Времена года следователя Семенова. Тайное станет явным

Да, с этим мнением стоило согласиться. Итак, все-таки охранник.

– А больше ничего сказать нельзя?

Начальник караула задумчиво покачал головой:

– По росту я бы наших девушек исключил, они все где-то метр шестьдесят, Артеменко тоже, он слишком большой, а вот остальные примерно одинаковые.

Это резко сузило количество подозреваемых, осталось шесть человек.

«Пархатов? —подумал Семенов, -чем ему мог так насолить Соломенко? Но есть еще пятеро и все о нем говорили почти одинаково презрительно. Хотя нет, я же опросил только четверых из них, остался Шамушев».

И теперь опрос охранника Шамушева, командированного с другой команды, стал важным.

Нельзя сказать, чтобы это было легко – надо было проехать на другой конец города. День уже клонился к раннему зимнему закату, когда, найдя небольшую ТЭЦ, Семенов, пропустив вперед женщину с парой мешков, вошел в проходную и спросил у весьма пожилых охранников, где найти начальника караула.

Сидевший в стеклянной будке постовой, поднял трубку телефона и что-то сказал, а положив трубку, заверил Семенова, что начальник караула сейчас будет.

Подтянутый мужчина в уже привычной синей форме вышел из боковой двери, прошел через турникет и представился:

– Торопов, Максим Алексеевич. Начальник караула.

Семенов показал удостоверение.

– Вы, наверно, знаете о происшествии позавчерашнем.

– Да. —Торопов грустно покивал головой и нервно потер кобуру, -Нам рассказали, сегодня на разводе заслушали.

– Ваш охранник Шамушев, он тогда там дежурил, мне надо поговорить с ним. Тогда его отпустили пораньше, и он не смог дать показаний.

– Понятно. Он сейчас на посту, я подменю его резервным. Давайте в караулку пройдем, только надо вот пропуск выписать. А Шамушев, он у нас лучший, можно сказать. На межсменку выходит, заболевших подменяет, не отказывает никогда. Спит мало, говорит, четыре часа ему хватает.

Он бы и дальше продолжал расхваливать Шамушева, но началась процедура с выписыванием пропусков, и через десять минут Семенов был уже в караулке, где его разместили в столовой, а еще через десять подошел и сам Шамушев – коротко стриженый худой брюнет среднего роста с усами. Был он не улыбчив и немного насторожен, но это было вполне понятно: не каждый раз в твое дежурство человек, с которым недавно говорил, гибнет от пули.

Поздоровались, Семенов представился и начался разговор. Приходилось держаться версии самоубийства.

– Сергей Васильевич, вот вы дежурили, на той станции, где погиб охранник.

– Да, -согласился Шамушев, -был.

– Вы ведь говорили с тем охранником?

Шамушев как-то замялся.

– Ну, не знаю, там ведь много охранников было, может и с ним говорил.

– То есть, ничего такого вы не запомнили?

– Нет, -Шамушев пожал плечами, -ничего. —это было уже странно: как такое можно забыть – незнакомый человек вдруг заявляет, что точно знает тебя, настаивает на этом.

– А что вообще было?

– Да ничего. Как всегда: развод, потом дежурил, обходы, —еще более странно, какие обходы, если их отменили? —поспал, еще подежурил, все.

– Сколько обходов?

– Три. —полное несоответствие, но зачем же так нагло врать?

– А к сторожке вы не подходили?

– Какой?

– Дальней, там, где отмечаться надо в журнале при обходе.

– Подходил, отмечался.

– Не смотрели внутрь, где постовой спит?

– Нет, не смотрел. —Шамушев все же как-то занервничал, -А что, он там…

– Там.

Шамушев выдохнул, сгорбился на стуле:

– Вот ведь как…

– Да, бывает. Подпишите вот здесь, пожалуйста.

***

Итак, что-то здесь явно не сходилось. Тем более что после просмотра видео стало ясно, что Шамушев вообще никуда не выходил из караулки.

Следующим утром, когда мороз уже немного спал, Илонов налил чаю по чашкам и выдвинул версию:

– Может, он просто все забыл? Плохой сон, переутомление, пашет постоянно.

– Не, Саша, такое не забудешь. Все эти шутки-прибаутки насчет внешности так просто за день не забываются. И отмену обходов тоже так просто не забыть.

– И что тогда?

– Тогда он просто что-то скрывает и уверен, что все осталось на уровне самоубийства.

– Но как он вышел, так, что камеры его не видели?

Семенов задумался, отпил чаю, а потом щелкнул пальцами:

– Элементарно, Саша! Караулка на первом этаже. Через окно.

Илонов соскочил со стола.