В нём, будто в море штормовом,
Исчезли близкие невольно,
И нам осталось только ждать,
Что наконец наступит вечер,
Не день сурового суда,
А миг той самой важной встречи.
«И в какой-то разлуке пространной…»
И в какой-то разлуке пространной
С несгораемым солнцем живёшь.
На земле копошишься туманной,
По морям беспокойным плывёшь.
Вброшен в ночи и дни грозовые,
А хотелось бы просто парить,
Раздавая с небес чаевые
Волонтёрам мятежной зари.
Пусть они разукрасят деревья
Изумрудом весенних кистей.
Есть в природе такое поверье:
Если краше, то будет теплей.
Если чище, то станет светлее
На тропинках воспрявших садов.
Улетаешь? Ну что же, смелее.
Пролети над костром городов,
Над заползшим змеёю безверьем
В рукава твоих тёплых одежд.
Ты мелькнёшь в поднебесье, наверно,
Там, где воздух прозрачен и свеж.
«Цветёт твой кактус на окне…»
Цветёт твой кактус на окне —
В иголках матовое чудо.
Петляет мох среди камней,
Растёт берёза из-под груды
Забытых в поле валунов.
Дрожит на крыше подорожник.
Кувшинки кружится челнок,
Скользит по речке осторожно.
Забилась птица под карниз.
Засел лист вишни в паутине.
Старик, влекомый жизнью вниз,
Бредёт, пока во тьме не сгинет.
И ты посмотришь вслед ему,
Как уходящему актёру.
И сам проникнешь в эту тьму,
За небытья крутую гору.
«В подворотнях кирпичных материй…»
В подворотнях кирпичных материй —
Живописцев учебный этюд.
Из расщелин асфальтовых прерий
Незабудки в потёмках растут.
В мозаичных узорах калитка.
Призрак прошлого спит в простыне,
Барабанящей парусом хлипким
По отбитой мячами стене.
Стол дощатый, скамейка в бурьяне.
Остов ржавый футбольных ворот.
На помеченной цепью поляне
Запаркован бензиновый взвод.
По каким-то домам непонятным
Разошлись впопыхах игроки.
На деревьях, дрожащих невнятно,
Раскрывает весна лепестки.
Ты идёшь по тропинке, скользящей
Между клумбами стройных цветов.
Разрывают твой вечер изящно
Очертания школьных дворов.
Где-то тут, под трепещущим клёном,
Рисовал ты мелками звезду
На асфальте, как в чистом альбоме,
И летел сквозь ночную гряду
К удивительным дальним планетам,
Но вернулся в свой солнечный двор.
Не нашёл здесь друзей силуэтов —
Только детский игривый простор.
«Пред образом твоим…»
Пред образом твоим,
Пред масляным распятьем,
Стою, судьбой творим,
Стою один опять я.