Говорю от имени живых

– Чего надо, – буркнул Морпех, явно ляпнувший лишнее. – Не мои секреты, экстрасенс.

– Но ты понял, что сейчас оружие работает иначе? Ворона совершенно точно живая, я тебе, как экстрасенс говорю, – авторитетно заявил я, провожая взглядом улетающую птицу. – Расскажешь об этом своим людям? Ты всем доверяешь в своём отряде?

– Нет!

Чего нет? Не расскажет или не доверяет? Хотя, это уже его дело, главное, что пока все остальные, а их, скорее всего, гораздо больше, чем сейчас в садике, об этом не знают. Могут использовать случайно, не связать со своими действиями, не придать значения. Но и мне теперь нужно быть настороже, кто знает этого Морпеха, вдруг я для него теперь главный враг?

– Ты видел, как они цепляют жертву? – неподдельный интерес в голосе Морпеха насторожил меня. – Это сложно?

– Нет, такое ощущение, будто знают, как это делается, – признался я, чувствуя холодок, пробежавший по спине. – Если жертва не имеет сил сопротивляться, всё проходит быстро, как высморкаться. Иначе им приходится побарахтаться. Видел случаи отторжения, думаю, с детьми всё намного проще, поэтому они и прут сюда, как мухи на мёд.

– Миша, может быть, это не моё дело, но ты долго ещё будешь разговаривать с нашими невидимыми друзьями? Ничего не хочешь рассказать? Мы же волнуемся, – Светка выразительно посмотрела на стоящую рядом с ней Катю.

Женская солидарность, блин, та согласно кивает, словно они подруги сто лет и давно заключили пакт о моём подчинении их воле.

– Всё в порядке, девочки, – максимально бодро ответил я. – Мужики будут охранять периметр, оружие я им заряжу в любой момент, так что причин для волнения нет, ничего с детками не случится! А вечером их разберут родители!

Естественно, я деликатно умалчиваю, что с ними будет потом, когда они окажутся вне нашей защиты. Но мы же договаривались, не брать на себя ответственность за весь мир, это не наше дело, мы храним то, что рядом с нами. Там, за забором, больше миллиона человек, которых совершенно точно никто не охраняет, им повезло гораздо меньше, чем этим детям. Хотя, ненормальных призраков не так уж и много, скоро все они завершат пертурбации, и мы никогда не узнаем, кто именно попал в их лапы. Нужно просто переждать трудное время, закрыть глаза, спрятаться поглубже в норку…

– Миша, ты хорошо подумал?

Странно, вроде всё под контролем, что я упускаю?

– Как родители попадут в садик? – судить по её интонациям, так они для этого в космос должны лететь.

– Свет, ну это же будет только вечером, пока можно другими делами заняться, – совершенно не понимая причины её озабоченности, заканючил я. – Жрать хочется, если честно. У вас там на кухне нет ничего для двух лишних ртов?

– С кормёжкой проблем нет, – поджав губы, ответила Светка, явно намекая на мою непроходимую тупость. – Только родители у нас начинают идти прямо днём, Мишенька! Некоторые детки на неполном дне, так что думать нужно прямо сейчас, Миша!

– Поесть успею? – чертовски трудно думать на голодный желудок. – Святым духом сыт не будешь, Света! Да и Кате не помешает подкрепиться. Правда, Катя?

Нужно срочно переманивать союзников в свой лагерь, а то они вдвоём быстро меня сотрут в порошок. Это сделай, туда сбегай, придумай, ответь, а я не Фигаро, блин, да ещё и голодный, как волк.

Кстати, куда подевался Морпех? Мы и поговорить толком не успели, нам бы обсудить в деталях план защиты, людей расставить. Стоило на минутку отвлечься, его и след простыл. Не любит он нашего брата, экстрасенса, на дух не переносит, похоже. Ну, и чёрт с ним! Главное – день прожить, а там, хоть трава не расти!

– 6 —

Обед прошёл в скорбном молчании. Точнее, молчал я, а Светка подробнейшим образом рассказывала о графике работы садика, разрушая мои стройные заблуждения по этому поводу. Родители, опасаясь расстроить малыша, приводят его поначалу на неполный день – кто на час, кто на два, кто-то держится до обеда. Пока привыкнут, такая нынче детская психология. Я помню, меня отдавали ранним утром, в мороз и метель, забирали, когда с работы возвращались. Бывало, и на продлёнку оставался, слушая дурацкие рассказы малышни про всякого рода привидений и бабаек.

Картинка складывалась нерадостная, потому что время поджимало. Толпа голодных душ плотным кольцом в десять-пятнадцать рядов окружила садик. Каждого родителя нужно было встречать, заводить и провожать обратно. Кто-то должен быть постоянно на стрёме в ожидании следующего родителя. Им ещё нужно объяснить, почему сегодня такая странная процедура. Но хуже всего, всем этим могу заниматься только я.

Охранять периметр, отгонять призраков от забора полицейские могут, но сопровождать и защищать уже сложнее. Им придётся брать родителей в коробочку, отстреливаясь от наседающих зомби. Причём, я это не говорю, но идея витает в воздухе, голодные души жаждут реинкарнации в малышей, чтобы прожить подольше! Но и сами родители, зачастую, весьма молодые люди! Так что их тоже нужно защищать и сопровождать.

Пока они идут к садику, на них никто не обратит внимания, все взгляды направлены внутрь периметра, ждут разрыва в защите, ошибки охраны, чтобы прорваться к цели. Но стоит родителю с ребёнком покинуть защищаемую территорию, как они оба становятся лакомой добычей призраков. Ради них стоит забыть садик и попробовать удачу в другом месте, тем более, это гораздо безопаснее и конкуренция меньше.

В результате имеем веер разбегающихся зомби, преследующих родителей с детьми, а сами сидим в постепенно пустеющем садике до последней души в прямом смысле этого слова. И получится, что мы честно выполнили свой долг, но всех детей, включая их родителей, благополучно сожрали чуть позже. Весёлая картинка для любителей хоррора.

– В общем так, ситуация не имеет решения – поставив стакан из-под компота на стол, объявил я. – Но… – хорошо выдержанная пауза имеет значение не только в театре, – можно попытаться как-то избавиться от тех, кто за забором. Как именно, покажет эксперимент!

– А нам, что делать? – почти одновременно вскинулись мои слушательницы.

– Идти на улицу, ждать родителей и встречать. Я обеспечу вам прикрытие за периметром. Света, тебе отдельное важное поручение – нужно что-то придумать, чтобы удержать родителей в садике. Иначе мы забегаемся и их потеряем в прямом смысле этого слова.

– Не проблема! – легко отмахнулась любимая жена. – Скажу, нужно дождаться собрания. Посидят немного. Главное – заведующую предупредить, она у нас женщина с понятием, проблем не будет.

– И что ты ей скажешь? – я представил, какую картинку увидит заведующая со слов Светки. – Надеюсь, там ничего не будет про голодных зомби и призрачных спецназовцев, охраняющих садик.

– Миша, я найду, что сказать, – с укоризной в голосе, как ребёнку, стащившему конфету, ответила жена.

Ладно, примем на веру, у женщин есть какой-то свой язык, позволяющий им, не говоря прямо, договариваться хоть о чём. Мужикам же нужно сказать в точности, чего от них хотят, и почему они должны это делать, иначе будут стоять на своём до последнего, не соглашаясь ни на что.

– А Петрович? Старик точно решит вставить пять копеек в нашу суету.

– Прикажу не лезть не в своё дело, – решительно заявила Светка, строго сдвинув брови.

Даже я боюсь её в таком состоянии, так что о Петровиче можно не переживать, сделает, что скажет жена. Теперь в поле!

– Где Морпех? – остановил я бегущего куда-то бойца.

– Не знаю, – покрутив башкой, ответил он. – Может, на ту сторону ушёл?

Противный червячок страха вновь завёл гнусавую песню – что-то здесь не так.

– Обойди всё, но найди мне старшего, – приказал я командирским тоном. – Дело неотложное, исполнять бегом! Действуй, боец!

Тот козырнул и ломанулся напропалую, словно получил приказ от генерала армии, а не случайного прохожего, которого видел первый раз в жизни. Вот что значит, быть экстрасенсом – все тебя любят, уважают, подчиняются…

– Нигде нет, – рявкнул боец у меня над самым ухом. – Всё обошёл, всех спросил, пропал куда-то Морпех. Какие будут указания?

Две новости, как водится, плохая и хорошая. Хорошая – меня, похоже, резко повысили в звании. Плохая – Морпех затеял свою игру, и я даже подозреваю какую. Если кто-то в этом городе однажды встал поперёк его жизненного пути, сейчас у него есть все шансы поменяться с Морпехом местами. Ну, и чёрт с ним, нет времени на домыслы.

– По одному человеку на углах, ещё по одному в промежутках, остальных ко мне!

За что уважаю армию, всё исполняется буквально, а не как кому в голову взбрело. Сказано – сделано, свободные от вахты смотрят мне в рот, ожидая ценных указаний.

– Бойцы, не буду скрывать, проблем гораздо больше, чем сил. Поэтому будем решать задачу в принципе, а не по мере ухудшения положения.

Переглянулись, едва заметно пожали плечами, но возражать не стали – начальству виднее. И это правильно, потому что исполнитель не должен думать, иначе самый прекрасный план превратится в неудачную импровизацию. Коротко обрисовал ситуацию с родителями, раскидал их по тройкам, обозначил схему работы. Мне будет некогда, моя задача решается там, где нет такой суеты.

Катя героически стояла в сторонке, разве что излишней бледностью выдавая переполнявший её страх. Атмосфера подготовки к встрече родителей, больше похожая на войсковую операцию, нагоняла ужас на впечатлительную девушку. Хорошо, хоть солнце светит, птички чирикают, а ночью? Если бы сейчас стояла кромешная тьма, она бы точно от страха представилась, и я бы её в этом не стал укорять, потому что у самого поджилки трясутся.

Одно дело, когда те же души стоят за барьером и ждут твоей милости, чтобы пообщаться, другое – прямой контакт и ни капли доброты в их намерениях. Охотятся они на детишек, но не побрезгуют и нами, не совсем износились ещё, можно поносить «костюмчики». Конечно, я крут, мегакрут, но не всем это известно, к тому же, их слишком много.

– Миша, мы готовы, – обняв девушку за плечи, сообщила Светка. – Давай, делай, что задумал!

– Ага… вы это… держитесь… мужики рядом, поддержат… главное – не суетитесь…

– Иди уже, – разозлилась жена, выслушивая мои путаные наставления.