Странные люди

Верочка вздрогнула от неожиданности, пальцы едва не соскользнули, и она судорожно вцепилась в балку.

– Что?! – спросила она неизвестно кого.

Бред какой-то. Наверное, кто-то с другой стороны беседует с кем-то. Они не видят ее и не имеют к ней никакого отношения. Как ужасно! Она громко всхлипнула, тотчас же испугалась и тихонько шмыгнула носом. Вдруг услышат, полезут со своими дурацкими советами, будут упрашивать не делать этого безвозвратного поступка.

– Пр-р-р-ошу пр-р-р-ощения, я, быть может, некстати? Не обращайте на меня внимания, если я вам помешал.

Нет, это не на мосту, голос явно обращен к ней и звучит он слишком близко. Верочка медленно повернула голову вправо – никого. А может быть это галлюцинации? Она помаленьку сходит с ума, стоя над холодной водой на краешке…

– Я с другой с-с-стороны, д-д-девушка.

Вера обреченно вздохнула и обернулась в другую сторону. Нет, не галлюцинация, слишком уж ужасно выглядит. Если бы это был глюк, то, скорее всего, он выглядел бы посимпатичнее. Я бы увидела случайно заблудившегося Брэда Пита… А этот? Небритый, лохматый, как черт, худой, как кот после дождя, в одной рубашке на ветру, бр-р-р, ему же холодно.

– Ужасно холодно, брр! – вздрогнул он, словно подслушав ее мысли. – Вы не возражаете?

Верочка помотала головой, не понимая, чего от нее добивается этот странный человек. Мужчина заглянул через перила, вздохнул и полез на наружную сторону моста.

– Осторожнее! – испуганно пискнула Верочка внезапно севшим голосом. – Там скользко!

– А? Что? – мужчина уже перелез через перила, встал на железный карниз и обернулся на Верочкино восклицание.

В тот же момент его нога соскользнула с карниза, дернувшись всем телом, он судорожно вцепился в решетку. Верочка напряглась, душой рванулась к мужчине, но тело ее сильнее вжалось в железную балку. Одна часть ее души рвалась помочь мужчине, другая кричала: «Ты с ума сошла! Какое тебе до него дело? Ты же на половину покойница!»

– Ч-ч-черт, ч-ч-чуть не с-с-свалился, уф-ф-ф! – мужчина осторожно подтянул себя повыше, помялся немного, привыкая к размерам опоры под ногами, и решительно перевернулся, как и Верочка, спиной к железной балке.

– Вам не холодно без пальто? – Верочка понимала, что вопрос дурацкий, но очень хотелось что-то сказать этому нелепому человеку, в столь неподходящее время оказавшемуся в столь неподходящем месте.

Хотя, с другой стороны, если подумать, у дураков мысли сходятся. Она вздохнула. Раз уж ей в трудный момент жизни захотелось прыгнуть с моста в воду и тем самым решить все проблемы, значит и другому идиоту вполне могла придти в голову подобная мысль.

– Ужасно холодно. Я как-то не подумал, что на дворе сентябрь. Выбежал в чем был.

Мужчина замолчал, размышляя о чем-то ужасно важном, более важном, чем Верочкина судьба. Так всегда, подумала Верочка, никому нет до меня дела. И этот такой же… эгоист. Мужчина вздрогнул, словно последнее слово было произнесено Верочкой вслух.

– Извините, задумался. Ужасно хочется курить. У вас случайно нет сигаретки или папироски? – с надеждой в голосе спросил он.

– Нет. Извините. Я не курю! – в голосе Верочки звучало смущение. – А вы знаете, курить вредно, капля никотина убивает лошадь! – из обороны она моментально перешла в атаку и тут же пристыжено замолчала.

Ведь именно так всегда поступала ее старшая сестра и мама, чем ты лучше них? Вот ведь как все нелепо, человек попросил, а у нее нет. Могла бы просто так держать в сумочке. Ну, кто знал-то?

– Да я ничего, – вздохнул мужчина и обреченно уставился в черную воду, – я ведь не курю. Так просто… захотелось попробовать напоследок… обидно, что никогда не узнаешь, как это курить…

– Ни-ког-да, – по слогам прошептала Верочка и снова всхлипнула.

Она тоже никогда не узнает, как это закурить и пустить дым носом и как это пальчиком сбивать пепел с кончика сигареты и видеть, как кончик сигареты вспыхивает ярким красным огоньком, от твоего дыхания…

– Дурацкое желание, но вдруг захотелось! – словно оправдываясь, бормотал мужчина, не глядя на Верочку.

Его взгляд был прикован к воде, словно он уже видел то место, куда плюхнется его тело. Словно он вот-вот…

– У меня жвачка есть, хотите? – неожиданно предложила она.

– Жвачка? – мужчина посмотрел на нее с недоумением, словно в первый раз увидел.

Похоже, он слишком глубоко ушел в свои мысли, погрузился в ожидание смерти и голос девушки ударил его словно током.

– Какая, к чертям собачьим жвачка? Я смерти хочу, а она «жвачка». Дура! – мужчина попытался грозно махнуть в ее сторону кулаком, опять чуть не сорвался и замер, крепко сжав губы.

Над черной водой повисла тяжелая пауза. Верочка тяжело дышала, обида в ней нарастала как снежный ком, колола холодными иголочками сердце, мешала глубоко вздохнуть.

– Извините, я не хотел… все так неожиданно… простите, если сможете! – не глядя на Верочку, попросил он.

Верочка глубоко вздохнула, медленно выдохнула, выталкивая из себя вместе с воздухом обиду и злость. Дура, конечно дура, человек сейчас умрет, а ты на него обижаться вздумала. Да ты сама сейчас холодным бревном поплывешь по реке, дура. Она представила себя утопленницей, и ей захотелось разрыдаться, но получилось лишь всхлипнуть.

– Я сам виноват, никогда не умел разговаривать с женщинами, – словно оправдывался мужчина, – но такой момент в жизни. Неприятный момент, надо сказать, – он покашлял, шмыгнул носом, отвернулся в сторону, пряча лицо.

А ведь он плачет, подумала Верочка, мужчина, и плачет, бедненький! Ей захотелось погладить его по голове, прижать к груди и ласково так пошептать в лохматую макушку: «Все будет хорошо, мой маленький! Все будет хорошо! Баю-бай, мой маленький, спи спокойно!» Так бабушка успокаивала их с сестрой после бурных ссор. Но он вон где, а она тут и никак…

– А вы поплачьте, вам легче станет. Я всегда плачу, когда мне плохо.

– И как? Помогает? – хриплым голосом поинтересовался мужчина.

– Помогает… иногда… – Верочка вздохнула.

– А ты… вы…, тьфу черт, давай уж на ты, так проще.

– Давайте, ой, давай…

– А ты чего сюда-то прибежала? О жизни подумать, свежим воздухом подышать?

– Нет… я утопиться хочу… я никому не нужна… – Верочка произносила вслух слова, которые никогда и никому не сказала бы вот так запросто, и язык не отсох, дыхание не прервалось. – А так, один шаг и все…

– Станешь всем нужна?

– Нет… я как-то не думала об этом… скорее всего нет, еще и ругать будут, дурой обзывать. А вы то… то есть ты-то чего сюда пришел?

– Достало все! Надоело! Устал я до чертиков! Надоело быть за все крайним! А вот нате вам, выкусите! Посмотрим, какие у вас рожи будут, когда я утоплюсь! Ха-ха-ха, – мужчина хрипло рассмеялся, представив, по всей видимости, лица тех, о ком говорил. – Я им говорил, вдалбливал в их пустые головы, что так делать нельзя, а они сделали. И что?

– И что? – эхом отозвалась Верочка, не отрывая взгляда от горящих праведным гневом глаз мужчины.

– Они сделали по-своему, проект развалился, а виноват во всем кто?

– Кто?

– Виноват я! А почему?

– Почему? Вы ведь…

– Потому что больше всех надо, потому что сижу на работе до темна, потому что дома только голодный кот и злобный телевизор, потому что дурак… – мужчина внезапно замолчал, поник, словно сдувшийся футбольный мяч.