Предатель жребий не бросает

Предатель жребий не бросает
Сергей Васильевич Самаров

Спецназ ГРУ
В ходе боевой операции в Чечне группа спецназа ГРУ под командованием подполковника Разина захватила шестьдесят килограммов чистейшего героина. На эту опасную добычу слетелось огромное количество хищников – от бандгруппировок до местного высокого начальства. Дело поворачивается еще круче, когда героин… исчезает. Это говорит лишь об одном – рядом предатель. Теперь группе подполковника Разина предстоит выполнить сложную задачу: найти и уничтожить наркотик, а заодно выявить и уничтожить предателя…

Сергей Самаров

Предатель жребий не бросает

ЧАСТЬ I

ГЛАВА ПЕРВАЯ

1

Жители, слегка испуганные и ничего не понимающие, собирались вдали. Обсуждали что-то громко, друг у друга о чем-то спрашивали, хотя больше других никто и не знал, и мог только предполагать, что произошло, но близко к кварталу, чтобы принести новости остальным, ни один из жителей не подходил, хотя оцепления, вопреки обыкновению, пока выставлено не было. Причина отсутствия оцепления проста – некому было в оцепление встать… Однако и без оцепления желающих получить случайную, а то и не случайную пулю не находилось. По этой же весомой причине жители заперли дома всегда любопытных детей…

Бой, вопреки ожиданиям, затянулся, вызывая еще большее общее недоумение… И автоматные очереди уже не стали такими активными, похожими на одну бесконечную и слегка рваную… Только время от времени вспыхивала активность, потом снова гасла, и непонятно было, что происходит и был ли какой-то результат от предыдущей вспышки…

* * *

Слишком мало было в поселке Железнодорожный собственных сил, чтобы сразу справиться с обнаруженной бандой и ликвидировать ее до того, как бандиты сориентируются, чтобы организовать и оказать правильное сопротивление. Больших сил здесь не держали, потому что место считалось всегда спокойным. А бандитов и обнаружили-то совершенно случайно. Два человека ехали на стареньком, со всех сторон помятом «Форде Сьера», и ментовскому старшему лейтенанту Сулейманову, только что вышедшему из своего «уазика», отчего-то вздумалось даже не жезлом, а рукой махнуть, желая остановить «Форд». Он уже дважды за день видел издали эту машину в поселке, не знал, кто в ней ездит, и пожелал полюбопытствовать…

В ответ, пресекая ментовскую любознательность, раздалась жесткая автоматная очередь… Всего-то с нескольких метров… Хорошо еще, что в грудь, прикрытую бронежилетом. Только накануне Сулейманов за вечерним чаем рассуждал о прочности бронежилета со своими товарищами из башкирского СОБРа, такими же командированными в Чечню, как и он.

– Не верю я в эту хреновую тяжесть… Если бы издали, когда пуля на излете, тогда ладно… И, конечно уж, не прямое попадание… Тогда, может, и спасет… А так… Только плечи к вечеру чужими становятся, словно у какого-то грузчика их позаимствовал… – Он плечами пошевелил, словно все еще ощущал на них тяжесть бронежилета. У старшего лейтенанта были очень сильные и даже мощные руки, но худоватые по сравнению с руками плечи, и не широкие, хотя и жилистые, твердые. Сидел он в безрукавной тельняшке, и разница между руками и плечами в глаза бросалась.

– А какого же шайтана тогда носишь… – добродушно усмехнулся его собеседник – кругломордый и всегда румяный майор Риза Ялаев, размешивающий сахар в кружке с чаем. – Не носи, никто на тебя насильно его не напялит… Каску же ты не носишь…

И майор легонько толкнул ногой валяющуюся на полу тяжелую каску.

Сулейманов усмехнулся и хитро сощурил узкие глаза.

– Я бы и не носил, если бы всегда в упор стреляли… Меня в прошлом году пуля по касательной задела – искры из бронежилета полетели… Обшивка подгорела… Что смеешься?… Точно… Так и было… Может, пуля какая-то особенная… Поджигательная… Подгорела обшивка…

– Из «поджига» стреляли… – сказал старший лейтенант Скобцев. – Я в детстве, помню, любил «поджиги» делать… Трубку загибаешь, в деревянную рукоятку вставляешь, делаешь перед сгибом пропил. Набиваешь серой от спичек, в пропил целую спичечную головку вставляешь… Потом коробком черканешь, и стреляет… Счастья было – полные штаны…

– Все делали… – согласился Сулейманов. – Полные штаны счастья, это ничего… Вот если бы полный бронежилет – это тяжело…

И вот на следующий уже день после такого разговора слова старшего лейтенанта сбылись. Он получил очередь в грудь, с близкого расстояния, под прямым углом, не ожидая того в расслабленности последних дней и не успев даже отпрянуть… Его отбросило на капот «уазика» – сила все-таки у пуль немереная, но бронежилет выдержал…

* * *

Старший лейтенант Сулейманов встал сразу же. Вернее, не полностью встал, а уверенно занял позицию для стрельбы с колена, одновременно вскидывая автомат из подмышки в боевое положение. Щелкнул предохранитель, лязгнул затвор – всего-то секунда, а «Форд» уже успел добраться до поворота. Сулейманов умудрился все же дать две короткие очереди, стремясь в водителя попасть и так остановить машину, но слишком торопился. В машину попал, но в водителя, кажется, нет. По крайней мере, «Форд» не остановился…

Но место за рулем, несмотря на полученный сильнейший удар в грудь, старший лейтенант занял сразу же. К счастью ментов, бандиты не додумались даже колеса прострелить – боевого и диверсионного опыта, видимо, не хватило. «Уазик» рванул с места, и два других мента – майор Ялаев и старший лейтенант Скобцев, машину так и не успевшие покинуть, тоже приготовились к стрельбе. Скобцев стал связываться по «переговорке» с отделением милиции, чтобы сообщить о случившемся. Связь была отвратительной, с треском таким, что в ушах щекотало, но сообщение передать удалось.

– Преследуйте! – поступил очень ценный совет от дежурного.

– Преследуем… – зло прозвучало в ответ.

Хорошо, что дорога в поселке была традиционная российская, иначе за «Фордом» на «уазике» было бы не угнаться. Есть, значит, польза от наших дорог, и не всегда их ругать стоит… «Форд» впереди швыряло и бросало на выбоинах, било о раздолбанный асфальт и выхлопной трубой, и защитой картера, и амортизаторами, а ментовская машина эти же выбоины преодолевала, хотя и вздрагивая всем крепким и некрасивым металлическим телом, но более легко и даже на скорости. Водитель «Форда» видел преследователей в зеркало, видел их и пассажир, который из окна высунулся и дал неприцельную автоматную очередь. «Форд» из последних сил пытался оторваться, но это не удавалось – российские дороги были на стороне ментов…

Поворот, еще один поворот… Машина скакала по выбоинам вприпрыжку, клацали зубы пассажиров, расстояние стало заметно сокращаться, но скорость снизилась. После очередного поворота менты увидели «Форд» стоящим прямо посреди дороги, но не увидели людей рядом или даже вдали – убедившись, что на машине оторваться не удастся, бандиты заскочили в какой-то из дворов.

Но дворов много, как и калиток, – попробуй угадай с ходу, в какой они ринулись…

Шум немолодого и основательно изношенного двигателя «уазика» не позволил сразу услышать лай собаки. Но автоматную очередь, оборвавшую этот лай, менты все же услышали. Обычно она звучит громче, чем собачий лай. Заскрипели тормоза. Ментов от резкого торможения бросило вперед. Но они этого, кажется, не заметили – быстро выскочили из машины, не доехав до «Форда» двадцать метров. Майор Ялаев заметил человека, местного жителя, высовывающегося из калитки соседнего двора и настойчивыми взмахами руки показывающего на другой двор, через дорогу – именно туда побежали бандиты.

Железнодорожный поселок война пощадила в сравнении с другими такими же поселками, расположенными дальше от границы с российскими областями. Здесь большинство домов были целыми, и жители за своими дворами ухаживали. И с бандитами, как правило, не сотрудничали, потому что были большей частью людьми торговыми и работящими, в отличие от воинственных горцев, не имеющих ни плодородной земли, ни работы и потому издревле промышляющих абрекским промыслом. Первая мысль, которая появилась у ментов, – бандиты хотят взять заложников… Тактика известная и, как правило, приносящая спасение. Если не всегда, то, по крайней мере, во многих случаях…

Если так, то потом дело перерастет в сложный и длительный процесс с осадой и переговорами. И лучше решить вопрос сразу, пока события не стали статичными…

Удар ногой в калитку – металлическая калитка распахивается с болезненным скрипом и леденящим душу лязгом, хотя с петель и не слетает – тяжела и добротна. Но за калиткой видно дом, и дверь в дом за высоким крыльцом, и большой замок на двери… Значит, здесь, к счастью, нет никого. Однако труп большой кавказской овчарки рядом с крыльцом показывал, что бандиты тут все же побывали.

Первым во двор, предварительно кивнув товарищам с просьбой прикрыть его огнем, бросился, пригнувшись, старший лейтенант Сулейманов. Рывок за калитку, стремительный, целенаправленный – к решетчатой деревянной беседке, которая может послужить хоть каким-то укрытием. Пули над головой не свистят – свиста не слышно потому, что выстрелы свист заглушают. А может, никто и не стреляет навстречу… Майор Ялаев со старшим лейтенантом Скобцевым тоже не знают, куда стрелять, и потому стреляют наугад. Но наугад – это вовсе не значит, что начался массированный расстрел белого света. Всегда примерно можно прикинуть место, откуда чаще всего встречные выстрелы можно ожидать, – угол дома, большие камни во дворе, огораживающие маленький декоративный прудик с растущим в середине островком камыша… О прицельной стрельбе даже думать не надо. Подсознание само подсказывало правильные действия. Летят осколки кирпича от угла дома, со свистом рикошетят и кувыркаются пули, бьющие в камни рядом с прудиком.

Однако встречных очередей нет…

Но вовсе не обязательно, что там, куда пули летят, никто не спрятался. Просто у того, кто спрячется, возможности высунуться для ответной очереди нет. Слишком опасно при таком обстреле высовываться, и это знают все, кто под пулями побывал, и даже большинство тех, кто не побывал и надеется не побывать никогда…

Теперь старший лейтенант Сулейманов, заняв новую позицию, автомат поднял и перехватил цель. Ему угол дома лучше видно, видно и часть того, что за углом происходит. Но именно потому, что он лучше видит, он стреляет меньше. А майор Ялаев теперь свой рывок совершил. И тут прозвучала первая встречная очередь. Старший лейтенант Скобцев сразу определил, что стреляют из соседнего двора через каменный забор, и туда переключился. Пули выбивали из кирпичного забора красную пыль, но пробить его не могли – забор основательный…

Никто не объяснял ментам, почему бандит не пожелал убежать подальше. Это сами поняли все трое – если не убежал, если пытается стрелять, значит, здесь, во дворе, остался его сообщник. И бандит его прикрывает, дает возможность сообщнику через забор перепрыгнуть. И, конечно, не обязательно дружеские чувства заставляют его забыть о чувстве самосохранения и подавить естественный страх. Просто в один момент ты прикрываешь, в другой момент прикрывают тебя. Вдвоем отбиться значительно легче, чем одному.

Майор Ялаев позицию занял рядом с собачьей будкой. Собака уже не могла ему помешать… Несколько очередей со второй точки заставили ствол автомата бандита спрятаться. Тогда и старший лейтенант Скобцев рывок совершил. Он свое дело знал хорошо. Скобцев – левша, как стрелок, хотя в жизни все делает правой рукой. Но приклад у старшего лейтенанта всегда в левое плечо упирается. И именно ему, следовательно, надо обходить дом с левой стороны, чтобы стрелять вправо. Без команды старший лейтенант сразу и направился в левую сторону. Около угла на землю упал. Выглянул только рядом с самым фундаментом. Убедился, что там безопасно, и новый рывок сделал – к следующему углу. Бою в городских условиях собровцев обучают лучше, чем солдат. А это целая наука!.. И потому они сразу, без подсказки, выполняют необходимые действия, страхуя друг друга и занимая наиболее выгодную для каждого позицию…

Ялаев и Сулейманов не видели, как старший лейтенант до следующего угла добрался, но поняли это, когда оттуда очередь прозвучала. Одна, потом вторая, потом третья…

– Готов… – крикнул старший лейтенант.

Ялаев с Сулеймановым стремительно к забору бросились. Оба увидели, что позицию для стрельбы и цель они выбирали правильную. Убитый Скобцевым бандит лежал за каменной грядой, которую обстреливал сначала сам Скобцев, потом Ялаев. Рядом большая лужа крови растеклась. Похоже, это был водитель «Форда», и Сулейманов все же ранил его одной из первых своих очередей, а второй старший лейтенант группы добил раненого. Но задерживаться и рассматривать бандита никто не собирался.

Оказавшийся по центру забора майор Ялаев чуть-чуть присел, готовый к активным действиям, а два старших лейтенанта одновременно вскочили на забор с краев. Как и полагается – левша Скобцев слева, Сулейманов справа. И сразу дали вдоль забора по короткой очереди. И только после этого перепрыгнули в соседний двор. Следом за ними и майор через забор перемахнул. Его прыжок совершался уже под прикрытием стволов старших лейтенантов.

В новом дворе собаки не было. Даже застреленной. Но не было здесь уже и второго бандита. А калитка на соседнюю улицу была красноречиво распахнута. Три собровца устремились к ней, ни секунды не теряя. Будь бандит более опытным, он лучше бы сам три секунды и скорость бега потерял, но калитку закрыл. Тогда у преследователей было бы опасение, что беглец во дворе и может встретить их очередью. Пришлось бы снова прикрывать друг друга огнем, отбивать пулями углы дома и совершать короткие перебежки через двор и вокруг каждого препятствия, которое можно использовать как укрытие.

Мелькнуло в окне испуганное женское лицо. Хозяйка заметила, что старший лейтенант Скобцев, снова огибая дом с левой стороны, чтобы не оставить двор не осмотренным, за окнами наблюдает одновременно и глазами, и стволом автомата, и отпрянула в сумрак комнаты. Но старший лейтенант уже успел ее рассмотреть и опасения не испытал.

Первым за калитку выскочил старший лейтенант Сулейманов и умудрился на короткие доли секунды увидеть спину бандита, заскакивающего в другую калитку на противоположной стороне улицы, метров на шестьдесят вправо. Но дать очередь старший лейтенант не успел, слишком мало времени у него было на осмысление ситуации, чтобы за осмыслением последовало еще и действие. Взгляд всегда быстрее любого действия, даже автоматического.

– Там он… – крикнул Сулейманов товарищам и сам побежал к нужному двору, на ходу стреляя в калитку.

Тонкий металл пули не выдерживал – это не каленая легированная сталь бронежилета, старший лейтенант превращал калитку в решето, но пули силу уже теряли и достать кого-то по ту сторону не могли. Понимая, что такая стрельба результата не даст, Сулейманов сразу пересек дорогу и пробежал вдоль каменного основательного забора, обычного в поселке предмета гордости местных домохозяев. Ялаев со Скобцевым, оказавшись на улице, побежали вдоль дороги, стараясь через кусты рассмотреть дом за той самой калиткой, где скрылся бандит. Именно эти кусты и спасли их. Когда распахнулось чердачное окно, оттуда высунулся ствол ручного пулемета, и длинная, только пулемету доступная очередь начала скашивать кусты. Майор со старшим лейтенантом сориентировались мгновенно и перебежали к тому же забору, что скрывал Сулейманова. Но пулемет уже переключился на другую цель – в дальнем конце улицы появился единственный в отделении милиции бронетранспортер. Впрочем, силы ручного пулемета явно не хватало, чтобы причинить бронетранспортеру серьезный вред. И скоро очередь стихла.

Трое собровцев же уже оказались около калитки. Сулейманов ударил в нее прикладом, распахивая, и вовремя отскочил, потому что навстречу ему раздались четыре одновременные автоматные очереди. Таким образом, преследуя двух бандитов, одного уничтожив, менты оказались лицом к лицу по крайней мере с пятью, один из которых вооружен еще и ручным пулеметом. Соотношение сил изменилось. Однако это не заставило собровцев отступить. Ялаев, не видя, но просто прикидывая, где должно находиться крыльцо дома, одну за другой бросил две гранаты «Ф-1». Осколки мощной гранаты ударили не только в дом, но и в забор, за которым менты укрывались. Полетевшая следом «РГД-5», брошенная Сулеймановым, такого эффекта не дала. Ее алюминиевые осколки, если и прошелестели по стене, то не так звучно.

Автоматы во дворе стихли. Стонов раненых слышно не было, или они после трех гранат уже не могли даже стонать. Но расстояние для броска гранаты было слишком небольшим. Саму гранату увидеть не сложно, и потому бандиты имели время до взрыва, чтобы отпрыгнуть в какое-то укрытие, за угол ли дома или просто залечь за кустом или деревом, а то и просто на веранде, если сама граната упала во дворе. И потому врываться сразу во двор, как это обычно делается после броска гранаты в комнату, было рискованно. Да и спешить уже, по сути дела, было некуда. Бронетранспортер был уже рядом, разворачивалась башня, а еще через тридцать секунд звучная и весомая очередь башенного пулемета [1 - На БТРах старого образца, которыми оснащены милицейские подразделения, устанавливались крупнокалиберные пулеметы «КПВТ» калибра 14,5 мм. На новых БТРах устанавливается легкая пушка 2А72, способная использоваться и в качестве зенитного оружия. Это уже более сильное оружие, делающее БРТ опасным даже для легкого танка.] в щепки разнесла и само чердачное окно, и деревянную, украшенную узором из оцинкованного металлического листа стену. Если за окном кто-то и прятался, дожидаясь момента, удобного для атаки, то о здоровье этого человека уже никто не спросит…