2101 год

Капсула на троих человек спустилась на подъёмнике с балкона и последовала по широкой улице. Её магнитная подушка обеспечивала бесшумность и мягкость движения. Программа заложенная в бортовой компьютер, позволяла двигаться лишь по заданному маршруту. Мимо пробегали такие же и чуть побольше аппараты, их скорость не превышала 80 км/час. Разогнаться быстрее можно только сменив бортовую программу.

Жена и сын с закрытыми глазами сидели в мягких сидениях сзади. Сын, наверное, опять наслаждается путешествием на Марс, а жена вновь живет жизнью умершей 40 лет назад известной певицы. Для этого не нужно ничего особенного, просто закрыть глаза и выбрать желаемое – компьютер капсулы загружен ещё и развлекательными программами. Пространство в салоне насыщено этой информацией и мозг может легко её воспринимать за счёт вживлённого чипа, который находится в голове, чуть выше височной части. Благодаря ему каждый может получать приказы, советы от начальства, узнавать последние новости, и пользоваться виртуальным миром.

Леонид сидел и смотрел вперёд. Пейзаж улиц с маленькими, похожими друг на друга, стрижеными деревьями, однотипными овальными высотками, похожими на удивлённые яйца, проезжающими велосипедистами ему был неинтересен. В душе и голове его опять мучило чувство дискомфорта от неполноценного ощущения себя лично. Отказаться от навязанных чувств он не мог, микрочип стоял и у него в голове, но был у Лёни один маленький секрет, за который он мог поплатиться, «исчерпать ресурс», как было принято оформлять подобные из ряда вон выходящие случаи, которые действительно имели место, но за 70 лет всего около десятка их и было зарегистрировано.

Благо, что работал он именно в этой сфере. За его практику таких случаев не было, а выдавать себя он не станет, исповедоваться к главному не пойдёт, иначе будут чистить мозги всему отделу и его семье, а после этого есть шанс стать овощем, а таких отправляют на синтез.

Его маленький секрет – это блокиратор. Вот уже восемь лет, раз в неделю утром, тайком, чистя зубы в ванной он глотает маленькую круглую штуку, похожую на таблетку. В ней содержатся элементы, которые гасят сигналы, поступающие в мозг на 70 % и остаются в организме. Сигнал поступает, а отследить уровень приёма очень сложно. Обнаружить инородные вещества можно, но ведь Лёня работает именно в департаменте, который контролирует жизнедеятельность города. Тем более заслуги его легендарного предка все помнят и ценят.

19 октября, каждый год, он неизменный участник торжеств, посвящённых началу новой эры городов-лепров, спасению человечества. Там он рассказывает про своего деда, которого ни разу не видел, он умер вскоре после окончания монтажа первого города; строительство продолжал его отец – последователь и новатор. Особыми привилегиями Леонида не баловали, но 19 октября он был главным героем и даже вне очереди мог съездить с семьёй на искусственное море, или покататься на лыжах в горы, благо это можно было сделать всегда, так как разные времена года запускались искусственно и на отдельных участках.

Сейчас он ехал насупившись, но при этом блаженная улыбка не сползала с его лица. Наверное, картина была довольно странная. На вопросы о некоторых особенностях мимики он всегда отвечал, что опять перед сном виртуально находился в фильме о последней войне, который кстати, был очень популярен и пропагандировался вышестоящими инстанциями. После такого ответа вопросов больше не возникало.

А ведь ему и правда приходилось по вечерам выбирать этот фильм, но после приёма своих таблеток это уже было на уровне простого просмотра, а думать он всё же мог о другом. Всё больше и больше ему не хватало воздуха в этой огромной клетке. Всё отчётливей он понимал, что люди живущие в лепрах обречены на вымирание. Сначала вымирание моральное, а затем и физическое, хотя генетики не дремлют. И если будут рождаться пастухи, значит овец любым способом выведут.

В школе где учился его сын, находилось ещё около 600 мальчиков и девочек, и это в городе с 60 тыс. жителей!!. Люди могли жить семьями, но не иметь детей и это не возбранялось. В большой популярности стали однополые браки. Да, лепры действительно были переполнены, о строительстве новых никто и не помышлял. Срок ухода человека составлял 50–55 лет. Именно ухода, а не смерти.

По традиции прошлого умерших людей в прозрачном катафалке везли на одно и то же место; в земле открывался люк и умершего без гроба в белом одеянии, похожем на пижаму со всеми почестями опускали в могилу. Произносились пламенные речи, вспоминались заслуги, в основном которых не было. Но все к этому привыкли, ведь живые тоже проводили достаточно много времени в виртуальном мире, где они могли быть кем угодно. Люк закрывался, начинался процесс разложения трупа на атомы, все об этом знали и к этому привыкли тоже, ведь лепры это особые города, со своей особенной структурой энергосинтеза.

К тому же, когда голова забита искуственными шаблонами, довольно легко можно расстаться даже с очень близким человеком.

Смерти никто не боялся и даже не задумывался о ней. Погибнуть от столкновения с транспортом невозможно, бортовой компьютер заранее просчитывает ситуацию и считывает импульсы мозга пешеходов или велосипедистов. Утонуть проблематично, вода в любом случае вытолкнет вас на поверхность и не даст погрузиться снова, поменяв именно в этом месте свою плотность, так как имеет такую программу. Покончить жизнь самоубийством? Даже в голову никому не придёт, так как на 90 % человек тоже имеет свою программу, и должен уйти только тогда, когда это будет необходимо лепру.

Глава 4

Капсула остановилась возле школы. Овальное двухэтажное здание с овальными окнами, окружённое овальным, стриженым кустарником, было похоже на летающий аппарат времен царя Гороха под названием дирижабль. Площадка перед школой с газонной травой, была усеяна детьми от 7 до 13 лет. Кто-то сидел на траве с закрытыми глазами, видимо досматривая виртуальный фильм, при этом рефлекторно подёргивая то руками от ногами. Другие уже обсуждали друг с другом новое или только что увиденное.

Верхняя половина капсулы плавно поднялась вверх. Сын открыл глаза, жена тоже очнулась от виртуального сна. Антон, счастливый, легко выпрыгнул из салона. Леонид с женой пожелали ему удачи. Он помахал им рукой и направился по жёлтой тропинке к школе.

Ему было 10. Худощавый, ещё не складный, любящий виртуальные путешествия в космосе, его русые волосы развивались от легкого ветерка, запущенного установкой на крыше школы. В синих шортах, синей рубашке с коротким рукавом, синих легких туфлях, из которых выглядывали белые носки, он уверенно шагал навстречу «знаниям.»

Процесс обучения длился 6 лет, при этом за партами дети не сидели, а чаще просто бродили группами по школьному парку, усваивая новую бесполезную информацию через встроенный микрочип, которой и так с лихвой хватало во круг.

Следующая остановка – продовольственная фабрика, там работала жена Леонида. При выборе супруги у него был довольно приличный набор лиц, ведь он известная личность, правда за счёт своих предков, но это факт и виртуальные знакомства не прекращались в течение года. Но в итоге встреча с супругой произошла мало популярным в лепре способом.

12 лет назад на продовольственной фабрике был зарегистрирован сигнал неповиновения, и Лёни должным образом следовало прибыть и разобраться на месте в ситуации. Там в круглой комнате с белыми мягкими стенами они со своим другом Джефом увидели девушку с русыми волосами, большими серыми глазами и на редкость осмысленным выражением лица. По какой-то причине она решила раньше остальных закончить работу и выйти из цеха, где происходит смешивание энергетических примесей и муки разных зерновых культур. Лёня уставился на неё, глядя прямо в глаза. Она также бесстрашно и открыто глядела на него. Внутри него что-то колыхнулось, было в ней что-то настоящее. Не произнеся ни слова он взял Джефа за рукав, и они вышли из комнаты. На этом инцидент был исчерпан. Девушка вернулась на рабочее место. А начальству Леонид сигнализировал о сбое в информационном поле фабрики, что привело к неправильному усвоению информации. Начальство махнуло рукой, а Леонид задумался. Думал он недолго, не искал Лену в виртуальном пространстве, а через два дня взял и приехал на фабрику, где в конце рабочего дня встретил её в фабричном парке.

Она даже не удивилась, увидев его, улыбнулась в знак приветствия и они долго гуляли босиком по траве, что слава лепру тогда ещё не запрещалось. Они встречались около года, благо в то время система была более мягка и лояльна к своим подчинённым. Часто по вечерам Леонид заказывал двухместную капсулу и они ехали с Леной в горы, где было поменьше народу, и можно было хоть на время спрятаться от вездесущих летающих полицейских камер, которые, как огромные назойливые насекомые так и липли, особенно к тем кто решал забраться в некий уголок.

Но Лёня придумал, как их обманывать. С собой он брал сонные таблетки, которые действовали быстро, но через 5 минут действие их прекращалось потому что всплеск адреналина от проглоченной ещё раньше пилюли замедленного типа не давал упрямому Морфею не малейшего шанса. Под пристальным вниманием, забравшись в спальные мешки Лёня и Лена просто засыпали. Камера считывала импульсы спящего мозга и убиралась восвояси, чтобы прилететь попозже. Но через 5 минут на этом месте уже никого не было. Об этом, естественно, шёл сигнал в центр, но босс был другом его отца и ему прощались эти мелкие шалости. От камер они скрывались в маленькой пещерке, почти на самой вершине горы.

Горы занимали не очень большую площадь и были построены из шахтного гранита, как дань воспоминаниям о ландшафте Земли. В других лепрах гор не было. Город в котором жили Лёня и Лена был одним из первых, который построил ещё его дед. В более поздних лепрах больше места выделяли для жилья, это было необходимо, ведь население продолжало расти. Спрятавшись в своей пещерке, где жила маленькая ящерка, которая часто выбегала к ним, Лёня и Лена любовались городом, который был как на ладони. И море и парки и жилые кварталы.

В искусственном небе проплывали белые облака, совершенно настоящие, только солнц было восемь и поэтому вечер был очень тёплым и ласковым.

Через час мегафонари начнут гаснуть, запустят прохладный ветерок, сгустят тучки, возможно даже заморосит дождь. Да уж, в лепрах гидрометцентр всемогущ, при желании, они могут сделать всё что угодно. Вот уж действительно боги Олимпа – мифы, воплощённые в жизнь.

Теперь Лёня часто вспоминал те счастливые деньки, особенно приняв тайком свои таблетки, когда голова была более-менее чиста. Вспоминал чистые, наполненные любовью, глаза Лены. Вспоминал себя жаждущего встречи, отсчитывающего секунды до окончания рабочего дня. Первый поцелуй, жаркие объятия…

Именно тогда, в своей пещерке на вершине горы, он почувствовал что такое свобода, любовь. Кто это-«человек»?

Прошло уже 12 лет с той поры,8 лет назад власть в лепрах ужесточилась. В горы теперь вообще не добраться, их даже хотят убрать и построить на их месте новый квартал. Всё настойчивей и бесцеремонней система расправляется с остатками частного мышления и индивидуализма. Не исключение и личная жизнь. Теперь вместо настоящих чувств люди получают шаблонную инструкцию, где указывается, как нужно вести себя в той или иной ситуации. И отказаться от этого нет возможности, маленькая штучка в височной части головы делает своё дело. Уже несколько раз Лёня хотел тайком подсунуть свою таблетку жене во время еды, но боялся обнаружения или необычного поведения супруги, что сразу приведет к расследованию. Иной раз по вечерам, находясь глубоко в себе, он неистово кричал, беззвучно и не слышно:

«Господи, где ты есть! Услышь меня!! Я обращаюсь к тебе, не живущему здесь, как мне выбраться отсюда?»

В этот момент его начинало трясти, но в глазах шёл фильм о последней войне, катились слёзы, но слава богу, этого никто не заметит, все находятся в своём маленьком мире, и даже не подозревают о существовании других миров. Не видя смысла в своём одиночестве, Лёня прекращал принимать блокираторы, в надежде обрести покой, но с усилением сигнала начинала невыносимо болеть голова. Один раз он даже чуть не потерял сознание. Пришлось вновь вернуться к таблеткам и искать выход.

Глава 5

Поцеловав жену в фабричном парке, Лёня сел обратно в капсулу и поехал на своё место службы. В департамент слежения, или как его красиво называли «Око чистоты», Лёня попал по блату. Воспитанный в семье инженеров-строителей, он естественно хотел продолжать дело своего деда и отца. Но по какой-то причине 20 лет назад от строительства новых лепров отказались, и когда Леониду исполнилось 15, друг его семьи пригласил Лёню в департамент слежения, которым руководил.

По началу, окунувшись в систему контроля, Лёне всё показалось довольно неприятным и неправильным, но всё было устроено так, что первые кристаллы выходили из стен именно этого заведения. Тогда в разговорах с отцом и его другом, его убедили в правильности и безысходности решения и положения в целом. Наверное, в то время они знали больше остальных.

Через 3 года, почти одновременно, отец и его друг ушли, ушли навсегда. Благо, что отец оставил ему свой маленький секрет, которым он пользуется до сих пор.

Капсула остановилась у лужайки средних размеров. В её центре стояло небольшое строение, похожее на защитный шлем – цилиндр, закруглённый сверху. На его макушке, величественно и как-то несуразно громоздился тарелковидный локатор или сигнало-приёмник, как его называли. Окон не было и не было ни малейшего намёка на дверь. Лужайка была пуста, кроме стриженой травы, на ней ничего больше не произрастало. Она была окружена низким заборчиком, по которому вились какие-то цветочки. Лёня по жёлтой тропинке подошёл к проходу и остановился для идентификации личности. Через две секунды, защитное поле было отключено и он беспрепятственно прошёл к зданию.

Подойдя к некоему очертанию двери-люку, он вновь остановился, для повторной проверки. Прошла секунда, дверь поднялась вверх. Он сделал пять шагов по узкому коридору и вступил на движущиеся ступени эскалатора. Из стен и сверху стали доноситься звуки прибоя, далёкая музыка и ласковый женский голос начал нежно произносить: –  Здравствуй, Лёня, мы рады видеть тебя вновь на твоём рабочем месте, благо и любовь дарят тебе эти стены. Ты выполняешь наиважнейшую функцию, несешь чистоту и справедливость. Жители лепра благодарны тебе за твой труд.

Лёня научился пропускать этот бред мимо ушей. Ничего кроме уныния и сарказма эта блаженная речь не могла в нем вызвать. Но чувства надо контролировать, даже на работе, где ему все доверяли.

Эскалатор поднял его наверх, второй этаж занимали десять кабинетов; стены и двери между ними были прозрачны, свет проходил через такую же прозрачную крышу и заливал всё пространство. В каждом кабинете в мягких вращающихся креслах сидело по два человека, одетых в лёгкие синие комбинезоны, имеющие функции вентиляции, контроля температуры, встроенные микро-камеры, а также имеющие своё защитное поле, которое включалось командой из мозга.

Но увы, все эти примочки были бесполезны в лепрах. Многие даже забыли о них, или не знали, работают они или нет. Просто портным и конструкторам нужно было отрабатывать свой хлеб, а сшить очередной китель для работника такой сферы, ну это же неприлично в конце-концов.

В лёнином кабинете, крутясь в кресле уже сидел Джеф. Он был латинец, то есть его предки были из Латинской Америки. Он мог говорить, и на испанском, и на русском.

Лёня открыл прозрачную дверь, Джеф повернулся к нему лицом, поднял правую руку и произнес – Хау! Вождь племени белых койотов приветствует тебя, о Рыжий Пёс!

У Лёни действительно волосы имели рыжий оттенок, но на Джефа он никогда не обижался, ведь они знали друг друга уже 15 лет.

– Ну рассказывай-произнес Леонид, обращаясь к Джефу.

– Улёт Лёнька, стрелы-тюв, тюв, эти, как их, винчестЕры.

– ВинчЕстеры, – поправил его Лёня.

Они говорили на русском. Это было часто, особенно когда речь заходила о фильмах для более подробного повествования, но правда касалось это только Леонида, а Джеф просто старался ему подражать, но получалось у него из рук вон плохо. Минуты через две он уставал, запихивал указательный палец в нос и делал вид, что недостающие глаголы и сказуемые находятся именно там. Затем он вытаскивал палец обратно и как-то по-детски виновато смотрел на Лёню, как-будто не сдержал данное обещание.

Как правило Лёня начинал хохотать и рассказывал сюжет фильма, который был всем давно известен, но Джеф умудрялся смотреть его раз десять, а пересказать никак не мог.

–  «Господи» –  часто думал Лёня, «Взрослые люди, но как дети, блаженны, ей-богу!»

Бога он мог упоминать только про себя, на территории лепров Бога не было, никаких религий и философии. Бога иногда вспоминали в его семье, где он рос, но украдкой и очень, очень давно. Да Джеф был ярчайшим представителем общества лепров, вполне счастливый, довольный. Всё, что ему было нужно-находилось в его маленькой штучке выше уха.

–  На юге трансформатор меняют, а разведка туда летит, – так же крутясь на кресле, показывая за спину своим большим пальцем, произнёс Джеф.

Лёня уставился на него, будто только что Джеф доказал теорию вероятности. – Ещё раз. Что ты только что сказал? – произнёс удивлённо Леонид.