Английский футбол. Вся история в одной книге. Люди. Факты. Легенды

Долго ходит темными сырыми вечерами Макрегор по узким улочкам Бирмингема в поисках выхода из создавшейся ситуации, специально садится под яблони, – в надежде на то, что упавший на голову фрукт осенит рассудок… и после того как в начале 1888 года пять суббот подряд матчи с участием «Астон Виллы» отменялись (то сопернику внезапно назначат матч на какой-нибудь Кубок – например, местного графства, то он просто передумает и уклонится от предварительных договоренностей), – сознание Макгрегора взорвалось. Уильям понял, что для нормального функционирования футбольной индустрии не хватало важнейшего компонента – постоянного турнира, в котором команды будут обязаны играть в определенные дни. Делают ведь нечто похожее в турнирах по крикету или в чемпионате Америки по бейсболу – чем мы, пинающие мяч, хуже?

2 марта 1888 года раздосадованный Уильям пишет письма-воззвания (это было второе знаменитое письменное обращение в истории футбола, через 25 лет после первого, составленного Эбенезером Морли) и адресует их «Блэкберн Роверсу», «Болтону», «Вест Бромвичу», «Престону» и, конечно же, совету директоров своего клуба. Сегодняшних грандов среди адресатов Макгрегора в этом списке нет: «Юнайтед» в нынешнем названии появится через четырнадцать лет, «Сити» – через шесть, а «Челси» сформируется в год Первой русской революции. До рождения «Ливерпуля», правда, осталось всего четыре года, но на тот момент и его не было.

«… Товарищи! С каждым годом все труднее проводить матчи. Договоренности нарушаются, матчи отменяются, болельщики в унынии, денег на зарплаты футболистам не хватает. Давайте же создадим турнир, где будут участвовать 10–12 лучших английских команд, где количество игр будет четко фиксировано: каждая команда сыграет с каждым из соперников дважды в течение сезона – один раз у себя дома, другой раз в гостях. Предлагаю 23 марта встретиться на третьем Всефутбольном Соборе в Лондоне для обсуждения деталей нового соревнования. А пишет вам искренне ваш Уильям Макгрегор, из «Астон Виллы»

И опять мы имеем дело с личной инициативой «простого» человека, не значащегося в списках политиков, чиновников, государственных деятелей и кандидатов на выборах. Ничего сложного, как оказалось: пришел, придумал, написал. Никакая политическая партия, спортивная или государственная организация просто не успели взять инициатора под свою эгиду. Чтобы создать турнир, который теперь каждым летом ждут сотни миллионов людей на нашей планете, – руководящая настройка не понадобилась.

Представители десяти клубов съезжаются 23 марта на встречу, конечно же, в лондонский отель «Андертонс». Южные клубы ретировались, – им там, на юге, и без нового соревнования было тепло, – остальные же, обсудив тему по существу, договорились встретиться еще раз в Манчестере. И встретились – через три с половиной недели в манчестерском отеле «Ройал», – чтобы придумать название турнира и принцип начисления очков… После не менее жарких, чем в ночь перед Футбольным Рождеством, дебатов соревнование решено было назвать чемпионатом Футбольной Лиги, за победу начислять два очка, за ничью – одно. Предложение начислять при выигрыше три очка выдвигалось, голосовалось, но было отвергнуто и ждало своего часа 100 лет.

Первый чемпионат Футбольной Лиги стартовал уже 8 сентября – то есть всего лишь через 6 месяцев после публикации письма в газете. И это в отсутствие Интернета, мобильной связи и авиаперевозок!

Футбольная Ассоциация не стала воевать с новым футбольным образованием, что безусловно делает ей честь, напротив – освободила в следующем сезоне 22 клуба от участия в первых раундах кубкового состязания, что давало им возможность активно участвовать в это время в матчах Лиги. Таким образом, чемпионат Лиги – каждый играет с каждым дома и в гостях – и Кубок Футбольной Ассоциации – проигравший вылетает – составили основу английского футбольного сезона.

Президентом новой Лиги был, естественно, избран сам инициатор турнира. Интересно, что среди прочего Макгрегор настаивал на том, что от одного города может выступать только одна команда. Что он на самом деле хотел – убрать конкурента в Бирмингеме или сократить число потасовок в английских городах?

Новый турнир полностью оправдал себя: обороты клубов резко возросли. В руководимой Макгрегором «Астон Вилле» с 1889 по 1899 год доходы увеличились в шесть раз! А с учетом того, что Футбольная Ассоциация Англии установила зарплатную планку для футболистов (не более 4 фунтов в неделю), – на счетах клубов появились свободные денежные средства, которые были потрачены на строительство новых вместительных стадионов. Трудно поверить, но так бывает – не украдены, не переведены на какой-нибудь далекий чудо-остров, на котором жить легко и просто, – а направлены на развитие инфраструктуры футбола. Футбол стал стабильным бизнесом, как того и хотел Уильям Макгрегор.

При этом сам апостол Макгрегор не считал возможным богатеть за счет прибыльной игры, хотя все возможности для этого – по нашим меркам – у него были, ведь он занимал руководящие посты как в Футбольной Лиге (уйдя по состоянию здоровья с поста президента Лиги, он был избран первым пожизненным членом ее управляющего комитета), так и в Футбольной Ассоциации. Власть, авторитет, влияние и постоянные финансовые потоки под контролем, только руку протяни и кран приоткрой…

И вместо того чтобы скупать акции прибыльных заводов, вместо того чтобы озолотить своих детей и обеспечить жену лучшими бриллиантами эпохи, – Макгрегор бросил все свои силы на создание равномерной распределительной системы в Футбольной Лиге во избежание доминирования состоятельных клубов над бедными.

Нет, ну точно это были инопланетяне…

И надо сказать, что доходы клубов от посещения матчей до 1980-х годов действительно распределялись более или менее равномерно среди всех участников Лиги. То есть придуманная апостолом Макгрегором система распределения просуществовала 100 лет! Макгрегор, кстати, был и против трансферной системы, предполагая, что трансферы будут раздувать инфляцию в футбольном бизнесе и когда-нибудь он может просто лопнуть. Согласитесь, он так же как и апостол Мариндин, был неплохим предсказателем.

Еще одно бессмертное наследие апостола Макгрегора – это… турнирная таблица. Та самая, в которой видно как каждый встречался с каждым, а также подсчитано общее количество набранных командами очков. Именно Макгрегор, будучи еще и журналистом, стал первым публиковать таблицу чемпионата Футбольной Лиги в английской прессе.

Он был пионером во многих делах – например, дал путевку в жизнь новому виду футбольных бутс, прошнурованных до самых пальцев. Бутсы так и назывались: «Прошнурованные до пальцев бутсы от Макгрегора».

Сегодня нам кажется естественным – что работает Интернет, звонит мобильный телефон, в конце лета стартует футбольные чемпионаты, а в газетах публикуются их таблицы. Но ведь кто-то должен был это все придумать, взять на себя риск и воплотить в реальность…

Теперь Уильям Макгрегор, – герой и гордость Бирмингема, отец футбольных чемпионатов и великий спортивный администратор, – облачившись в бронзу, стоит у стадиона «Астон Виллы», приветствуя идущих на футбол болельщиков.

«Пожалуйста, проходите», – говорит он. – «Мы сохранили для вас игру».

Таким, наверное, он и был – суровым, немногословным, непреклонным, целеустремленным. Как и полагается апостолу.

1.10. XIX век на финишной прямой

Эстафету победителей у «Престона» подхватывает «Сандерленд» – с крайнего северо-востока Англии. Северяне стали первым клубом, вошедшим в Футбольную Лигу после первых двух сезонов, – им так хотелось играть в приличной компании, что они предложили даже оплачивать транспортные расходы клубам, которым придется мотаться за тридевять земель. Обещали встречать на вокзале вересковым медом и элем, исполнять разогревающие танцы народов севера – только примите.

Их приняли в Лигу, и они изрядно всех удивили. Шел восемнадцатый год от Рождества футбола.

Уже на следующий сезон под предводительством тренера-секретаря Тома Уотсона «Сандерленд» выигрывает чемпионат Лиги (приняли на свою голову!), забив 93 мяча, причем ровно треть, 31, – на счету Джонни Кэмпбелла, конечно же шотландца – ведь из Сандерленда до Шотландии, выпив эля, пешком дойти – раз плюнуть. В следующем году, не дав никому опомниться, северяне повторяют свой сенсационный успех, забив наконец-то 100 мячей за сезон, из которых опять 31 – с завидным постоянством – отгрузил в ворота соперников трудяга Джонни. Уступив затем первенство «Астон Вилле», «Сандерленд» не на шутку разбушевался и вновь в пух и прах разделался со всеми. И в третий раз – во всех чемпионских сезонах – лучшим бомбардиром Лиги стал Джонни Кэмпбелл. Казалось, северянам с Джонни в составе нет преград на британской суше: выиграв еще и у чемпиона Шотландии «Харт оф Мидлотиан» 5 – 3, они не без оснований считали себя на тот момент чемпионами мира, тем более что сам апостол Макгрегор назвал их «командой сплошных талантов»…

Но в этот момент произошло извержение бирмингемского футбольного вулкана.

В течение семи лет команда Джорджа Рэмзи завоевывает пять чемпионских титулов из семи и трижды становится обладателем Кубка. Сорокатысячный стадион «Вилла Парк», который можно считать подарком футболистам за первый золотой дубль клуба в 1897 году, был самым шикарным футбольным сооружением того времени и остается единственным футбольным стадионом в Англии, принимавшим международные матчи в течение трех разных веков.

Это было золотое время «Астон Виллы», воцарившейся на английском футбольном Олимпе. «Вилла» вытеснила северян и заставила столичные клубы ждать своего часа уже в следующем столетии…

Из нынешних грандов первым на высшую ступень английского чемпионата в год смерти королевы Виктории поднялся «Ливерпуль» (интересно, что к чемпионскому титулу мерсисайдцев привел тот же самый Том Уотсон, таким образом, Том – первый тренер, выигравший английскую Футбольную Лигу с двумя командами). Через семь лет чемпионом Англии стал «Манчестер Юнайтед». И лишь в 1931 году лондонский «Арсенал» – первым из столичных клубов (и клубов Южной Англии) – выиграл чемпионский титул.

Лучшими тренерами XIX века, и здесь сомнений быть не может, я называю Билли Саделла – тренера «Престона», Тома Уотсона – тренера «Сандерленда», а затем и «Ливерпуля», и Джорджа Рэмзи – тренера «Астон Виллы».

Лучшими футболистами XIX века я бы назвал двух шотландцев (а о шотландцах мы поговорим буквально через пару страниц, – вы только посмотрите, сколько их в этой миниатюрной главе, и точно также их было много и на английских полях в конце XIX века!): Артура Киннэрда, первого лорда футбола, и Арчи Хантера (не сказать о нем подробнее было бы преступлением против человечества!). И это были не только феноменальные игроки, но и люди с удивительной, потрясающей судьбой.

Заканчивался век девятнадцатый, железный, в течение которого Англия дала миру паровоз, телеграф, газовую плиту, пневматические шины, лампу накаливания, посудомоечную машину, зонтик со стальными спицами и рулонную туалетную бумагу. Но разве можно сравнить эти инновации с футболом – великой игрой, которой англичане неизлечимо заразили нашу планету – единственное место во Вселенной, где можно ощутить радость побед и горечь поражений?

Глава II. Всегда рядом

2.1. Зарождение шотландского футбола

Вышли мы все из народа

Шотландцы ведут свое происхождение от пиктов – сурового воинственного племени, с успехом населявшего северную часть Британии за восемнадцать веков до футбольной эры. Ничего не могли с пиктами поделать римляне, захватившие южную и центральную часть острова – не помогли ни передовое вооружение, ни идеальная дисциплина. Даже знание латыни не помогло. Для устрашения цивилизованных легионеров пикты разрисовывали себя темно-синей краской, становясь на лицо ужасными, недобрыми внутри и предельно живописными. Английское слово «picture» (картина) как раз и связано с названием этого племени – «пикты». И мы, нанося сегодня татуировку на тело, становимся в определенной исторической степени этими самыми пиктами – дикими, свирепыми, кровожадными, в общем – неотразимыми.

Император Адриан, договорившись со всеми соседями огромной Римской империи, с пиктами договориться так и не смог – крутые северные парни продолжали изводить защиту императора своими бесконечными результативными атаками, вынудив Адриана построить в начале II века высокий оборонительный вал, перекрывший Северную Британию с запада на восток в районе Ньюкасла (императору повезло – не каждую страну можно за одну пятилетку перекрыть с запада на восток).

Но что пиктам Адрианов вал? – разрисовав себя с особой тщательностью, они все равно прорвались в стремительной контратаке на английскую территорию, – не сразу, правда, но зато с завидной и надолго запоминающейся удалью, дойдя аж до самых британских ворот – города Лондона. В Лондоне пикты знатно погуляли – сожгли полгорода, празднуя взятие ворот, и ликвидировали изрядную часть местного населения, усомнившегося в целесообразности праздничного пожара. Римляне, подтянув резервы, вытеснили гостевую команду северян на ее половину поля, но уже не так легко и эффективно как раньше – в рядах легионеров появляется все больше мигрантов и гастарбайтеров, и как следствие этого – захромала дисциплина и стала стремительно увядать латынь. В конце концов римляне и вовсе уйдут из Британии – останавливать Аттилу, который со своими товарищами с востока (по имени гунны) реально посягал на целостность древнеримской империи на континенте.

Не успели пикты обрадоваться единоличному лидерству на британском острове, как на смену римлянам пришли с юга германские команды англов, саксов и ютов, а с востока стали давить на психику убойные ребята из сборной Норвегии – их в Европе шепотом называли викингами и боялись пуще смерти (ведь перед матчами их атакующая линия принимала допинг в виде сырых мухоморов и была практически неудержима на поле). За десять веков до футбольной эры, устав воевать против всех, пикты соединились с ирландскими скоттами и образовали государство, которое вредные англичане, припомнив пиктам – как те отжигали в их столице, – назвали не Пиктландией, а Скотландией или Шотландией.

Новоиспеченные шотландцы пару веков отбивались от викингов и семь веков от англичан, жаждущих покорить неугомонного северного соседа. Отбивались бы и дальше, если б у враждовавших не появились общие короли и коммерческие интересы. Против своего же короля и личной выгоды не попрешь – пришлось подписывать унию о дружбе и любви с доселе ненавистными англичанами.

Но нет худа без добра: межнациональное бракосочетание позволило горцам перековать мечи на мячи. Ну а поскольку руки гордого пикта или настороженного скотта всегда должны покоиться на рукоятке кинжала – мало ли что судьба уготовит – в качестве основного национального развлечения была выбрана игра в мяч ногами.

В футбол в Шотландии играли и раньше. И так же, как и в Англии, местные короли запрещали футбол, отвлекавший население от сельскохозяйственной деятельности и военной подготовки, причем первый официальный декрет о запрете этой игры был издан еще Яковом I в начале V века до футбольной эры (1424). Особенностью же шотландского футбола во времена позднего Средневековья, своего рода ноу-хау пиктов и скоттов, было применение игроками огнестрельного оружия во время матча. В самом деле – куда гордому шотландцу девать руки, если мяч ими трогать нельзя, а за пазухой пистоль? И почему бы не прервать прорыв по флангу метким выстрелом, тем более если в соперниках – представители враждебного клана?

Применение оружия во время матчей массового характера не приобрело (хотя зрителям нравилось), но свой след в истории футбола оставило: игроки стали гораздо активнее распространять свой футбольный опыт, причем не только среди мужчин, которые так и норовили пасть смертью храбрых, но и среди женщин. И вскоре в горных районах Шотландии появился удивительный обычай: одинокие девушки клана по особым праздникам играли в футбол с замужними. Эти матчи собирали огромную аудиторию. Мужчины внимательно следили за действиями своих жен, ведь если женщина беспричинно меняет свою игровую позицию, ошибается при передачах и выбивает мяч в аут – вероятность ее измены в супружеской жизни весьма высока. Холостые же юноши, наблюдая за ходом матча, подыскивали себе будущую спутницу. Впервые в истории человечества невеста выбиралась, исходя из того, как она играла в футбол – как принимала решения на поле и вписывалась в командную игру… Точность выбора была на редкость высока – в жене, выбранной на футбольном поле, муж был абсолютно уверен. Такие супруги жили в стабильном согласии и умирали в один день, когда их со скалы сбрасывали представители соседнего клана.

Наконец – в 1824 году в столице Шотландии, суровом и величественном Эдинбурге, было создано первое зафиксированное футбольное формирование. Молодые потомки пиктов и скоттов встречались по субботам в местном лесопарке, делились примерно поровну и гоняли мяч под восторженные крики местных жителей, собиравших в округе грузди и лисички. Самое главное – то, что парни каждый раз записывали в небольшие блокноты с названием «Foot-Ball Club» свои фамилии и правила, по которым они в тот день намеревались играть. Несколько таких блокнотов уцелели и стали одной из главных британских реликвий наряду с Великой хартией вольностей, подписанной чуть более шестисот лет назад коварным Иоанном Безземельным.

Но дальше – эстафету первородства перехватили вечные соседи и соперники шотландцев: потомки бриттов, англосаксов и нормандцев, скрывающиеся и поныне под псевдонимом «англичане». Проявив чудеса интуиции, изобретательства и управления, англичане опередили шотландцев на всех основных этапах появления новой игры. И футбольное Рождество (1863) – за Англией, и в ясли пошел футбол в этих краях, и на ноги встал именно здесь… Шотландцы же шли проторенным англичанами путем с отставанием от двух до десяти лет по каждому пункту.

Итак…

В дальний путь на долгие года

Четвертый год футбольной эры (1867) – в Глазго создается первый футбольный клуб – «Куинз Парк» (в Англии первый клуб – «Шеффилд» – был создан за 10 лет до этого), который, согласившись с правилами английской Футбольной Ассоциации, сумел дважды дойти до финала Кубка Англии. И это притом что игрокам приходилось преодолевать не только расстояния, но и позицию истинных патриотов Шотландии, воспринявших футбол в штыки – ведь это была игра ненавистных завоевателей! Но ничего уже не могло удержать парней из «Куинз Парка» – они полюбили футбол до такой степени, что первыми в мире научились играть накоротке, отдавая мяч друг другу не только вперед, но и назад и даже поперек поля. При такой игре, которую уже вполне можно было назвать комбинационной, футболисты постоянно оказывались перед выбором одного варианта из многих, а значит – им приходилось быстро думать, оценивая текущую ситуацию, и принимать оперативные эффективные решения.

Сегодня (когда легко преодолевать расстояния, и истинные патриоты занимают другие позиции) в воздухе витает огромное количество стереотипов, с виду безвредных. Например, такой: «футбол изначально был игрой рабочего класса». С одной стороны, это, конечно, так. Но с другой…

Если посмотреть на фотографии команды «Куинз Парк» 1874 года, то малограмотных неквалифицированных рабочих увидеть на них просто невозможно. Там совершенно другие лица – благородные, умные, квалифицированные. И напротив – как часто сегодня, когда футбол перестал быть «игрой грубого и неотесанного пролетариата» и стал игрой успешных причесанных миллионеров, мы наблюдаем подобные лица среди футболистов?

Девятый год футбольной эры (1872) – мы снова в Глазго: формируется команда «Рейнджерс», которая считается протестантским клубом, в отличие от католического «Селтика».

Как вы знаете, Англия отказалась от католичества не вследствие общенационального диспута об упрощении мессы, сокращении таинств и ликвидации посредников между простым англичанином на земле и Создателем англичан на небесах, а в результате домогательств Генриха VIII к Анне Болейн, работавшей фрейлиной его первой жены. «Сначала разведись, – заявила ему смелая и смекалистая женщина, – а потом уж я сменю строгость на ласку». Но папа римский, главный по католичеству, в ответ на запросе о разводе, сказал чисто как Верещагин: вот что, ребята – пулемета, то есть развода, я вам не дам! – и Анна хладнокровно продолжила отбивать гормональные атаки короля. Тогда вконец истомившийся Генрих VIII решил добиться освобождения своею собственной рукой, быстро реформировал англиканскую церковь и сам стал местным английским папой. Сам себя развел, сам себя женил. Вроде получилось.