Обреченный на скитания. Книга 2. Графство пограничья

Ну, как это сделать? Рассказать всё-всё? Тогда мне может не поздоровиться. Старая друидка владеет недюжинной силой и пользуется ею получше меня. Как она среагирует на то, что иномирянина спасала? Это большой вопрос. Она и так относится ко мне с явным недоверием, а тут такая история.

– Там клеймо было, татуировка. Родовое. Без него я ничего не смогу и …

– Фу ты! Напугал, – выдохнула женщина, – сила, данная тебе Матерью-Природой, от тебя ж никуда не делась.

– Я не знаю, как тебе рассказать. Но, поверь, я теперь, как младенец,– я посмотрел в глаза женщине.

– Из младенцев вырастают взрослые мужи, дай срок, и все образуется, – не согласилась Жизнемира.

– Нет у меня этого самого срока. После того, как я вышел из портала, вся моя жизнь превратилась в погони, драки, убийства… Бл@@ские монстры! – выругался я. – Ну почему они меня не прибили?! Почему из-за меня умирают другие? Ведь ничего не делаю такого, просто живу! – я обхватил голову ладонями. На душе было холодно, и появилось мерзкое ощущение надвигающихся неприятностей. Злость понемногу проходила, уступая место опустошённости.

– Дай-ка, гляну, – женщина посмотрела на злополучный шрам, – не паникуй! По крайней мере, самозаживление у тебя никуда не делось.

– Ага, не сразу сдохну, помучаюсь ещё, – грустно усмехнулся я.

– Поживёшь тут. Милёна тебе поможет восстановить твою силу. Время всё лечит!

– Послушай меня, – шёпотом проговорил я, – ты отлично знаешь, что мне нужно убраться отсюда поскорей. А ты – «тут поживёшь…» Ты ещё не поняла? Чем быстрей уберусь, тем лучше будет всем! Тебе, твоей внучке, вообще всем!

– От себя не убежишь! – так же тихо ответила Жизнемира. – Не думай, что весь мир крутится вокруг тебя. А что касается Милёны, да, её сердечко потянулось к тебе, не зная тебя совершенно. А вот побудешь тут, она посмотрит на тебя и поймёт, что все это её девичьи придумки. Поостынет. Тогда и иди куда захочешь. Влюблённость проходит быстро.

– Сколько тебе лет? Сорок? Пятьдесят? Ты что совсем ничего не понимаешь? Да? Причём здесь это? – зашипел я на женщину. – Влюблённость, не влюблённость! Меня ждут друзья, у меня есть обязательства, я шагу ступить не могу, чтобы с кем-нибудь не подраться. Ты думаешь, я сам хочу такой жизни? Да я пока не попал в ваш долбанный лес, был сугубо мирным человеком! А сейчас те, кто рядом со мной – гибнут! Понимаешь? Я остаюсь жить, а они умирают! Из-за меня умирают!

– Ты мне льстишь, юноша, мне уже далеко за сто, и повидала я в этой жизни много всякого!

– Тем… более…, – я с трудом справился с удивлением. – А выглядишь на сорок. Ну, а что касается Милёны… Тебе ли не знать, что делает любовь с человеком? Хоть настоящая, хоть придуманная. Я не хочу подвергать её опасности. Понимаешь? Лучше сам пять раз сдохну за каждую слезинку из её глаз! Уже слишком много смертей было из-за меня…

– А может, меня спросим? – раздалось за нашими спинами. Картина – «К нам едет ревизор»! Видимо, мы слишком увлеклись разговором и забыли о присутствии девушки. Я обернулся на голос и внимательно посмотрел ей в глаза. От её взгляда захотелось стать маленькой мышкой. Как говорится, гвозди можно забивать таким взглядом. Только многочисленные тренировки по гляделкам в той, прошлой, жизни позволили мне не отвести глаза.

– Милён, послушай меня. Мужчине свойственно ограждать близких ему людей от всяких неприятностей. Я хочу, чтобы ты была счастлива и самое главное – жива. А со мной рядом это очень и очень проблематично!

– А ты у меня спросил? – горячо повторила девушка. – Почему ты решаешь за меня?

– Потому, что ты не знаешь, как я живу. Ты не знаешь, кто я. Не знаешь, какой я. Не зная ничего обо мне, ты многое додумала сама и сделала неверные выводы. Я за тебя ничего не решаю, просто ограждаю от неверных выводов. Пойми ты! Я – скиталец. Сегодня тут, завтра не знаю где. Ты об этом мечтала? Быть одной, но не дома, а хрен знает где! Ты ведь ничего не знаешь!

– Он дело говорит! – согласно кивнула Жизнемира.

– Так расскажи! – Милёна подошла ко мне очень близко. Запах! Я впервые почувствовал её запах! Свежесть утреннего воздуха и раздолье полей, запах скошенных лугов и неуловимое дыхание морских просторов.

– Я не могу тебе всего рассказать. Это не моя тайна.

– Ну, тогда расскажи то, что можешь. Я пойму!

От Милёны шла волна спокойствия и нежности. Новая для меня способность – улавливать настроение других. Между тем, Милёна мягко проворковала:

– Зачем убегать от себя? Я же всё вижу, и ничего я не придумала. Ты добрый, сильный и любишь жизнь. И за тебя просил Лес. Как ты не поймёшь? Только это одно многое значит. Я – видящая и слышу, как Лес тянется к тебе и просит защиты. У тебя просит защиты. Ты что, не чувствуешь? Или это и есть твоя тайна?

– Милёна, ты о чем? – встрепенулась Жизнемира, – про какую защиту ты плетёшь?

– Бабушка, ты слишком переживаешь за меня, потому не слышишь то, что лежит на поверхности. Пойди к Лесу, послушай, о чем шумят его деревья, – пояснила Милёна.

– Мы не можем быть вместе, пойми. Ты заботилась обо мне и эта вынужденная близость ко мне… ты восприняла это, как чувство… Это не так!

– Не решай за меня! – твердо ответила девушка. Ну, если пошёл такой откровенный разговор, нужно расставить все точки над «i».

– Ты хорошая девушка, но ты очень молода для меня, – выдвинул я довод, – Понимаешь? Я раза в два старше тебя. Зачем тебе я? Ты божественно хороша, ты найдёшь себе достойную пару!

– И вовсе, я не так хороша. Это ты ещё не видел наших девушек…, – кокетливо отмахнулась Милёна, заливаясь румянцем, и вычленив из моей речи только то, что ей нужно, – и не такая я и маленькая. Мне уж двадцать первое лето миновало. И вообще, когда дед Зимогор в сто пятьдесят лет взял четвёртой женой двадцатилетнюю Святославу, это как?

– Так ты что, за меня замуж собралась? – прямо спросил я.

– А ты что, против? – искренне удивилась Милёна.

– М-м… – я даже не нашёлся, что сразу сказать. Напористая девочка! – Ну, во-первых, в том мире, откуда я родом, это мужчина решает, кого и когда он будет брать в жены. Во-вторых, у меня уже есть женщина и о замужестве не может быть и речи!

Милёна ненадолго задумалась.

– Ты прав, но не во всем. Да, ты вправе отказать мне, но это признание своей слабости! А ты сильный, так что я не боюсь, что ты откажешь. А вот то, что у тебя есть старшая жена… Если она будет против, я, пожалуй, не пойду за тебя. Ты будешь в отлучке, мужчины всегда куда-то уходят по своим делам, а нам жить с ней под одной крышей. Нет, если она будет против, я не пойду за тебя!

– Она обязательно будет против, так что, – начал было я, ухватившись за предрассудки, которые у них тут царят.

– Не решай за неё! – прервала меня Милёна.

Мне это начало надоедать. Без меня меня женят!

– Знаешь что, девочка. Тебя не учили, что перебивать старших некрасиво? И вообще, я сам решаю, кто со мной, а кто нет! Я, конечно, благодарен за то, что вы для меня сделали, но не настолько, чтобы мной понукали! Если тебя это не устраивает, я сегодня уйду, и мы больше никогда не встретимся. Я понятно объяснил?

Говоря это, я смотрел Милёне в глаза. И по ходу моих слов в её глазах стали собираться слезы. Вот, только этого не надо. Не переношу женских слез, но и понукать мной нельзя, даже с их помощью. Проверено!

– Извини. Я все поняла и согласна, – просто ответила Милёна. Вот же, блин! Она, оказывается, не так проста, как хочет казаться. – Я прошу, давай спросим согласия у твоей женщины. Как её зовут?

– Зула её зовут, – отмахнулся я.

– Жизнемира, ты то, что молчишь? – повернулся я к ведунье.

– А что я должна сказать? Милые бранятся – только тешатся!

– Да ну вас! – с досадой махнул я рукой и добавил последний довод, – я не готов быть с тобой! Понимаешь? Дело во мне. Я не готов!

Милёна приблизилась, взяла меня за руку и сказала:

– Алекс, я буду ждать. Только не гони меня, прошу! – тому, как она это сказала, позавидовал бы Станиславский.

– Нет, Милёна, – вздохнул я, – мой ответ, нет. Прости.

Девушка посмотрела долгим взглядом мне в глаза, потом, не выдержав, повернулась и вышла из дома. Наступила тягостная тишина.

В дом кто-то вошёл. Это были Боромир и ещё один мужчина, седой и бородатый.