Сердце Москвы. От Кремля до Белого города

В Кремле небольшой камерный памятник хорошо смотрелся на фоне зелени сада, вокруг были разбиты цветники, установлены гранитные скамейки, на которых, правда, ни тогда, ни сейчас отдыхающих нет.

После краха Советской империи много памятников тоталитарному прошлому было снято, и в их числе этот, который демонтировали в 1995 г. и перенесли в музей, в Горки Ленинские.

КРАСНАЯ ПЛОЩАДЬ

Исторический обзор

Красная площадь – главная площадь Москвы, исторический и художественный центр города, сцена, на которой разыгрывались исторические спектакли, отражавшие важнейшие события русской истории, а также и главный, а на протяжении многих веков единственный центр городской торговли. На площади собирались при освящении храмов, при торжественных церемониях, казнях, триумфальных шествиях, процессиях послов. Площадь естественно стала мостом от посада к замку властителя – именно на нее выходил посадский народ с требованиями к властям, со своими бедами, горестями и также и радостями.

Красная площадь – одна из самых больших в Москве, ее площадь равняется 7,3 га, она ограничена на юге собором Василия Блаженного, на севере – зданием Исторического музея и восстановленными Воскресенскими воротами; длинные стороны прямоугольника образуют с востока здания Верхних и Средних торговых рядов, а с запада – стены и башни Кремля, которые доминируют на площади.

Судя по исследованиям, датирующим наиболее древние культурные слои на Красной площади, лес вырубили уже во второй половине XI – первой половине XII в. и здесь тогда была пашня, и, как выяснилось в результате раскопок на территории, прилегающей к Кремлю с востока, наши представления о степени заселенности посада нуждаются в существенных поправках.

Красная площадь

Еще в ранние периоды истории Москвы, то есть в XIII–XIV вв., довольно далеко от стен крепости, которые находились на мысу холма, над впадением Неглинной в Москву-реку, располагалось уже немалое поселение. Так, Богоявленский деревянный храм, находившийся примерно в полукилометре от первоначальных стен Кремля, возник во второй половине XIII в., а на территории современного Исторического проезда существовала жилая застройка в середине XIII в.

Посад, то есть поселение крестьян, торговцев, ремесленников, теснился в основном ближе к крепости, где можно было бы быстро скрыться под защиту крепостных стен, и город расширялся в сторону посада в восточном, единственно возможном для этого направлении, где далеко протягивалась равнина, тогда как на юге и западе мешали реки. Если крепость Юрия Долгорукого 1156 г. была еще небольшой, занимающей мысовую часть холма, то дубовый кремль Ивана Калиты 1339 г. значительно выдвинулся к востоку, а белокаменный Кремль Дмитрия Донского в своей восточной части почти следовал нынешнему положению стен, и только в северо-западном углу линия стен крепости отходила от современного Кремля. К низменной, посадской стороне выходили ворота в городской Кремлевской стене, и, как бывало обычно, именно перед городскими крепостными воротами разворачивался оживленный торг. Так как жилые строения не подходили очень близко к крепостным стенам, то перед ними естественно образовалось пустое пространство, занимаемое временным торгом.

Можно считать, что примерно с этого времени, то есть со второй половины XIV в., положение торга у восточной стены и, соответственно, позднейшей Красной площади в основном установилось.

Однако во многих книгах утверждается, что появление площади произошло во времена великого князя Ивана III в конце XV в. Так, например, известный историк Москвы П.И. Сытин пишет, что «по указам Ивана III от 1493 и 1495 гг. с территории современной Красной площади были убраны дома, лавки и церкви посада, и образовалась площадь»; то же повторяется в десятках и сотнях книг и статей о Москве.

Но авторы как-то забывают сказать, что оба этих указа никак не относились к Красной площади; один говорил об очистке территории к западу за рекой Неглинной, а другой об образовании на юге за Москвойрекой государева сада. Вот их тексты: Указ 1493. «Повелением великого князя Ивана Васильевича церкви сносиша и дворы за Неглимною; и постави меру от стены до дворов сто сажен да десять» (Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. VIII. С. 226; 1495). «Князь великый повеле сносити церкви и дворы за реку Москву против города, и повели на тех местех чинити сад» (ПСРЛ. Т. XII. С. 240). Как видим, ни один из них не говорит о будущей Красной площади, лежащей к северо-востоку от Кремля.

Указа по отношению к будущей Красной площади и не надо было выпускать, так как приступы к крепостной стене и так были пустыми. Они, конечно, не один раз заполнялись разного рода временными постройками, и их время от времени приходилось приводить в порядок. Красная площадь не была искусственно сделана путем расчистки под так называемый плацдарм, то есть для предполья (плацдармом называется место для хранения оружия и размещения войск). Там было единственное удобное место (с запада и юга протекали реки) для торга под крепостными стенами, которое и не нужно было расчищать. Ссылка на то, что при раскопках в Историческом проезде нашли вымощенную площадку, отнюдь не свидетельствует о некоем «плацдарме». Организация предполий в Москве, как и в аналогичных случаях в Западной Европе, предпринималась для обороны, для создания зоны, свободной для обстрела, и недаром в указе об очистке территории к западу от кремлевских стен говорилось, что ширина очищенной территории должна быть равна расстоянию полета стрелы.

На протяжении веков площадь и ее части назывались по-разному, и надо сказать, что многие названия употреблялись одновременно: либо просто «площадь», либо «торг», либо «пожар», либо, и это установилось окончательно, «Красная площадь».

Многие исследователи писали о происхождении названия «Красная площадь», последнее и наиболее обоснованное мнение опубликовал историк Я.З. Рачинский в своем «Полном словаре названий московских улиц».

Называлась она «Торгом», имя это продержалось в документах примерно с XV и до начала XVII в. Первое упоминание этого имени в летописях встречается в 1434 г. в известии о смерти юродивого Максима, «который положен бысть у Бориса и Глеба на Варварьской улице за Торгом».

На Торгу не только торговали, то там совершались и наказания: «Toe же зимы [1488 г.], биша попов Новугородских по торгу кнутьем, присла бо их из Новагорода к великому князю владыка Генадей, что пьяни поругалися святым иконам; и посла их опять ко владыце». Но не только «пьяни» попы были биты на Торгу: «Toe же зимы архимандрита Чюдовского били в торгу кнутьем, и Ухтомского князя, и Хомутова…» Есть также сообщение о казни 28 апреля 1634 г., когда по несправедливому приговору боярина Михаила Шеина и окольничего Артемия Измайлова с сыном «отсекли им всем трем на пожаре головы».

Здесь площадь называется «Пожаром», чему было много примеров: в 1587 г. цесарский посланник следовал «в Китай город в Неглименские ворота, да пожаром к Ильинскому Хресцу», то есть проехал по всей площади. Существует предположение, что это название «Пожар» относилось только к началу площади у Воскресенских ворот, где стояла Казанская церковь: «…в 1636 г. было выдано на молебен 2 гривны протопопу Казанской церкви, что на Пожаре», или в сообщении 1643 г. о том, что «октября в 22 день ходил Государь в Собор за кресты, а из Собору ходил Государь за кресты ж ко пречистой Богородице Казанской, что на пожар».

Объясняют это название тем, что якобы у Земского приказа (на месте нынешнего Исторического музея) стояли пожарные обозы, следившие за порядком в городе. Но надо сказать, что пожарные находились в разных местах на площади – Иоганн Кильбургер в 1674 г. писал, что в рядах «денно и нощно в разных местах стоит караул и вода от пожаров, которые нигде так часто не бывают, как в Москве».

В некоторых изданиях, и в том числе в Большой советской энциклопедии, связывают это название именно с пожаром 1571 г., но это неверно, ибо еще в 1534 г. летопись сообщила о строительстве Китайгородской стены у «пожара»: «По повелению государя великого Ивана Васильевича всея Руси поставиша града около всего пожара, идеже у них вси торговые места». Надо сказать, что напрямую связывать это название с определенным пожаром было бы опрометчиво, ибо пожары происходили отнюдь не только около Кремля.

Разные части Торга в разное время носили разные имена: был, например, «Ильинский крестец», который, по уверению историка Забелина, «причислялся» к площади, но он представлял собой часть улицы Ильинки и отделялся деревянным мостом, идущим от Спасских ворот на Ильинку, в юго-восточной части рядом с Лобным местом.

«Пожаром» назывались и далекие от Воскресенских ворот части площади: к примеру, в 1587 г. цесарский посланник следовал «в Китай город в Неглименские ворота, да пожаром к Ильинскому Хресцу», то есть проехал по всей площади. Мощи митрополита Филиппа, привезенные в Москву, принесли сначала «на пожар к Лобному месту», а по строельным книгам 1657 г. расстояние от первой церкви на рву у Спасских ворот до рядов отмерялось «по Пожару». Да и не только нынешняя Красная площадь называлась в Москве «Пожаром». Так, в январе 1581 г. литовский гонец Держка следовал «в Земляной город в Устретенския ворота да Устретенскою улицею, а с Устретенския улицы на пожар (здесь явно говорится о Лубянской площади), да на Покровскую улицу на Литовской двор».

«Пожары», связанные с торговлей, были и в других городах: известны такие места в Новгороде, в Казани, в Суздале.

В те времена, как кажется, слово «пожар» означало тогда не погорелое место, а просто полое, пустое место, связанное с торговлей.

Еще знаток топографии старой Москвы художник А.М. Васнецов, обладавший не только тонким чувством художника, но и талантом и трудолюбием исследователя, писал о том, что она называлась «Пожаром» «не потому, конечно, что здесь постоянно были пожары, т. к. здесь и гореть-то было нечему – столы да скамьи, которые всегда можно было растащить или разломать… опасности в пожарном отношении, следовательно, на Красной площади не было. Пожарище, т. е. место постоянной сутолоки, как на пожаре; народ суетится, спешит, бежит…». «Пожаром», по его мнению, ее звали потому, что площадь была «местом постоянной сутолоки».

Постепенно с приобретением московским Торгом (Пожаром) общегородского значения не только рыночного места, но и административного и духовного, площадь стала называться Красной, то есть главной. Вот цитата из «Выходов государей…»: «[1661 г.] мая в 8 день слушал Государь всенощного у празника, пречистыя Богородицы Казанския, что на Красной площади…» Это название начинает регулярно употребляться со второй половины XVII в., а все другие исчезают из речевого обихода.

Одно из значений слова «красный» было «главный», наиболее выделяющийся по какому-либо признаку. В избе самый почетный угол был «красным углом», основное окно в избе – среднее, «красное окно», скамья под ним – «красная скамья».

Чуть ли не в каждой книге о площади утверждается, что название «красная» означает «красивая», тут же «объясняя» это утверждение, что «красная девица» значит «красивая девица». Современный этимологический словарь соотнося это слово со словами «прекрасный», «красивый», даже прямо приводит пример: «Красная площадь» (!). Но к площади это объяснение не имеет никакого отношения: трудно представить себе жителя города XVII столетия, сравнивающего эту торговую площадь с красивой девицей… Площадь никак не могла быть такой уж красивой в то время, а стала называться она так потому, что приобрела значение главной площади в городе, и это случилось не ранее XVII столетия. Правда, утверждалось, что еще в XIV в. в Кремле существовала своя Красная площадь, которая каким-то образом была вытеснена за пределы крепостных стен и так давшая название нынешней Красной площади, но эти соображения отнюдь не подкреплены достоверными сведениями (авторы ссылаются на статью И.М. Снегирева в «Московских ведомостях» (1845. № 5), но там не приводится никаких подтверждающих документов).

Место площади, находившееся на важных путях к югу через Москвуреку и далее в Заречье, а также к северо-западу, по Тверской дороге, являлось значительным транспортным перекрестком, от которого начинались четыре улицы посада – Никольская (от Никольских ворот Кремля), Ильинка и Варварка (от Спасских ворот), Великая (от Тимофеевских ворот).

Наряду с Кремлем площадь (по крайней мере с XVI в.) была важным административным центром: у Спасской башни находилась так называемая Тиунская изба, центр патриаршего управления, рядом с которой наказывали попов, примкнувших к восставшим стрельцам: «А попы, которые с теми стрельцами были у них в полках, один перед Тиунскою избою повешен, а другому отсечена голова и воткнута на кол, а тело его положено было на колесо так же, что и стрельцы». С северной стороны площади располагались Сытный отдаточный двор, Земский приказ, городской суд с острогом, Ямской двор, арсенал с пушечными и пороховыми амбарами (складами).

Там же производились так называемые «торговые казни», наказания за «экономические преступления». Так, по государевому указу, когда «винным за большия их вины по Их Великих Государей указу доведется учинить жестокое наказание торговую казнь», то «чинить такую казнь, бить кнутом за Спасскими вороты в Китае на площади против рядов».

Сложение архитектурного ансамбля площади заняло несколько сот лет – от XV до XIX столетия. В конце XV в. были построены кремлевские стены Иваном III, перед ними в 1508 г. зодчий Алевиз-фрязин проложил оборонительный ров: «Велел князь велики вкругъ града Москвы ровъ делати камеием и кирпичем, и пруды чинити вкругъ града, Алевизу Фрязину». Впоследствии ров перестал быть оборонительным сооружением и использовался в самых разных целях. Так, в 1599 г. сообщалось, что ров вычистили и устроили его «з зупцами» (то есть оградили стеной с зубцами. – Авт.), а во рву ранее устроили зверинец: «Того же году зделаны зубцы каменые по рву кругом Кремля-города, где львы сидели, и до Москвы реки от Неглиненских ворот; да подле Москвы реки от Свибловых башни во весь город по берегу зделаны зубцы каменные и по мельницу по Неглиненскую». В начале XVIII в. во рву разбили Аптекарский сад.

В 1599/1600 г. соорудили каменное Лобное место, с севера же еще в 1535 г. прошла стена Китай-города, через которую на площадь вели двухпролетные ворота, с юга во второй половине XVI в. был возведен Покровский собор, с востока в конце XVI в. площадь ограничили каменные торговые ряды.

На площади со временем появлялись новые постройки, не влиявшие коренным образом на ее очертания, хотя и изменявшие ее масштаб.

В конце XVII в. и в начале XVIII в. северная граница площади приобрела совсем другой облик – торжественный и монументальный. Главный въезд на площадь со стороны посада, со стороны Тверской улицы, – Воскресенские крепостные ворота Китайгородской стены потеряли свой суровый характер и превратились в торжественные триумфальные ворота, через которые проезжали посольские процессии. Примерно тогда же с левой стороны от въезда на Красную площадь построили внушительный Монетный двор, а с правой – Земский приказ, учреждение, ведавшее сбором налогов, управлявшее Москвой и бывшее еще и судом. Оба этих здания были тогда щедро украшены многоцветными изразцами. Позже в здании Земского приказа обосновалась Главная аптека, а при Елизавете Петровне его отдали Московскому университету, и в конце XIX в. тут выстроили Исторический музей, а перед Монетным двором в начале XVIII в. возвели новые здания, занимавшиеся впоследствии на протяжении многих лет различными административными учреждениями.

Постройка в конце XVIII в. Казаковым здания Сената существенно изменила облик Кремля со стороны Красной площади: вместо живописных вертикалей башенок и куполов церквей над стеной вылез плоский, длинный и скучный карниз, только несколько оживленный пологим куполом на оси Сенатской башенки. Особенно неприятно смотрелось сенатское здание, когда рядом с ним возвышались колоритные верхи построек Вознесенского монастыря. Этот контраст исчез в советское время, после возведения на месте монастыря здания военной школы с таким же унылым, как и сенатское, завершением.

В XIX в. ряды получили классическое оформление: перед ними поставили выразительный памятник Минину и Пожарскому, в 1875–1883 гг. на месте здания Земского приказа появилось большое строение Исторического музея, а в начале 1890-х гг. вместо старых рядов построили Верхние и Средние торговые ряды.

Так площадь дожила до советского времени, когда ее ансамбль, складывавшийся веками, стал интенсивно разрушаться. Снос великолепных Воскресенских ворот и Казанского собора, перенос памятника Минину и Пожарскому, постройка мавзолея Ленина, чуждого по формам русской архитектуре, обезобразили площадь; разрушились и визуальные связи – после возведения гостиницы «Россия» Покровский собор стал проецироваться на ее жесткий каркас, а гигантские строения гостиниц «Москва» и «Интурист» закрыли горизонт с севера (после долгих протестов общественности и «Интурист», и «Россию» снесли).

«Аптекарский огород», основанный в 1706 г., один из самых старых парков на территории Москвы.

Разрушений и искажений могло быть и много больше, если бы все предложения коммунистов были осуществлены. Было задумано снести здание Верхних торговых рядов (ГУМа) и на его месте воздвигнуть Дом промышленности; по одному из проектов (братьев Весниных) это было огромное сооружение, состоящее из четырех колоссальных объемов, связанных переходами-мостами на высоте нескольких десятков этажей. Другие проекты не уступали ему по гипертрофированному гигантизму и какой-то беспардонной навязчивости, с какой авторы сажали свои произведения почти на сам Кремль. Советские архитекторы, как вспоминал один из них, вдохновлялись тогда стихами Маяковского:

Шарахнем
в небо
железо —
бетон.

И шарахали бы, но тяжелая война, восстановление разрушений, нанесенных ею, отодвинули воплощение этих проектов, а после смерти диктатора вообще отказались от подобных затей.

Надо думать, что вне Кремля, признанного религиозного центра, приходские церкви строились с того времени, когда посад под кремлевскими стенами достаточно развился; возможно, что уже со второй половины XIII в. они были построены, конечно, сперва из дерева. Возможно, что на взгорье, на краю крутого холма, спускающегося к Москве-реке, стояло несколько деревянных церквей, где после взятия Казани в октябре 1552 г. Иван Грозный повелел выстроить необыкновенное сооружение, состоящее из девяти отдельных храмов на общем основании. В центре его высится шатровая Покровская церковь, освященная в честь праздника, напоминающего о «покрове», которым защитила русскую землю Богородица. Другое важное событие в жизни Московского государства – окончание Смуты – было отмечено возведением на другой стороне площади Казанского собора по обету князя Дмитрия Пожарского.

Красная площадь – место религиозных церемоний, крестных ходов из Кремля. Одним из самых известных было так называемое «шествие на осляти», воспроизведение въезда Христа в Иерусалим на молодом осле, приветствуемого народом, подстилавшим ветви пальм на дорогу. При отсутствии в Москве ослов вообще, а молодых в особенности, патриарх ехал на лошади, ведомой царем, а вместо пальм использовались вербы (поэтому и Вербное воскресенье). Процессия выходила из Спасских ворот, останавливалась у Лобного места и подходила к Входоиерусалимскому приделу Покровского собора, обозначавшему священный город Иерусалим. Другой крестный ход направлялся от Спасских ворот к Казанскому собору в воспоминание освобождения Москвы от польско-литовских интервентов в 1612 г.

Не миновали Красную площадь и иностранные посольства, как правило въезжавшие в Москву по Тверской улице и далее на площадь через Воскресенские ворота, следуя в Посольский двор. Вот как Бернгард Таннер, бывший в Москве с польским посольством в 1678–1679 гг., описывал въезд в Москву: «Наконец подъехали мы к Китай-городу, укрепленному лучше других частей… мы достигли площади, которая вся была вымощена гладкими бревнами… Проехав площадь, мы повернули в улицу налево и на великолепном, построенном для иноземных послов подворье… положили конец своему путешествию».

Красная площадь становится не только торгом и административным центром, но и городским форумом – не раз упоминают источники о том, как именно на Красной площади собираются москвичи всех сословий: посадский люд, торговцы, ремесленники, стрельцы.

После смерти Ивана Грозного и вступления на престол Федора Москва была взбудоражена слухами о заговоре боярина Бельского с целью сместить царя; толпы москвичей пришли 9 апреля 1584 г. на Красную площадь: «…народ всколебался весь без числа со всяким оружием». На площади стояли большие пушки, которые «всколебавшийся» народ захватил и повернул в сторону Фроловских ворот: «По грехом чернь московская приступила к городу большому, и ворота Фроловские выбивали и секли и пушку большую, которая стояла на Лобном месте, на город поворотили». Стрельцы, охранявшие Кремль, стали стрелять в толпу, убили 20 и ранили около 100 человек и уняли бунт, а Бельского сослали.

Во времена Смуты, когда в Москве обосновался Лжедмитрий, лелеявший планы широких реформ, ему противостояли бояре во главе с Василием Шуйским. Драки, грабежи, бесчинства наемников, которых привел с собой Лжедмитрий, вызывали в Москве возмущение. На рассвете 17 мая 1606 г. раздался звон колокола на Ильинской церкви (в начале улицы Ильинка), и толпы возбужденного народа ринулись на Красную площадь. Подстрекаемые боярами, они ворвались в Кремль, во дворец Лжедмитрия, который сумел убежать, пробраться в набережные палаты и выпрыгнуть из окна. Он вывихнул ногу, и стрельцы внесли его опять во дворец, где он и был убит заговорщиками. Из Кремля его труп вытащили на Красную площадь и положили рядом с Лобным местом вместе с маскарадной маской и дудкой скомороха.