Кому на МФ жить хорошо

После того каждому по очереди она выдала его чертежи в целостности и сохранности, полностью ориентируясь на описание конструкции коробки станка! Несмотря на то, что мы все были в сильном напряжении от присутствия мамы, но жили мы просто барской жизнью!

Через два дня наша лафа закончилась, и она уехала домой к себе.

Трижды приезжал к нам в гости отец Бориса Леонид Дмитриевич.

При знакомстве с нами он сказал, что обращаться к нему полным именем не стоит, слишком длинно и официально, а главное, непривычно ему, потому как его уже много лет зову просто «Митрич».

Мужчина уже очень солидных лет, прошедший всю войну, то

есть он был старше всех наших родителей, но очень крепкий физически.

Охотник и рыболов. Постоянно добывал мясо диких животных, заготавливал его: солил, вялил по рецептам таёжных народов и привозил нам на съедение. Точно так же он поступал с рыбой, угощая нас форелью, хариусом, омулем, тайменем, осетром, стерлядью.

До этого мы даже не знали названий таких рыб, а уж покушать тем более. Один единственный, для кого такая рыба не в новинку это Батя, выросший в тайге на таких же таёжных реках, где только и сохранилась такая рыба.

Рыба, доложу я вам, царского стола!

Приезжал Митрич к нам из небольшого городка Назарово, Красноярского края, ранним поездом, который прибывал в Томск около шести утра.

Не дожидаясь транспорта, он взваливал на плечи рюкзак со съестными припасами и шел пешком. Благо от вокзала идти было не более получаса.

Так, примерно, в половине седьмого, когда мы мирно досматривали свои последние утренние сны, раздавался ужасный грохот кулаками в дверь, от которого мы повыскакивали с постелей в холодном поту и ничего не соображающие.

А в это время зычный голос раскатывался по длинному коридору сонной общаги:

– Эй, вы, поплавки, поднимайтесь! Митрич приехал!

Первым приходил в себя от этого утреннего моциона Борька:

– Мужики, батя приехал!

Мы спешно заталкиваем вчерашние опустошенные бутылки под кровати, а за дверями продолжает неистовствовать Митрич:

– Эй! Хорош тару прятать, открывайте! Или у вас девки

раздетые спят, ну тогда я подожду в столовой! Конечно, никто посторонний у нас не ночевал, и, мы, как только смогли, быстро открыли дверь.

– Ну, даже не интересно! Ни одной девчонки на целую комнату. Имейте в виду! Если следующий раз не застану у вас девчонок, то я заподозрю недоброе!

Мы пребываем ещё в растерянности, а он доволен произведённым эффектом, покатывается со смеху над нами и говорит:

– Так! Найдите мне раскладушку. Сегодня я ночую у вас.

– А теперь быстренько мыться, чистить зубы и в столовую!

– И я с вами. Нужно покушать чего – ни будь жиденького и горяченького после дороги.

– В столовую идём вместе, а то знаю я вас, поплавков. Утром вместо завтрака одной «курятиной» питаетесь под названием «Прима».

– Как хоть у вас готовят? Есть можно?

– Да у нас со вчерашнего дня новая смена поварих на кухне. Ещё не знаем ни самих, ни как они готовят.

– А сами по себе они как? Из их рук еду принимать не противно, аппетит не пропадает?

– Нет! Вполне приятная женщина лет, пожалуй, сорока – сорока пяти.

Заходим в столовую. Там ещё никого нет, мы первые.

Во главе Митрич.

Сразу, только зайдя в столовую, он уставился оценивающим взглядом в новую повариху и, не снижая громкости голоса, наверное, специально, объявил нам:

– Так! Раскладушку мне не ищите. У вас я сегодня ночевать не буду!

– А где же ты будешь ночевать, Митрич?

– У неё, сказал он, и ткнул указательным пальцем в стоящую за стойкой, миловидную женщину.

После завтрака Митрич с нами не поднялся, оставшись в столовой.

Мы ушли на занятия, а когда вернулись, то большая часть привезенных продуктов лежала на столе, часть их исчезла вместе с Митричем.

Ночевали мы в самом деле без него.

Но мы знали, что он собирается пробыть в Томске три дня.

Всё это время мы его не видели, а вечером третьего дня он пришёл и сказал:

– Три дня прошло, для вас я уехал. Меня не искать.

А потом сыну:

– Я недельку поживу у неё, перед отъездом зайду к тебе и оставлю её адрес. Надя приглашает тебя к себе как постояльца.

Придешь, посмотришь, если понравится, то можешь у неё пожить. Платить не надо, я всё отработаю за оставшиеся дни.

Жить, конечно, Борис там никогда не жил, но в гости ходил часто, подружился с её взрослыми детьми, участвовал в семейных праздниках, и, даже иногда ночевал там.

Вдруг, совершенно неожиданно, так как осенний семестр только ещё начался, то есть из дому мы приехали совсем недавно, приходит посылка Серёже Дудину.

Он, как и Борис родом из Назарово.

Но у Бориса отец был энергетиком и работал на местной ТЭС, а родители Сергея оба работали на молококонсервном заводе. В то время это был крупнейший в Западной Сибири подобный завод. Некоторое время и сам Сергей там работал, токарем, что стало предметом приколов со стороны Калдырова в адрес Дудина.

– Серёга! А ты до института где работал?

– На молокозаводе, дома.