В темноте

что мы сломали Греческую церковь,
дабы построить на свободном месте
концертный зал…

БКЗ «Октябрьский» в Ленинграде создавался по типу Кремлевского дворца съездов для проведения торжественных собраний и партийных конференций. Его зал вмещал почти четыре тысячи человек. Добираться сюда было удобно. От станции метро «Площадь Восстания» всего десять минут неспешного хода. У артистов концертный зал «Октябрьский» котировался высоко: выступления обещали большие сборы. В хороший год его посещало до миллиона зрителей. Теперь дедушка вел сюда свою внучку, и это наполняло его гордостью.

По дороге они несколько раз останавливались посмотреть афиши «БКЗ», которых встречалось великое множество. С плакатов на них гордо и насмешливо смотрели звезды отечественной эстрады. Даша мысленно представила себя на их месте. Нет, она бы не стала так задирать нос…

– Волнуешься? – осторожно спросил ее дедушка.

– Боязно мне, – вздохнула Даша.

Уже через несколько минут они окунулись в пестрый водоворот веселых людей в концертных костюмах, детей и их родителей, учителей, охранников в строгих черных костюмах и всезнающих внимательных администраторов. Общий поток понес их вначале в гардеробную, а потом в костюмерную и гримерную комнаты, где Даша и ее подруги превратились из обыкновенных девочек в настоящих артисток. Они становились «сладкоежками» только на этот вечер. Ровно на столько, сколько продлится их выступление на сцене. Ради этих счастливых и волнительных минут было потрачено немало времени и труда, пролито море слез. Теперь об этом уже никто не думал.

В какой-то момент детей и их родителей разделили. Юные артистки остались со своими учителями, а родители заняли места в зале. Между ними встал большой тяжелый занавес.

Концерт продолжался больше двух часов, одно выступление сменялось другим. Праздничное действо удалось на славу. Это был даже не концерт, а одна, большая игра, в которой дети и взрослые веселились от души. Самым интересным оказалось то, что каждому в ней находилось место: большому и маленькому, полнотелому и тонкому. Устроители концерта не искали для его участников одинаковых классических стандартов. Из всей этой непохожести вырастало «нечто», очень естественное и гармоничное. В нем не было ни одного несчастного детского лица и вымученной улыбки. Это был их праздник, и только для них сегодня была отдана эта сцена и наполненный зрителями огромный концертный зал. Те взрослые, что пришли сюда снисходительно поглазеть на детскую самодеятельность, теперь восхищенно переглядывались и до боли отбивали свои ладоши.

«Сладкоежки» бойко исполнили свой танец в первой половине концерта и теперь вместе со своей классной учительницей Еленой Владимировной смотрели на балконе остальные номера программы. Любопытно было видеть в этот момент Дашу и ее подруг. На лицах девочек не было и тени усталости. Им не сиделось на месте, их руки и ноги все время двигались в такт звучавшей музыки, повторяли движения танцев, исполнявшихся на сцене. Это было ритмом их жизни, биением пульса. Откуда у девочек появилась такая свобода и раскованность, оставалось только догадываться.

Ирина Георгиевна, с которой дети постигали азы актерского мастерства, теперь вела на сцене концертную программу. Узнать ее было трудно – такой она стала красивой с распущенными волосами, в длинном белом платье. Даша угадала свою учительницу только по голосу. Здесь она была доброй феей, с которой все зрители отправились в сказочное путешествие. Островками в нем были номера концерта, которые исполняли дети. Это было похоже на сон, потому что именно там исполнялись сказочные детские желания.

После выступления «сладкоежек» их руководитель – учительница по хореографии Янина Игоревна – тоже участвовала в разных концертных номерах. Дети быстро заметили, что она каждый раз выходила на сцену в новом платье, и хором принялись их считать. Каждый выход на сцену своих любимиц девочки встречали громкими криками одобрения и аплодисментами.

Был уже поздний вечер, когда Даша уехала домой. Устала ли она? Да, конечно, Даша теперь прямо с ног влилась. Только это была необычная усталость: ей совсем не хотелось спать. Она раз за разом вспоминала подробности минувшего дня. Вагон подземки монотонно покачивался, будто соглашался и повторял следом за Дашей: «Да-да, у тебя сегодня все было замечательно».

Дедушка наклонился к Даше и тихонько спросил:

– Неужели тебе не было страшно выходить на сцену в зале, где было столько зрителей?

– Было, было, но только совсем чуть-чуть, перед самым выходом. Я же была не одна, а с девочками. Потом рядом были Елена Владимировна и Янина Игоревна. Когда я вышла на сцену, то сразу про свои страхи забыла. Если честно, то там было не до этого, – улыбнулась Даша и кокетливо наклонила голову.

Это получилось у нее совсем по-взрослому. Так мог ответить только серьезный и ответственный человек. А потом фея в белом серебристом платье сегодня сказала, что каждая добрая сказка может стать явью. Просто для этого нужно очень сильно захотеть. Вы все еще по-прежнему не верите? Но вы сами в ней только что участвовали, на сцене и в этом концертном зале, а значит, она есть, она теперь существует…

Снежный ангел

По небу полуночи ангел летел,
И тихую песню он пел,
И месяц, и звезды, и тучи толпой
Внимали той песне святой.

    М. Ю. Лермонтов, 1831 г. «Ангел»

А через неделю в Петербурге выпал снег. Он шел весь вечер и всю ночь. Его было так много, что все автомобили встали в пробках, а тротуары превратились в непреодолимую преграду для пешеходов. Снег не понравился дворникам, и только детям он доставил много радости.

Со снегом в городе стало немного светлее, а малиновые грозди рябины оделись в теплые белые шапки. Даша подняла голову и увидела на ветке неподвижного голубя. Он был светло-серого цвета и от этого казался ледяным. Голубь смотрел куда-то вдаль своими стеклянными глазами-бусинами. В это утро они с дедушкой даже успели сделать в школьном дворе маленького снеговика.

Даша оглянулась, выбирая для себя чистый нетронутый снег.

– Тебе показать «снежного ангела?»

Дедушка пожал плечами. Он не понимал, что это такое. Просто знал, что у каждого человека должен быть свой небесный и земной ангел. Даша тоже про это узнает, когда станет немного старше…

– Ладно, попробуй…

Даша аккуратно сняла рюкзак и с удовольствием растянулась на спине, уставившись взглядом в низкое пасмурное небо. Потом стала двигать в снегу руками и ногами, раздвигая воображаемыми крыльями снежные облака. Когда Даша поднялась, на снегу остался след, похожий одновременно на ангела в юбочке и елочку.

– Здесь был мой снежный ангел, теперь он улетел. Красиво? – она задумчиво смотрела на свою снежную печать.

Ничего подобного дедушка не ожидал.

– Не то слово, красота неземная. Петербург – это город ангелов. Теперь у него будет еще один, твой…

Даша была довольна произведенным впечатлением.

– Самое интересное – это просто лежать на снегу. Здесь можно будет еще что-нибудь нарисовать: солнце, облака или домик, где живут ангелы.

– Ты загадала ему желание?

– Нет, теперь уже в следующий раз…

– Кажется, я сейчас вижу новых снежных ангелов, – улыбнулся дедушка.

Действительно, в самом центре школьного двора в ленивых пляжных позах на снегу расположилась целая группа «медитирующих» девочек.

Даша обрадовано захлопала в ладоши.

– Ой, да я их всех хорошо знаю. Это Полина, Алиса и София Федорова. А рядом с ними на снегу сидит Софья Малек.

Все это означало, что в город окончательно пришла настоящая зима. Уже очень скоро Даша станет старше на целый год, и вообще, для нее начнется совсем другая, взрослая жизнь. Какой она будет? Мы знаем точно, что завтра Даша снова придет сюда, и школьный двор заполнится детскими голосами…

Тигриные танцы

Девочки в полосатых тигриных костюмах – комбинезонах осторожно спускались по лестнице. Они бережно держали в руках свои длинные полосатые хвосты. Внизу на ступеньках сидел седобородый мужчина и что-то записывал в своем блокноте. Некоторые девочки улыбались ему и здоровались. Наверное, раньше уже видели его на школьном дворе. Он вежливо отвечал им и продолжал спокойно работать. Одна из девочек громко сказала:

– Какой странный человек! Неужели не понимает, что так сидеть неприлично?

– Наверное, он здесь кого-то ждет, – осторожно предположила другая девочка.

В это время Даша тоже спускалась по лестнице. В сидящем мужчине она узнала своего дедушку. После слов одноклассницы она густо покраснела. Расстроенная Даша прошла мимо, сделав вид, что не заметила его. Хвост у тигренка быстро и раздраженно двигался: туда-сюда.

Между тем он не видел в своем поведении ничего предосудительного. Оно показалось кому-то странным? Лишь бы это не мешало другим. Для своих занятий он старался использовать каждую свободную минуту. Даже научился приспосабливаться к любым условиям. Иногда ему нужно было положить на бумагу то, что через мгновение исчезало в голове.

О, эти бесцветные краски Петербурга! Кто увидит их – переживет свое время. Сегодня ничего не получалось. Пока рисовал и записывал, что-то видел, а закончил – захотелось начать все с чистого листа. Вечная неудовлетворенность и самоедство. Только здесь «хищность» автора безопасна и обращена внутрь себя. Нарисованный им однажды «петербургский дворовый кот» был независим, самостоятелен и дружелюбен.

У внучки стали хорошо получаться хищники на сценических занятиях. Мягко ступают сильные лапы, след в след. Движения у полосатого зверя отточены и изящны, в них грация и величие. Со стороны, кажется, что хищник скользит по поверхности земли. Вот он вытянулся и замер перед своим последним прыжком. Его наклоненный к земле хвост едва движется и указывает на скрытое сильное напряжение. Этот мир был лишен добра. Люди толкали друг друга локтями, разучились нормально разговаривать. Кому-то после этого хотелось сделать страшное лицо и прорычать знакомые с детства слова:

Эй, не стойте слишком близко –
Я тигренок, а не киска!