Говорю от имени живых

– Нет, я живой, но могу вас видеть и с вами разговаривать. Если вы сейчас уйдёте, вас сожрут гиены.

– Кто? – он тоже смотрит на меня, как на сумасшедшего.

Его можно понять – человек умер, что может быть хуже? Для него пока смерть тела – самое страшное, что могло произойти. Он не готов принять существование души и жизни после смерти, хотя сам является наглядным и убедительным доказательством этому. Пока он не разделяет себя и тело, считая это вполне нормальным быть отдельно от него, раз уж оно умерло. Но пройдёт совсем немного времени, как это станет для него очевидным. И тогда ценность этой новой жизни окажется заоблачной. Все мы хотим жить, в любом виде, в любое время, главное, подольше!

– А вы шутник, молодой человек, – кривая улыбка не портит его лица. – Спасибо за участие, но я пойду, пожалуй!

– Куда? Есть план? Эй, на минутку, вы умерли, ваша душа проживёт вечность, если сможет попасть туда, – я ткнул пальцем в небо, – за барьер.

– Какой барьер? Что вы мне голову морочите? Вы понимаете, я умер?

Всё, как обычно, только что он полон иронии и сарказма, и вот уже впадает в дикую депрессию по факту осознания собственной смерти. Не скажу, что часто был свидетелем подобного, но наблюдать приходилось. Правда, в те минуты никто не покушался на души умерших, а я разумно не вмешивался в их судьбу, справедливо полагая, что для этого у жизни есть собственные инструменты. Ведь как-то все эти мириады душ тысячи лет обходились без моего участия? Но сейчас случилось нечто неординарное, нарушившее ткань бытия, изменившее привычный порядок вещей и событий.

– Я понимаю, вы умерли и этого не изменить, – в такие минуты лучше говорить правду, чем обещать чудеса и фокусы. – Сейчас жизнь души исключительно в ваших руках. Я не дам за неё пяти копеек, если пойдёте своей дорогой. Останетесь со мной, появится шанс выжить.

По-хорошему, будь я в прежней форме, он, голубчик, давно бы уже болтался по ту сторону барьера, ожидая решения вершителя судеб. Но нонеча не то, что давеча, не чувствую возможности сделать всё без осечки, давненько не имел с барьером близкого контакта в вопросах перемещений. Энергии черпнуть, это да, а остальное мне зачем? Скорее всего, его заберут по назначению, как это происходит обычно, без моего участия, проблема в том, что он может до этого времени не дотянуть.

– Выжить? Да, кто ты такой, чтобы мне приказывать? Иди, своими, живыми, командуй, а к нам не суйся!

Вторая фаза, высокомерие – осознав себя душой, они впадают в другую крайность, причисляя себя к небожителям, стоящим на более высокой ступеньке судьбы. Жалкие людишки, озабоченные своими смертными телами, что вы понимаете в жизни? Какие-то шестьдесят лет и вас неумолимо тянет на кладбище, а у меня впереди Вечность!

– Делай, что хочешь, чёрт бы тебя побрал! Мне есть кого спасать! Я ухожу, а ты принимай решение!

Зачем я его уговариваю? Взрослый мужик, попавший в сложную ситуацию, должен оставаться мужиком, а не корчить из себя девочку на свидании. В конце концов он не первый и не последний, кому суждено сегодня сгинуть без следа. Я же не бегаю, выпучив глаза, по городу, чтобы спасти всех попавших в беду, а этот случайно оказался рядом. Вот и пусть катится, если такой гордый!

– Можно я с вами? – вопрос девушки был для меня неожиданным.

Интересно, а зачем? С какой стати она должна идти со мной? Кто я ей? Да, произошло что-то непонятное с ней, хотя, бьюсь об заклад, она считает это временным обмороком. Потом она спасала меня непонятно от какой напасти. И. Наконец, водитель любезно предложил её подвезти до дома! Но при чём тут я? Я до подъезда не доведу, у меня своих дел по горло!

– Вас родители дома ждут или жених, а мне к жене в садик нужно, – как можно мягче попытался объяснить я, понимая, что она меня не слышит.

Дрожит от страха, озирается по сторонам, словно что-то видит, жмётся ко мне поближе, будто я единственная родственная душа рядом и в глазах такая надежда на моё согласие, что хочется побыть героем. На самом деле, конечно же, она обычный человек, но душа её сейчас испытала жуткий стресс и отчаянно нуждается в защите. Она, душа, совершенно точно знает, кто её спас, вот и жмётся ко мне, боится расстаться, но ты, девочка, ничего этого знать не можешь!

Если ей рассказать правду, однозначно запишет в психи и сбежит, чтобы попасть на закуску очередному охотнику за телами. Светка меня убьёт, но как я могу отказать этому зеленоглазому чуду, которое только что спас от смерти? Стоит такая худенькая, спортивная, смотрит с надеждой, почти влюблена. Всё, как в рыцарских романах средневековья или плохих водевилях – он спас ей жизнь, и она влюбилась в него без памяти. Вот только жгучие брюнетки с зелёными глазами чаще всего оказываются ведьмами, хотя и не сразу показывают собственную сущность. Наведут морок, мол спасите-помогите, я слабая и беззащитная, а потом вцепятся и прощай жизнь! Тем более, с такой фигуркой! Засеки меня Светка с ней рядом и никаких ведьм не понадобится, своими руками задушит, причём обоих сразу.

– А вам по дороге?

Последняя попытка расстаться и забыть о её существовании.

– С вами да, – она так жалобно улыбнулась, что и дураку понятно, как ей сейчас страшно.

– Извините, не буду ждать гаишников, – не знаю почему, но захотелось отпроситься у таксиста. – Там жена и дочка ждут.

– Да что там, иди, конечно, парень! Тут картина и без свидетелей ясная, не я же в него влетел!

Он махнул рукой, словно отрубая концы. Пора бежать изо всех сил, не надеясь больше на технику. Если эти дебильные души лезут, куда ни попадя, лучше надеяться на себя, чем на железо.

– Тебя как зовут?

– Катя, – она протянула узкую ладошку.

– Миша, – я осторожно пожал тонкие холодные пальчики. – Пойдём быстро, не отставай, держись рядом, если что-то почувствуешь, кричи сразу, иначе могу опоздать.

Говорил нарочито грубо, резко, чтобы охладить нежные чувства, будь они неладны. Оглянувшись на ходу, увидел душу, мнущуюся на месте. Мужик продержался недолго, дёрнувшись пойти в другую сторону, тотчас передумал и побежал за нами, тяжело топая по асфальту, словно не душа эфемерная, а реальный человек восьмидесяти килограмм веса. Чудно!

– Меня Матвеем зовут, – пропыхтел он, стараясь держаться рядом. – Следователь по особо важным делам, – зачем-то добавил мужик, словно сейчас это имело какое-то значение. – Куда бежим?

– Тебе же не по дороге со мной было, – мстительно напоминаю я. – Жить захотелось?

Вот зачем я так с ним? Он же умер, погиб в расцвете лет, а мне обязательно нужно под кожу залезть, успокоить обиженное эго – надо же, посмел своевольничать с великим экстрасенсом.

– Подумал, вдруг ты прав и у меня есть хоть какой-то шанс? Поможешь?

Тимур и его команда, блин! Больше заняться нечем, как спасать совершенно незнакомых мне людей! Ну, Катя – понятно, а этот на кой чёрт мне сдался?

– Я к жене и ребёнку, сам понимаешь, с ними может случиться такое же, – выкать почему-то не хотелось. – Девушка со мной, ей так спокойнее. С тобой разберёмся позже, всё будет в порядке! Поменьше вопросов и не отставай!

– Миша, вы с кем разговариваете?

Чёрт, всё время забываю про мысленный разговор с теми, кто умер. Ну, отвык, нет привычки разделять слова для живых и мёртвых.

– Ты не поверишь, – отмахнулся я, надеясь не развивать тему.

– Сейчас я всему поверю, – призналась она, с очень серьёзным видом поглядывая на меня сбоку. – Что со мной случилось, как вы меня спасли? Я ведь совершенно ничего не поняла, какой-то туман перед глазами, не могу двинуть ни ногой, ни рукой и тоска смертная. А потом раз и увидела вас, машину, поняла, что чуть не погибла.

Ещё немного и она расплачется от жалости к самой себе, похоже, до этого мгновения она даже не осознавала, чего избежала, очнувшись перед капотом машины. А теперь на сознание обрушилась лавина образов один другого хуже.

– В общем, так, если коротко, я типа экстрасенс, могу видеть души людей. Без разницы живых или мёртвых. Так вот, тебя пытались вытолкнуть из твоего тела, – фраза, брошенная как бы невзначай, мимолётом, почти равнодушно, заставила её замереть на месте.

– Как это вытолкнуть? Убить?

Миша, кто тебя за язык тянул? Снова захотелось почувствовать себя героем перед молоденькой и привлекательной девчушкой? Она бедненькая только что считала самым страшным смерть под колесами, а тут ей дурак раскрывает глаза на возможность более страшного исхода.

– Типа того, там же, – я ткнул пальцем в её сторону, – может быть только одна душа. Если не ты, значит, это уже другой человек. Не стоим, Катя, время не ждёт!

Нужно срочно менять тему, пока она не впала в ступор, представляя жизнь своего тела с иной начинкой.

– И где тот, кто хотел меня…?

Вот опять, я категорически забыл, что тащу за собой, как на аркане эту злобную уголовницу. То-то я смотрю, Матвей всё время куда-то косит глазом – он-то её отлично видит, для него она такая же реальность, как для меня Катя.

– Это… не имеет… значения! – разделив фразу на слова, твёрдо ответил я. – Просто поверь, пока ты рядом со мной, с тобой ничего не случится.

– А что это было с вами там, в машине? – в чём чём, а в логике и наблюдательности ей не откажешь.

– Расслабился, пропустил нападение сзади, – признался я. – Но такого больше не повторится. Эй, следователь, ты по сторонам поглядывай, чтобы на нас никто не кинулся по дороге, кричи, если что!

– Вот опять, вы с кем-то разговариваете, Миша! Это нормально?