Оценить:
 Рейтинг: 0

Я рожден в Советском Союзе

Год написания книги
2022
Теги
Абонемент 399.00 ₽
Купить
Электронная книга 80.00 ₽
Купить
<< 1 2 3 4 5 >>
На страницу:
4 из 5
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Дикая собака динго. Р. Фраерман

– Всадник без головы. М. Рид

– Последний из могикан. Ф. Купер

– Отсюда и в вечность. Д. Джонс

– Повесть о первой любви. А. Тоболяк

– Человек – амфибия. А. Беляев

– Лезвие бритвы. И. Ефремов

– Темные аллеи. И. Бунин

– Морской волк. Дж. Лондон

Потом мы узнали, что есть другие великие книги, которые были для нас недоступны. Нет, мы не говорили о них шепотом – не нужно преувеличивать «жестокий советский режим». Эти книги было невозможно достать. В небольшом количестве, вероятно, для служебного пользования, запретные книжки выпускали небольшими тиражами. Мне рассказывали, что на Челябинск выделили 4 (четыре!) экземпляра томика стихов Мандельштама. Три экземпляра ушли в обком и облисполком, а один пытался присвоить себе начальник областного управления торговли. К нему, якобы, приехали прямо домой, и изъяли дефицитный экземпляр. Кажется, полная чушь. Но я слышал это из уст члена бюро обкома.

«Мастера и Маргариту» я прочитал, когда мне было 20 лет, и это была книжка, отпечатанная на машинке. Рукопись была засаленной, и почти «слепой» – кое-где буквы уже были стерты. В самой читающей стране мира книг не хватало. Но были чудесные островки цивилизации, где книжек было навалом.

Я как-то участвовал в научной экспедиции в Сибири. И привез оттуда оленьи рога, лисью шкуру и стопку книг. Рюкзак был тяжелый, неимоверных размеров, но я таскал эти «внеплановые» вещи на себе и по болотам, и лесным чащам. Книжки я купил в глухой деревеньке, куда их забросили на барже по реке. Зашли в магазин, а там… Продаются мебельные стенки, за которыми в городе народ в очередях месяцами стоит, косметика, книги, и много чего дефицитного. Продавщица сказала, что косметику местные девчонки еще берут, а вот книги лежат годами. Покупают только конверты и шариковые ручки – письма писать. Стали мужики из экспедиции книжки хватать, но все не унесешь. Хоть стреляйся.

Как утолить книжный голод? Можно было, конечно, в библиотеку ходить, но книжка рассматривалась не только как объект знаний, но и часть интерьера. Очень хотелось книжки одного цвета и формата (полное собрание сочинений) на полочку выставить. Но подписаться на серию книг, это все равно, что Ленинскую премию получить! Что делать? Был выход: сдавали макулатуру и картон и в обмен получали талон на книжку. Макулатуру на талоны принимали по свободному графику, можно было и прозевать. А получив талон, месяцами потом приходили в магазин на проспекте Ленина и интересовались: когда будет книжка? Так, годами по одной, по две штуки и собирали.

Хозяйство в СССР было плановое. Но как-то странно у нас планировали распределение товаров. Кому в той же деревне мебельные стенки (400 рулей – сумма!) и книги по истории искусства нужны? Как-то поехали мы в турпоездку в Таджикистан. Приехали в горный кишлак. А там стоит огромный двухэтажный магазин. Смотрим, вьются возле нас какие-то проворные молодые таджики. Оказалось, это местные фарцовщики. Предлагают фирменные джинсы по 120 рублей (с рук шли по 220 – влет!), пуховые куртки по 160 (цена – легче пуха!) и книжки, да не простые, а что-то типа Булгакова (врать не буду, не помню). Ну, вот зачем таджикам распределяли джинсы, когда там даже молодежь в халатам ходит? Или на кой черт им Булгаков?

Мебельные стенки, которые я видел видел в сибирской деревне (попробуй, вывези!) потом еще не раз вспоминались. У нас одна девушка на работе ради стенки тайком от мужа взяла отпуск, и каждый день отмечалась в магазине. За месяц в очередях много книжек прочитала. Но какой был эффект, когда муж пришел домой с работы: она открывает дверь, и – нате вам! Удар грома и блеск молнии! И рюмка водки – сраженному мужу в зубы. Жизнь удалась.

Эти засохшие цветы лежат в моём дневнике 50 лет

Долбежница и незабудки. Быт и любовь

После школы я работал учеником электрослесаря на магнитогорском калибровочном заводе. Родители считали, что рабочая специальность будет кормить меня всю жизнь. А я не представлял себе эту жизнь в заводских стенах. С утра рабочие ждали, когда наступит обед, и, быстренько перехватив в столовке, рубились в домино. После обеда все ждали, когда закончится рабочий день. За полчаса до конца смены все собирались в мастерской, и делали вид, что смазывают и чистят инструмент. Потом открывалась дверь, и все бежали в раздевалку, быстро мылись и рысачили на трамвайную остановку. Всю неделю народ ждал пятницу. Я подумал: Боже мой, ведь так пройдет вся жизнь! В этой тоске я провел полгода.

Весной нас отправили в колхоз. Там нужно было сортировать картошку перед посадкой: отбирать относительно свежую, крепкую, а подгнившую, дрябленькую, выбрасывать. Кому поручить эту работу для умственно отсталых? А тому, кто калибровочному заводу не очень-то нужен: молодым, которые ходят в учениках, и пока не допущены к профессии, и старым, которые слишком часто ходят в винный отдел магазина, и кому серьезную работу уже не доверишь.

Утро начиналось с завтрака. И с истошного вопля поварихи: «Опять чифиряли? Кружки стали чёрные, не отмыть, мать вашу так, и эдак!». Кормили нас хорошо и вкусно. Потом мы садились возле контейнеров с картошкой, а человек по кличке Японец взваливал на спину рюкзак с пустой тарой и, вздохнув, направлял свои стопы в сельский магазинчик. Передняя часть черепа у Японца напоминала кусок асфальта – грубая и почти бесформенная. Она выражала чувство бесконечной печали. Даже если было что и на что выпить.

Мы спали в скотнике, почти ничем не отличаясь от его законных обитателей. Спали на полу, на соломе, накрывшись какими-то тонкими, истертыми почти до дыр, одеялами. И не было никаких правил, типа, девочки спят в правом углу, мальчики в левом. Но не было и ничего плохого. Человеков, типа Японца, девушки не интересовали, а мы были еще романтичны и невинны. Хоть и работали на заводе.

В меня влюбилась девушка. Как ее зовут, я не помню. Они была мила, и даже в чем-то красива. Но она была долбежницей! (Да, была такая профессия). Я, в принципе, считал, что на заводе оказался случайно. Не поступил в институт, вот и все. Я считал, что мне уготована другая судьба. Судьба высокого полета! И вместе со мной будет лететь какое-то неземное существо, типа ангела. (Женского рода!) Ну как я мог влюбиться в долбежницу?

Когда мы прощались, она подарила мне букетик незабудок. Надо же так случиться, что прошло более 50 лет, а он сохранился – все это время лежал между страничек дневника.

Как сложилась моя судьба? Грех жаловаться. Было в жизни и хорошее, и плохое, и просто ужасное. Многое уже и не вспомнить.

Но остался этот букетик незабудок.

Борьба научила терпеть и не сдаваться. Уроки на всю жизнь

Мой любимый бросок – обратным захватом

В детстве нам казалось, что спорт – смысл жизни. Была даже шутка: если спорт мешает учёбе, брось учёбу! Сначала я записался в секцию легкой атлетики. Но на первых соревнованиях не выполнил даже третий юношеский разряд. Мой друг Юрка стал кандидатом в мастера спорта в беге на средние дистанции, был призером ЦС ДСО «Труд» среди юношей и молодежи. Я подался в акробатику. Мы хотели прыгать на дорожке, но нас ставили в пары и четверки. Когда ни у нижних, ни у верхних акробатов силёнок нет, ни хрена не получается. К тому же выяснилось, что тренер – мастер сорта по акробатике и по штанге, хотел, в конце концов, сделать из нас штангистов. В те годы было мнение, что штангисты не растут, а я мечтал вырасти, так как любимая девочка была меня выше. И я тоже слинял. А брат Юрки – Женька, остался, и стал кандидатом в мастера по акробатике (четверки).

Я подался в классическую борьбу. Хотел в вольную, но меня не взяли. Через три месяца стал чемпионом ММК среди юношей в весе до 56 кг. Стал техничным борцом. Был третьим на первенстве облсовета ДСО «Труд» по молодежи и вторым – среди юношей. Борьба многому научила и помогла мне в жизни. Борьба научила терпеть.

За месяц до первенства области по классической борьбе тренер построил команду. И велел четверым из нас встать напротив.

– Вот эти ребята должны стать чемпионами, – сказал он, и показал на нас, – но для этого каждому нужно перейти в новую весовую категорию.

В новую категорию – это, значит, согнать вес. Я весил 68 килограммов. И ни капли жира. Ни в каком месте. Я был стройный и легкий, но надо было еще «подсушиться». Когда тебе 17 лет, «подсушиться» на 6 килограммов совсем непросто. Даже очень непросто. Это значит, что нужно не только мало есть, но и почти не пить.

Мы согнали вес. Но мысль о победе была где-то на третьем плане. Перед соревнованиями мы затарились трехлитровками с соком (тем более, что талоны на питание отоваривать было нечем, так как мы почти не ели). И каждый из будущих чемпионов думал примерно одно и то же: «После соревнований – напьюсь!».

Потеря веса за короткий срок нанесла короткий, но сильный удар по организму. Нарушилась координация движений. В первой схватке я трижды накрывался при броске прогибом. Три раза стоял на мосту – почти девять минут. Когда соперник раскачивал мой мост, у меня крошились зубы. Я терпел. При счете баллов 10:0 в пользу соперника надеяться на победу было нечего. Проще всего было лечь. Но я не лег. Я вывернулся, в глазах все мерцало, но я заметил, как мой тренер выходил из зала. Он меня бросил! Оставалось несколько секунд. Судья дал свисток, и соперник с улыбкой пошел навстречу своему поражению. Я сделал бросок через спину. «Забедрил», как говорят борцы, эффектно, с высокой стойки. Туше!

Никто из нас не стал чемпионом. Участников соревнований было много, и у нас, как тогда говорили, «гонщиков», на всех просто не хватило сил. После соревнований мы побежали в столовку проедать оставшиеся талоны. Но даже самый аппетитный кусок мяса не лез в рот. Зато, когда мы пришли в общагу, и достали из-под кроватей емкости с напитками, то залили в себя столько лимонада и соков, что затрещали почки. Мы были в таком состоянии, что к своему неудачному выступлению отнеслись равнодушно. Сгонка веса вывернула нас наизнанку.

Но один урок я для себя вынес на всю жизнь.

В любой, даже в самой жуткой ситуации, нужно терпеть. До конца. Через много лет я поехал на первенство России среди мастеров. За пару часов до взвешивания у меня было два лишних кило. Два чемпиона мира (!) взялись мне помочь. Они выжали меня, как тряпку. Но по жребию я сразу попал на призера мира, и с грохотом проиграл. Один из борцов усмехнулся: «Зря вес гонят!».

Не зря. Я согнал вес за два часа, и сделал невозможное. Значит, первую победу – над собой, я уже одержал.

Все мы мечтали стать великими борцами.

Советские туристы везли из-за рубежа назад домой русскую водку. Из жадности!

– Что нужно везти в Болгарию?

Я позвонил знакомой перед поездкой в страну, про которую говорили: «Курица не птица, Болгария не заграница». Так говорили, конечно же, зря! И по части продуктов, и по части шмоток, болгары могли дать нам фору. Советские туристы были очень меркантильные люди. Им хотелось не просто привезти домой дефицит, но возместить им расходы на поездку.

О, как хотелось съездить за границу! Сначала хоть в Монголию, что бы доказать свою лояльность, а уж затем получить путевку куда-нибудь в капиталистическую страну. Пока не съездил в страны социализма, о лондонах и парижах думать забудь – таков был принцип. Говорили, что путевки можно было получать так: в страны соцлагеря – 1 раз в два года, в страны капитализма – 1 раз в три года. Кандидатуры на поездки к проклятым капиталистам утверждались в райкоме КПСС (далее – кажется, и выше!). Дело было серьезное. Людей запугивали: ведите себя достойно, не позорьте страну!

Знаете, чего больше всего боялись советские туристы? Пересечения границы: а вдруг будут шмонать? Бриллианты в гипсе, как герой Никулина, конечно, никто не вез, однако…

Как-то при прохождении паспортного контроля некоторых наших девушек стали тормозить:

– Отойдите в сторонку…

Все уже были на другой стороне, и несчастные подумали, что их не пустят, и стали громко рыдать. Но все закончилось испугом.

Таможенники собрали женщин, увешанных кольцами, серьгами и цепочками из драгметалла, и предупредили, что не дай Бог кто-то из них продаст за границей часть золотого запаса. Пугали тихо, вежливо, но почти до смерти. Профилактика! Продажа золота и валюты тогда было делом подсудным.

Все верили в байку, за границей ценится русская водка, часы «Командирские» и тройной одеколон. Этот набор мне посоветовали взять с собой перед поездкой в Болгарию в начале 90-х годов. Слава Богу, к совету я не прислушался, и ничего с собой не взял. И что? Когда я зашел на рынок в Варне, то увидел, что все прилавки заставлены русской водкой, одеколоном и трехлитровыми банками с водой, в которых лежали водонепроницаемые часы.

Каждый турист вез с собой норму – 2 бутылки. Не продам, так выпью! Водка и часы – это еще понятно, но одеколон-то тащили с собой какого черта? Комаров, что ли, отпугивать?
<< 1 2 3 4 5 >>
На страницу:
4 из 5