Властелин 4. Мы наш мы новый мир построим

– Что это меняет, ваше величество? – попытался Я решить вопрос миром, – ведь золото, как и обещал, я для вас изготовил!

– Ха-ха-ха, изготовил… Отделил от свинца, хочешь сказать? Так и я смогу. Как раз сейчас моя стража поехала в твой замок. Они немного попытают твоих людей и найдут оставшееся золото.

Осведомленность короля пугала. Получается, за нами следили с самого начала, а ни Я, ни мои помощники не заметили слежку. Надо как-то выпутываться.

– Ваши стражники ничего там не найдут, ваше величество. Выпустите меня. Мы с вами сядем и спокойно поговорим. Если вы боитесь, то пусть меня держат ваши стражники.

– Ха-ха-ха, ты еще не понял! Я знаю, кто ты!

– И кто я?

– Ты высокопоставленный тамплиер, и ты владеешь колдовством. Поэтому ты не увидишь больше ни одного человека. Прощай.

Король ушел, но через несколько часов вернулся.

– Мои люди не нашли золота, – посетовал он так, будто я должен был ему посочувствовать, – скажи, где ты его спрятал, и я тебя отпущу.

– Хорошо, идемте. Я покажу.

– Ха-ха-ха, думаешь самый хитрый? Я тебя выпущу, а ты сбежишь. Нет, сначала скажи где золото.

– Прощайте, ваше величество.

Это была последняя моя беседа с королем Эдуардом Вторым. Все то время пока, Я заживо гнил в Тауэре, король беспрестанно воевал: то с шотландцами, то со своими баронами, то со своей женой и почти всегда проигрывал. Проиграл он и последний свой бой любовнику своей жены, Мортимеру. А вот умер он быстро. Раскаленный прут, просунутый через бычий рог в заднее проходное отверстие выжег ему все внутренности. Будь моя воля, Я бы не дал ему так легко умереть.

Тринадцать лет Я видел тусклый свет только через маленькое духовое окошко под потолком. Тринадцать лет Я не слышал других звуков кроме скрипа дверного окошка, через которое глухонемой стражник подавал мне еду и забирал ночной горшок. И вдруг однажды двери распахнулись и на пороге камеры показался молодой человек в сопровождении стражников с горящими факелами в руках.

– Я король Эдуард Третий, а вы кто? – произнес он.

В камере оказалось слишком много света, и Я зажмурился.

– Я Раймонд Луллий, – ответил Я, не открывая глаз.

– Не тот ли Раймонд Луллий, который упомянут в договоре с моим покойным отцом?

– Именно тот.

– Тогда в чем ваша вина? Вы не исполнили свою часть договора?

– В том то и дело, что исполнил.

– Почему же вы здесь?

– Это все козни моих врагов, – соврал Я.

– А вы можете доказать, что изготовили обещанное количество золота?

– Могу, ваше величество. Тысячу фунтов я уже передал вашему отцу, остальные 59 тысяч лежат в тайниках подземелий моего замка. Я могу показать.

Я отдал золото юному королю и купил себе не только свободу, а и внимание Эдуарда. Пользуясь этим вниманием, я убедил его начать войну за французскую корону. Война длилась больше ста лет. За это время я вернул все свое золото».

– Прибыл курьер из Лондона, мессир, и привез пакет из Ост-Индской компании, – в ушах Эдгара Пике раздался голос Клауса Канта.

– Положи на стол, Клаус, – машинально ответил Эдгар.

После возвращения из России они все еще жили в Льеже. Эдгар только что с успехом прошел все испытания в магистратуре и в 10 лет стал самым молодым магистром математики в истории. Профессора университета восхищались его знаниями, на что он отвечал снисходительной ухмылкой. Он мог бы без всякой подготовки стать магистром всех наук. Только зачем? Все эти доктора и профессора занимаются только тем, что изучают старые знания. Ничего нового 99 процентов из них придумать не могут. Все, так называемые, научные открытия и изобретения не случились бы без его наводок. Разве только Архимед не пользовался его подсказками. Зато он пользовался древней книгой, в которой все открытия и изобретения цивилизации «богов» были описаны. Эта книга была, пожалуй, единственной, уцелевшей после пожара в библиотеке «богов» в Александрии…».

Эдгар встряхнул головой, чтобы прервать воспоминания и развернул пакет, лежащий на столе. Первой он извлек из пакета сшитую брошюру с заголовком: «Воспоминания Наполеона Бонапарта, императора французов». Эдгар раскрыл брошюру на первой странице и в это время раздался стук в дверь. Недождавшись ответа, в комнату вошел Сийес держа в руках газету.

– Наши ожидания не оправдались, мессир, – заговорил он, – император Александр не отправился в Иерусалим. Его ждут на конгрессе в Вероне.

– Ну, что ж, не все удается с первой попытки. Придется нам с тобой ехать в Верону и попытаться еще раз. На этот раз, Жозеф нам может понадобиться надежный человек, который будет незаметно следить за Александром. У тебя есть такой?

– Есть, мессир. Это мой слуга.

Следующим утром 1 сентября 1822 года черная карета, запряженная четверкой лошадей, выехала за пределы города Льеж. В карете находились Сийес с Эдгаром, а на козлах восседали кучер и слуга Сийеса по имени Гастон.

***

Царь Александр ехал на конгресс Священного союза окрыленный надеждой, что к нему вернется вкус к жизни. Но после первых встреч в Вероне со своими старыми знакомыми, все его надежды разбились в прах. Слова, улыбки, жесты всех этих меттернихов-шатобрианов казались фальшивыми и не вызывали никаких чувств, кроме отвращения. Как он раньше этого не замечал?

Погруженный в свои мысли, он редко ходил на заседания. Лишь изредка он заслушивал Нессельроде, своего представителя и участника всех конгрессов Священного союза. Как всегда, заседания были посвящены подавлению очередных революций. На этот раз в Италии и Испании. Странно, но и это больше не волновало Александра.

Он перестал принимать приглашения на званые ужины. А если принимал, то сидел за столом молча, почти не притрагивался к еде и рано уходил. Куда подевался тот философствующий русский император, весельчак, душа компании? Этим вопросом задавались все, кто знал Александра раньше. Дошло до того, что состояние царя стало самым обсуждаемым событием в светских салонах Вероны.

Светские дамы просто не могли пустить хандру Александра на самотек. Каждая из них считала себя способной «расколдовать» русского царя. Поэтому они засыпали русскую миссию приглашениями, просьбами, мольбами к императору посетить свой салон или, как в Вероне это называли, «казино».

Выиграла это состязание графиня Софья Шувалова. Александр был с ней хорошо знаком. Она была давнишней подругой его бывшей любовницы Марии Нарышкиной, и он предположил, что подруги до сих пор поддерживают связь между собой. Судьба Нарышкиной Александра волновала мало. Он вычеркнул ее из своей жизни. Но с ней была его дочь Софья, и он захотел узнать, какой она стала.

В этот раз ожидания Александра полностью оправдались. Подруги действительно регулярно переписывались, а этим летом Нарышкины даже приезжали в Верону из Швейцарии. Там они постоянно проживали после отъезда из России. У графини Шуваловой они гостили несколько дней и за это время она увидела, какая же умница и красавица шестнадцатилетняя Софья Нарышкина.

Графиня попала в точку. Александр готов был слушать и говорить о дочери днем и ночью. Он стал приезжать к Шуваловой чуть не каждый вечер. Сообразив, какую выгоду из этого можно извлечь, графиня стала намекать, что неплохо было бы задуматься о хорошей партии для юной красавицы. Под «хорошей партией» она имела в виду оного из своих сыновей. Царю эта идея понравилась. Передав инициативу графине Шуваловой, он мог завлечь в Петербург свою дочь, не прибегая к переписке с бывшей любовницей.

Только теперь Александр понял, что дочь Софья осталась единственным близким ему человеком, ради которого стоит жить. Мир для него снова стал превращаться из серого в цветной.

***

– Мессир, Гастон докладывает: русский царь сегодня опять посещал тот же дом, что и вчера.

– Ты выяснил чей это дом, Жозеф?

– Да, мессир. Это дом русской графини Шуваловой.

– У царя появилась новая любовница?

– Не думаю, мессир. Она, как бы это сказать помягче, женщина тучная и не в его вкусе.

– Допустим. Что тогда он там делает? Я должен знать, что вернуло царя к жизни. Ты видел сегодняшние газеты? Вот только заголовки передовиц: «Прежний Александр с нами», «Освободитель Европы воскрес» «Верона засветилась от улыбки императора Александра». А что он сделал? Просто проехался по улицам Вероны и отпустил пару улыбок прохожим.