хочешь. Замолчи, и паутина слов исчезнет, радость молчания освободит тебя, но и сама ты исчезнешь. Ты запуталась в двух красках: белый не счастье, он лишь пустота одиночества, зато чёрный творит контур жизни. Мне жаль, что ты видишь радугу серым коромыслом, но лучше видеть оттенки серого, чем верить в возможность отыскать белое на белом.

– Ты – демон! Отпусти меня. Я лишилась крыльев. Они сгорели в огне ожидания. Отпусти. Я уйду и не вернусь. Знаю, что буду помнить тебя вечно. Но разве это важно для тебя?

– Важно… но ключи у тебя…

ВИКТОРИЯ РАДИОНОВА. СКАЗКА О СПЯЩЕМ ДЯДЕНЬКЕ

Рисунок Юлии Ростовцевой

Жил на свете один славный паренёк Веня Кузякин: ни худой, ни толстый, ни коротыш, ни рослый, двадцати пяти лет отроду, системный администратор. Но была у него одна черта: терпеть не мог Веня принимать решения, всегда полагался на волю случая.

Вот и сегодня, наблюдая, как облако-крокодил превращается в облако-«Лада Калина», он допил кофе, перевернул чашку, надеясь, что густые потоки кофейной гущи подскажут, как быть со Светкой. Но кофейный рисунок больше всего походил на кукиш, то есть ничего конкретного не предвещал.

Тогда Веня загадал, когда он подойдёт к остановке, всё и решится само собой: если первым на перекрёстке покажется автобус №19, то Веня едет делать Свете предложение, а если трамвай, то к Борьке играть в плейстейшен.

На остановке Веня печально вздохнул: красивые Светкины глаза и золотистые локоны, как у принцессы из мультфильма «Бременские музыканты», всплыли в памяти и тут же растаяли, вспугнутые трамвайным звонком. «Значит, в другой раз, или вовсе не судьба», – рассудил он философски и полез в полупустой вагон.

В глаза бросилось, что зеркало заднего вида покрыто трещинами. Плюнув через левое плечо – хорошо, что за ним никто не садился следом, – он грустно притулился у окна и задремал. Спустя некоторое время почувствовалось чьё-то присутствие.

Приоткрыв один глаз, он встретился с недовольным взглядом дамы преклонного возраста, стоящей возле него вплотную. Выглядела старушка весьма необычно: причудливая шляпка с вуалькой, лиловый макинтош, перчатки-сеточки, в руках толстенная книга. Название Веня прочесть не успел, поскольку решил поскорее отвести взгляд. Дама всем видом претендовала на его место.

Будь трамвай переполнен, Веня не раздумывая бы его уступил. Но поразительное дело: в вагоне больше совершенно никого не осталось! Видно, все вышли на торговом центре, а ему ещё надо было ехать семь остановок. Над ним продолжали нависать и сверлить недовольным взглядом. Появилось желание пересесть. Но с чего бы ему это делать?! Он тут давно, старушка не хилая, да и полно вокруг свободных мест! И Веня в очередной раз решил положиться на волю случая: если в руках у неё книга отечественного писателя, место он ей уступит, а если иностранная литература, пусть стоит, у них там феминизм. Скосил глаза на книгу: «Г. Шиммельшпруэль. Сонник», и демонстративно отвернулся к окну. В тот же миг получил удар по затылку увесистым томом и проснулся. Сквозь гул голосов переполненного вагона в голове звучали обрывки слов из сна:

– Все твои сны будут сбываться!

– Бред! – решил Веня и, почесав затылок, выбросил это из головы.

День прошёл как один миг. С воскресными деньками всегда так: не успел проснуться, а уже пора бы и укладываться. Экран сотового высветил сообщение от Светки: «Мог бы и позвонить!!!» Веня смахнул его небрежно:

– Тоже мне, принцесса! Ну вот, значит, не мог. Дела были.

С раздражением вспомнил, что на сегодня запланировал кучу дел: растрясти жирок на пробежке, убрать комья пыли в углах, погонять пассажи на электрогитаре, но вместо этого весь выходной продолбились с Борькой в тупую стрелялку и к тому же завалили уровень.

– Завтра позвоню, – пообещал он сам себе и закрыл глаза. Перед внутренним взором возник кислотный пейзаж, наблюдаемый через оптический прицел.

Утро порадовало Веню естественными природными красками: небо синее, солнце жёлтое, облако белое, а кофе в красной кружке, разумеется, чёрный. Веня довольно улыбнулся. Вспомнились обрывки сновидения: от ядовитости красок виртуальной перестрелки передёрнуло. Вдруг неведомо откуда донёсся шелест, словно кто-то невидимый быстро перелистывал книжные страницы. Веня оглянулся по сторонам – ничего необычного. Кухня, как кухня: стол, гарнитур, холодильник. Но тут отчётливо прозвучал голос трамвайной старухи из вчерашнего наваждения:

– Стрелять во сне к неурядицам, ссорам с друзьями, конфликтам с начальством и разрыву с сердечным другом.

– Что за ерунда? – только и успел подумать Веня, как сотовый засветился Светкиным сообщением: «Больше мне не звони!»

– Вот это поворот! – пробормотал Веня, в спешке набирая Светкин номер.

Телефон виновато заскулил долгими гудками.

– Только этого не хватало!

Но времени на сердечные драмы совершенно не оставалось, в растрёпанных чувствах Веня помчался на работу.

Все как с цепи сорвались. Соседка накинулась из-за мусорных пакетов, которые Веня выставляет у двери. В автобусной давке каждый знал, куда ему встать и где его ждут с рюкзаком и длиннющими ногами. И все непременно спешили Вене об этом сообщить самым неприятным тоном и в резких выражениях. Охранник (добродушный старикан, обычно подмигивающий с улыбкой: мол, проходи, Вениамин, не надо пропуска, не парься) нынче промурыжил его не одну минуту. Хмуро разглядывал документ и непрерывно ворчал, что пропуск вот-вот просрочится, и тогда уж он ни в жизнь, ни за что, ни при каких обстоятельствах… А скопившиеся из-за этого на проходной сотрудники раздражённо вздыхали и закатывали глаза, словно это не охранник привязался, а сам Веня устроил тут канитель.

В бухгалтерии слетел комп, и Веня не только остался без обеда, но и получил втык от начальства, сопровождаемый угрозами лишить премии и четвертовать. В конце дня ещё и Борька попросил взаймы деньжат до аванса, а у Вени, как на зло, был совершенный голяк. Но друг даже не дослушал объяснений, надулся и послал его в известном направлении.

Продавщицы хамили, водители на переходе сигналили. Совершенно измотанный отвратительным днём Веня еле тащился через сквер. Воробьи на старых липах не только наорали на унылого прохожего, но и нагадили ему на плечи в буквальном смысле.

– Наконец-то этот кошмар закончился! – вздохнул Веня, будучи в постели, и провалился в сон.

Но кошмар только начинался. С тех пор абсолютно ко всем снам голос невидимой старухи зачитывал токование. А те, как на подбор, не предвещали ничего хорошего. Ночью Веня пел в хоре, утром старуха обещала завалить его нудной работой, и та не заставила себя долго ждать. Всю ночь напролёт ловил руками головастиков в мутном пруду – и старуха гарантировала ухудшение здоровья. Тут же Веня почувствовал першение в горле, а в нос словно набились недавние головастики. В обед Веня совсем расклеился и отпросился в поликлинику. В доврачебном кабинете миленькая фельдшер сделала все, что могла, а когда ему взбрело в больную голову пожаловаться на вещие сны, в этом она помочь уже не могла, выписала направление к специалисту.

Психиатр выслушал пациента внимательно, совершенно не удивился, прописал снотворное, ромашковый чай и посоветовал сходить к целительнице, даже дал визитку с адресом.

Несмотря на ОРВИ, Веня тотчас отправился по адресу на карточке. Во-первых, голоса в голове волновали его куда больше соплей и кашля. Во-вторых, идти далеко не надо было, нужный адрес находился как раз напротив поликлиники.

Дверной звонок исполнил мотив «Судьбы» Бетховена, и дверь открыла до боли знакомая пожилая женщина. Недовольный взгляд невозможно было ни забыть, ни перепутать. Веня захлопал глазами, но задавать вопросы не решился. Он начал загадывать, если в квартире увидит Сонник Шиммельшпруэля, то непременно спросит, что за дела, а если нет, то…

– С чем пожаловал? – старуха начала опрос прямо с порога, не церемонясь.

Веня, шмыгая носом, прохрипел о своей проблеме.

– И что беспокоит?

– Да как что?! – от возмущения голос дал петуха и снова перешёл на сип. – Это же невозможно просто! С утра знаешь, что тебя ждёт! Я ж как обречённый.

– Не вижу проблемы, – отрезала целительница. – Предупреждён, вооружён! Ты ж мечтал об этом!

– Да о чём же?

– Чтоб от тебя ничего не зависело!

– Ну да! – промямлил клиент, немного подумав. – Вот только…

Веня стал было говорить, что уж больно дурные сны он видит, и нельзя бы как-нибудь поменять ситуацию, но закашлялся и внятно выговорил лишь конец фразы:

– Нельзя ли, наоборот?