О слонах и о космосе. Коротко…

Все отрицательно покачали головами. ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ вздыхает, вгоняет пустую обойму обратно в пистолет и убирает его в кобуру.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. КИРЮХА – молодец! Я ещё тогда на крыше понял: парень не подведёт. Вы помните, каким тоном он сказал, что полетит?

ДЯДЯ ВИТЯ. Смутно.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Он это произнёс так спокойно и уверенно… Мол, полечу – и точка… О чём ещё разговаривать… Я тогда сразу понял: он не предаст свою мечту. Не станет бухгалтером, менеджером или… Или оперуполномоченным… Как я… (На лице Сидорова отобразилась горькая улыбка.) Подумать только, простой пацан… КИРЮХА… Как Фернандо Магеллан, он летит на космическом корабле сквозь неведомые пространства, и Полярная звезда освещает его путь… (Оперуполномоченный на мгновенье закрыл лицо руками и, шатаясь из стороны в сторону, вымолвил с горечью) На его месте должен был быть я…

ДЯДЯ ВИТЯ вынул из внутреннего кармана пиджака плоскую бутылочку с коньяком и протянул её ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННОМУ СИДОРОВУ.

ДЯДЯ ВИТЯ. На, выпей… Чтобы не было, как говорится, мучительно больно…

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ взял бутылку и открутил пробку.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Я пью за тех, кто верен своей мечте. Кто, поставив себе цель, идёт к ней, не отвлекаясь на всякое… на всякие… на всякую…

БОРЯ. Херню.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (кивнув). Вот именно! Умри – лучше не скажешь! Я пью за них! За первопроходцев и первооткрывателей!

ТЁТЯ КЛАВА. Сильно только не напивайся.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ делает глоток, морщится и возвращает бутылку ДЯДЕ ВИТЕ.

ДЯДЯ ВИТЯ. За такое я, наверное, тоже глоточек сделаю. (Косится на тётю Клаву.) За первопроходцев, КЛАВ! (Отхлёбывает коньяку.)

ПАХОМЫЧ, подошедший к ДЯДЕ ВИТЕ со спины, вынимает у него из рук бутылку.

ПАХОМЫЧ. За это грех не выпить. (И, приложившись к бутылке, почти опустошает её).

ДЯДЯ ВИТЯ. Э.…э… (Отбирает у Пахомыча бутылку с остатками коньяка на самом дне и прячет во внутренний карман пиджака).

ПАХОМЫЧ (вытерев рот ладонью). Я этого КИРИЛЛА вот таким помню. (Рукой показывает около метра от пола.)

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Эка новость… Мы его все таким помним… (Сидоров усмехнулся) Хулиганистый малец был… Кабы не ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ, быть бы ему сейчас моим клиентом. И кстати, ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ! (Оперуполномоченный повернулся к слону.) Почему, когда я был пацаном, ты мне не повстречался? Не наставил на правильный путь… Может, я бы тоже сейчас… Сквозь пространство и время… Эх… (Сидоров поднимает лицо вверх, а руки заводит за спину. Фигура его принимает устремлённое вверх выражение.) Где ты был, ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ?..

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. В Африке. Что мне, разорваться, что ли?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (обхватывая руками голову и раскачиваясь из стороны в сторону.) Где ты был, чёрт тебя побери…

ТЁТЯ КЛАВА подходит к ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННОМУ СИДОРОВУ, берёт его за плечи и резко встряхивает.

ТЁТЯ КЛАВА. СИДОРОВ, возьмите себя в руки. Не будьте бабой, предоставьте это мне.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ убирает от лица руки, тыльной стороной ладони вытирает глаза и поправляет на себе форму.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Виноват. (Отходит в сторону.)

На какое-то время на сцене воцаряется напряжённая тишина, которая, впрочем, вскоре прерывается ПАХОМЫЧЕМ, который начинает издавать нечленораздельные звуки и указывать на что-то рукой.

ПАХОМЫЧ. Там… там… (Пахомыч то указывает за кулисы, то водит руками вокруг головы, изображая шар.)

Затемнение

Сцена 17

Все задвигались, зашумели и начали смотреть в сторону, куда указывал ПАХОМЫЧ. Из-за кулис, тяжело ступая, выходит КИРИЛЛ в космическом скафандре. Выйдя на сцену, он останавливается и снимает с головы шлем. В это время с противоположной стороны сцены выбегает СНЕГИРЁВА. Не добежав до КИРИЛЛА несколько метров, она останавливается, прижав руки к груди.

СНЕГИРЁВА. КИРИЛЛ!

КИРИЛЛ. СНЕГИРЁВА!

СНЕГИРЁВА. Ненаглядный ты мой! Вернулся!

КИРИЛЛ и СНЕГИРЁВА бросаются друг к другу. СНЕГИРЁВА обнимает КИРИЛЛА за шею, а КИРИЛЛ, взяв СНЕГИРЁВУ за талию, закружил её. Сделав несколько оборотов, КИРИЛЛ поставил СНЕГИРЁВУ на сцену.

СНЕГИРЁВА. КИРИЛЛ, я тебя так ждала… Так ждала… (Она опять обхватила Кирилла за шею и начала целовать.)

Все смотрят на них, потом ПАХОМЫЧ несколько раз демонстративно кашляет. СНЕГИРЁВА отпускает КИРИЛЛА и со смущённым видом поправляет платье и причёску. КИРИЛЛ же тем временем оттопыривает локоть, и СНЕГИРЁВА берёт его под руку. Так, вдвоём, они подходят к остальным присутствующим на сцене.

ПАХОМЫЧ. Слава покорителям космоса!

КИРИЛЛ (делая успокаивающий жест). Сейчас не об этом.

КИРИЛЛ подходит к ИВАНУ ВАСИЛЬЕВИЧУ и обнимает его. Потом, отступив шаг назад, отдаёт честь и докладывает.

КИРИЛЛ. Командир, ваше задание выполнено.

КИРИЛЛ расстёгивает пару верхних пуговиц скафандра и достаёт камень величиной с кулак. Камень излучает мягкий пульсирующий свет.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Это… с Луны?

КИРИЛЛ. Да. Оттуда.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ берёт в руки лунный камень.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Прохладный какой.

КИРИЛЛ. Это объясняется высокой теплопроводностью данного минерала.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ понюхал камень, подержал его в руках ещё немного и передал его ТЁТЕ КЛАВЕ. ТЁТЯ КЛАВА затем передала его ДЯДЕ ВИТЕ и так далее. Побывав в руках у всех, камень вернулся к ИВАНУ ВАСИЛЬЕВИЧУ.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (озираясь по сторонам). Куда бы его положить… О! Вот здесь, рядом с бабушкой. (Иван Васильевич кладет камень на полочку, висящую возле портрета бабушки Клаудии.) Всё самое дорогое в одном месте…

КИРИЛЛ. Кстати, данный камень состоит из неизвестного науке вещества. Пользуясь правом первооткрывателя, я назвал его – Клавдий. Уже подана официальная заявка и именно под таким названием его должны включить в таблицу Менделеева.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Это в честь моей бабушки?

ДЯДЯ ВИТЯ. Постойте, постойте… А разве не в честь моей Клавочки?