Николай Кузнецов. Непревзойденная легенда

Кузнецов по собственной инициативе изучает фототехнику и съемку фотоаппаратом документированной информации, в дальнейшем это поможет ему выполнить ряд важных поставленных заданий. С большим энтузиазмом осваивает устройство и вождение автомобиля и мотоцикла. На определенный период времени уже под новой фамилией Шмидт поселяется в гостинице «Урал» и продолжает заводить знакомства с иностранцами и московской интеллигенцией. Все это требует больших финансовых затрат, поэтому Кузнецову разрешено заниматься коммерческой деятельностью.

Из оперативных соображений комната в коммунальной квартире, где до этого проживал Рудольф Шмидт, стала непригодной для дальнейшего ведения работы. Один из соседей стал доносить, что часто бывают иностранцы…

На первом этаже гостиницы был ресторан, пользующийся спросом в определенных кругах, с русской национальной кухней, где постоянно обитали разного рода спекулянты, женщины легкого поведения и прочая как московская, так и приезжая разношерстная публика. «Колонист» обладал незаурядными способностями располагать к себе людей, и под удобным предлогом привлекал к сотрудничеству. Ему предстояло вновь налаживать связи, внедриться в деловой коммерческий мир Москвы.

Столешников переулок в конце тридцатых годов представлял из себя империю нэпа с большим количеством дорогих ювелирных, антикварных, скупочных магазинов. Здесь продавалось все: пушнина, мебель, модная одежда, заключались торговые, теневые соглашения. На пятачке возле ювелирного магазина всегда можно было встретить завсегдатаев, скупщиков и прочих торговцев.

Спец-агент «Колонист» быстро вошел в доверие к обитателям Столешникова, познакомился с различными дельцами и вскоре стал своим человеком в «золотом переулке».

Для обеспечения ежедневной контрразведывательной, агентурной деятельности было принято решение привлечь опытного сотрудника в помощь для дальнейшей разработки легенды «Колониста». Таким «ведущим специалистом» оказался Рясной Василий Степанович, нач. 1-го отделения, 3-й отдел ГУГБ. Первое отделение постоянно работало по направлению – посольство Германии в Москве и его дипломатические сотрудники, технический персонал и их место жительства.

Численность персонала посольства Германии в Москве на 1940 год составляла свыше двухсот человек. Некоторые атташе, советники и секретари Германского дипломатического корпуса имели отдельные фешенебельные особняки для служебных обязанностей и квартиры для проживания. Также в структуру, согласно оперативным материалам НКВД СССР, входили 22 отдела, в том числе: шифровальное бюро, секретариат посла, экономический отдел, отдел печати, отдел канцлера и его замы, ответственные сотрудники и другой технический персонал. Почти все сотрудники дипломатического корпуса проживали в Москве с женами и детьми.

Возглавлял дипломатическое представительство Германии посол Фридрих Вернер фон дер Шуленбург. При посольстве отдел военного атташе возглавлял полковник Кестринг Эрих, в подчинение которого входили его помощник Шубут и еще двадцать технических специалистов различных категорий. Все поголовно занимались сбором стратегической информации в пользу Германии.

Высокопоставленный офицер военной разведки еще со времен Рейхсвера, полковник Кестринг на протяжении длительного времени работал по Советскому Союзу.

Из аналитической характеристики, 2-й отдел ГУГБ НКВД СССР: «Кестринг в совершенстве владеет русским языком. При малейшем удобном случае старается войти в доверие к людям. Одновременно в нем проглядывает опытный и хитрый человек, приехавший со специальным заданием от разведки. Обладает огромным тактическим кругозором, подкрепленным богатым практическим опытом…

Весьма существенной особенностью в поведении Кестринга является факт использования им для получения информации случайных источников, что особенно часто практикуется им при выездах за город, совершении больших туристических поездок и др. В каждом таком случае Кестринг путем личного наблюдения, бесед с местным населением составляет обширные обзоры, доклады и проч. о положении населения, новостройках и т.п…»

Сотрудникам отдела контрразведки было известно, что 1-й советник посла – Типпельскирх, 2-й советник – Гильгер, советник ген. консула Швинер, 2-й секретарь Вальтер и другие дипломатические работники проводили широкомасштабные мероприятия по изучению научно-технического потенциала Советского Союза.

Авиационный атташе – Ашенбреннер, морской атташе Баумбах, один из заместителей военного атташе Кребс, согласно директиве из Берлина: «Собирать как можно больше сведений», постоянно информировали сотрудников абвера о проделанной работе. Исчерпывающую информацию о советской авиационной промышленности, авиазаводах, выпускаемой авиационной технике, ее технических данных и привлечение интересных лиц пытались получить разведывательные службы Германии.

Первостепенной задачей для контрразведки НКВД СССР являлось: максимально всеми имеющимися в распоряжении возможными действиями противостоять агентурным сотрудникам абвера, выявлять немецких агентов и проникнуть в разведывательную сеть немцев в Советском Союзе.

Дальнейшей ступенью в разработке легенды для спец-агента «Колониста» являлось его обустройство с жильем и последующим поступлением в качестве инженера по испытанию новых самолетов на секретный авиационный завод №22.

Согласно предстоящей оперативной деятельности руководство отдела контрразведки выделило для Николая Кузнецова одну из конспиративных квартир на улице К. Маркса, дом №20. В паспортном столе ему оформили прописку как на родственника хозяина этой квартиры. Для большей убедительности легенды Шмидт ежедневно пересекал проходную авиазавода и, как инженер – испытатель, принимал участие в испытании новых авиационных двигателей и новых образцов парашютов. Ему действительно приходилось прыгать с парашютом и изучать технические данные. Отдельная двухкомнатная квартира с телефоном в предвоенной Москве являлось редкостью. Методы ведения оперативной работы инженера – Шмидта были самые различные. Обрусевший немец, элегантный франт под удобным предлогом заводит знакомства с представителями немецких делегаций.

Прибывшая в Москву очередная делегация, согласно протоколу – встречи, посетила автозавод им. Сталина (ЗИС), далее представителей германской делегации привезли на новую премьеру в Большой драматический театр.

В театре Рудольф Шмидт знакомится с представителем немецкой делегации и его очаровательной спутницей, очень элегантной немкой. Элегантная фрейлейн оказалась техническим секретарем посольства Германии.

С разрешения Центра с обворожительной особой Кузнецов завязывает романтические отношения. Немка питала большие симпатии к Руди, ее сильные чувства положили начало для длительных отношений, впоследствии она постоянно снабжала Рудольфа секретной информацией из секретариата дипломатического представительства.

За период службы в Москве Николай Иванович неукоснительно выполнил ряд сложных поставленных заданий.

Существует несколько опубликованных ранее фотографий, где Николай Кузнецов в форме старшего лейтенанта ВВС. Он работает на заводе, где выпускают боевые самолеты. При встречах и знакомствах представлялся инженером-испытателем.

Кузнецов по собственной инициативе сам раздобыл форму военного летчика и действовал строго согласно «легенды», которая обращала внимание и притягивала агентов разведслужб Германии.

На пятачок в Столешниковом переулке Шмидт приезжал на троллейбусе со стороны Хорошевского шоссе, в том районе находился авиазавод, при этом соблюдая все правила конспирации. Затем выходил возле Моссовета и направлялся на пятачок в «золотой» переулок. Агенты наружного наблюдения давно установили, что некоторые дипломатические сотрудники занимались продажей модных вещей: продавали часы, фотоаппараты, скупали предметы антиквариата, драгоценности.

Одним из таких «объектов», к которому чекисты давно присматривались, был высокопоставленный советник дипмиссии Словакии Крно Гейза-Ладислав. Имея дипломатический статус неприкосновенности как прикрытие, Крно являлся агентом иностранной разведки. Он постоянно привозил из Братиславы большие партии часов контрабандой и продавал их в Москве по более выгодным ценам. На этом поприще и было решено взять его в разработку с последующей перевербовкой.

«Колонист» на почве коммерческой деятельности познакомился с Крно и закрепил с ним доверительные отношения.

Кузнецов скупал у словака часы большими партиями с небольшой скидкой, тем самым предоставил своему коммерческому партнеру более чем выгодные условия реализации товара.

Крно неплохо говорил по-русски, просил называть его по имени и отчеству: Иван Андреевич, и добавил, что является сотрудником посольства Германии. «Колонист» отлично знал, кто он на самом деле и какую страну представляет. Они оба вели свою игру. Иван Андреевич сам предложил заключать торговые сделки у Шмидта на квартире с мерами подстраховки. Во дворе дома, где проживал «Колонист», Крно поджидала его жена.

Тем самым дипломат избрал, на его взгляд, безопасный вариант проведения торговых сделок.

Но Крно не подозревал, что квартира, в которой проживал русский лётчик-испытатель, оснащена техникой для прослушивания и фотокамерой, вмонтированной в мебельный шкаф. Все элементы встречи были зафиксированы на фотоплёнку с чередованием кадров через 5—20 секунд.

В дальнейшем Крно проникся доверием к «Шмидту» и стал вести более откровенные разговоры. Дипломат начинает обучать летчика элементам конспиративной деятельности и проводит несколько встреч с применением методов вербования.

В одном из агентурных донесений «Колонист» приводит речь «наставника-дипломата»: «Я рад, что случай свел меня с вами. Это первое удачное знакомство с момента моей работы в России. Я здесь с апреля 1940 года. Опыт тех стран, где я до этого работал, мало пригоден для России. Здесь много труднее. Большевики устрашили народ, запугали его НКВД. Нам тоже не дают свободно работать. Хотя надо им дать понять, что ряд государств исчезли с карты не потому, что дипломаты из Германии завязывали те или иные знакомства, а потому, что пришла непобедимая германская армия на их землю. Я работал во всех странах, теперь стёртых германской армией с лица земли. Работал я в этих странах как сотрудник абвера. Здесь я тоже по этой специальности, мы изучаем методы работы НКВД, методы советской слежки за иностранцами, посольствами и отдельными гражданами. Чтобы вы не попались по незнанию, я вам сообщу кое-что из результатов наших наблюдений и изучения советской разведки.

Поэтому не смейте заходить в посольство, хотя ваш вид может ввести их в заблуждение, и они примут вас за иностранца…».

В период общения с Крно «Колонист» получал очень важные сведения об обстановке в посольстве Германии и о развитии советско-германских отношений.

В ходе одной из встреч с Кузнецовым Крно сообщает: «Я должен вам сообщить, что я посвятил 15 минут для беседы с военным атташе полковником Кестрингом лично о вас… Я подробно описал полковнику Кестрингу весь ход и развитие нашего с вами знакомства и связей. Он очень заинтересован работать с вами и просил передать и твердо обещать вам следующее: при первой же необходимости или вашем желании перебраться в Германию, вам будут предоставлены все находящиеся в нашем распоряжении средства, а именно: переход границы может быть только нелегальный, так как вы были в РККА и состоите в командном составе русской армии, и русские не выпустят добровольно… Это вы проделаете не сейчас, а может быть, через год, полтора, когда будет в этом необходимость… Мы с вами еще здесь будем кое- чем заняты…

Я вам дам германский вид на жительство. В том случае, если вас при встречах со мною где-либо милиция задержит, вы предъявите этот документ, в особенности, когда мы будем встречаться в наших дипломатических авто…»

Возможно, с этого периода Шмидт фигурировал в оперативных учётах немецкой разведки под каким-то кодовым именем.

Уверенность в способности и надежном отношении своего «ученика-агента» позволили Крно в дальнейшем проинформировать о существующих и действующих на территории СССР глубоко осевших немецких разведчиках.

Крно сводит Шмидта с личным камердинером немецкого посла Флегелем Генрихом.

Старший лейтенант, испытатель самолетов, статный, с правильными чертами лица, завсегдатай ресторанов, театров, музеев, выставок, он был всеобщим любимцем женщин.

Женщины боготворили, обожали его за удивительную грациозность и тактичное отношение к слабому полу.

На одной из выставок московских художников Николай Иванович познакомился с обаятельной девушкой, назовем ее Ксения Васильевна.

Из воспоминаний Ксении Васильевны: «Познакомила меня с ним моя приятельница, художница. Увидев меня, он сказал: «Вы Марлен Дитрих, вы такая красивая и обворожительная, – и коротко представился, – Руди Шмидт, если угодно Вильгельмович».

Со слов Руди и своей подруги я знала, что он работает инженером. Рудольф начал проявлять ко мне всяческое внимание. Но он мне – сама не знаю почему – не нравился. И вдруг я надолго заболела. Он был первый, кто не оставил меня. Руди был исключительно интересным собеседником, блестящим и остроумным, с чрезвычайно развитым чувством юмора. Он своими рассказами и шутками отвлекал меня от мрачных мыслей, умел красиво выразить свое внимание. То фиалок передаст, то незабудок пришлет».

Николай Иванович действительно испытывал по отношению к Ксении теплые чувства. Ее завораживающий образ он сохранит в своей памяти на всю жизнь. Эта женщина оставит заметный след в его жизни. Их отношения продолжались до начала войны.

«Меня поразило в его квартире большое количество немецких книг, журналов и других печатных изданий. Неоднократно, не замечая моего присутствия, он разговаривал по телефону на немецком языке, иногда с самим собой. Однажды на улице я случайно увидела его с двумя молодыми женщинами. Они шли и бойко говорили о чем-то по-немецки. У меня в душе закрались сомнения. Как он говорит по-немецки, как выглядит!». Предусмотрительная Ксения понимала, что ее отношения с немцем, пусть и офицером-летчиком, могут для нее обернуться непредсказуемым, печальным образом.

В первые дни войны из Москвы стали исчезать люди с немецкими фамилиями. Николай Иванович впоследствии тяжело переживал такое холодное исчезновение Ксении и разрыв отношений.

Постоянно изучая периодические выпуски немецких газет и журналов, анализируя политические и экономические возможности Германии, еще с периода работы в Свердловске «Колонист» обращает свое внимание на структуры высшего состава Третьего рейха.

Перед Кузнецовым ставят все более сложные задания, связанные с дипломатическими работниками посольств Германии, Словакии.

В агентурной работе всегда отдавалось предпочтение документированной информации.

Многократно оперативный материал и сведения стратегического характера, представленные «Колонистом», ложились на стол руководящего состава НКВД СССР и первых лиц государства.