Популярная психологическая энциклопедия

Длительное время психология внимания развивалась в области чисто эмпирических исследований с ярко выраженной прикладной направленностью. Именно здесь, в связи с решением вопросов эксплуатации сложной военной техники, в середине 50-х гг. произошел новый взлет теоретической мысли и поворот к фундаментальному изучению природы внимания. Примечательно, что эта, вторая волна исследований внимания поднялась не в связи с противоречиями внутри научной ситуации, а благодаря прямому запросу со стороны практики. Экспериментальные исследования К.Черри и Д.Бродбента вернули внимание в фокус психологической науки. С работ этих авторов начинается современный этап развития психологии внимания. Надо, однако, отметить, что единой и общепринятой теории внимания до сих пор не создано. По мнению Д.Берлайна, ситуация вавилонского столпотворения, о которой говорил Спирмен, ухудшилась, так как исследователи уже даже не отдают себе отчета, что говорят на разных языках.

В нашей стране исследования внимания проводились в основном с целью тестирования его свойств у лиц различных категорий. В особую группу можно выделить исследования психофизиологических показателей внимания Е.Н.Соклова, а также нейропсихологические работы А.Р.Лурии и Е.Д.Хомской. Фундаментальное значение имеют работы Д.Н.Узнадзе (которого при его жизни относили, естественно, к отечественным психологам, да и сегодня трудно привыкнуть называть его школу зарубежной), а также Н.Ф.Добрынина и П.Я.Гальперина.

Грузинская школа психологии установки отводит вниманию чрезвычайно важную роль. Внимание – необходимая предпосылка возникновения и развития мышления и воли человека, фактор активизации процессов восприятия и памяти. Деятельность субъекта всегда опосредована установкой – целостным неосознаваемым отражением действительности как ситуации удовлетворения актуальной потребности. Отбор впечатлений, концентрация психической энергии на них и, как следствие, ясность и отчетливость соответствующих содержаний психики обусловлены установкой, а не процессом внимания. Согласно Узнадзе, «деятельность внимания характеризуется всюду одним и тем же, а именно более или менее продолжительной задержкой нашей активности на предмете, большей или меньшей продолжительностью фиксирования наших познавательных сил на нем». Поведение человека может проходить в двух принципиально различных планах. В импульсивном плане, например, в случаях привычной деятельности, внимание не требуется. Процесс импульсивного поведения происходит безостановочно и всецело определяется стимулами внешней и внутренней среды организма. Второй, специфически человеческий план возникает и разворачивается при усложнении ситуации. Переход в него происходит благодаря особому акту, объектом которого является звено импульсивного поведения при затруднении или сбое деятельности. Он объективирует слабое звено импульсивного поведения, переводя его в сознание в качестве предмета познавательной активности человека. Этот процесс, названный актом объективации, Узнадзе отождествлял с вниманием, подчеркивая, что только таким образом внимание впервые получает не формальную, а содержательную характеристику. В процессе интенсивной познавательной деятельности путем волевых актов изменяется старая установка или вырабатывается новая. Итак, психология установки определяет внимание как специфически человеческий, особый и содержательный процесс, служащий необходимой предпосылкой трансформации установок импульсивного поведения.

Проблема внимания находилась в центре научных интересов Н.Ф.Добрынина на протяжении десятилетий. Главные положения подхода к ее решению были сформулированы в конце 20-х – начале 30-х гг. Уже тогда при объяснении феноменов внимания Добрынин использует категории личности и деятельности. «Необходимо на основе марксистского понимания личности и ее активности подчеркнуть основные ведущие черты в определении внимания, дать точное и исчерпывающее описание его проявлений, выяснить причины его возникновения и протекания». Тогда же им дается определение внимания как направленности и сосредоточенности психической деятельности и поясняется: «Под направленностью мы понимаем выбор деятельности и поддержание этого выбора. Под сосредоточенностью мы понимаем углубление в данную деятельность и отстранение, отвлечение от всякой другой деятельности». Первая часть определения характеризует внимание как явление, выступающее в виде двух характеристик психической деятельности – направленности и сосредоточенности. Эта часть носит описательный характер, хорошо согласуется со здравым смыслом, но не раскрывает содержание внимания как процесса, представляющего собой, по Добрынину, одну из форм активности личности. Основная смысловая нагрузка падает поэтому на вторую часть определения, где говорится о выборе деятельности, его поддержании, углублении в данную деятельность и отстранении от других. Здесь, по сути, речь идет о целой группе процессов, объектом которых является сама деятельность, а функцией – направление и удержание ее в определенном русле. Добрынин в дальнейшем неоднократно пояснял свое определение, предостерегая от неправильных толкований, либо устраняющих специфику внимания, либо отделяющих внимание от деятельности. Он подчеркивал, что «внимание есть особый вид психической деятельности, выражающийся в выборе и поддержании тех или иных процессов этой деятельности. Этот выбор сопровождается сосредоточением внимания, делающим ясной и отчетливой избранную деятельность». В одной из своих последних работ Добрынин писал: «Сплошь и рядом внимание определяют как направленность и сосредоточенность сознания на каком-нибудь объекте. Мы считаем более правильным определять внимание как направленность и сосредоточенность сознания на деятельности с объектами».

П.Я.Гальперин определяет внимание как идеальное, свернутое и автоматизированное действие контроля. Учение о внимании как функции контроля – составная часть теории поэтапного формирования умственных действий. Последняя представляет собой общепсихологическую концепцию, основанную на своеобразном понимании предмета психологии, роли психики в поведении и особом методе исследования психических процессов (формирующем эксперименте). Внимание – продукт развития внешней, предметной и развернутой деятельности контроля в форму внутреннюю. Средства и способы контроля человек находит в окружающей действительности. В зависимости от специфики этого развития получаются различные виды внимания. Непроизвольное внимание складывается стихийно, здесь маршрут и средства контроля диктуются объектом и текущими состояниями субъекта. Внимание произвольное формируется тогда и в той мере, в какой процесс его развития становится планомерным. Произвольное внимание – результат обучения, в котором поставлена специальная задача и даны общественно выработанные образцы, средства и способы контроля данного вида деятельности. Общие умения и навыки внимания в каждом отдельном случае должны быть конкретизированы, детализированы и отработаны применительно к определенному виду деятельности. Обучение вниманию в разных видах деятельности открывает возможность формирования обобщенного контроля или внимательности вообще. Решающим доказательством своей теории внимания Гальперин считал итоги экспериментального исследования С.Л.Кабыльницкой. В этой работе проводилось поэтапное формирование контроля за поиском и исправлением ошибок невнимания (пропусков и замен букв, слогов и слов письменного текста) у школьников. Результаты обобщения сформированного контроля в различных ситуациях и на материале разных задач свидетельствуют, по мнению авторов, о том, что «в своей заключительной идеальной и сокращенной форме контроль за любым производительным действием ни по виду, ни по результату не отличается от того, что называется вниманием (при выполнении этого действия), – от его внимательного выполнения. Почему же не считать его вниманием? На тех, кто станет утверждать, что внимание есть что-либо иное, ложится обязанность это доказать».

П. Я. Гальперин

Большинство современных исследований внимания проводится в рамках зарубежной когнитивной психологии, которая и начиналась с анализа внимания и памяти. На первом этапе своего развития она находилась под мощным влиянием гештальтпсихологии, кибернетики и методологических установок необихевиоризма. Область когнитивной психологии определяют как исследования процессов приема, хранения, воспроизведения и использования информации. В отличие от различных вариантов бихевиоризма здесь утверждается и подчеркивается внутренняя активность субъекта. В то же время когнитивная психология старается придерживаться строго научного подхода к изучению познавательной деятельности человека. Это выражается в высоком статусе и тщательном планировании лабораторных экспериментов, обязательном применении процедур статистической обработки результатов, в недоверии к метафорическому языку описания психологических механизмов и явлений, в стремлении к ясным дефинициям и устранению любого рода двусмысленностей на всех этапах научной работы. Многие когнитивные психологи считают, что при определении каких-либо понятий для пользы дела лучше быть ошибочно точными, чем смутно правыми.

Однако все большее число психологов приходит к выводу, что найти ответ на вопрос о сущности внимания путем проведения исключительно экспериментальных исследований в настоящее время невозможно. Необходимы постановка и серьезное обсуждение этой проблемы на более широкой базе данных и твердом методологическом основании, решение комплекса теоретических вопросов, недоступных прямой экспериментальной разработке. Понятие внимания, как и прежде, привлекает тех психологов, которые непосредственно проблемой внимания не занимаются, поскольку оно обеспечивает простое и согласованное объяснение широкого круга разнообразных психологических феноменов.

ВОЗРАСТ – период развития человека, характеризуемый совокупностью специфических закономерностей формирования организма и личности. Возраст представляет собой качественно особый этап, которому свойствен ряд изменений, определяющих своеобразие структуры личности на данной ступени развития. Педагогический опыт, психологические наблюдения, медицинская практика на эмпирических основаниях выделяют различные возрастные периоды. Существующие варианты периодизации возрастного развития условны, т. к. основываются на специфических для каждого подхода критериях. Психологические характеристики возраста определяются конкретно-историческими условиями воспитания и развития, особенностями деятельности и общения. Границы возраста изменчивы и не совпадают в различных социально-экономических условиях. Характер влияния на ребенка элементов социальной среды зависит от того, через какие ранее развившиеся психологические свойства они преломляются. Совокупность этих внешних и внутренних условий и определяет специфику возраста, а изменение отношения между ними обусловливает необходимость и особенности перехода к следующим возрастным этапам.

Концепция возраста претерпевала существенные изменения в ходе развития науки. Ассоцианисты сводили это развитие к чисто количественным изменениям, к последовательному образованию у индивида различного рода ассоциаций между получаемыми им впечатлениями и представлениями. Еще более механистический характер отрицание качественных изменений в ходе психического развития приобрело в рамках бихевиоризма, сводившего развитие к образованию навыков и привычек. Представители фрейдизма и неофрейдизма пытались построить возрастную периодизацию, имея в виду только эволюцию мотивационно-эмоциональной сферы личности.

Важным шагом на пути преодоления механистических представлений стала концепция Ж.Пиаже, согласно которой психика ребенка качественно своеобразна, его логика существенно отличается от логики взрослого, в связи с чем в детском мышлении обнаруживается ряд специфических особенностей. Эта концепция носит интеллектуалистический характер и строится лишь на учете возрастных изменений в мышлении. При разработке проблем возрастной периодизации обнаружился своеобразный диализм, выразившийся в том, что две неразрывно связанные стороны развития ребенка (развитие интеллектуальной и мотивационно-эмоциональной сфер) рассматривались независимо друг от друга. Однако при всем различии подобных подходов их сближает натуралистическое понимание ребенка как индивида, для которого общество представляет лишь особую среду обитания.

Существенную роль в преодолении натуралистических и дуалистических взглядов сыграли исследования отечественных психологов (Л.С.Выготский, А.Н.Леонтьев, С.Л.Рубинштейн, Д.Б.Эльконин), показавших, что ребенок развивается как член общества и что его мышление и мотивы поведения формируются под влиянием социальных условий жизни и воспитания. Усвоение способов действия и нравственных норм происходит в активной форме, в процессе деятельности ребенка, содержание и структура которой изменяются на протяжении детства. Для каждого возраста существует своя специфическая «социальная ситуация развития» (Выготский), определенное соотношение условий социальной среды и внутренних условий формирования индивида как личности. Объективно одни и те же элементы социальной среды влияют на людей разного возраста по-разному в зависимости от того, через какие ранее развившиеся психологические свойства они преломляются.

В отечественной психологии складываются различные трактовки возрастного развития ребенка, психологических детерминант и особенностей возраста.

Выготский в качестве критерия возрастной периодизации рассматривал психические новообразования, характерные для каждого этапа развития (овладение предметно-практической деятельностью, формирование речи, усвоение научных понятий и др.). Соответственно им выделены так называемые стабильные и критические возрасты (или возрастные кризисы). В понятие «кризис» Выготский не вкладывал негативного смысла: хотя на этом этапе и возможны педагогические затруднения в общении с ребенком, не они составляют суть критического возраста. В стабильном возрасте развитие совершается главным образом за счет малозаметных изменений личности ребенка, которые, накапливаясь, скачкообразно обнаруживаются в виде каких-либо психических новообразований. В относительно короткий отрезок времени происходят значительные сдвиги в развитии личности ребенка. Это – поворотные пункты в детском развитии. Таким образом, по Выготскому, возрастное развитие ребенка – диалектический процесс, в котором переход от одного возраста к другому совершается не эволюционным, а революционным путем. Согласно концепции Эльконина, каждая стадия психического развития ребенка характеризуется определенным типом ведущей деятельности и переход к новому этапу возрастного развития связан со сменой одного вида ведущей деятельности другим. Выполнение ведущей деятельности определяет возникновение и формирование основных психологических новообразований на данной ступени развития личности. Согласно концепции А.В.Петровского, ведущими для развития личности ребенка и тем самым для его психики являются его взаимоотношения с референтными лицами и группами, опосредованные многоплановой деятельностью и общением. При благоприятном течении для каждого возрастного периода характерны 3 фазы (микрофазы) вхождения ребенка в референтную для него общность – адаптация, индивидуализация и интеграция, в которых происходит перестройка структуры личности.

Паспортный (хронологический) возраст ребенка не может служить надежным критерием реального уровня его развития, определение которого требует анализа психического состояния ребенка, характеристик его личности, причем не только наличных, но и находящихся в стадии созревания, в зоне ближайшего развития.

Созревание организма вообще и нервной системы в частности, которое носит стадивальный характер, не порождая новых психических образований, создает на каждой возрастной ступени специфические предпосылки для усвоения нового опыта, для овладения новыми способами деятельности, для формирования новых психических процессов. Наряду с этим обнаруживается и обратная зависимость: вызываемое условиями жизни и воспитания ребенка усиленное функционирование определенных систем организма, мозговых структур оказывает существенное влияние на биохимию мозга, на морфогенез нервных структур, рост и дифференциацию нервных клеток в соответствующих зонах мозговой коры.

Установлено, что дети обладают большими психофизиологическими возможностями. На каждой ступени обнаруживается избирательная восприимчивость к внешним воздействиям; дети наиболее эффективно овладевают не любыми, а лишь определенными способами деятельности. Эта особенность, называемая возрастной сензитивностью, заключается в оптимальном характере развития определенных психических свойств и процессов на некотором возрастном этапе (определяемом как сензитивный период, или сензитивный возраст). Очевидно, что преждевременное или запаздывающее по отношению к сензитивному периоду обучение может оказаться недостаточно эффективным. Повышение эффективности обучения требует строгого учета возрастных психофизиологических особенностей ребенка и того значения, которое имеют формирующиеся на данной возрастной ступени психические новообразования. Наряду с возрастными особенностями детей необходимо учитывать и индивидуальные их особенности, которые могут существенно различаться у детей одного возраста.

ВОЗРАСТНЫЕ КРИЗИСЫ (от греч. krisis – переломный момент, исход) – условное наименование переходов от одного возрастного этапа к другому. В детской психологии эмпирически отмечалась неравномерность детского развития, наличие особых, сложных моментов становления личности. При этом многие исследователи (З.Фрейд, А.Гезелл и др.) рассматривали эти моменты как «болезни развития», негативный результат столкновения развивающейся личности с социальной действительностью. Л.С.Выготский разработал оригинальную концепцию, в которой рассматривал возрастное развитие как диалектический процесс. Этапы постепенных изменений в этом процессе чередуются с возрастными кризисами. Психическое развитие осуществляется посредством смены так называемых стабильных и критических возрастов (см.: Возраст). В рамках стабильного возраста вызревают психические новообразования, которые актуализируются в возрастном кризисе. Выготский описал следующие кризисы: кризис новорожденности – отделяет эмбриональный период развития от младенческого возраста; кризис 1 года – отделяет младенчество от раннего детства; кризис 3 лет – переход к дошкольному возрасту; кризис 7 лет – соединительное звено между дошкольным и школьным возрастом; кризис 13 лет – совпадает с переходом к подростковому возрасту.

На этих этапах происходит коренная смена всей «социальной ситуации развития» ребенка – возникновение нового типа отношений со взрослыми, смена одного вида ведущей деятельности другим. Возрастные кризисы – закономерные и необходимые этапы развития ребенка; таким образом, понятие «кризис» в данном контексте не несет негативной окраски. Однако нередко кризисы сопровождаются проявлениями отрицательных черт поведения (конфликтность в общении, упрямство, негативизм и т. п.). Источник этого явления – противоречие между возросшими физическими и духовными возможностями ребенка и ранее сложившимися видами деятельности, формами взаимоотношений с окружающими, приемами педагогического воздействия. Эти противоречия нередко приобретают острую форму, порождая сильные эмоциональные переживания, нарушения взаимопонимания со взрослыми. В школьном возрасте в рамках возрастных кризисов у детей обнаруживается падение успеваемости, ослабление интереса к учебным занятиям, общее снижение работоспособности. На остроту протекания кризисов оказывают влияния индивидуальные особенности ребенка.

Яркую негативную окраску имеет, например, кризис 3 лет, когда прежде послушный ребенок может внезапно стать неуправляемым, и кризис подросткового возраста, опасный неожиданными формами протеста против реального или мнимого давления со стороны взрослых.

Негативные проявления возрастных кризисов не являются неизбежными. Гибкая смена воспитательных воздействий, учет происходящих с ребенком перемен значительно смягчат протекание возрастных кризисов.

ВООБРАЖЕНИЕ – психический процесс, заключающийся в создании новых представлений и мыслей на основе имеющегося опыта. Выражается: 1) в построении образа средств и конечного результата предметной деятельности; 2) в создании программы поведения, когда проблемная ситуация характеризуется неопределенностью; 3) в продуцировании образов, которые не программируют, а заменяют, симулируют действительность; 4) в создании образов, соответствующих описанию объекта. Имеет аналитико-синтетический характер, как и другие психические процессы (мышление, память, восприятие). Воображение – это отражение реальной действительности в новых, непривычных, неожиданных сочетаниях и связях. Важнейшее назначение воображения в том, что оно позволяет представлять результаты труда до его начала, тем самым ориентируя человека в процессе деятельности. Воображение позволяет принять решение даже при отсутствии должной полноты знаний, необходимых для выполнения задачи. Однако в этом и ограниченность воображения – намеченные с его помощью пути решения проблемы нередко недостаточно точны.

Различают два вида воображения: пассивное и активное. Пассивное воображение лишено действенности, для него характерно создание образов и планов, которые не воплощаются в жизнь. В этом случае воображение выступает как суррогат деятельности, с помощью которого человек уклоняется от необходимости действовать. Пассивное воображение может быть преднамеренным и непреднамеренным. Непреднамеренное пассивное воображение наблюдается при ослаблении деятельности сознания, во сне, при патологических расстройствах сознания. Преднамеренное пассивное воображение продуцирует специально создаваемые образы (грезы), не связанные с волей, которая могла бы способствовать их воплощению в жизнь. Преобладание в воображении грез свидетельствует об определенных дефектах развития личности. Активное воображение может быть творческим и воссоздающим. Творческое воображение предполагает самостоятельное создание образов, которые реализуются в оригинальных и ценных продуктах деятельности; оно – неотъемлемая сторона технического, художественного и любого иного творчества. Нередко воображение принимает форму особой внутренней деятельности, заключающейся в создании образов желаемого будущего, то есть в возникновении мечты. Мечта – необходимое условие преобразования действительности, мотив деятельности, окончательное завершение которой по каким-либо причинам оказалось отсроченным. Воображение, имеющее в своей основе создание образов, соответствующих описанию, – воссоздающее воображение. При чтении учебной и художественной литературы, при изучении географических карт и исторических описаний необходимо с помощью воссоздающего воображения конструировать в сознании то, что отображено в этих книгах, на этих картах. Ребенку воображение дает возможность осваивать окружающий мир в игре, а взрослому – преобразовывать мир в активной творческой деятельности.

ВОСПИТАНИЕ

Проблема воспитания стара как мир, ибо люди во все времена воспитывали своих детей, а задумываться о сути этого процесса, его целях и средствах стали, вероятно, задолго до становления наук. Свою лепту в эти рассуждения внесли философы, теологи, литераторы и моралисты всех времен. Ведь все они так или иначе размышляли о сущности человека, о смысле его существования, или, иными словами, о тех идеалах, к которым должно быть устремлено развитие личности, и соответственно о тех средствах, которые должны способствовать развитию в этом направлении. Изречения о целях, задачах и приемах воспитания можно отыскать в наследии любого мыслителя, от Конфуция до Сартра.

К тому времени, когда психология оформилась в качестве самостоятельной отрасли научного знания, в философии и педагогике уже сформировались основные подходы к проблеме воспитания. Правда, и в ту пору, в конце XIX в., и до наших дней, до начала XXI, эта проблема была и остается остро дискуссионной.

Эти позиции, уходящие корнями в глубокую древность, получили достаточно полное оформление в Новое время – в теориях Джона Локка (1632–1704) и Жана Жака Руссо (1712–1778). Локк в своих педагогических рассуждениях уподобил новорожденного tabula rasa (чистой доске), на которой воспитателям надлежит начертать соответствующее содержание. При этом он не отрицал врожденной предрасположенности конкретного человека к тому или иному кругу способностей (что нередко упускают из виду поверхностные толкователи Локка). Вместе с тем он был убежден, что от рождения большинство людей одинаково стремятся к счастью и питают отвращение к несчастью, одинаково наделены разумом и способностями, а последующие различия между ними определяются по преимуществу различием жизненных условий и воспитания. Последователи Локка отрицают, что врожденные факторы могут внести сколько-нибудь существенный вклад в интеллектуальное и нравственное развитие. Решающая роль отводится воспитанию, которое выступает источником всех качеств зрелой личности.

Для своего времени это была весьма прогрессивная теория, позволявшая усомниться в справедливости сословных различий. Сам Локк, однако, не шел в своих рассуждениях так далеко. Напротив, отдельные его высказывания явно противоречат эгалитаристской идеологии. Например, в своем трактате «О воспитании джентльмена» он недвусмысленно пишет: «Джентльмен вправе добиваться своих целей любыми средствами, но только не за счет другого джентльмена». А каково, скажите, тем, кого судьба обделила благородным происхождением? Хоть ты и наделен врожденным разумом и стремлением к счастью, джентльмен с тобой церемониться не будет! Не правда ли, очень похоже на декларативный эгалитаризм наших дней?

В противоположность взглядам Локка, французский философ Руссо (которого также относят и к великим педагогам) в своем знаменитом произведении «Эмиль, или О воспитании» отстаивал представление о первичности «естественной природы» ребенка, которая практически не требует руководства. Роли воспитания Руссо полностью не отрицал, однако настаивал на его «природосообразности», то есть необходимости следовать естественному ходу развития внутренней природы самого ребенка. Небезынтересно, что в личном опыте самого Руссо его теория оказалась заострена до абсурдной крайности: о воспитании нескольких своих внебрачных детей он не проявил ни малейшей заботы, все они были отданы в приют.

Важно отметить, что обе названные теории были сформулированы в ходе философских рассуждений, оставались чисто умозрительными и не были подкреплены никакими научными изысканиями.

Психологические теории, не замедлившие появиться после институционализации психологии в качестве самостоятельной науки, отличались, казалось бы, большим разнообразием. Однако при внимательном рассмотрении оказывается, что фактически любая из них либо явно тяготеет к одному из названных подходов, либо представляет собой более или менее (но никогда не всецело) успешную попытку их примирения.

Одна из самых ранних собственно психологических концепций воспитания (назвать ее теорией было бы некоторым преувеличением) была выдвинута в 80-х гг. ХХ в. У.Джемсом и представлена им американским педагогам в цикле лекций, опубликованных впоследствии под названием «Беседы с учителями о психологии». Джемс писал: «Оно [воспитание] сводится в конечном счете к организации в человеке таких средств и сил для действия, которые дадут ему возможность приспособляться к окружающей социальной и физической среде». И далее: «Словом, воспитание лучше всего может быть определено как организация приобретенных привычек поведения и наклонностей для действия [курсив автора]». В практическом плане Джемс предлагал конкретные рекомендации по формированию полезных привычек, которые как результат воспитания и призваны составить достоинства зрелой личности.

Неудивительно, что многие исследователи относят Джемса к предтечам поведенческой психологии (хотя сам он активно оперировал понятием сознания, от которого поведенческая психология категорически отреклась). Идея формирования целесообразных форм поведения высказана им задолго до появления бихевиористского манифеста Дж. Уотсона. Но именно у Уотсона получил свое крайнее выражение подход к воспитанию как к формированию «правильных» реакций. «Психологический уход за ребенком» Уотсона стал одним из первых психолого-педагогических бестселлеров ХХ в. В этой работе и многочисленных публичных выступлениях основатель бихевиоризма отвергал какие бы то ни было природные предпосылки становления личности, перенеся центр тяжести вовне – на приемы поощрения одних реакций и подавления других, к чему, собственно говоря, и сводился весь процесс воспитания. Крылатым стало его высказывание: «Дайте мне дюжину здоровых младенцев, и, создав им соответствующие условия, я выращу из них кого угодно…» Причем это уже не были умозрительные рассуждения, соответствующая воспитательная стратегия была апробирована Уотсоном на реальных детях, более того – на своих собственных. Объективности ради к этому следовало бы добавить, что его вторая жена, мать этих «испытуемых», решилась выступить с собственной печатной работой, которую назвала «Я – мать сыновей бихевиориста». В самом названии сквозит некоторая отстраненность от педагогического подхода ученого мужа и отца. Миссис Уотсон (как, наверное, любая нормальная женщина) не могла одобрить практику воспитания посредством дрессировки. А каковы же оказались плоды такого механистического подхода? Что касается сыновей Джона Уотсона, то их судьба незавидна. Один уже в зрелые годы покончил с собой (слишком ломкой оказалась личность, вылепленная по отцовским формулам), другой долгие годы лечился у психоаналитиков, чьи усилия, как известно, направлены на исцеление полученных в детстве душевных травм.

Тем не менее поведенческая воспитательная доктрина долгие годы господствовала в американской педагогике. Впрочем, не только в американской. Игнорирование внутренней детерминации становления личности оказалось чрезвычайно созвучно эгалитаристской доктрине, возобладавшей в ХХ в. на экспериментальной шестой части земной суши. Причем в начале века даже заимствовать американский опыт не понадобилось – бихевиористов было достаточно своих (разумеется, звать их предпочитали иначе). Тезис Уотсона «…выращу кого угодно» здесь исполнялся на мотив «Кто был ничем, тот станет всем» (очень уж хотелось верить, что такое возможно). На долгие годы в отечественной педагогике утвердилось понимание воспитания, сформулированное Всесоюзным старостой: «Воспитание есть определенное, целеустремленное и систематическое воздействие на психологию воспитуемого, чтобы привить ему качества, желательные воспитателю». Cоответственно, эталоном для советской педагогики выступила система А.С. Макаренко, абсолютизирующая внешнее воспитательное воздействие. На примере работы исправительного учреждения для малолетних преступников (в дальнейшем деликатно именовавшихся беспризорниками) корифею советской педагогики удалось продемонстрировать высокую эффективность специально организованных усилий по перековке испорченного материала в добротное изделие. Важным моментом этой концепции выступала идея о воспитывающей роли коллектива. Но так или иначе приоритет отдавался внешнему воздействию, целенаправленному и формирующему, а по сути своей авторитарному. Наверное, поэтому, в связи с резкой сменой общественных настроений в конце 80-х теория Макаренко, содержащая немало конструктивных моментов, в одночасье вышла из моды.

То же можно сказать и об основных положениях советской психологии, разрабатывавшихся на протяжении десятилетий, а сегодня многими поспешно признанных устаревшими. Одним из центральных принципов советской психологической науки выступал принцип единства сознания и деятельности и соответственно идея формирования сознания в деятельности. Опираясь на классическую формулу «бытие определяет сознание», отечественные психологи советской поры направляли свои усилия на обоснование и конкретизацию этого тезиса. Тут сугубо поведенческий (или, если угодно, бихевиористский) подход выступал лишь одним из вариантов. Фактически же все научные и практические изыскания были посвящены вскрытию механизмов интериоризации, то есть преобразования внешних стимулов во внутренние представления и побуждения.

Для западной психологии, не столь жестко скованной рамками определенной идеологической доктрины, ограниченность поведенческого подхода выступила довольно давно. В качестве попытки ее преодолеть была выдвинута так называемая теория конвергенции двух факторов. Основоположником ее считается В.Штерн, хотя сходные идеи провозглашались целым рядом ученых. Все они утверждали, что становление человека нельзя сводить к простому восприятию внешних воздействий. В то же время, с позиций этой теории, неоправданно выводить качества личности из врожденных свойств. Психическое развитие – результат конвергенции (слияния) внутренних задатков с внешними условиями жизни. Штерн писал, что ни об одном свойстве, ни об одной функции нельзя спрашивать: происходит ли она извне или изнутри? Закономерен лишь вопрос: что именно происходит в ней извне и что изнутри? Потому что в ее проявлении действуют всегда и то и другое, только всякий раз в разных соотношениях.

Реальной альтернативой противоборствующим подходам теория конвергенции, однако, не стала. За проблемой соотношения двух факторов, которые влияют на процесс становления личности ребенка, чаще всего скрывалось предпочтение наследственной предопределенности развития. Даже в тех случаях, когда исследователи подчеркивают примат среды над наследственными факторами, им не удается преодолеть биологизаторский подход к развитию, поскольку среда обитания и весь процесс развития трактуется как процесс приспособления, адаптации к условиям жизни.

В ряду так называемых биологизаторских доктрин обычно упоминается и психоаналитическая концепция воспитания. Нередко она рассматривается как фаталистская, что, казалось бы, естественно вытекает из фрейдистских представлений о формировании личности. Однако трактовать ее столь однозначно было бы несправедливо. Более того, в психоаналитической концепции воспитания явно прослеживается гуманистический аспект, а влияние внутренних и внешних факторов не столько противопоставляется, сколько комбинируется.

Еще в 20-х гг. ХХ в. психоаналитики выдвинули принцип «воспитания воспитателей» до самопознания, необходимого для оказания благоприятного влияния на детей. Некоторые из них (например, О.Ранк, Г.Закс) считали, что психоанализ должен сыграть важную роль не только в сфере индивидуальной профилактики, но и в области общей педагогики в качестве «позитивной воспитательной системы». Для Г.Грина, поставившего вопрос о необходимости использования психоанализа в школе, главная цель воспитания заключается в том, чтобы выявить природу глубинных бессознательных мотивов поведения ребенка, вскрыть его эгоистические побуждения и направить их в русло альтруистического самовыражения, то есть осуществить сублимацию влечений путем переноса интереса ребенка на другие объекты без изменения побудительного мотива. В этом случае одна из важных задач воспитания состоит в отвлечении ребенка от фантазий, в которых преобладает принцип эгоистического удовольствия, и подключении его к социокультурным ценностям и нормам жизни.

Среди требований, предъявляемых к воспитанию, в рамках психоаналитического подхода особо выделяются следующие: как можно меньше мешать ребенку в его психосексуальном развитии и не вести борьбу против всего естественного; не препятствовать проявлению любопытства к сексуальной сфере. Подчеркивается необходимость уделять ребенку достаточное (но не избыточное) внимание, исходить в воспитании из индивидуальных особенностей психики и конституции ребенка, устанавливать доверительные и откровенные эмоциональные отношения между воспитателем и ребенком.

При ближайшем рассмотрении поражает, насколько эти тезисы созвучны иному направлению в психологии и педагогике, формально противостоящему психоаналитической доктрине, а именно гуманистической психологии и основанной на ее принципах концепции гуманистического воспитания. Теоретики этого подхода приложили немало усилий к переоценке фрейдистского взгляда на человеческую природу. Однако предлагаемые ими воспитательные приемы по сути не входят в противоречие с теми, что предлагаются психоаналитиками.

Гуманистическая педагогика как своеобразное направление психолого-педагогической науки и практики возникла в конце 50-х – начале 60-х гг. ХХ в. в США. Фактически она выступила педагогическим воплощением идей гуманистической психологии. В центре ее внимания – уникальная целостная личность, которая стремится к максимальной реализации своих возможностей (самоактуализации), открыта для восприятия нового опыта, способна на осознанный и ответственный выбор в разнообразных жизненных ситуациях. Именно достижение личностью такого качества провозглашается гуманистической педагогикой главной целью воспитания в отличие от формализованной передачи воспитаннику знаний и социальных норм в традиционной педагогике. Сторонники этого подхода видят свою задачу в том, чтобы способствовать становлению и совершенствованию личности. По их мнению, педагогическое воздействие должно уступить место взаимодействию (в терминах отечественной деятельностной традиции, субъект-объектный процесс заменяется субъект-субъектным). При этом приемы педагогического взаимодействия аналогичны тем, которые практикуются в гуманистической психотерапии. От воспитателя гуманистическая педагогика требует принимать ребенка таким, каков он есть, стараться поставить себя на его место, проникнуться его ощущениями и переживаниями, проявлять искренность и открытость. В такой атмосфере становится возможным привлечение любых форм учебно-воспитательной работы – от спонтанных и гибких до формализованных (если последние соответствуют потребностям и выбору детей).

Во всем мире данный подход в первую очередь ассоциируется с теорией американского педиатра Б.Спока, сформулированной практически независимо от гуманистической психологии, но удивительно созвучной с ее основными построениями. В супербестселлере «Ребенок и уход за ним» Спок изложил свои представления о развитии здоровой и счастливой личности, о природе взаимоотношений родителей и детей. Его главная идея – признание своеобразия и уникальности личности ребенка. Спок советовал родителям избегать крайностей в воспитании, проявлять чуткость, учитывать желания и волю ребенка. При этом (что нередко упускают из виду) он подчеркивал роль в воспитании родительского авторитета, который, по его мнению, не имеет ничего общего с авторитарностью и диктатом. Важнейшим методом воспитания Спок назвал «метод терпения»: твердость родителей выражается не в умении настоять на своих требованиях сию минуту и любой ценой, а в том, чтобы, избегая ожесточения, допустить проявление ребенком независимости, но вернуться к своим требованиям в удобный момент. Родителям Спок советовал добиваться таких отношений с детьми, когда отпадает необходимость в наказании.

Однако некоторые родители восприняли гуманистические идеи Спока (как это нередко бывает с любыми гуманистическими идеями) как проповедь попустительства и вседозволенности. Безволие и безответственность своих подрастающих детей они склонны были объяснять теоретическими ошибками Спока. Оправдалось его предостережение о том, что бездумное следование даже самой здоровой педагогической концепции может принести больше вреда, чем пользы. В связи с этим Спок специально переработал свою книгу для новых изданий, особо подчеркнув роль родительского авторитета, значение дисциплины для воспитания. Некоторое заострение этих аспектов отразило эволюцию идей Спока, но по сути не противоречило его первоначальной концепции и явилось ее логическим развитием. Основу дисциплины Спок, как и прежде, усматривал во взаимной привязанности и любви родителей и детей. Наверное, в этом и состоит подлинный гуманизм – в сочетании любви и ответственности.

ВОСПРИЯТИЕ – психический процесс отражения предметов и явлений действительности в совокупности их различных свойств и частей, связанный с пониманием целостности отражаемого. Возникает в результате непосредственного воздействия физических раздражителей на рецепторные поверхности анализаторов. Вместе с процессами ощущения обеспечивает непосредственно-чувственную ориентировку в окружающем мире. В отличие от ощущений, которые отражают только отдельные свойства и качества предметов, восприятие целостно и предметно. Результат восприятия – образ предмета.

Исходная форма познания – ощущение. Восприятие выступает как синтез ощущений, формирующийся в процессе активного отражения объективно существующего целостного предмета.

Поскольку любой предмет как раздражитель является сложным, обладает рядом свойств, то в формировании его образа участвуют обычно несколько анализаторов. Таким образом, восприятие формируется на основе ощущений разных модальностей.

В зависимости от того, какой из анализаторов является ведущим в данном акте восприятия, различают зрительное, слуховое, осязательное, вкусовое и обонятельное восприятие. Важную роль во всех видах восприятия играют двигательные (кинестетические) ощущения, хотя последние не всегда отчетливо осознаются. Так, зрительное восприятие помимо собственно зрительных ощущений включает также кинестетические ощущения, возникающие при перемещении глаза. Особенно велика роль кинестетических ощущений в осязательном восприятии. В процессе слухового восприятия активное участие могут принимать слабые движения артикуляционного аппарата. Движения, включенные в акт восприятия, имеют значение в процессе анализа раздражителей, уточнении ощущений, их синтезе в целостный образ предмета.

Являясь необходимым этапом познания, восприятие всегда в большей или меньшей степени связано с мышлением, памятью, вниманием, направляется мотивацией и имеет определенную эмоциональную окраску.

У человека, владеющего речью, последняя опосредует восприятие, обеспечивая его осмысленность. Участие речи в восприятии создает возможность абстракции и обобщения свойств предметов и явлений путем их словесного обозначения.