Собрание сочинений. Том 4. Красные и белые. Будущее начинали они. Наш колхоз стоит на горке

Отходят белые, гонят рядом с собой заслон. Прикрылись от пуль и снарядов красных.

Ступают пленные. Ступает Илька. Что там бешеный волк, что там бык Мефистофель – смерть смотрит своими глазами на Ильку.

Погиб бы, наверное, Илька, погибли бы, наверное, все, да красные командиры заметили мальчика. Сообразили красные, в чем дело. Прекратили огонь.

Прекратился огонь. Отступают без потерь белые. По-прежнему не отпускают от себя, прикрываются пленными красноармейцами.

– Стреляйте, стреляйте! – кричат пленные красноармейцы нашим.

Не стреляют красные. Не хотят, чтобы вместе с белыми и свои погибли.

И вот тут кто-то из пленных нашелся:

– Ложись!

Упали на землю люди, открыли белых. Видят красные командиры: открыты белые, дали команду снова начать огонь, дали команду идти в атаку. Побежали в атаку красные. Побежали от красных белые.

Поднял Илька голову – жив, здоров. Рядом видит, белый солдат убитый, винтовка валяется. Схватил ее Илька. Поднялся в рост. И вот он в рядах атакующих.

– Илька!

– Илька, не смей!

Да где уж! Мчит с винтовкой вперед, как ураган, мальчишка. Устроен, видимо, Илька так. Не может мальчишка торчать в последних. В первые рвется Илька.

Дородный

Красноармейцу Артему Дородному не досталось винтовки. Подшучивают товарищи над Дородным (а надо сказать, он не только своей фамилией, но и внешним видом был человек представительный):

– Дородный – и вдруг без винтовки.

Много новых бойцов во время наступления генерала Юденича влилось в Красную Армию. Многие поднялись тогда на защиту красного Петрограда. Не хватало винтовок. Безвинтовочным Дородный в роте был не один.

Посмотрел командир на Дородного, на тех, которые, как и Дородный, стояли в строю без винтовок, сказал:

– Придется в бою добыть. – Добавил: – Отбил – получай. Считай, что собственность.

Выдали безвинтовочным пики, сабли. Досталась Дородному сабля. С саблей и стал воевать.

Недалеко от Детского Села находилось Красное Село. Взяли наши Детское Село, начали борьбу за Красное.

Здесь, севернее Красного Села, и действовала стрелковая рота, в которой сражался красноармеец Дородный.

Наступала рота не в лоб, не с открытого места, а заходила противнику вбок, укрывалась оврагами.

Дородный на ногу быстрый. В первом ряду оказался. Идет, саблю словно ружье, несет.

– Да не стрельнет она, не стрельнет! – смеются бойцы.

– А вдруг стрельнет, – отвечает Дородный.

И вправду «стрельнула» сабля.

Около Шунгорова овраг разошелся на два рукава. Взяли бойцы правее, а Дородный свернул налево. Свернул, пробежал шагов тридцать, поднялся из оврага и вдруг вышел с тыла к артиллерийской батарее белых. Смотрит Дородный – четыре пушки. Смотрят белые – красный боец перед ними. Не ожидали белые удара с тыла. Да и не думали, что вышел на батарею всего лишь один Дородный.

– Спасайся! – кто-то из белых крикнул.

Бросились белые от батареи. И всё же одного из них успел Дородный достать своей саблей.

Прошла минута, вторая, подбежали к этому месту другие бойцы. Смотрят, а батарея уже взята.

Стоит Дородный, на саблю, как на трость, опирается. Выходит, что с одной саблей взял целую батарею.

– Вот так сабля!

– Считай, волшебная!

Доложили по команде: мол, красноармейцы такой-то роты, а точнее, боец Дородный взял белогвардейскую батарею.

– Дородный, Дородный… – стал вспоминать командир роты. – Ах, это тот – безвинтовочный.

– Так точно, безвинтовочный.

– Был безвинтовочный, – сказал командир, – теперь при оружии.

Сдержал командир свое обещание.

– Взял в бою – получай, – показал командир Дородному на одну из пушек.

Зачислили Дородного в артиллеристы.

– Ну вот теперь всё по ранжиру! – смеются бойцы.

– Теперь по фигуре.

– На месте теперь Дородный.

«Бурый медведь» и «Ласточка»

Упорно сражаются белые. Сами идут в контратаки. Пытаются вернуть и Красное Село, и Детское Село, и весь район, где идет Пулковское сражение. Надеются белые, что не все еще потеряно. Что вот-вот и снова удача будет на их стороне.

Красные взяли в плен белого солдата. Имя его Хрисанф. Фамилия – Кишкин. Не расстреляли его, как опасался Кишкин. Ничего плохого не сделали. Почувствовал Хрисанф Кишкин, что не грозит от красных ему опасность, расхвастался.

– А у нас есть «Бурый медведь», – заявил Хрисанф Кишкин. – Побьют все же наши ваших.

В войсках генерала Юденича появились иностранные танки. Прибыли они как раз ко времени Пулковского сражения. Прислали их Юденичу зарубежные капиталисты. Один из танков назывался «Бурый медведь».

Надеялся очень Юденич на иностранные танки. Был уверен: дрогнут перед танками красные бойцы.