Цена победы: Курсант с Земли. Цена победы ; Горе победителям : Жизнь после смерти. Оружие хоргов

– О фэтр, спасибо вам! – Не успел Виктор опомниться, как крестьянин и его жена снова оказались на коленях. К тому же жена крестьянина заставила опуститься на колени и двоих своих детей, присутствующих здесь.

– Что здесь происходит, отец? – раздался от двери чей-то звонкий голос.

Виктор резко обернулся. Ага, вот и старший сын крестьянина. Высокий юноша в простой одежде. В руках он сжимал топор, и его взгляд не предвещал землянину ничего хорошего. Из-за его спины выглядывала девушка. Судя по тому, как они были похожи, эта была его сестра. Теперь понятно, почему отец Гийома хотел взять ее служанкой к себе.

– На колени, Цетор, – прикрикнул крестьянин на сына. – Благодари фэтра. Он великодушно простил нам долг старого господина.

Цетор радости не выказал, хотя лицо его сестры осветилось радостью.

– И что этот великодушный фэтр потребовал взамен? – не очень уважительно спросил он.

– Цетор, – испуганно прикрикнул крестьянин. – Фэтр, не обращайте на дурачка внимания.

– Дурачка? – удивился Виктор, разглядывая Цетора. – Не думаю. Он умнее многих в деревне. И уж совершенно точно храбрее. Цетор – это ведь твое имя? – что ты собрался делать этим топором?

Цетор покосился на топор в своих руках. Крестьянин попытался что-то сказать, но Виктор быстро заставил его замолчать. Тут сестра что-то отчаянно зашептала тому на ухо. Цетор сердито послушал, потом отшвырнул топор в угол. Виктор даже испытал разочарование, но вида старался не показать.

– Ничего, фэтр, – ответил Цетор. – Я собрался поставить его на место.

– Хм, а я думал, что ты собрался употребить его в несколько несвойственном ему деле. Но ладно.

– И все же что вы хотите взамен своего такого великодушного поступка, фэтр?

– А просто в мою доброту ты поверить не можешь? – поинтересовался землянин.

– Поверить в доброту фэтра?

Крестьянин в ужасе застонал, но на него никто не обратил внимания. А вот два брата Цетора, по-видимому, целиком одобряли поведение своего старшего брата.

– Что ж, можешь не верить. Но у меня есть к тебе предложение. Видишь ли, я хоть и не заявлял права на эту деревню, но вроде бы как считаюсь ее владельцем. Очень возможно, что в скором времени появятся несколько желающих ее отнять. По некоторым причинам мне подобного не хочется. – Цетор криво усмехнулся. Виктор усмешку понял правильно. – Нет, вовсе не по той причине, о которой ты подумал. Я вполне могу прожить и без податей. Можешь поверить, я не пропаду. Но со мной дети, которые к большим переходам не приспособлены. В некотором отношении я в ответе за них всех.

– Фэтр заботится о крестьянах?

Виктор осекся и пристально посмотрел на Цетора:

– А твой отец совершенно прав. Ты чрезвычайно дерзок и невоспитан. Не то чтобы я имел что против дерзости, но вот против воспитанности я никак не возражаю. А элементарная вежливость требовала хотя бы выслушать меня.

Цетор явно подобной отповеди не ожидал и смутился.

– К тому же я думаю, что уже каждому здесь понятно, они гораздо больше, чем слуги…

– Твои братья? Забавный у тебя папаша, видать, был.

Крестьянин ахнул и беззвучно сполз на пол, в ужасе закрыв голову руками. Его жена была уже почти что в обмороке.

– Знаешь, – заговорил Виктор после недолгого молчания. – Дерзость в людях хороша, но только до определенного предела, если они обладают хотя бы элементарной порядочностью. Мне кажется, я ничем не заслужил твоих оскорблений. И если ты заметил, я даже сейчас продолжаю разговаривать с тобой довольно вежливо. К тому же ты совершенно не знаешь моего отца. Ты можешь не любить фэтров, но это не причина быть невежливым с теми, кто вежлив с тобой. Или ты считаешь это моей слабостью?

– Какая уж тут слабость? – криво улыбнулся Цетор. Кажется, он был откровенно растерян отповедью. Он и сам сообразил, что зашел слишком далеко, но этот фэтр вел себя так не по-фэтровски, что он забылся. – У вас же оружие, солдаты. Вы сильны.

– Если ты заметил, то у меня на поясе только нож. Твой топор выглядел куда солидней. А из солдат только Лукор. И уверяю тебя, больше их у меня нет. Однако мне кажется, что тебе все же стоит извиниться.

– А если я откажусь? Что ты сможешь сделать? – Кажется, Цетор решил, что после всего случившегося спасения ему все равно нет, и он решил идти до конца… до любого конца. Сестра снова что-то отчаянно ему зашептала, но на этот раз Цетор недовольно отмахнулся от нее. – Что тогда ты сделаешь?

– Ничего. Я просто закончу свое предложение тебе. Как я уже говорил, я предлагаю тебе записаться ко мне в солдаты. Предлагаю, несмотря ни на что. Зарплату я тебе большую не гарантирую, сам понимаешь, денег здесь взять неоткуда. Но я обещаю тебе, что питаться ты будешь хорошо и даже сможешь обеспечивать продуктами свою семью. К тому же, служа мне, ты будешь служить своей деревне, защищая не столько меня, сколько ее.

Цетор несколько мгновений недоверчиво рассматривал землянина.

– Ты предлагаешь мне это, несмотря на все случившееся?

– А что случилось? Ты про оскорбление? Если ты решишь поступить ко мне на службу, то я забуду его…

– А если нет? Не забудешь и долг не простишь?

– Долг я простил, и о нем разговора нет.

– В таком случае я могу отказаться от этого великодушного предложения?

– Можешь. Жаль. Если передумаешь, то подходи в любое время. Я ведь не шутил, когда говорил, что ты будешь защищать не столько меня, сколько свою деревню. До свидания.

Виктор обогнул Цетора, стоявшего на дороге, и направился к выходу.

– Как ты мог так разговаривать с фэтром, щенок?! – услышал Виктор за спиной гневный голос крестьянина.

Цетор отвечал что-то не менее гневное, но гораздо тише. Подслушивать Виктор не стал и отправился смотреть, чем заняты остальные члены экспедиции.

Алур, как обычно, пропадал на своих стройках. Только вчера было закончено строительство более мощной ветровой лесопилки, а сейчас к ней уже подвезли несколько бревен. Алур потребовал у Виктора несколько оловянных монет, служивших на Нордаке основным платежным средством, и теперь платил своим рабочим за труд, что привлекло к Алуру множество людей, желающих заработать. Сейчас Алур наблюдал за тем, как несколько крестьян укладывали большое бревно на специальные желоба.

– Ну как твои дела? – поинтересовался Виктор.

Алур отвлекся от присмотра и повернулся к землянину.

– Нормально. По моим расчетам, эта лесопилка справится с подобным бревном. Старой оно точно было бы не под силу, его пришлось бы пилить на несколько частей.

– Так когда же в таком случае ты закончишь свое водное колесо?

Алур насупился.

– Когда я читал о нем, то все казалось очень просто. А сейчас оказывается, у меня нет всех необходимых материалов. Я даже вынужден был делать деревянные шестерни для вращения колеса. Ты представляешь, насколько они надежны? А железные я делать не могу. Во-первых, кузнец постоянно занят с тобой, а во-вторых, изготовить шестерни вовсе не так просто, как кажется. Честно сказать, я даже не знаю, как их можно сделать в кузнице. А ведь мне нужны большие шестерни.

– Да, проблем у тебя полно.

– Вот именно! И я был бы благодарен, если бы некоторые не путались у меня под ногами.

– Понял, – рассмеялся Виктор. – Ухожу. А шестерни можно сделать литьем. Ведь есть куча металлов, которые можно расплавить в горне кузницы. Конечно, это будет не сталь, но все же надежней дерева.

– Литьем? – Алур нахмурился. – Надо будет посмотреть в компьютере. Хм, а это действительно мысль. – Тут он увидел, как крестьяне стали подталкивать бревно к вертикально установленной пиле.

– Не так! – закричал он. – Плавней! Плавней! Вы что, хотите пилу сломать?