Империя сосредотачивается. Книга 3

– Ну как? – спросил я, закончив.

– Волшебно, – ответила она, – не останавливайся, давай жги дальше.

Ну ОК, дальше, значит дальше. Забабахал, не останавливаясь, Ляписа-Трубецкого:

– Еще лучше, – немного подумав, сказала Аня. – А кроме этого что-нибудь есть?

– А то как же, у меня еще много чего есть, – ответил я и продолжил песенкой Ингрид под названием «Будь ты проклят, гад», пришлось, правда, немного ее адаптировать к российским реалиям:

Ты обещал мне рай на земле и любовь в небесах,

Но я осталась просто ни с чем и в дырявых трусах,

Ты говорил, что я буду принцессой твоей,

Но мне досталась лишь стирка носков и варка щей.

Да будь ты про-про-про-клят, гнида,

Да будь ты про-про-про-клят, гад.

– Идеально, не забудь слова с нотами записать, – ответила Аня, изучая завалы бутылок под столом. – Давно она тебя кинула-то?

– Да вот позавчера, – автоматом вырвалось у меня. – А ты откуда знаешь?

– Нетрудно догадаться. В общем так, дорогой Сергуня, ты щас встанешь и пойдешь в ванную отмокать и трезветь, а я пока все тут уберу, согласен?

– А чего это ты тут раскомандовалась? Командирша нашлась, – сказал я, еле ворочая языком.

– А того я тут раскомандовалась, дорогуша, что тебя все ищут и на ушах стоят, дела не делаются, время идет, а он сидит тут, обливаясь горючими слезами и водку лопает. Экая ж невидаль – баба его бросила! Не ты первый, не ты последний, с кем это случилось, баб на земле много еще осталось. А ну быстро собрался, тряпка, а то сидит тут, нюни распустил, и шагом марш в ванную! Еще водка есть? – спросила она в итоге своего спича, взяв в руки недопитую бутылку арзамасской.

– Нет, эта последняя.

– Я ее щас в раковину вылью, а ты дуй в ванную.

Собрался и пошел, чо… через полчаса она пришла проверить, что там у меня и как. Я сказал, что вообще-то я как бы голый тут сижу, на что она ответила в том смысле, что она голых мужиков что ли не видела (интересно, где это, подумал я, в свои 17 лет она много голых мужиков-то видела, но вслух ничего не выдал), так что давай спину что ли тебе помылю, горе ты мое.

А потом она битый час поила меня какими-то своими национальными отварами, на вкус омерзительные они были, но действие на организм оказали ураганное, все перед глазами встало на свои места, перестав крутиться, как каруселька в осеннем парке, и похмелье мигом куда-то испарилось.

А еще потом она привела меня в комнату, уложила на диван и сказала, что сделает мне восточный массаж. И сделала, вполне профессионально причем.

– Слушай, а ты петь умеешь? – неожиданно спросил я ее.

– Да вроде как да, а ты с какой целью это спрашиваешь-то?

Я достал свой баян из-под стула и заиграл «Ромашки спрятались».

– Спой пожалуйста, а я послушаю.

Ну не оперный конечно голос, но очень приличный.

– А теперь «Одиночество сволочь»… откуда ты кстати знаешь эту песню-то?

– Сорока на хвосте принесла.

Одиночество у нее совсем на ура пошло, ну надо же…

– Что еще будет угодно моему господину? – спросила она, сложив ладошки на груди.

– Ну что ты несешь-то, какие у нас нахрен господа на шестидесятом году советской власти… если уж так приперло, можешь называть меня «мой товарищ».

– Хорошо, – покладисто согласилась она, – что еще будет угодно моему товарищу?

– Хм… – задумался я, что ж мне еще надо-то в самом деле? – Слушай, а тебе восемнадцать лет уже есть?

– В прошлом месяце исполнилось, а что?

Ну надо ж, у нас и дни рожденья рядом. Подошел к шкафу, вытащил комплект белья белого цвета.

– Примерь пожалуйста, – протянул я этот пакет Ане.

Она внимательно изучила его содержимое и спросила:

– Зачем?

– Ну считай это дружеской просьбой твоего госп… товарища то есть.

Она повернулась и пошла в ванную, через пять минут вернулась в белье…

– Пройди пожалуйста направо, потом налево… нет, не так, как манекенщицы ходят, видела наверно?… да, так лучше.

Тут наверно надо бы описать Анечку, а то я про всех что-то говорил, а про нее кажется еще нет… так вот – фильм «Морозко» видели? Настеньку в роли падчерицы помните? Ну значит и Аню Пак тогда можете представить… с небольшими ориентальными отклонениями конечно, разрез глаз немного не тот, скулы чуть побольше и не такая безответная, ответку может включить, да так, что мало не покажется. Фигура точеная, осанка правильная, ноги ровные и длинные, грудь второй номер, … ну может полтора… полукровки они почти все такие, хорошо получаются, что тебе еще надо-то, хороняка? – спросил я у себя.

– Все, можешь переодеваться обратно.

– Ой, а можно я это на себе оставлю?

– Что, понравилось? Оставляй конечно, какие вопросы.

Аня опять вышла, вернулась через некоторое время одетая.

– Еще что-нибудь? – спросила она с некоторым вызовом.

– Да, один мелкий вопросик остался – пойдешь за меня замуж?

Она села на стул и молчала не меньше минуты…

– Это ты назло ей что ли?