Бог Галактики

– Джаггер, мы проведём три сеанса гипнообучения. На большее нет времени, – сказал он, водружая на моей голове шлем с датчиками-антеннами. – Я думаю, трёх сеансов должно хватить.

– А если всё же не хватит? – полюбопытствовал я.

– Что ж, язык вы без сомнения выучите, а в остальное будете вникать по ходу операции, – «успокоил» меня Роллей, и в следующую секунду я полностью отключился.

Очнулся я, как мне показалось, сразу же. На самом деле прошло, судя по настенным часам, не менее двух часов. Ужасно болела голова, переваривая огромную массу информации, вплёснутую в неё за эти два часа. Я снял гипношлем и поднялся, пошатываясь, с кресла. Ассистенты на мгновение отвлеклись от приборов, заинтересовавшись моей бледной физиономией.

– Признаться, я думал это менее болезненная процедура, – пожаловался я подошедшему Роллею.

– В виду срочности проведения операции пришлось в три раза увеличить объём запоминаемой информации, – пояснил техник-энерголог.

Он попросил Майю проводить меня до комнаты. Я, опёршись на хрупкое девичье плечо, пошатываясь, побрёл к выходу из лаборатории. Впрочем, едва мы вышли из лаборатории, походка моя сделалась твёрже, и мы стали напоминать не больного с медсестрой, а скорее обнявшуюся влюблённую парочку, прогуливающуюся по длинному коридору здания РУЭ. Моя комната находилась на одном этаже с энерготронной лабораторией. Нужно было лишь дойти до конца пустого коридора.

Быстро заподозрив симуляцию с моей стороны, Майя попыталась отделаться от мнимого больного, но, разгадав её манёвр, я сделал вид, что падаю без сил. Девушка подхватила меня. Мы прижались друг к другу, и я стал лёгкими поцелуями осыпать её лицо и шею. У меня вновь закружилась голова. Нежная кожа Майи пьянила меня. Всё длилось считанные секунды. Майя с большим трудом, поскольку и ей похоже понравилась наша внезапная близость, отодвинулась от меня.

– Какой, однако, прыткий пациент пошёл. Надеюсь, сейчас ты не заблудишься, – сказала она, указав на дверь в комнату, и быстро пошла обратно в лабораторию.

– Моё предложение насчёт фарайских гвианов остаётся в силе, – крикнул я вдогонку стремительно удаляющейся девушке. Майя ничего не ответила, лишь, обернувшись, улыбнулась и помахала мне рукой.

Я задумчиво почесал затылок. Мне неожиданно припомнилась чрезмерная осведомлённость Тирани. Поэтому я, ненароком оглядевшись, заметил парочку телекамер слежения, расположенных на стенах коридора. Будучи в своё время техником космосвязи я немало занимался подобной аппаратурой и поэтому без труда отличил телеглаза от обычных светильников.

«А, пусть смотрят», – беззаботно подумал я и направился в свои апартаменты. Там я обнаружил ещё одну телекамеру, замаскированную в решётке вентиляции. Следы нашей схватки с неугомонным Морави, напротив, отсутствовали полностью. Реанимационное оборудование тоже исчезло из моей комнаты. После перестановки комната стала напоминать скорее гостиничный номер отеля средней руки, чем больничную палату. Исследовав повнимательней и вместе с тем так, чтобы моим соглядатаям это не показалось подозрительным, я обнаружил ко всему прочему парочку подслушивающих «жучков». Под настольной лампой и в компьютере.

Появление компьютера оказалось приятной неожиданностью. Проверив способности своего компа, я был приятно удивлён. Мощный двухсотпроцессорный блок – это на порядок выше моей персоналки, оставшейся на Роанин стрит. Правда, свободный доступ в Галактикнет – Всегалактическую компьютерную сеть отсутствовал, но это поправимо. Всё-таки, я отработал техником космосвязи более года и мне достаточно найти лишь кабель локальной сети РУЭ, поскольку беспроводная связь в сверхсекретном здании явно отсутствовала, и проблема будет решена.

А выйти в Галактикнет было бы очень даже неплохо. Это могло мне сэкономить массу времени и сил. Совсем недавно я видел в туалете на потолке пучок кабелей выходящих из распределительной коробки. Вполне возможно, нужный проводок находился как раз там. Было непростительной глупостью со стороны Тирани так поступать. Очевидно, руэновцы так уверены в полном контроле надо мной, что стали допускать элементарные ошибки. Что ж, мне это на руку.

После осмотра комнаты наступила очередь душевой и туалета. К своей радости я не обнаружил в них никаких подслушивающих и подглядывающих устройств. Не теряя даром времени, я взобрался на унитаз и, с трудом дотянувшись, вскрыл распределительную коробку. Без труда определив кабель локальной сети по характерным зелёным насечкам, я подсоединил к нему провод от своего компьютера. Аккуратно закрыв коробку и заделав пучок, так что со стороны не было ничего заметно, я вышел из туалета и, как ни чём не бывало, надел виртуальный шлем, и нацепив пьезоперчатку, засел за компьютер.

После напряжённого дня мне захотелось немного расслабиться и сразиться в «Кровавом доме». Отыскав на локальном диске любимую игру, я увлечённо принялся крушить черепа многочисленным монстрам и прочим чудищам, кишмя кишевшим в бесконечных коридорах «Кровавого дома». Поскольку вполне вероятно, что и за моим компом вели слежку я, поиграв примерно с час, как бы между делом, переключился на автоигру, а сам в резидентном режиме вышел во Всегалактическую сеть. Добравшись до глобальной компьютерной сети, я принялся скакать и прыгать по серверам Галактикнет, при этом мой компьютер создавал полную иллюзию игры в «Кровавом доме». Мощность двухсоттысячного компа вполне позволяла вести такую двойную игру. Это дало мне небольшой выигрыш во времени, и пока те, кто контролировал все входы и выходы моего компьютера успели спохватиться, я уже вышел на свой домашний старый добрый ТЕН-10000. К счастью энергоразведчики не додумались отключить мою персоналку. Скопировав нужные файлы, я запустил программу, недавно одолженную у одного знакомого хакера. Хакер тот несколько странноватый парень, но в компьютерах разбирается как сам Господь Бог, или может даже чуточку лучше. Программа называлась «Взломщик всего и вся» и полностью оправдывала своё название. На некоторое время возвратившись к игре, я убедился, что никто ничего не заподозрил, и вновь вернулся к поискам. «Взломщик» ещё ни разу меня не подводил, не подвёл и на этот раз.

Для начала я проник в центральный компьютер Федерального Разведцентра по Энерготехнологиям. Это заняло у меня считанные секунды. Как известно, чем больше и мощнее сервер, тем легче в него попасть. А далее уже не составило большого труда внедриться и в компьютер даранского отделения РУЭ. С помощью хакерской программы я в течение пяти минут вскрыл защиту и, обойдя все пароли, оказался в самом сердце даранского РУЭ.

«Чудненько», – сказал я сам себе, припомнив шефа Тирани, и первым делом внедрился в систему защиты и наблюдения. Моему взору предстала разветвлённая сеть телекамер, кабеля от которых сходились в одном обширном зале, в подвале здания РУЭ. Сам зал я к своему удивлению видеть не мог, поскольку телекамеру вездесущие руэновцы не удосужились туда установить. Зато мне удалось без труда разглядеть, что происходило в остальных помещениях.

Отыскав комнату, где находились мои родители, я облегчённо вздохнул. На вид папа и мама выглядели вполне прилично, даже смотрели сериал по телевизору. Джин наоборот расхаживал комнате как тигр в клетке, не зная что предпринять. По лицу моего друга было видно, как он напряжённо что-то обдумывает. Хорошо зная характер Джина, я не сомневался что планы побега.

«Подожди, дружище, скоро мы отсюда выберемся», – сказал я мысленно и переключился на другой канал. Увиденное, скажу прямо, взволновало. Это была комната Майи. Она как раз вышла из душевой и расчёсывала прекрасные чёрные волосы перед зеркалом. Спустя пару минут я сказал себе строго: «Конечно, можно до бесконечности любоваться полуобнажённой красавицей, но от этого ближе к свободе не станешь».

С трудом оторвавшись от созерцания Майи, я продолжил экскурсию по зданию РУЭ. Посетил все основные лаборатории разведчиков, не оставив без внимания и помещения охраны. Кроме охраны, вооружённой в основном автоматами, в здании находилось не менее двух сотен оперативников. Эти были снаряжены поприличней. Я заметил даже несколько импульсных винтовок и пару-тройку плазменных генераторов. Все оперативники были одеты в броню класса «Космическая пехота», облегчённого варианта. Это настораживало. Похоже, здесь готовилась небольшая война. Я также обнаружил три арсенала, с неплохим подбором оружия.

Скопировав все планы и пароли, я уже совсем было собрался вернуться к долгожданной игре, как вдруг поразился увиденным. Это оказался кабинет шефа Тирани. Он, засидевшись допоздна в шикарных апартаментах, решал какую-то жизненно важную проблему. Например, как ещё сильнее напакостить Леону Джаггеру или ещё что-нибудь подобное в этом роде.

«Что же это такое, получается, – сидел я как громом поражённый, – что это за охрана такая, если наблюдение ведётся за самим шефом всего заведения?» Ответа на этот вопрос у меня не было и, окинув последний раз взглядом общий план здания, я вернулся к игре.

Ощущение того, что всё в этом странном здании вертится вокруг таинственного зала в подземелье, куда сходились нити подсматривающих устройств, не покидало меня. К тому же я так и не выяснил, у кого находится пульт управления моей гипобомбой. Не зная чей палец лежит на пусковой кнопке бомбы, заложенной в моей голове, я не мог предпринять никаких серьёзных шагов. До этого момента я не сомневался, что всё контролирует Тирани. Теперь же у меня появилась уверенность в обратном. Настоящий шеф секретной службы никогда не позволит вести за ним наблюдение. Тут было что-то не так. Решив раз и навсегда выяснить всё, я вновь скрытно подключился к Галактикнет и вышел на центральный компьютер даранского РУЭ.

На всё задуманное мне потребовались считанные секунды. Я аккуратно и очень оперативно переключил управление подсматривающей аппаратурой на свой домашний компьютер и, включив нужные мне камеры в режим статичного наблюдения, запрограммировал на отключение ровно полчаса. Теперь наблюдатели в подземном зале через задействованные мною камеры могли видеть лишь какую-то одну статичную картину. Например, в моей комнате они видели Леона Джаггера увлечённого игрой на компьютере, в то время как я усиленно готовился к осуществлению задуманного мною плана.

Я также предусмотрительно отключил всё кибероружие на своём пути, все эти хитроумные автоматические пушки и различные мины-ловушки. Теперь можно было не опасаться, что в самый неподходящий момент меня разрежет напополам какой-нибудь некстати включившийся лазерный щит или мою голову продырявит лазерная винтовка с автонаведением.

Для начала я записал на голодиск карту здания со всеми паролями и положил диск в карман комбинезона. Потом быстро соорудил маску на лице из полотенца, дабы меня случайно не узнали. Затем набрал код и открыл дверь в коридор. Взглянув на наручные часы, я убедился, что в моём распоряжении осталось двадцать пять минут. Использовать их стоило как можно эффективней.

Коридор заканчивался лифтом, а также выходом на запасную лестницу. Здание РУЭ представляло собой Т-образное строение с двадцатью надземными этажами и десятью этажами под землёй. Центральная часть содержала учебные классы и тренажёрные залы для подготовки оперативников РУЭ. В правом крыле располагались административные помещения, в левом – лаборатории. Моя комната находилась в левом крыле, на четвёртом наземном этаже. Комнаты, где содержались Джин и мои родители тоже размещались в левом крыле, но двумя этажами ниже, что было мне опять же на руку. Подземный зал, куда сходились нити подсматривающих телекамер, – на самом последнем уровне под центральным корпусом.

Секунду подумав, я отказался от мысли использовать лифт. Быстро подойдя к выходу на лестницу, достал голодиск с паролями и, отыскав необходимый пароль, набрал код.

Этаж, где содержались заложники, встретил меня парочкой охранников. То ли это был очередной обход, или же ребята из охраны решили просто погулять, но я, влетев в коридор, наскочил прямо на них. Может я сообразил быстрее что к чему, а может в охрану РУЭ отбирали специально по признаку максимального тугодумия, но здоровяки в пятнистой форме не успели сообразить что происходит, как оказались в глубоком нокауте. Ближнего я нокаутировал ударом руки снизу вверх. Отбросив обмякшее тело, незамедлительно послал в цейтнот и второго охранника. Его туша, ойкнув, улетела вдаль по коридору. Утолив звериные инстинкты, я подобрал один из автоматов и, быстро отыскав дверь комнаты Джина, открыл её.

Джин не спал и при моём внезапном появлении вскочил с кресла, схватив в качестве оружия настольную лампу. Я сорвал маску, и на лице моего друга появилась улыбка. Мы пожали руки.

– Рад видеть тебя, Леон, в добром здравии и в твоём постоянном амплуа спасителя угнетённых, – сказал, улыбаясь, Джин. – Однако ты что-то задержался, я уже собирался бежать без твоей помощи.

– Джин с побегом придётся немного повременить, – сказал я своему другу, – есть ещё кое-какие дела, которые необходимо уладить, прежде чем мы покинем гостеприимных хозяев.

И я вкратце пересказал Джину обо всем, что произошло за последние часы и, что мне удалось узнать.

– Так что перенесём наш побег на завтра. Я никак не могу понять, зачем Тирани потребовался именно я. Я не верю всем его россказням о том, что Теры вычисляют его оперативников по энергополю. Я сам как-никак энерголог и подобное слышу впервые. К тому же, нет ничего проще для руэновцев, как заставить любого из местных жителей, хотя бы при помощи тех же лучей Томи, добыть этот самый элемент икс. Обработай лучами мозг аборигена, и он принесёт тебе хоть родную мать. Всё это никак не стыкуется. Опять же, мне необходимо обезвредить гипобомбу в своей башке, выяснить, что это за таинственный элемент икс, из-за которого разгорелся весь сыр-бор и ещё кое-что предпринять. Завтра, в шестнадцать ноль-ноль начнётся небольшая заварушка и ты, предварительно прихватив моих родителей, они заперты в соседней комнате, двинешься к выходу из левого крыла, – выдал я внимательно слушающему Джину. – Я покину РУЭ через правое крыло, и мы встретимся в баре Большого Джека, что в паре кварталов отсюда. А там нас только и видели.

Джин молча кивнул.

– Вот, держи голодиск с планом здания и всеми паролями, – проговорил я, отдавая диск Джину и, взглянув на часы, подытожил, – запомни все, что тебе нужно для побега и как можно быстрее уничтожь диск.

Джин пожал мне руку. Я на прощание хлопнул его по плечу и совсем уже собрался уходить как, вспомнив ещё кое-что, добавил:

– Да, Джин, на всякий случай если я задержусь или произойдёт что-нибудь непредвиденное. Когда выберешься, сообщи в ФРУ, там кажется у тебя неплохие связи, что на планете Тара в системе Дара-Марана творится неладное. Человеческие жертвоприношения и иные подобные мерзости. Пусть федеральная разведка разберётся в чём дело, а с энергоразведчиками я разберусь сам и навсегда отобью им охоту похищать моих близких, а также устанавливать гипобомбы в чужих черепушках.

И пока Джин собирался с ответом я, не оглядываясь, побежал к лифту. Лифт открылся без пароля и я, заскочив внутрь, нажал кнопку «—10», двигаясь на нижний этаж здания. Внизу меня могла поджидать охрана, поэтому я проделал небольшой трюк, используемый во многих кинобоевиках. Обычно герои в подобной ситуации отвинчивают плафон светильника на потолке лифта и, забравшись на крышу кабины, спокойно поджидают неприятеля. Строители здания РУЭ, скорее всего, не смотрели боевиков и поэтому потолок у лифта сделали сплошным, со светильниками на стенах. Я не стал отчаиваться, и пока кабина лифта стремительно падала навстречу этажу «—10» выстрелами из автомата проделал значительную брешь в потолке. Подтянувшись, я вскарабкался на крышу и стал ждать, что будет дальше.

А далее произошло следующее. Когда лифт остановился, двери его раскрылись, и я услышал удивлённые голоса охранников. Они с недоумением разглядывали пустой лифт, не понимая в чём дело. Наконец, один из них, видимо самый сообразительный зашёл внутрь, где я огрел его ногой по голове. Сообразительный охранник молча повалился на пол, следом за ним спрыгнул и я. Не успев приземлиться, я принялся палить из автомата поверх голов, оставшейся на ногах охраны. Охрана, не ожидая такого, попадала на пол, спасаясь от шквального огня. Постреляв ещё немного для острастки, я прекратил огонь и громоподобным голосом приказал всем оставшимся в живых «уматывать поскорее отсюда». Что было немедленно и исполнено. Троица вскочила на ноги и под направленным на них автоматным стволом, побросав оружие, кинулась рысью прочь.

Расчистив поле боя, я огляделся. Из лифта я попал в просторный вестибюль, из которого вели три коридора. В центральный убежали охранники, и он не был мне нужен. Как не был нужен и правый коридор, оканчивающийся, насколько я помнил, каким-то складом. Меня интересовал коридор слева, туда я и направился.

Поскольку я отключил не только телекамеры слежения, но и все средства уничтожения: как-то – лазерные щиты, встречающиеся через каждые тридцать метров, автоматические турельные пушки, расположенные на потолке периодически по всему коридору, различные мины-ловушки, усеянные повсюду, то особых сложностей по пути следования к вожделенному подземному залу я не встретил.

Добежав до двери в таинственный зал, я сгоряча попытался с ходу ударом ноги в прыжке пробить её. Дверь треснула, но выстояла. Поднявшись с пола, я отдышался и, решив действовать головой, а не полагаться на грубую силу, внимательно осмотрел свой автомат Крамера. Он был модификации «У», без гранатомёта и сравнительно небольшой мощности. Установив эту самую мощность на самый минимум, я одним выстрелом без лишнего шума вдребезги разнёс замок на двери.

Проникнув внутрь, я осторожно прикрыл за собой исковерканную дверь. В просторном помещении царил полумрак. Всё его пространство было уставлено шкафами с аппаратурой, различными ящиками и тому подобным хламом. Где-то вдалеке, в самом центре зала я заметил яркое световое пятно. Туда я, соблюдая все меры предосторожности, бесшумно, словно следопыт ирокзанец, и направил свои стопы.

Лавируя среди шкафов и ящиков, я продвигался всё ближе к притягивающему меня, словно магнит стрелку компаса, светлому пятну. Лишь однажды совершенно случайно, не рассчитав шаг, я опрокинул какую-то коробку. Коробка с шумом упала, высыпав содержимое наружу. Я замер в неудобной позе, прислушиваясь. Вокруг всё было спокойно. Моя рука наткнулась на высыпавшееся содержимое, что-то похожее на мелкую дробь. Поднеся к глазам эту дробь, я обомлел. То, что я увидел поразило меня более всего, виденного за последние пару суток. Это была гипоэнергетическая взрывчатка. Осторожно высыпав горсть взрывчатки обратно на пол, я осмотрел остальные коробки. Всюду, насколько хватало глаз, виднелись ящики с гиповзрывчаткой. Подойдя поближе к шкафу с аппаратурой, я, наконец, понял и его предназначение. Все эти шкафы представляли собой один мощный психотронный передатчик. Мощности передатчика было достаточно, чтобы взорвать заряд гиповзрывчатки в любом уголке Галактики!

«Похоже я здесь не единственный обладатель персональной бомбы. Подобной участи, наверняка, сподобились многие, а очень многим это ещё предстоит. Если я конечно не помешаю. А помешать надо. Иначе, что же это получается? В скором времени на так любимом мною Даране не останется ни одного нормального человека, люди исчезнут, их место займут марионетки, нити от которых протянутся в этот мерзкий подвал. Да и одним ли Дараном всё ограничится? Скорее всего, обладатели этих запасов решили довольствоваться не только одной планетой, явно их планы куда обширней. Я просто обязан помешать этим безумным планам».

С трудом придя в себя, я продолжил путь к центру зала. То, что издалека было различимо лишь как ярко освещённое пятно, оказалось площадкой, свободной от ящиков и шкафов с аппаратурой. В центре площадки стояло кресло с вмонтированными в подлокотники переключателями и кнопками. Кресло полукругом обрамлял пульт с множеством мониторов слежения. Ни на самой освещённой площадке, ни поблизости никого не было видно, и я, осмелев, приблизился.

Мониторы отражали информацию обо всём происходящем в здании РУЭ. Этого следовало ожидать, учитывая, что все кабеля от телекамер сходились сюда в зал. Также один компьютер отражал состояние психотронного передатчика, на других мелькали абсолютно непонятные мне данные. Впрочем, кроме одного. На этом мониторе виднелась моя мнимая схватка в «Кровавом доме».

«Похоже, владелец этого чудесного кресла и есть настоящий хозяин РУЭ», – подумал я, присев за пульт управления. Внезапно какая-то непонятная дрожь пронзила меня. Тело покрылось неприятной «гусиной» кожей. Зябко передёрнув плечами, я сбросил непонятно откуда взявшийся страх и внимательней присмотрелся к центральному монитору. То, что я увидел, поразило меня, пожалуй, ещё больше чем даже находка залежей гиповзрывчатки. Там отражались досье практически на всех сотрудников РУЭ, начиная от шефа Тирани и заканчивая Леоном Джаггером. Но поразило меня не это, а то, что кроме обычных данных, положенных в таких случаях, в каждом досье стоял восьмизначный код. Что это был за код, я прекрасно знал. Этим кодом обозначалась частота психотронного сигнала активизации гипоэнергетической взрывчатки. Все: и грозный шеф Тирани, и гнусный Фляровский, и даже Майя, были начинены гипобомбами. Список владельцев бомб в голове не ограничивался лишь сотрудниками даранского управления РУЭ. В нём также значились, и сенаторы, и сотрудники федеральной разведки, и даже некоторые члены комиссии, направленной для проверки даранского РУЭ. Влиятельные политики, видные военные, известные учёные, – тысячи граждан Федерации носили в себе смертоносные бомбы. И, следовательно, все они подчинялись тому, кто ещё секунду назад сидел в этом кресле.