Без царя в голове. Боевая фантастика

Не до разговоров, когда в пузе урчит, а выпитая стопка аппетит до космических масштабов вздувает.

– Вот и пусть пошлет, пока все тверезые, – подключился Каха. – Прилетим, а сигнала не было, куда тогда летали, а? Пусть сперва пошлет сигнал, а потом и выпить не грех после такого боя.

– Дурак ты, Каха, зачем ему сейчас сигнал посылать, если мы уже здесь, а пиратов и след простыл? – язвительно осведомился Семенов.

– Наше какое дело? Сигнал был, сигнала нет, под трибунал захотели, умники? Пусть кнопку нажмет, а там никто разбираться не станет – рано пришел, поздно пришел, главное, что мы были и всех победили! Я правильно говорю, командир? – не сдавался Каха.

– Черт с тобой, – согласился Иван, услышав про трибунал, – эй, купец, скажи своему племяннику, чтобы тревожный сигнал послал для порядка.

– Э-э-э, зачем? – удивился капитан. – Пираты же удрали, в чем смысл? – он склонил голову и прищурился, словно ожидая услышать шутку.

– А ты смысла не ищи, капитан, – набычился Иван, – делай, что сказано и быстро, а то, кхм… водка греется!

– Таки получается, господин полковник…

– Лейтенант, – строго поправил недовольный задержкой Иван.

– Таки будете полковником, господин лейтенант, – льстиво улыбнулся капитан. – Таки я понимаю, что никакого сигнала от нас не было? Прошу не беспокоиться, нам не сложно, патруль приказал и мы пошлем сигнал. Но хочется понять историю момента – таки был сигнал или нет?

– Капитан, ты на что намекаешь? Пираты были? Были! Значит, сигнал ты должен был послать? Должен! А ты, по всему выходит, не посылал. Или то деловые партнеры твои? А с деловыми партнерами пиратов поступать велено точно также, как и с самими пиратами, то есть раз и в дамки.

– Вот сам таким горячим был по молодости, господин лейтенант. Что ни скажи, сразу спорить кидаюсь. Нам не сложно, разве ж это дело, сущая ерунда. Сеня, мальчик мой, в рубке ты увидишь большую красную кнопку под прозрачным щитком. Рядом висит ключик, открой щиток и один раз нажми на кнопочку. Ты все понял? Бегом, Сеня, бегом, господа военные уже сердятся.

– Не было сигнала, так будет, – пробурчал Иван. – А ты думаешь, мы сами с бухты-барахты ринулись твое корыто спасать? Делать нам больше нечего. И не зли меня капитан, когда я злой и голодный, это жуть! – видя смущение капитана, Иван хитро подмигнул товарищам.

Купец недоуменно переглянулся с племянником, но спорить с господами полицейскими не стал. В конце концов, ему приказали, он сделал. Через несколько минут они уже восседали за столом, богато уставленным закусками и напитками. В кастрюле дымился ароматный густой борщ, на блюдах исходили паром молочный поросенок и запеченная целиком стерлядь, в хрустальных вазах черная и красная икра. О прочей снеди и говорить некогда было, сами собой поднимались тосты «За господ офицеров… За храбрых пилотов… За царя и отечество… За милых дам… Чтоб всем было пусто, а нам густо… Будем… А-а-а, еще по одной…».

Спустя полчаса Иван забыл про цель визита и больную голову. Швондер оказался приятным собеседником и вообще отличным мужиком, его племянник Сеня очкастым и долговязым юношей с восторженными глазами. Он помаленьку отхлебывал пива из высокого бокала и жадно слушал геройские истории, что ему с охотой излагали по очереди то Семенов, то Каха. Волгин же беседовал исключительно с капитаном, найдя в нем совершенно неожиданно для себя родственную душу.

– Разве ж это жизнь, Миша? – шмыгнул носом Иван и смахнул несуществующую слезу. – Кровь за царя проливаем? Проливаем. Жизнью кажен час жертвуем? Жертвуем. А что с того? Вот! – Иван согнул пальцы и покачал перед носом Швондера огромной дулей.

Неожиданно сам увидел ее и сильно удивился, рассмотрел со всех сторон и, наконец, ухватив нить рассуждения, продолжил.

– Где благодарность, Миша? Хоть бы медальку малую на грудь героям, а лучше бы корзину медовухи царской… так, это отставить… лучше деньгами.

Как часто бывает в пьяном разговоре, вроде бы двое о чем-то оживленно беседуют, но послушай их кто посторонний, и поймет, что каждый из собеседников говорит о своем наболевшем, не слушая совершенно, но разговор от этого не затухает.

– Вот скажи мне, Иван, отчего ваш царь так нас не любит? – пьяно поинтересовался купец, дождавшись паузы в горячей речи Ивана.

– В смысле евреев? – на всякий случай уточнил Иван, так как предпочтениями царя до этой поры не интересовался.

– В смысле купцов, – укоризненно помахал Швондер пальцем. – Налоги заплати, пошлину заплати, таможне отстегни и каждый год все круче. Кому это выгодно, Ваня?

– Кому? – эхом повторил вопрос Волгин, не поспевавший за мыслью купца.

– Варгам! – выдохнул старый еврей и испуганно огляделся по сторонам. – Надеюсь, они нас не слышат! – он прижал палец к губам и подмигнул Волгину со значением.

– Варгам? А им-то с какой стати? – изумился Иван.

– Не станет выгоды торговать с Россией, повезем товар куда? – Швондер вопрошающе ткнул пальцем Ивана в грудь.

– К варгам?! – Иван обрадовался, что с ходу разгадал загадку, но тут же сурово нахмурился. – Михаил… помогать нашим врагам… ты меня понимаешь?

– Что за вопросы, Ваня? Я тебя понимаю с полуслова. Но нельзя же беспредельничать. О чем думает ваш царь, куда смотрят бояре? Вот скажи мне, Иван, как на духу, если бы ты был царем, что бы ты сделал для нашего брата купца?

– Царе-е-м? Эка ты хватил, Миша, куда ж мне в цари? Тут башку нужно иметь не моего калибра и мозги в том калибре не моего посола, – отмахнулся Иван от слов купца, как от неуместной шутки.

– Ваня, я вашего царя видел, ему до тебя далеко. Я за свои слова отвечаю, ты же меня знаешь? – Швондер на мгновение замолк, явно вспоминая, откуда Иван может его знать и знает ли вообще.

Судя по решительному вздоху, решение было принято в пользу «знает!».

– Так вот, Иван, что я скажу. Слушай сюда, отсюда будет проистекать умная мысль! Был бы ты царем, Ваня, купцам жилось бы лучше. А знаешь почему? Потому что душа у тебя широкая! – сам ответил на свой вопрос Швондер, не дав Ивану и рта открыть.

Иван приосанился, словно его уже короновали на престол, прищурился и призадумался. Мысли в голове текли по-прежнему пилотские, и ничего в тех мыслях возвышенного царского не замечалось. Волгин снова пригорюнился. Никак он не мог сообразить, чем бы таким царь Иван мог купцам потрафить.

– Ты бы не стал нам купцам препятствий в торговле чинить, пошлину бы отменил, да и таможне дал укорот, навел бы порядок железной рукой, – высказал затаенное Швондер.

– Ага, я такой, я бы навел, – вдохновился Иван, представив себя в роли царя-реформатора, но спохватился. – А откуда в казне деньги появятся, коли налоги уменьшить?

– В корень зришь, Иван, вот не даром я в тебе государственный ум разглядел. С оборота, Ваня, с оборота деньги будут. Налог уменьшишь, повезем больше товара. Товар тот оптовики купят, налог заплатят, это раз. Оптовик раскидает по мелкооптовикам, налог заплатит, это два. Мелкий опт в розницу и снова налог в казну упал. Три раза с одного товара налог возьмешь. А сейчас я сам себе и оптовик и розница, потому много товара возить не резон – не справлюсь.

– Миша, да тебе министром быть нужно, – восхитился Иван. – Ни за что бы такой расклад мне в голову не пришел. Да и царю не придет, если советчика при нем умного не будет. Стану царем, Михаил, обязательно тебя в главные министры приглашу!

– Жаль, Ваня, что ты не царь, – грустно резюмировал Швондер и наполнил стаканы вином. – Давай выпьем, друг, за доброго царя, хоть это и сказка!

С этими словами он крепко приложил свой стакан об Иванов и залпом выпил крепкое вино, не поморщившись и не закусив. Они еще немного обсудили жизнь в Российской империи, торговлю и плавно перескочили на баб, найдя много общего во взглядах на сей предмет.

– Все бабы дуры! – утверждал Швондер.

– Но есть же и хорошенькие! – не совсем соглашался Иван, вспоминая рыжую Люську и ее недоступные прелести.

– Есть! – легко согласился Швондер. – Но это хорошенькие дуры, что сути предмета не меняет.

– Миша, ну если она хорошенькая, то какая тебе разница умная она или дура? Тебе что с ней в шашки играть?

– А вдруг придется? А она дура, – сокрушался Швондер.

Они помолчали, выпили еще и запели песню. Иван тянул «Черный ворон», Швондер пел что-то на еврейском, но получалось это у них столь душевно, что Сеня прям прослезился от умиления. Жизнь с каждым мгновением становилась все более приятной, пока не грянул гром, точнее не прозвенел коммуникатор на плече Ивана.

– Иван, – Семенов толкнул Волгина в бок, привлекая его внимание к жужжащему коммуникатору, – тебя на связь вроде требуют.

– Кто? – удивился Иван, подозрительно глядя на Семенова.

– Откуда мне знать, ты коммуникатор-то сними и ответь, только в трубку не дыши! – пошутил Семенов и весело заржал собственной шутке.

Иван встряхнул головой, глубоко вдохнул и резко выдохнул, прочищая мысли. Помаленьку в сознание возвращалась причина его появления за этим столом и вообще в этой точке пространства. Он снял коммуникатор с плеча, обвел всех присутствующих тяжелым взглядом и, не нажимая кнопки приема, сурово предостерег.

– Ша! Всем заткнуть пасть и сидеть тихо, не хватало, чтобы на базе весь этот кавардак услышали. Семено-о-о-о-в! Тебе особое приглашение требуется? Хорош ржать как жеребец.